Синяя стрела (джен)

Когда Хок открыл глаза, то поначалу ничего не мог вспомнить. Мысли заволокло неясным туманом тысяч обрывков фраз, образов и картин, в которых он даже не силился разобраться просто по привычке. Чем дольше он не принимал свое лекарство, тем огромнее становилась волна всевозможных воспоминаний и незначительных деталей, которые его мозг записывал просто автоматически.

Вот впереди, словно неоновая вывеска из самого застарелого воспоминания о доме, откуда он сбежал еще восемь лет назад, засветилась табличка, разрешающая отстегнуть ремень с кинетической сцепкой. Ярко-желтый цвет, выдержанный стиль шрифта, последняя буква английского алфавита — официального языка человеческой расы в новом галактическом сообществе — горит на двадцать нитов темнее, чем остальные...

Нит.

Как обычно бывает, когда Хок достаточно долго не принимает свое лекарство, в памяти сразу же всплывают ненужные детали, которые однажды засели там.

...Нит — единица яркости, когда-то использовавшаяся в системе СИ... Система СИ — широко используемая система единиц в прошлом. Почти всегда применялась в области техники, в последние годы значительно реже, поскольку, вступив на новую ступень развития, Человечеству приходится адаптировать свои величины под общегалактические...

Кажется, это была выдержка из какой-то телепередачи, просмотренной пару месяцев назад.

...В системе СИ присутствуют основные величины: длина, масса, объем, давление, температура, сила, мощность... Килограмм-сила — сила, сообщающая телу с массой 1 кг ускорение, равное 9,81 м/сек в квадрате, 1 нит равен 9,81, умноженные на десять в пятой степени...

Стоп.

Хок закрыл глаза, прогоняя навязчивое воспоминание из учебника. Глубоко вздохнул и снова посмотрел на вывеску впереди. Она уже погасла, загорелась другая: на батарианском языке. Чтобы эта дурацкая надпись на невозможно кривом языке не засела в его памяти, парень опустил глаза и огляделся.

Его соседки рядом не было. Он вообще не увидел никого из группы своих... телохранителей? Или палачей?

На этот вопрос у него не было точного ответа.

Гражданское судно, перевозившее людей, азари и вообще инопланетян, вписывающихся под габариты батарианцев, было не самым приятным местом в этой галактике. Дешевые билеты предполагали отсутствие комфорта. Вот Хоку и приходилось упираться коленями в переднее сиденье, в котором, судя по лапам на поручнях и какому-то непередаваемо мерзкому звуку, похожему на храп, сидел четырехглазый. Также приходилось нюхать плеяду выдающихся запахов, уже смешавшихся в тесном салоне в один густой коктейль, и смотреть на неприветливые рожи некоторых пассажиров.

Да, это было мало похоже на его перелет на Камалу в арендованном шаттле с симпатичной стюардессой, завтраком и большой кроватью, где он и провел большую часть времени в сладкой тупой неге от "Прояснителя". Вообще-то, Хок рассчитывал, что этот стимулятор поможет ему собрать свои мозги в кучу, чтобы придумать план дальнейших действий. Но необъяснимым образом стимулятор, помноженный на принимаемый уже несколько лет "гоголь-моголь", привел к совершенно неожиданному результату — полному идиотизму. Впрочем, это было довольно приятное состояние. Мозг расслабился и уже не записывал в таком бешеном темпе все, что видели глаза. Впервые, пожалуй, никакие воспоминания не лезли отовсюду, словно крысы в поисках лазейки.

Надо будет еще как-нибудь попробовать.

— Эпсилон, проснись, — раздался сзади негромкий голос его спутницы. Она чуть склонилась к нему, и Хоку ударил в ноздри еле ощутимый и малоприятный "аромат" её недавних приключений, о которых он уже успел краем уха услышать от Ниро... Черт, все-таки крайне неприятное имя. Хок чувствовал во рту отвратительный вкус даже тогда, когда произносил это имя в мыслях, что несколько разнилось с заключениями врачей, данными много лет назад по поводу его расстройства.

..."особенность слухового восприятия пациента заключается в том, что незнакомые слуховые выдержки затрагивают те участки мозга, которые отвечают за подачу вкусового сигнала языковым рецепторам... каким образом мозг распознает конкретно специфику имен, неизвестно. Но мы сделали вывод, что пациент сам соотносит услышанное новое слово с распознаванием личности, вследствие чего и происходит эта связь...", — вдруг вспыхнули в мыслях слова доктора Рэя Тумбса, психолога с двадцатилетним стажем, на чьем столе стояла потертая старая фотография его жены Виктории и сына Ричарда...

— Прибыли? — Хок сосредоточился на своей спутнице.

Хезер. Это имя было чертовски приятным. Как и вид этой девушки: обтягивающие темные брюки, самая обычная бежевая куртка, темные волосы. И глаза. Все-таки красивые у неё глаза: ярко-голубые. Цвет, который сейчас встречается крайне редко. Наверное, 0 191 255 в RGB... нет, чуть ярче и светлее — может, 135 206 250...

Хок мотнул головой, прогоняя цветовую схему из головы.

— Да, — она склонилась еще чуть ниже, доставая из кармана маленький контейнер. — Надень линзы. Только незаметно.

Она встала в проход и своим телом загородила его от случайных свидетелей. Нахмурившись, Хок открыл контейнер и увидел прозрачные контактные линзы.

— Что это?.. — прошептал он, не сообразив, зачем ему они понадобились.

Она склонилась еще ниже, делая вид, что флиртует. Сама же прошептала ему на ухо:

— Делай, как я говорю. Это тебе не Камала. На Цитадели людям сканируют сетчатку, — и видя, что он еще колеблется, добавила: — Быстро. А не то на куски разрежу и отправлю сам знаешь куда.

Хок вздохнул. Отвернувшись к корпусу, он быстро вставил линзы. Опыт у него уже имелся в этом деле: когда-то он носил контактные линзы для улучшения зрения. Но потом его отец заплатил довольно крупную сумму врачам на Земле, чтобы ему сделали операцию. С тех пор его глаза ни разу его не подводили.

...Отец. Сразу вспомнилось это суровое лицо с серьезным взглядом, прожигающим насквозь. И внутри как всегда вспыхнуло чувство собственной неполноценности.

— Сначала выходят Роб и Молли, потом мы, — ровно прервал уже готовый нахлынуть на него поток эмоций голос. — Нужно попасть в край очереди, но не в конец...

— Роб и Молли? — не понял юноша, возвращаясь к реальности.

Глаза цвета 135 206 250 стали совсем холодными.

— Не будь идиотом, — тихо прошептала она, потом вдруг приветливо улыбнулась и добавила уже громче: — Пора, дорогой. Возьми пакеты.

От этой резкой смены поведения Хок на секунду замешкался. Он никак не мог привыкнуть к тому, что она меняла свое выражения лица, как по заказу: секунду назад была грозной стервой с ледяным взглядом, от которого хотелось согреться, но вот прошла секунда — и перед ним обворожительная девушка с почти влюбленными в него глазами.

Он схватил пакеты с сувенирами и подарками и последовал за ней, не удержавшись, чтобы не посмотреть на приятно покачивающиеся впереди бедра. Его руки, казалось, еще ощущали исходившее от них тепло. Это воспоминание Хок намеренно закрыл в своем "ящике полезного" в памяти, хотя вообще-то ничего полезного оно за собой не несло. Разве что настроение повышало.

В потоке суетливой очереди они покинули судно и очутились в стыковочном шлюзе. С некоторым сожалением Хок подумал, что при подлете на станцию даже не умудрился выглянуть в иллюминатор, чтобы запечатлеть в памяти вид Цитадели. Он здесь еще не бывал, но всегда хотел увидеть воочию то космическое великолепие красок и могущества, о котором шептал всякий побывавший на станции впервые. Увы, он тупо проспал это зрелище.

Стыковочный шлюз тянулся довольно долго, пока, наконец, резко не оборвался и не изрыгнул пассажиров из своих недр в концентрационный зал ожидания, где, немного поодаль, открывали свои пункты досмотра офицеры СБЦ. Зал был большим, но стареньким, кресел мало, так что большая часть пассажиров стояла на своих ногах и лапах, ожидая проверки.

Несомненно, прилети Хок на своем личном шаттле, его ждал бы более теплый и гостеприимный прием. Но поток не самых состоятельных гражданских, очевидно, был настолько велик, что СБЦ уже не находило ни времени, ни возможностей для приветливых улыбок и даже кивков в стиле "я вас заметил". Каким-то непостижимым образом сформировались очереди из торопливых, не привыкших к томительному ожиданию людей, ворчливых батарианцев, каких здесь было не так уж много, быстро лепечущих что-то саларианцев. Только азари скромно стояли поодаль, желая переждать пик и достойно пройти последними.

Ну да, они могут хоть сто лет подождать, времени у них полно, пронеслось в голове у Хока.

Он испытывал изрядные неудобства, стоя со своей спутницей в очереди. Он был голоден, хотел в туалет, а шерсть этого дурацкого серого свитера, в который его впихнули, ужасно раздражала кожу. Пакеты громко хрустели, руки, обхватившие лямки, начинали потихоньку дрожать.

— Ты как? — тихо раздался вопрос Хезер, в котором промелькнула толика беспокойства. Хотя, может, ему показалось.

— Нормально. Но мне надо принять лекарство... — прошептал он в ответ.

— Не сейчас. Здесь повсюду камеры. К тому же, я не могу сейчас достать то, что тебе нужно. Сам понимаешь. Так что терпи и старайся вести себя спокойно.

Он кивнул и глубоко вздохнул, пытаясь сконцентрироваться на текущем моменте, хотя обрывки воспоминаний в его голове все чаще просачивались сквозь возведенную им сдерживающую стену, словно злой дурман тянулся через каждую её щель. Глаза то и дело норовили упасть на что-либо несущественное, а мозг запомнить это и вызвать в памяти отголоски.

Вот надпись на футболке человека: "Биотики — наше будущее!", и сразу же мелькают странные воспоминания из детства, когда он, семилетний, часами сидел перед зеркалом, пытаясь "найти" в себе биотический дар, чтобы впечатлить своего отца...

А вот офицер СБЦ, турианец с грозным видом, обводит толпу взглядом, и этот взгляд напоминает Хоку другой взгляд, такой же острый и пронзительный...

Юноша заметил в образовавшейся очереди невдалеке "Роба и Молли". И его сразу же окатило тревожной волной. В конце концов, хватит теряться в болоте своего прошлого. В настоящий момент назревает незаконное проникновение на станцию Цитадель, и он в этом собирается участвовать!

Чувство страха и тревоги немного отрезвили его.

— Когда?.. — спросил он шепотом у Хезер, не закончив вопрос, но та поняла его мысль.

— Скоро, — голос её был спокоен, что весьма удивило Хока.

Он искоса посмотрел на неё. Впрочем, чего он ожидал? Эта девушка вырвала его из лап кроганов и ворка, разгромив пол завода, а потом поджарила преследовавших их врагов, забросив в их ровер гранату... черт, неужели он думал, что она испугается таможни на Цитадели?

И все же она, верно, тоже волновалась, хотя и сохраняла невозмутимость. Ведь, если они попадутся, бежать им отсюда некуда.

Наконец, сотрудники таможни открыли свои пункты и начали проверку. Поток пассажиров резко дернулся вперед, и самые удачливые оказались первыми, а всем остальным опять пришлось встать в очередь.

Проверка шла монотонно. Одни и те же действия таможенников, одни и те же вопросы, — привычная процедура, выполнявшаяся уже на ленивом автомате.

Хезер часто бросала короткие взгляды на кого-то в очереди справа, но Хок не мог понять, что её так интересует. Он пытался сконцентрироваться и не отвлекаться на ненужные детали, но они все равно навязчиво лезли в голову. Чтобы успокоиться, он обвел взглядом пункты досмотра и с отстраненным любопытством заметил, что у людей, кроме проверки идентификатора и ДНК, еще и требовали пройти сканер сетчатки. У одной азари, прошедшей впереди, почему-то нет. Может, глаза у них были другими?

Хок готов был руку на отсечение дать, что дело в другом: хваленое галактическое равенство, видимо, на людей еще не распространялось. Как и на батарианцев тоже: тех вообще проверяли около двадцати минут каждого.

Время тянулось томительно в ожидании. Он весь вспотел, хотя в помещении было довольно прохладно.

В толпе мелькало столько лиц и физиономий, что Хок даже не останавливался на них взглядом, чтобы, не дай бог, не запомнить. Однако одно лицо все же его заинтересовало: широкое, с маленькими поросячьими глазками, крупным носом, противной родинкой над жирной, резко очерченной губой... Оно принадлежало человеку и заинтересовало парня только потому, что, как он уловил, на этого мужчину иногда поглядывала Хезер. Её взгляд не был навязчивым или заметным со стороны — лишь искоса и с осторожностью, так что вряд ли это был взгляд женщины, заинтересованной в мужчине. Да и Хок почему-то был уверен, что этот расплывающийся от ленивой жизни мужик с залысиной и толстыми волосатыми руками вряд ли мог приглянуться Хезер "по этому вопросу"...

— Проходите вперед, я не могу найти в сумке свой идентификатор, — вдруг, скромно потупившись, проговорила девушка и пропустила к пункту досмотра какого-то человека, стоявшего позади.

Она грубо солгала, поскольку, как запомнил юноша, идентификатор она положила в правый карман своей куртки. Но зачем?

Он явно не понимал её действий.

Впереди стоявшего человека быстро проверили, и он прошел дальше. Теперь очередь за ними.

— Минутку, — все еще мялась Хезер, "не находя" свой идентификатор.

Офицер СБЦ, турианец, самый типичный, неодобрительно покачал головой. Его явно раздражала такая забывчивость.

— Здесь повсюду горят предупреждения, чтобы все документы готовили заранее, — недовольно заявил он.

Растеряно взглянув на него, Хок не удержался и, к своей досаде, позволил своей памяти отложить ненужную деталь: на его турианской броне был отчеканен серийный номер производителя мелким шрифтом возле основания горба — 115M885LZ/784.

115M885LZ/784... наверняка, 784 — это номер копии. LZ — зашифрованное наименование производителя, 885 — месторасположение...

— Сэр, проходите тогда вы, — обратился к Хоку турианец нетерпеливо, прервав ход неуместных мыслей, но, прежде чем тот успел шелохнуться, Хезер вдруг схватила его за руку:

— Дорогой, ты не знаешь, куда я могла положить свой идентификатор? — её голос был полон неподдельных тревоги и волнения. Она принялась, шурша пакетами, что-то там искать и потянула своего спутника вниз, чтобы он тоже помог ей в этом деле. Хок постарался состряпать на своей физиономии нужное выражение и принялся шарить руками в пакете с подарками.

Их действия вызвали в таможеннике презрительную усмешку.

— Люди... — негромко прокомментировал он. — Я долго ждать не буду. Либо быстрее ищите, либо отходите в сторону!...

Бросив обеспокоенный взгляд в сторону, Хезер вдруг воскликнула: "Нашла!", — и, вытащив незаметно идентификатор из кармана, протянула его офицеру.

Тот, скорчив красноречивое выражение, доказывающее его не слишком лояльное отношение к молодой расе галактического сообщества, протянул свою трехпалую руку и принял идентификатор. Но не успел поднести его к считывателю, поскольку в этот момент справа, где в очереди стояли "Роб и Молли" и тот подозрительный толстяк с залысиной, раздалось возмущенное:

— Никуда я с вами не пойду, вы, таможенные крысы!

Это оскорбление привлекло внимание всех сотрудников таможни, которые прервали свои занятия, чтобы узнать, кто посмел заявить подобное на станции.

Разумеется, это был человек с залысиной. Хотя почему разумеется? Хок не совсем понимал схему, по которой собирались действовать его — ну ладно, пусть будут телохранители — однако он догадывался, что все действия его спутницы и разгорающийся скандал как-то связаны.

— Сэр, — начал спокойно прояснять ситуацию таможенник-человек, явно новичок, так как еще не мог владеть голосом настолько, чтобы не показать волнения. — Я настоятельно рекомендую вам пройти с нами. Это лишь формальность. Мы просто уточним кое-какие данные...

— В задницу я засуну вам вашу формальность! — заорал тот, тряся жирным кулаком перед носом своего сородича. — Ты ведь тоже человек! Но позволяешь этим турианским гадам унижать меня и себе подобных!

— Сэр, прошу вас, успокойтесь, — вжал тот голову в плечи, не ожидавший такой реакции. — Иначе мне придется...

— Что здесь происходит? — вдруг раздался строгий вопрос. К пункту подошел высокий турианец в темной броне, явно будучи здесь за главного.

Человек-таможенник вкратце и шепотом стал описывать ему ситуацию. Хок заметил, что все пассажиры с ленивым интересом смотрят на разыгрывающийся перед ними спектакль, а кое-кто из людей даже снимал все на свои инструментроны. Впрочем, парень был уверен, что сбцшники потом изымут все компрометирующее их работу видео. В экстранете такое видео постоянно удаляли. Служба Безопасности Цитадели зорко следила за своей репутацией.

Хезер тоже внимательно глядела на все происходящее, но без любопытства. Хоку показалось, что она чего-то ждет.

Пока сотрудник-человек вводил в курс дела своего старшего, толстяк с залысиной все больше распалялся:

— Это ж надо, быть в подчинении у этого птеродактиля! Как такое может быть-то, а? — Толстяк вдруг раскраснелся от возмущения. — Их надо валить без предупреждения, как и когда-то на войне! Эти гады уничтожили шестьсот наших ребят, а ты, — он указал увесистым пальцем на человека, — еще и прислуживаешь им, как собачонка на привязи?

— Сэр, немедленно пройдите за мной, или мне придется вас арестовать, — спокойно, но с угрозой в голосе заявил турианец. — Если вы еще раз проявите неуважение к сотрудникам таможни, то...

Но он не успел договорить, поскольку толстяк, вдруг потеряв всякую адекватность, схватил одну из своих сумок и запустил её в офицера. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы: все сотрудники тут же бросились усмирять ненормального пассажира, и тот, что стоял на пункте возле Хезер, тоже.

В ту же секунду девушка легким незаметным движением достала какой-то чип из кармана и вставила его в считыватель. Три секунды — и она также незаметно его извлекла и снова спрятала. Это было настолько быстрым и отработанный движением, что Хок понял: она уже не раз это проделывала. Так вот, чего она ждала! А этот толстяк, несомненно, тот самый "подставной заяц", о котором она упоминала!

"Заяц" тем временем совсем разбушевался. То ли он был ненормальным изначально, то ли над ним успел поколдовать Ниро: раскинув волосатые руки и обнажив мокрые от пота подмышки, как будто он был на тропическом курорте, он принялся вертеть другой своей объемной сумкой перед носами у таможенников и, крича что-то про войну и Шаньси, начал отбрасывать пытавшихся усмирить его сотрудников в стороны, словно противных пиявок, прилипших на кожу.

— За Ричарда! За Уильямса! За Шаньси! — воинственно орал тот, разбрасывая своей мощной тушей таможенников, а одному даже угодив круглым тяжелым кулаком в челюсть, пока кто-то, догадавшись достать станнер, не выстрелил в него разрядом электричества. Один разряд подействовал плохо, больше разозлив буяна. Тот принялся крушить все вокруг с еще большим остервенением, сломав перегородку перед пунктом, пока дозу успокоительного не увеличили вдвое. Толстяк, дернувшись пару раз, обмяк и шмякнулся на пол. Его тут же связали несколько подбежавших сотрудников охраны СБЦ и уволокли куда-то за руки, словно мешок.

Офицер с номером брони 115M885LZ/784 вскоре вернулся на свой пост и, все еще будучи под впечатлением, покачал внушительным гребнем.

— Люди... — снова презрительно повторил он, как будто это многое объясняло. Он кинул подозрительный взгляд на двоих представителей этой расы, застывших перед ним с безобидными лицами, и, взяв идентификатор Хезер, провел им по считывателю.

— Мисс О'Брайан, — кивнул турианец с нотками усталости. — Пройдите к сканеру.

Хоку показалось, что его спутница коротко и незаметно вздохнула с облегчением. Она со смущенной улыбкой прошла вперед и чуть склонилась перед сканером, позволяя тому распознать её сетчатку. Пискнул датчик и загорелся зеленым. Потом она положила свой палец на другой сканер, и тот, спустя секунду, также удовлетворительно пискнул, подражая своему собрату.

— Теперь вы, сэр, — подозвал к себе офицер, пропуская девушку вперед. Она обернулась к Хоку и по её острому взгляду он понял, что надо взять себя в руки.

Вздохнув и даже растянув губы в нечто, напоминающее улыбку, он сделал пару шагов вперед, поставил свои пакеты и протянул идентификатор, который не так давно вручила ему Хезер со словами "это тебе подарок от Тулуса".

— Мистер Варт, прошу к сканеру, — указал офицер на прибор, и Хок, сглотнув от еле сдерживаемого волнения, позволил сканеру проанализировать сетчатку. К его облегчению, загорелся зеленый датчик. Положил палец для сканирования ДНК, и, ощутив еле заметный, но неприятный укол тонкой иглы, бравший его кровь на пробу, нахмурился.

— Благодарю, сэр. Теперь позвольте, я осмотрю ваши пакеты, — сдержанно произнес турианец и, взяв какой-то прибор в руку, сначала просто осмотрел содержимое, а потом провел сбоку свой считыватель чего-то там. Прибор вдруг странно пиликнул, и офицер, перенастроив его, снова провел по пакетам. На этот раз прибор повел себя разумно.

— Можете проходить, — наконец, констатировал таможенник и пропустил его дальше.

Не смея обрадоваться, Хок схватил пакеты и нырнул внутрь, где его уже ждала Хезер. Не говоря ни слова, они быстро прошли очередной зал и, выйдя через специальные ворота, оказались в зале космопорта.

На Хока сразу же нахлынуло столько незначительных деталей помещения, что он даже остолбенело замер!

...Различные надписи сверкали отовсюду, зазывая клиентов: слева — реклама театральной постановки элкоров "Королева Настила", рассказывающая о путешествиях некой азари, которая искала свой дом на протяжении долгой тысячи лет — и сразу же в памяти юноши вспыхнуло давно спрятанное среди кучи всевозможных памятных деталей воспоминание, как его мать в последний раз читала эту книгу своему сыну, а спустя две недели умерла в больнице...

Справа — огромный головизор, транслирующий политическую баталию турианца и саларианца, с умным видом обсуждающих состояние "холодной войны" в Скиллианском Пределе.

"Если бы генерал Кхар'шана Крог'Шабах открыто и безбоязненно не выступил перед своими сородичами с призывом к Гегемонии действовать миром и дипломатией, кто знает, что сделали бы батарианцы на следующий же день? — вопрошал, раскидывая руками, саларианец. — Захватили бы еще несколько суден Альянса, прикрываясь пиратскими действиями? Перерезали бы всех человеческих младенцев, чтобы, наконец, показать, кто главный в Пределе? Когда это уже закончится? Сколько мы это будем терпеть?..."

"Не говорите чепухи, мой друг, — отмахивался турианец от этих слов, словно от назойливых мух. — Причем тут призыв Шабана? Просто сейчас для батарианцев выгоднее действовать в стиле "напал и беги", их действия привлекли бы слишком много внимания, вот они и затаились на какое-то время, чтобы переждать, когда все стихнет...Вот мы тут с вами это обсуждаем, а им невыгодно такое внимание общества к их действиям..."

"Что за бред вы несете? — не унимался его оппонент. — Как можно говорить, что они затаились, когда каждый день их пираты захватывают не только человеческие судна, но и судна представителей и других видов галактики?..."

Тут же прогремел откуда-то сбоку вопрос какой-то красивой незнакомки на рекламном стенде, мимо которого они прошли: "Мистер Варт, вам необходимо услышать предложение дня! Наши скидки просто потрясут вас!..."

— Подождем остальных на улице, — раздался возле уха голос Хезер. — Эй, с тобой все в порядке?

Хок еле оторвался от созерцания яркого расписания прибытия и убытия гражданских судов, пытаясь прогнать из памяти докучливые и абсолютно бесполезные детали: через девяносто восемь минут шестьдесят пять секунд по галактическому стандарту суток прибытие корвета "Благословение Атаме" с Иллиума, через пятнадцать минут тридцать пять секунд — отбывает судно "Гордость клана" на Манновай; через семьдесят две минуты сорок семь секунд...

— Что? — спросил он растеряно.

— Ты выглядишь паршиво, — нахмурилась она.

— Мне нужно принять мой "гоголь"... — заговорил он сбивчиво. — В голову опять лезут все детали, я все начинаю запоминать. Ясен пень, это последствия перелета и волнения... Яйцеголовые говорили, что, чем сильней стресс я испытываю, тем больше опасности, что я снова разрушу "стену" и моя башка просто взорвется, не справившись с потоком данных...

— Хок, — девушка резко схватила его за руку и пронзила своим встревоженным взглядом. — Держи себя в руках. Сейчас мы встретимся с остальными, потом найдем точку на станции, где ты сможешь принять свою дозу. Придержи ломку еще на пару часов. Сейчас не самое время колоться на виду у всех камер.

— Мне нужно попить воды, — совсем уж жалобно проговорил он, зажмурив глаза. Потом снова открыл и увидел, что Хезер смотрит на него с неподдельным недоумением. Но спорить она не стала и кивнула.

Усадив его на скамью в стороне от беснующейся толпы инопланетян, она, не упуская его из виду, отошла и воспользовалась автоматом. Потом принесла бутылку с водой.

Хока мучила такая жажда, что он присосался к горлышку на несколько бесконечных секунд и осушил почти половину. Потом снова зажмурился и глубоко вздохнул. Когда открыл глаза, наткнулся на подозрительные синие угли.

— Это не похоже на ломку от обычного наркотика, — тихо проговорила девушка, сильно сжав его руку. — Точнее, не совсем похоже... Что ты от меня утаиваешь, эпсилон? Что происходит?

Хватка её была сильной и явно демонстрировала, что девушка не намерена отступать от своего вопроса.

Но Хок понимал, что не может рассказать правду. Он все еще не знал, можно ли ей доверять.

— Это просто ломка от нехватки стимулятора, — соврал он, стараясь говорить убедительно. Немного придя в чувство и успокоившись, он осмелился наконец посмотреть на свою спутницу. То ли она ему поверила, то ли решила переждать и снова повторить свой вопрос уже в более подходящий момент, но снова допрашивать его она не стала.

— Идем. Нас наверное уже ждут остальные, — уже намного мягче сказала она, потом тихо спросила: — Ты уверен, что твой "кряк" сможет пробить систему защиты данных СБЦ?

— Да, — просто ответил он, ни на секунду не усомнившись в своей программе. — Твоя "липа" будет стерта через сорок восемь часов...Это максимум, на который я мог настроить "кряк", чтобы его не запалили раньше. Никто из этих сбцшных лаймеров даже не догадается.

— А камеры?

— Тоже. Мой "кряк" все подчистит за собой, прежде чем снесет себя сам.

— Хорошо, — кивнула она. — И все равно, не нужно надолго нигде светиться. Так что хватит протирать штаны, Варт, пошли.

Она забрала бутылку с водой и выкинула её в бак. Тут же, почуяв работу, подлетел дрон-уборщик и принялся очищать емкость.

Когда Хок поднялся на ноги, ему стало чуть-чуть легче. Но он все же старался больше не глядеть вокруг, чтобы обезопасить свою голову от окружающих его мелочей. Ему вдруг невольно вспомнились слова доктора Тумбса, произнесенные очень давно, тогда, когда еще его мать была жива и у неё еще оставалась надежда на излечение сына:

"...старайся не смотреть по сторонам, когда у тебя начинается приступ...Думай о чем-нибудь, что доставляет тебе радость. Вытащи из своего "ящика полезного" то воспоминание, которое доставляет тебе удовольствие. И сконцентрируйся на нем... если этого не сделать, ты не сможешь фильтровать те данные, которые улавливает твой мозг..."

Тут же раздается полный отчаяния и страха голос матери: "Это может навредить ему, доктор?"

И ответ: "Это может его убить, мэм..."

И снова — в тысячный раз — тяжелый разочарованный взгляд отца, как бы говорящий: " Это не тот сын, которого я так ждал..."

...Нет. Надо вспомнить что-то приятное.

Хок взглянул на спутницу. Да, определенно, одно недавнее и очень приятное воспоминание у него есть. Именно на нем парень и попытался сконцентрироваться.

Когда они вышли на улицу, Хоку в лицо ударило приятное прохладное дуновение искусственного ветра. Он старался не смотреть никуда, кроме грациозной спины Хезер, ведущей за собой. Ладонь, сжимающая его руку, была необыкновенно теплой.

Девушка ненадолго задержалась у очередного бака, сбросив в него ненужные пакеты с сувенирами. Кроме одного — голокуба, проецирующего звездную карту, внутри которого были умело спрятаны лекарства Хока.

Вдруг она закинула куб внутрь подъехавшего аэрокара. Растерявшись на миг от её действий и даже ощутив приступ паники от потери своего "гоголя", юноша тут же успокоился, так как увидел на передних сиденьях "Роба и Молли". Ему не хотелось даже в голове произносить настоящее имя мужчины, так что он предпочел заменить его по привычке, как делал это уже много лет.

Хезер впихнула его в аэрокар, где сзади уже сидел какой-то незнакомый мужчина. Потом залезла сама, кое-как впихнувшись, поскольку аэрокар предназначался для четырех пассажиров.

— Это еще кто такой? — строго спросила она, непонимающе и зло уткнувшись на незнакомого человека.

— Это мой друг. Стиг, — пожал плечами Роб и, обернувшись, растянулся в улыбке. — Я связался с ним во время полета. Он нашел нам точку.

— Ты не говорил мне об этом, — процедила сквозь зубы Хезер, пробуравив Стига подозрительным взглядом. Все-таки, 135 206 250 — этот цвет, да. — Почему ты не предупредил меня?

— Все в порядке, Си, — успокаивающе ответил Роб. — Ему можно доверять. Я за него ручаюсь.

Девушка явно была недовольна. Но она понимала, что сейчас не время и не место спорить. Тесно.

— Как там Тулус? — вместо этого поинтересовалась она, втиснувшись между мужчинами, но, поскольку это ей в тесном аэрокаре не удалось, она попросту села Хоку на колени. Тот сразу же почувствовал, как снова краснеет.

По крайней мере, теперь он не будет ничего замечать в окно.

— Нормально, Си, — Роб бросил раздраженный взгляд на Хока, но ничего не сказал. — Наш груз прошел таможню. Тулус доставит его на точку.

— Таможня?

— Все путем. Сотрудник СБЦ не подвел, — Роб запустил двигатели аэрокара и поднял его с платформы. Потом направил в один из потоков, но, поскольку там было умопомрачительно плотное движение, ему пришлось зависнуть, чтобы дождаться своей очереди. Приятные покачивания транспорта и теплые ягодицы на коленях совсем не шли на пользу и без того смущенному Хоку. Но Хезер, кажется, это нисколько не волновало.

Она придвинулась чуть вперед.

— Что с "зайцем"?

— Он побудет в отключке еще пару часов, а когда очнется, ничего не вспомнит: ни наши задушевные разговоры о "проклятой войне", ни мое лицо, ни рассказики о подвигах моего дедули Ричарда и его печальной кончине от рук врагов, ни даже то, что я напоил его и вколол одну прелесть, — довольно ухмыльнувшись, произнес Роб.

— Что с легендой? Аферист в межгалактическом розыске или удравший зэк? — спросила уже спокойно Хезер. — Хотя судя по тому, что сбцшники сразу его не скрутили, наверняка первое.

— Ага, — мужчину просто распирало от гордости. Его самодовольная улыбка еле вмещалась в зеркало заднего обзора. — Когда он опьянел достаточно, я взломал его идентификатор и внес туда пару забавных данных...

— Только не сильно гордись, дорогуша, — холодно усмирила его пыл девушка, вздохнув. — Не забывай, кто тебя всему научил.

Раздался тихий смешок притихшей Казары, а улыбка наемника чуть погасла, но все-таки он был в таком восторге от проделанной работы, что даже это напоминание не смогло успокоить его.

— Ну что ж, Стиг, — посмотрела на новичка Хезер. — Надеюсь, твоя точка располагает душем.

Тот кивнул.

Хоку он сразу не понравился. Впрочем, парень был сейчас слишком занят собственными волнительными ощущениями, чтобы отвлекаться на подобные мелочи.