Чёрные люди (гет)

Несмотря на свою решимость, Гермиона понимала, что силы покидают ее. Как будто последние крупицы энергии вытекали через огромные черные дыры, оставленные в сердце потерями последних дней. Она помнила, она прекрасно понимала, что нельзя думать о ревоплотившихся, но раз за разом мысли все равно возвращались к ним. Она не просто слышала шепот, их голоса уже перекрывали все остальные звуки. Словно в мире, где она еще могла ходить и говорить, выключили звук, оставив только размытую серую картинку, а в мире, где был дождь и ушедшие — добавили громкости до отказа. Тильда, шедшая рядом с Гермионой, открывала рот, видимо, о чем-то говоря, но в ушах был лишь шипящий шепот, без конца повторяющий имя. Гермиона даже не пыталась делать вид, что она слушает Тильду. Все становилось незначительным и мелким, вокруг была лишь глупая суета, и только голоса, доносившиеся до нее из вечности, были реальны настолько, что, казалось, черные фигуры возвышались перед нею, шепча, шипя, выкрикивая ее имя на все лады. В какой-то миг Гермиона даже бросила короткий взгляд на свою руку, ожидая увидеть почти прозрачную кожу и черную воду под ней. Но, к счастью, рука была такой же, как обычно. Пока что.

В Большой Зал Тильда ее практически втянула. Сил не было даже на то, чтобы идти, ноги подкашивались, и Гермиона даже пару раз чуть не рухнула с лестницы. Голоса затмевали все, глаза застилала серая пелена, делая и так обесцветившийся мир размытым, словно она смотрела через толщу воды.

«Гермиона, Гермиона, Гермиона Грейнджер».

— Грейнджер?

Она вздрогнула, и реальность словно молотом ударила ее по голове. Малфой преграждал им путь. Удивительно четкий, он контрастировал с размытым окружающим миром. Его холодный надменный голос словно пробил брешь в той стене, что выстроилась вокруг Гермионы, пробил заслон Черных, и на ее голову обрушился галдеж, царивший в Большом Зале. Студенты были невероятно оживлены, многие из них по какой-то неведомой причине были с вещами.

— Малфой, — она тряхнула головой, словно вынырнула из воды и теперь силясь привыкнуть к окружающему миру. — Что здесь происходит?

— Да так, Грейнджер, тебе не грозит. А вот твоей маленькой подружке посчастливилось.

Тильда пискнула и непонимающе уставилась на Малфоя.

— Отправка в безопасные места, Грейнджер, — пояснил Малфой. — Пока ты предавалась страданиям, я сделал кое-что действительно полезное. Я связался со всеми без исключения чистокровными домами, и их обитатели согласились принять у себя студентов Хогвартса.

— Я магглорожденная, — пискнула Тильда, прячась за Гермиону.

— Грейнджер, я не знаю, чего ты там наговорила этой малявке, но студентов младше четвертого курса эвакуируют всех. Остальных — по количеству свободных мест.

— И ты тоже уйдешь? — спросила Гермиона, почувствовав, что от этой мысли душу сковал необъяснимый холод.

— Кажется, мы уже об этом говорили, — едко заметил Малфой. — Но если у тебя уже совсем паршиво с памятью, повторюсь: я останусь в школе и буду помогать тем, кто не сможет эвакуироваться.

— Так эвакуируют не всех?

— Нет, — отрезал Малфой. — Потенциально опасных никуда отправлять нельзя.

Гермиона ошарашено смотрела на Малфоя.

— Потенциально опасных?

— Да, тех, у кого дождь забрал близкого друга, подругу, родственника. В общем, того, кто может позвать Черных. Знаешь ли, рисковать родовым гнездом никто не собирается.

— Я даже не хочу знать, как ты связался с домами, — Гермиона уселась за ближайший стол — в последнее время факультеты перемешались так, что никто не обращал внимания на эмблемы факультетов.

— Я даже не хочу тебе отвечать, — злобно выплюнул Малфой. — Кажется, ты уже начала ревоплощаться. По крайней мере, вместо мозгов у тебя точно вода.

Гермиона хотела было вяло огрызнуться, но в этот момент в Большой Зал вошла МакГонагалл с сумкой внушительных размеров на плече и прошествовала к преподавательскому столу.

— Внимание всем. Через двадцать минут мы начинаем отправку студентов в безопасные места. Это касается первого курса всех факультетов, второго курса всех факультетов, третьего курса всех факультетов, четвертого курса Слизерина и Рейвенкло, пятого курса Слизерина, Рейвенкло и Хаффлпаффа, шестого курса Слизерина, Рейвенкло и Гриффиндора, седьмого курса Слизерина и Гриффиндора.

В зале поднялся гомон: многие поздравляли друг друга, хлопали по плечам и пожимали руки. Студенты, чей курс и факультет МакГонагалл не назвала, озирались с недоумением и растерянностью во взглядах.

— Кроме того, у меня есть рекомендации касательно отдельных студентов с тех курсов, которые я пропустила, но с вами мы будем разбираться позже. Сначала — массовая отправка.

МакГонагалл раскрыла свою сумку и принялась извлекать оттуда предметы, бывшие, судя по всему, портключами. Разложив их на преподавательском столе, она стала подзывать студентов целыми курсами.

— Иди, — подтолкнула Гермиона Тильду, когда МакГонагалл попросила подойти первокурсников Рейвенкло. — Будь осторожна. До встречи после, — она запнулась, — после всего этого. Я уверена, мы встретимся.

— И ты будь осторожна, — пискнула Тильда, заливаясь слезами.

— Все, беги, — Гермиона легонько пихнула ее в сторону стола, и малышка бегом направилась к своим.

Студенты строились ровными рядами, крепко хватаясь друг за друга. МакГонагалл прохаживалась вдоль них, следя, чтобы между рядами было достаточно места, иначе одного человека могло зацепить сразу двумя портключами, что привело бы к ужасным последствиям.

Прошло не более пяти минут, и портключи начали вспыхивать. Ряды студентов стали редеть. Все новых и новых ребят уносило к безопасным местам.

Когда на преподавательском столе не осталось ни одного портключа, профессор МакГонагалл развернула длинный список и начала подзывать студентов по фамилиям. В итоге в школе оставалось не так-то и много людей: трое со Слизерина, двое с Рейвенкло, пятеро с Хаффлпаффа и одна она с Гриффиндора. Даже Джимми Пикса забирали в безопасное место, и она, признаться, была этому очень рада.

— Удивишься, но ваших забрали, — хмыкнул Малфой. — Я был удивлен, когда узнал, кто.

— И кто же?

— Подойди к МакГонагалл и загляни в список, я не хочу называть фамилий.

Гермионе стоило очень большого труда дождаться, пока закончится отправка, чтобы ненароком не прицепиться к какой-нибудь группе.

— Профессор МакГонагалл, простите, — голос Гермионы гулко звучал в опустевшем зале. — Можно посмотреть на список?

— Конечно, мисс Грейнджер, — она протянула длинный лист. Гермиона перечитала его по диагонали и охнула. То, что слизеринцев разобрали Малфои и Нотты, ее не удивило. В конце концов, поместье Малфоев было достаточно большим, и поместье Ноттов, судя по количеству отправленных туда ребят, ему не уступало. Буллстроуды и Паркинсоны забрали ребят с Рейвенкло, что, в принципе, было логично: Рейвенкло старались держаться в стороне от межфакультетских споров. Что ж, это сыграло им на руку. Хаффлпафф отправился к МакМилланам, Гринграссам и еще двум семьям волшебников, которых Гермиона не знала. Видимо, общая беда заставила этих людей принять абсолютно незнакомых ребят, невзирая даже на их статус крови.

Гриффиндорцев приняли Лонгботтомы и Уизли. Гермиона удивилась тому, что Уизли указали три адреса: Нору, которая, казалось, физически не могла вместить столько народу — Гермиона грешила на то, что Молли могла применить заклятие расширения на дом; Ракушку и дом Фреда в Косом Переулке.

— Странно, правда? — протянул Малфой, заглянув за ее плечо. — Даже в процессе восстановления школы о противодождевых чарах не вспомнили, а эти при постройке двух новых домов умудрились про чары не забыть.

— Молли любит перестраховываться, — усмехнулась Гермиона. — Уверена, там еще и заклятия от драконов наложены.

Малфой фыркнул, но промолчал. Странно, но когда она заняла место за столом, он уселся рядом с ней.

— Что, Малфой, уже не боишься заразиться грязнокровием? — язвительно спросила Гермиона. — Давно ли шарахался, как от прокаженной?

— Другие времена, Грейнджер, — Малфой пожал плечами и принялся намазывать тост джемом.

— Интересно, — проговорила Гермиона спустя несколько минут, — как они добрались? Надеюсь, ничего не случилось.

— Грейнджер, да ты самоубийца, — Малфой воздел глаза к потолку, — послушай меня: если они добрались хорошо, то о них нет причины беспокоиться. Если что-то пошло не так — о них тем более лучше не думать.

— Я не о том, — Гермиона замахала руками. — Я уверена, что у них все в порядке. Просто я подумала — если они добрались нормально, нам стоит эвакуировать домовиков.

— Какая же ты… маглорожденная, Мерлиновы носки, — простонал Малфой. — Ничего с твоими домовиками не произойдет. Большинство хогвартских домовиков попросту впали в спячку, оставшиеся же — тоже двигаются как сонные мухи, но, по крайней мере, поддерживают еду в съедобном состоянии. Так что уймись уже и ешь, если не хочешь, чтобы их труд пропал даром.

Гермиону как будто оглушили. «Малфой наконец-то начал выдавать информацию? Малфой нормально объяснил, что с домовиками? Малфой заставляет меня поесть?» — последняя мысль окончательно выбила Гермиону из колеи.

— Мисс Грейнджер, у меня для вас новости, — МакГонагалл подошла к ним незаметно, словно была тенью. — Не самые радужные.

В голове вмиг просвистело около сотни мыслей: о том, что эвакуированные не добрались к пунктам назначения, о том, что Черные начали атаковать школу, о том, что… Да Мерлин его знает, что еще могло произойти из-за этого чертового дождя.

— Мисс Грейнджер, башня Гриффиндора обрушилась. Вам и ее временным обитателям с факультета Рейвенкло придется ночевать в Большом Зале.

Гермиона с ужасом воззрилась на МакГонагалл, затем перевела взгляд на Малфоя, который, как ни странно, выглядел взволнованным.

— Знаешь, Грейнджер, что это значит? — спросил он, когда МакГонагалл направилась к студентам с Рейвенкло, чтобы сообщить им эту новость.

— Что замок в опасности, — предположила Гермиона.

— Вот именно. При ремонте замка пренебрегли противодождевыми чарами, я думаю.

— Но мы же можем их снова наложить? Ты можешь? — Гермиона подавила в себе желание вцепиться в руку Малфоя.

— Заклятия для защиты домов собраны в одной любопытной книге, — задумчиво проговорил он, покручивая ложку с джемом в руке. — Я видел такую дома, но я уверен — иначе быть просто не может — в Хогвартсе должен быть экземпляр.

— В библиотеке? — Гермиона вскочила с места.

— Надеюсь, что да. Ты знаешь все книги, Грейнджер? — он поднялся со скамьи и посмотрел на нее пронзительным долгим взглядом.

— Ну, не все, — она двинулась за Малфоем к выходу из зала.

— Жаль, — бросил он через плечо. — Это бы сильно упростило дело.

Выйдя из Большого Зала он на миг остановился.

— В чем дело? — недоуменно спросила Гермиона.

— Хочешь блуждать в темноте? — он скептически ухмыльнулся, и Гермиона сама схватила его за руку. Малфой извлек из кармана жутковатую Руку Славы — темный артефакт, которой по диковинному стечению обстоятельств стал источником света, и бодро зашагал по лестнице вверх.

В библиотеке царила тишина и темнота.

— Кто здесь? — прошелестел голос из-за стеллажей, и Гермиона сильнее сжала пальцы Малфоя.

— Просто скажи, что ты тоже это слышал.

— Кто пришел? — повторил голос из тьмы. Малфой медленно кивнул и повел Рукой Славы по сторонам, отыскивая обладательницу голоса.

Мадам Пинс обнаружилась у стеллажа с книгами по травологии. Безусловно, она не была Черной, но полубезумный ее вид внушал страх. Она стояла, прижавшись лбом к плотному ряду книг, впившись одной рукой в полку, а второй — словно отмахиваясь от кого-то невидимого.

— Уходи, зачем ты пришел? Уходи!

— Малфой, посвети туда, — дрожащим голосом попросила Гермиона, глядя, как мадам Пинс странно вытягивается, будто сопротивляется кому-то.

Малфоя дважды просить не пришлось. Он переместил Руку Славы чуть правее — и вдруг оттолкнул Гермиону назад и отскочил сам. Гермиона выглянула из-за его спины и поняла, в чем причина подобных движений. Сделай Малфой еще хоть шаг — он бы врезался в Черного, который пока что был занят тем, что пытался утащить куда-то мадам Пинс.

— Не смотри, — бросил Малфой, и Гермиона послушно замерла у него за спиной, сверля взглядом его левую лопатку. И все равно от нее не укрылся тот миг, когда мадам Пинс сдалась, перестала бороться и просто побрела за Черным к окну. Гермиона не хотела этого видеть, она прижалась к спине Малфоя и зажмурилась.

Прошла минута — а может, прошла вечность — прежде чем в библиотеке раздался приглушенный голос Малфоя.

— Все чисто, идем.

Гермиона так и не смогла понять, что было страшнее: абсолютно беспристрастная фраза Малфоя, то, как он хладнокровно смотрел на ревоплощение мадам Пинс, или же ее, Гермионы, собственная циничная мысль: «Хорошо, хоть недолго, а то так и уснуть можно». От этой мысли по телу пробежала дрожь, и Гермиона заставила себя сконцентрироваться на поиске книги.

— Что мы ищем?

— Молодец, Грейнджер, смогла-таки подобрать сопли, — фыркнул Малфой. — Буду банален — ищем черную книгу.

— Малфой, ты совсем спятил? — откуда только взялась смелость прикрикнуть на него, да еще и дернуть за руку, поворачивая к себе?

— Отращивай зубки, Грейнджер, отращивай. Пригодится, — он кивал так, будто бы ему не было дело ни до дождя, ни до ревоплотившихся. Словно он сам все это затеял единственно затем, чтобы разрушить ее чистую светлую душу своей жесткостью и цинизмом.

— Малфой, подумай! В библиотеке тысячи книг. И все они сейчас кажутся либо серыми, либо черными. Как думаешь, долго будем искать?

— Я бы мог попробовать Акцио, — Малфой нахмурился и безмолвно повел палочкой.

Гермиона выжидающе уставилась на него.

— Ну? И где книга?

— Судя по всему, в библиотеке ее нет, Грейнджер. Думай, — Малфой нахмурился, глядя на нее.

— Я бы спросила у МакГонагалл, — тихо предложила Гермиона после пятиминутного молчания. — И — да, думаю, ей стоит узнать, что школа осталась без библиотекаря.

Малфой кивнул и решительно пошел прочь из библиотеки, увлекая Гермиону за собой То ли причудливый свет Руки Славы так упал на его лицо, то ли это были галлюцинации от недостатка сна, но в его взгляде мелькнуло уважение.