О Мастере Зелий (гет)

Как и Кассандра Снейп, Альбус Дамблдор свято верил в исключительную пользу утренних прогулок. Во время учебного года выкроить полтора часа бывало очень трудно, и обычно приходилось прибегать к помощи времяворота. Во время каникул все было гораздо проще — он мог сколько угодно бродить по дорожкам вокруг замка. Утро среды было просто великолепным, но с директором сыграла злую шутку обычно нехарактерная для него рассеянность – возможно во всем был виноват вчерашний затянувшийся разговор с Сириусом и Минервой, щедро приправленный виски. И перед выходом из замка директор, задумавшись, зачем-то крутанул времяворот – если и дальше продолжать в том же духе, можно доиграться и до весьма нежелательной встречи с самим собой.

Все еще хихикая над собственной оплошностью, Альбус начал свой традиционный обход замка. Он всегда предшествовал завтраку, потому что иначе директор не получал от еды желаемого удовольствия, не переставая думать, не затевается ли чего-нибудь во вверенной ему школе. Теоретически он понимал, что если что-то должно произойти, оно все равно произойдет в свое время, но традиционный обход все же успокаивал. Проходя по подземельям, Дамблдор заметил свет под дверью в комнаты Северуса Снейпа и остановился, безмерно удивленный увиденным. Только позавчера он получил от Северуса письмо, предупреждающее, что Мастер Зелий не сможет появиться в Хогварце до 1 сентября. Или это ему приснилось? После короткого раздумья, Дамблдор решил, что письмо действительно было, так что или Северус вернулся раньше времени, или в его комнатах был кто-то посторонний. Оба варианта требовали вмешательства, поэтому директор достал палочку и снял заклинания, защищающие вход.

Мастер Зелий сидел в кресле перед камином, уставившись на языки пламени. На нем не было обычной мантии – только рубашка и брюки, зато в руке имелся бокал с янтарно-желтой жидкостью. Этикетка на стоящей на полу бутылке подсказывала заинтересованному наблюдателю, что в бокале не что иное, как Наполеон Камю, V.V.S.O.P. Учитывая то, что происходящее имело место в восемь тридцать утра, Дамблдор счел ситуацию тревожной. С тех пор, как Снейп ушел от Волдеморта, директор несколько раз заставал его за одиноким пьянством — Альбус не переставал осторожно наблюдать за Северусом – но никогда не видел, чтобы тот пил по утрам. По какой-то причине Дамблдор сомневался, что подобное поведение было обычным для его молодого коллеги во время каникул – скорее всего произошло что-то еще более драматическое, чем обычные переживания Северуса. Директор со вздохом распрощался с мыслями о завтраке и подошел к креслу.

— Доброе утро, Северус. — Снейп даже не пошевелился. – Северус, я не собираюсь задавать тебе лишних вопросов, но согласись, что это весьма необычное для тебя поведение – такие крепкие напитки по утрам, не говоря уже о том, что тебя вообще не должно быть в замке. Я обещаю, что исчезну, как только ты расскажешь мне, что случилось.

Никакой реакции. Через несколько секунд Снейп поднес бокал к губам, осушил его одним глотком, потянулся за бутылкой, снова наполнил бокал и вернулся в прежнее положение.

Дамблдор погладил бороду. – Северус, я понимаю, что ты ждешь, пока я уйду. Но и ты пойми, пожалуйста, что я не сдвинусь с места, пока не узнаю, что довело тебя до такого состояния.

В ответ Снейп просто повторил свой предыдущий маневр – глоток, бутылка, бокал, возвращение в кресло – и все это без единого звука.

— Прекрасно, — вздохнул Дамблдор. – Если ты предпочитаешь молчать, говорить буду я. – Он подозвал к себе стул и сел слева от Снейпа – так, чтобы не попадаться тому на глаза, но при этом видеть его профиль. – Что ж, подумаем, — начал он, откидываясь на спинку стула, — и попытаемся догадаться, о чем ты столь упорно не желаешь рассказывать. На прошлой неделе был аукцион, и мисс Грейнджер…

И тут же рассуждения директора были прерваны Снейпом, который повернул, наконец, голову и посмотрел на Дамблдора с такой яростью во взгляде, что тот даже отшатнулся. – Если вы еще хотя бы раз произнесете при мне это имя, я за себя не ручаюсь. И будьте добры, оставьте меня в покое.

Дамблдор покачал головой и поднялся. – Если ты так хочешь, я уйду. Но надеюсь, что ты не натворишь глупостей, Северус. Для всех нас это было бы большой потерей.

Но Снейп уже снова отвернулся к камину.

**°°**°°**

Немногим позже Сириус Блэк и Минерва МакГонагалл сидели в офисе Дамблдора. Директор, хоть и с опозданием, завтракал, его коллеги пили чай, чтобы составить ему компанию. Вид у всех троих был озабоченный. Фоукс наблюдал за троицей со своей жердочки, время от времени доставая из золотого кубка семечки подсолнечника.

— Но почему вы уверены, что все это из-за Гермионы? – спросил Сириус, протягивая руку за очередным тостом – его способности к уничтожению пищи были ничем не хуже, чем у Рона Уизли.

Дамблдор покачал головой. – Северус разозлиться, если узнает, что я вам об этом рассказал. Но если бы вы его видели… Он сидит, и время от времени, как зомби заливает в себя бренди. Я просто должен помочь ему, хоть он и отказывается от помощи, и чувствую, что одному тут не справиться. Поэтому мне придется поделиться с вами своими соображениями.

МакГонагалл кивнула. – К тому же, Альбус, должна признаться, что никак не дождусь того счастливого дня, когда Северус наконец окончательно найдет свое место в жизни и перестанет быть источником постоянного беспокойства.

— Ты перестанешь беспокоиться, только когда перестанешь преподавать, Минерва, — заметил Сириус. Он был заместителем директора и деканом Гриффиндора, но преподавание Преобразований оставалось в надежных руках Минервы МакГонагалл. Во-первых, она не хотела уходить с работы, во-вторых трудно было найти преподавателя столь же высокой квалификации.

— Факты таковы, — продолжил Дамблдор. – Вы оба знаете, что на аукционе мисс Грейнджер предложила за Северуса самую высокую цену. У меня все еще прекрасное зрение, и я не мог не заметить, что такой исход дела порадовал Кассандру. Зная эту женщину, я уверен, что она решила свести их вместе.

— «Их» — это Северуса и Гермиону? – удивился Сириус. – Что за нелепое…

— Если посмотреть на это без предубеждения, — мягко прервал его Дамблдор, — дело не покажется таким уж нелепым. К тому же ты, как мне кажется, был несколько неравнодушен к мисс Грейнджер, а вы с Северусом ровесники.

— Да, но…

— Оставим эти «но», Сириус. Такова ситуация, и нам приходится разбираться именно с ней.

Блэк пробурчал что-то недовольное себе под нос, но спорить прекратил.

— Так вы предполагаете, что Кассандра пыталась свести Северуса и Гермиону. – Вступила в разговор МакГонагалл. – Я согласна с вашей теорией, потому что очень хорошо ее помню – она на год меня старше, и еще в школе при каждом удобном случае пыталась изображать из себя сваху. Но ведь у Гермионы были только выходные, как вы объясните…

— Если бы у вас двоих хватило терпения дослушать меня до конца, — не выдержал Дамблдор, — ни о чем не пришлось бы спрашивать. В понедельник я получил от Северуса письмо. Он просил разрешения не появляться в Хогварце до 1 сентября, и спрашивал, не соглашусь ли я поручить его обязанности декана Синистре хотя бы до 5 сентября, чтобы он мог сразу после занятий возвращаться домой.

— Это еще ни о чем не говорит, — заявил Блэк. – У такой просьбы может быть тысяча причин.

— Ты прав, Сириус, в принципе, это так. Но во-первых, за двадцать три года преподавания Северус никогда не появлялся в замке позднее 25 августа. Во-вторых, логично было бы ожидать от него объяснений, но в письме упоминались только некоторые «непредвиденные обстоятельства». Очень не похоже на Северуса.

— Это-то так, сказала МакГонагалл, — но что…

Ей снова не удалось договорить, но на этот раз тому виной был не директор, а голова Кассандры Снейп, появившаяся в камине.

— Альбус! – Воскликнула она. – Как хорошо, что я тебя застала!.

— Кассандра, дорогая. Думаю, что причина твоего звонка – поведение Северуса?

— Да, конечно. О, извините, Минерва, мистер Блэк, я… я немного нервничаю сегодня, вот даже забыла поздороваться. Он что-нибудь рассказал?

— К несчастью, нет. Он… он ведет себя, как в худшие времена. Честно говоря, я надеялся, что ты прольешь свет на то, что произошло.

— Зная тебя, — улыбнулась миссис Снейп, — думаю, что почти обо всем ты и так догадался. Но конечно же, я расскажу все, что знаю.

Все трое с величайшим вниманием выслушали версию Кассандры.

— А что с Гермионой? – Спросила МакГонагалл, которая больше волновалась за свою бывшую студентку, чем за Снейпа, который, по крайней мере, был в безопасности. – Где она?

— Я могу только предположить, что она вернулась домой. Она бросила у нас почти все вещи, так что, похоже, уходила она в страшной спешке. Она даже не забрала своего кота. Ее камин блокирован. Но это как раз лишний раз доказывает, что Гермиона дома.

Дамблдор медленно кивнул. Вид у него был далеко не счастливый. – Что ж, учитывая сложившуюся ситуацию и характеры вовлеченных в нее людей, я не вижу для нас другого выхода, кроме как оставить их на некоторое время в покое. Если у нас получиться узнать, что между ними произошло, мы сможем выработать подходящую стратегию, но пока, боюсь, что…

Миссис Снейп, которая сейчас выглядела на все свои восемьдесят шесть лет, тяжело вздохнула. – Возможно, ты прав, Альбус. Придется пока оставить их. Но ведь ты будешь… присматривать за ним время от времени, правда?

Дамблдор пообещал, и совещание закончилось.

**°°**°°**

Миссис Снейп, чувствуя себя ужасно старой, беспомощной и несчастной, уже собиралась уходить, чтобы повнимательнее изучить комнату Гермионы, когда из камина ее окликнул женский голос. Она устало обернулась, и увидела среди языков пламени смутно знакомое лицо. Пытаясь вспомнить, где она могла видеть эту девушку, Кассандра вернулась к камину.

— Миссис Снейп? – Повторила рыжеволосая девушка – или скорее даже молодая женщина, — Извините, что помешала вам, меня зовут Джинни Поттер и…

— Ну конечно! Вы были на аукционе вместе с Гермионой!

— Точно. – Джинни подарила пожилой ведьме лучшую из своих улыбок. – Я должна сказать ей кое-что очень важное, но ее нет в комнате…

— Ее не просто нет в комнате, миссис Поттер, к моему величайшему огорчению ее нет в этом доме. Гермиона ушла.

— Ушла? Но… Но она же не собиралась… она была так счастлива…

— Похоже, что они очень серьезно поссорились с моим сыном.

— Ох, а вы случайно не знаете из-за чего? Может быть мы смогли бы их помирить?

— Хотела бы я знать. Но должно быть что-то действительно не шуточное, потому что она оставила здесь все свои вещи, включая кота.

— Она оставила Косолапсуса? – Джинни задумалась. – Знаете, миссис Снейп, кажется, я догадываюсь о том, что могло случиться. Не окажете ли мне одну услугу?

— Конечно, все что в моих силах.

— Я не попрошу ничего особенного. Просто посмотрите, нет ли в комнате Гермионы какого-нибудь письма? Или даже в кабинете профессора. Я сама его не видела, но почерк должен быть ужасным. И если найдете, перезвоните мне, пожалуйста.

Миссис Снейп кивнула, и пошла к полке, на которую Пигги складывала почту. Пусто. Женщина поднялась в комнаты Гермионы. Единственным предметом, лежащим на столе, был дневник, так и оставшийся не закрытым. Кассандра уже собиралась уходить, как вдруг заметила полускрытый за занавеской лист пергамента. Она подняла его и прочитала «Моя дорогая Гермиона» Действительно, ужасный почерк. Похоже, это именно то, что нужно. Внимательно прочитав письмо, заставившее складку между бровей делаться глубже с каждой строкой, она тяжело опустилась в кресло перед камином и вызвала Джинни Поттер.

— Ну и как? – Похоже, что Джинни ее ждала.

— Думаю, это именно то, что мы искали. Кто такой Рон?

Джинни поморщилась. – Мой брат, как это ни печально. И полный идиот, к тому же. Недавно он свалился как снег на голову, и заявил, что собирается жениться на Гермионе. Зная, что происходит между ней и вашим сыном, я была крайне удивлена.

Миссис Снейп покрутила к руках роковой пергамент. – Так вы уверены, что между вашим братом и Гермионой ничего нет?

— Вы что, шутите! – Воскликнула Джинни. – Вообще-то, когда Гермиона возвращалась за Косолапсусом, я предупреждала ее, что с Роном могут быть неприятности. Уверяю вас, идея Рона ее неприятно удивила.

— Зная сына, — мрачно сказала миссис Снейп, — я теперь легко могу себя представить, что произошло. Письмо каким-то образом попало ему в руки, а оправданий бедной девочки он просто не пожелал слушать. Ох, я сейчас могла бы…, — ее правая рука сжала палочку.

— Ну-ну, найдите его и прокляните! – засмеялась Джинни. – Может быть он даже поймет, за что ему досталось.

— Хотелось бы, моя дорогая. Но он поступил как обычно – сбежал. Сейчас он в Хогварце, и мне жаль Альбуса, который пообещал присматривать за моим обормотом.

— Хорошо, что занятия еще не начались, — сказала Джинни. – А то могу себе представить, что было бы с бедными студентами! – Что? – спросила она, заметив по лицу миссис Снейп, что женщине пришла в голову какая-то мысль. – У вас есть идея?

— Да, я думаю, что это неплохой план. Скажите мне, миссис Поттер, когда вы в следующий раз увидите своего брата?