Несносная Херктерент - 4. (джен)

Глава 16

Собираться Марина начинает рано — общее беспокойное настроение заразило и её. Чем ближе Бал, тем больше воздух наэлектризован. Неохота даже статические молнии ловить, а они скоро обязательно полетят.

Лучше в залы пойти — как ни странно, пока это единственное место, где сейчас можно побыть одной.

Первой прийти всё равно не удаётся. По углам обнаруживается несколько парочек, кому где угодно хорошо, лишь бы друг с другом. И Рэда круги наматывает... Долго же ей сегодня расхаживать предстоит, без разницы на что там она настроилась. Что сильно нервничает — даже отсюда видно, хотя мероприятие ещё и начаться толком не успело.

Ноги бы на таких каблуках раньше времени не стёрла. Понятно, все недостатки наряда Хорт и её самой сегодня будут помечаться особенно тщательно.

Хотя сама Марина пока ничего не видит. Кое-чему шрамолицая научилась.

Марина, склонив голову набок, изучает Рэду с максимально возможной дистанции. Та, похоже, вообще ничего не замечает, изводя себя ожиданием. Совсем бы не извела, от нервов может и плохо стать, и вовсе мозги отключиться могут. Вплоть до рубашки, чьи рукава за спиной завязывают.

Удержится ли?

Посмотрим.

Марина мотает головой. Совсем некстати встаёт перед глазами бантик на трусиках Рэды. Пусть он и из разряда тех, что не развязываются.

Что-то совсем неправильные мысли в голову лезут.

Совсем не она об этом бантике думать должна. Только вот проблема — этого другого не существует в природе.

Хе! А что будет, если Рэда со зла позволит кому-нибудь сегодня, так сказать, на бантик полюбоваться? Мол, может она и собирается продаться, но не сейчас, а попозже.

Глупых историй по великую любовь на один вечер множество. Причём зачастую вовсе не выдуманных — одна такая как раз к рождению Кэретты привела.

Марина снова начинает раздумывать, не шепнуть ли кому-то из числа поклонников форм Рэды, как можно сегодня её благосклонности добиться?

Нет, ничего гадкого она делать не будет, просто парня порадует, тем более Рэда и так уже на всё согласна?

Только вот кому сегодня может так повезти?

Марина мысленно перебирает имена.

Похоже, везунчиков в списке нет, главным образом, из-за недостаточно хорошего настроения самой Марины.

Что там дальше будет — ещё неизвестно. Ещё несколько дней можно будет поиграть. Потом обязательно Эрида проболтается — либо непосредственно Рэде, либо вовсе всем. Но это в любом случае не сегодня будет.

Просить помолчать — откровенно дурацкая идея. Марина о мотивах ничего не сказала, значит разноглазая уверена — ничего секретного ей и не сообщали, и говорить можно всем.

Начнёшь мотивы придумывать — ничего не выйдет. Эрида помешана на справедливости, пусть и в собственной редакции. Поступок Марины точно не одобрит и тут же побежит к Рэде.

Народ постепенно собирается. Хочешь не хочешь, а опять разноглазую вспомнишь.

Её «кожа и блёстки» запомнились.

Сейчас уже несколько подобных в наличии. Покрой тот же, только цвет блёсток различается. По некоторым очень уж хорошо заметно, под созданной мастерством кожей ничего нет, кроме кожи настоящей.

Справедливости ради, у тех, у кого слишком много просматривается, с фигурками полный порядок. Ну а смелых в самых разных областях тут всегда много было.

Сумасшествие продолжает набирать обороты. Первой в поле зрения из местных чудес Коаэ обнаруживается. Точнее — не обнаруживается, костюм только и видно. А из под него — змеедевочку. Немного, но весьма соблазнительными местами.

Виденный уже хвост обнаруживается. Но не сзади, а сверху, основой для причёски, причём своих волос змеедевочки там минимум. У кого из них троих обнаружились задатки столь талантливого парикмахера, хотя подобное тянет на звание полноценного художника-гримёра.

Опять разноглазая? Свои волосы, во всяком случае, она в идеальном порядке поддерживает. Да и причёски довольно разнообразные носит. Но на голове у Коаэ что-то с чем-то — настолько всё в любимом стиле причудливого ужаса. Часть украшений Эр присутствует, но это не показатель -

«Золотой запас» разноглазой сегодня на многих. Только у Софи ничего нет, но про это только Марине точно известно, хотя догадываются наверняка многие. Но лишние вопросы любой из Херктерент лучше не задавать.

Когда змеедевочка идёт или поворачивается, в привлекательных разрезах мелькает нечто, обычно скрываемое, хотя прятать под одеждой Коаэ, по большому счёту, и нечего. Задел на будущее? Как знать, как знать...

Следующим из чудес Кошмар в поле зрения появляется. Тут настроение Марины сразу подскакивает на множество пунктов. Платья на Динке попросту нет. Есть армейские сапоги старого образца со шнуровкой до колен. Чёрные чулки в крупную сеточку,кожаные шорты и такой же кожаный жилет со множеством карманов. Из под него просматривается не доходящая до пупка полупрозрачная рубашечка с коротенькими рукавами с оборочками, явно предназначенная для ношения девушками несколько более старшего возраста в совсем других обстоятельствах.

На руках перчатки, длинная белая кружевная на левой, короткая кожаная, с обрезанными пальцами, но зато, с металлическими шипами на правой.

На шее на чёрной ленте круглая подвеска с пятиконечной звездой двумя лучами вверх. Что мирренов так злит этот символ, кроме того, что он вражеский?

Звезда двумя лучами вверх — старый символ кавалерии. Лихих рубак среди её предков хватало. Парочка местных мирренов на Динку всё равно посматривают неодобрительно — очень уж им кавалерийская звезда претит. Хотя против обычной они не возражают.

В глазу — монокль, разумеется, из запасов разноглазой, притом как бы не самый ценный, с платиновой цепочкой.

В зубах — причудливо изогнутая трубка, хотя Кошмар не курит. На голове нечто, в прошлом бывшее танкистской кожаной каской. Гладкой, без рёбер, как современные шлемы. Маска с кольчужными очками и сеткой закинута наверх. С другой стороны, каска тоже кольчугой оснащена. Ещё просматривается, на каску надето ожерелье из крокодильих зубов.

Как окончательное надругательство над здравым смыслом перо павлинье ещё сверху торчит. Белое.

Правый глаз смотрит из чёрной звезды с лучами потёкшей крови. Стрелка от левого доходит до уха.

Каска скрывает волосы, и как-то не очень хочется узнавать, в какой цвет или цвета они выкрашены. В самом факте покраски Марина не сомневается.

Всюду, где надо и не очень, болтаются какие-то вещицы непонятного назначения. Даже Марина опознаёт далеко не всё. Колесцовый замок старинного пистолета с золочением и гравировкой ей зачем понадобился?! Однако вон на цепочке болтается. Из кармана выглядывают массивные золотые часы в форме гусиного яйца. Тоже одна из многочисленных редкостей — показывают время в Столице и важнейших городах, фазы луны, мелодии ещё проигрывают и миниатюрные фигурки танцуют. Какой кошмар! Кошмар же сломает и не заметит.

Шорты перетянуты усеянным заклёпками широченным ремнём с бляхой в виде оскаленной львиной пасти.

На одном боку — деревянная кобура штурмового пистолета. На кобуре в изобилии налеплены всякие блестючки. Как Марине кажется, среди прочего настоящие брильянты попадаются. На другом боку ножны с ножом для рубки тропической растительности. Тоже всяким блестящим облепленные.

После Бала у уборщиков будет неплохой шанс сильно улучшить своё финансовое положение, ибо насыплется с Динки столько...

Марина чуть вслух не ругается. Насыпаться может немало, а вот с улучшением выйдут проблемы. Нельзя изначально плохо думать о людях. Персонал тут из очень честных людей, неоднократно сдававшими в охрану утерянные украшения. Это Эрида одна уникальная такая (находили и её вещи), а разгильдяек — почти каждая вторая.

Сумочка у Кошмара тоже из кольчужной сетки, да ещё и воронёной.

Приятеля вблизи неё не наблюдается. Вообще, непонятно как он Динку в таком виде куда-то отпустил.

Хотя довольно известная вещь — в этой парочке за то, в чём и куда идти, отвечает исключительно Кошмар. Приятель нужен исключительно для того, чтобы этот чудовищный Кошмар раньше времени не убили.

Браслетов на руках неимоверное множество. Кожаная перчатка словно имеет золотое продолжение.

Марина с трудом удерживается, чтобы не обойти Кошмар вокруг, посмотреть, не прицеплен ли сзади ещё какой-нибудь хвост, а то и не один. Сестры её тут нет... Впрочем, Марина уверена: если бы Эорен каким-то немыслимым образом ещё год в школе провела, выглядела бы куда хлеще младшей.

Если чего-то долго лишать, то как только человек до запретного добирается, сплошь и рядом такое начинается...

Собственные дурачества начинают вспоминаться. Правда, не про всё Динке стоит знать. Понятно, она Марине старается подражать, но Херктерент обычно пользуется функциональными вещами. Хотя, кого она осуждает? Давно ли сама примерно такой же была?

Первый признак старости — критика юности. Да и какая тут юность? Это телом Кошмар уже девушка, мозгами же — самый настоящий ребёнок. И ведёт себя соответствующим образом.

Не Марине её осуждать. Тем более, в специфическом наряде Динки как-то неуловимо чувствуется уверенная рука Эр. Как-то даже в том, как всё развешано, чувствуется какой-то неуловимый вкус, чувство стиля.

Качества, напрочь отсутствующие у безалаберного Кошмара. Зато таковыми более чем изобильно наделена разноглазая.

Нет, автором этого мозговышибного наряда может быть только Эрида. Динка, в лучшем случае, была на вторых ролях, хотя змеедевочку тоже надо учитывать. Что-то же она в Динке разглядела, кроме выраженного желания подражать Марине и разрушительного характера.

Марина вновь оглядывается по сторонам. Если так выглядят эти двое, то что же будет, когда появится главная в тройке?

Вслед за бантиком, имеющим некоторое отношение к костюму Рэды, в мозги заползает чехол для танка, ухитряющийся иметь какое-то отношение к наряду разноглазой. Насколько Марина помнит, в нём с лёгкостью несколько человек могут поместиться.

Эрида же точно собиралась разместиться в нём одна. Что там на эскизах было? Всё из головы почему-то вылетело.

На всякий случай, для укрепления нервов, Марина прикладывается к фляжке. После змеедевочки и Кошмара, при всём собственном бесстрашии, испытываешь определённые страхи, что же может это чудо сотворить.

Уж больно с хитрыми мордами Коаэ и Динка переглядываются. Это-то при обычной невозмутимости змеедевочки.

Чехол для фляжки к бедру пристёгнут. Заметил ли кто, как Марина флягу доставала, да обратно убирала, ей абсолютно наплевать.

Рэда из поля зрения не пропадает. Да и куда она собственно говоря, деться-то может? С подводной-то лодки, особенно если сама люки задраила.

Кажется, народ потихоньку начинает соображать: одна из самых заметных личностей почему-то отсутствует. Что странно, особенно с учётом того, что её свита последнего времени тут.

Причёски и головные уборы у многих стремятся в заоблачную высоту. В конце концов, после полумаски самый известный маскарадный наряд — старинный шлем с длиннющими рогами.

Подобными шлемами тут многие злоупотребляют без различия пола, благо, самые известные в истории рогатые шлемы как раз женские.

Марина поднимается на несколько ступенек. Небольшой рост временами оказывается серьёзной помехой. Нет, кончено, в первый ряд она протолкается с лёгкостью. Сами все расступаться будут, заметив, кто идёт. Но как-то совершенно вперёд лезть неохота. Сейчас сверху из-за частокола рогов, собравшиеся производят впечатление готовящийся к бою армии Великой эпохи.

Только торжественного выхода Великой Дины и не хватает. Обе великие воительницы почему-то не любили ездить верхом, хотя прекрасно умели. Чёрная так и вовсе противника от плеча до седла раскроить могла.

Доспехи сохранились, судя по ним, воительница была ростом свыше двух метров. Вот только среди её потомков высокие девушки никогда не рождались, Марина не исключение.

Марине почему-то хочется, чтобы в зал сейчас кто-нибудь на коне въехал. Прецеденты в истории школы отмечены.

Ну вот, почти как заказывала. У главного входа появляется нечто сверкающе-цветистое, в высоту, пожалуй, повыше человека верхом.

Двигается через толпу, сопровождаемая включением подсветки.

Марина в прямом смысле разевает рот от удивления. Торопливо захлопывает, озираясь по сторонам.

Лучше бы это был конь.

Или слон, неважно какого вида.

Или бегемот на якорной цепи.

Или все они вместе.

Но нет, нет. Это всего лишь Э-ри-да!!!

Разноглазая не чокнутая. Слов, описывающих такую степень сумасшествия, точно ни в одном медицинском справочнике ни на одном живом или мёртвом языке попросту нет!

Позади Эриды движется почти самый настоящий лес с самой настоящей водой — она словно из вод выходит. Сапоги переливаются, словно блики солнечного света на гребешках волн играют.

Словно волна от дуновения ветра по листве пробегает, стоит ей руку поднять, так за спиной всё колышется.

Платье с самой Эридой пребывает в отношениях сродни отношениям буксира и выводимого на рейд линкора. Разница в размерах, особенно по ширине соответствующая. Буксиром выступает Эрида, а чудовищно-великолепно-безумная конструкция с золотом и перьями движется сзади, почти не связанная с хозяйкой.

Марина бестолково хлопает глазами, безуспешно пытаясь сообразить.

Как! Она! Это! Смогла!

Сколько всего, от брильянтов до папиросной бумаги, на это ушло?

Намётанный глаз довольно легко вычленяет различные части.

Явно всё на заказ делалось, и одной Пантерой тут явно не обошлось. И ведь отлично всё продуманно, лес словно сам за Эридой движется, а разноглазой словно и не тяжело идти совсем, хотя весить это всё должно немало.

В залах двери широченные, потому и можно перемещаться свободно. Но и здесь Эрида может пройти далеко не в каждую дверь. Как она из корпуса-то вышла? Хотя, это было загадкой, пока Динка под руку не подвернулась. Она и рассказала, большую часть конструкций пристёгивали на улице. Рожица при этом была просто до ужаса довольная-предовольная.

Одна загадка ушла, но возникла другая. Как Эрида не замёрзла? Сборка занимала всяко больше пяти минут, а на улице довольно холодно. Прозрачность и невесомость того, что на передней части тела разноглазой, близка к ста процентам. Только пояс широченный и на грудях переплетённые золотые змеи хоть что-то прикрывают. Зато сзади столько всякого... Метра по три в длину ширину и высоту. Спереди из этой конструкции только Эрида и выделяется, а так прямое всё.

Явно подразумевается экваториальный лес. Отсюда и все эти птички-змеи, а то и вовсе змеептички. Сама разноглазая не поймёшь, то ли владычица всего этого, то ли главное дерево, вокруг которого это всё и растёт.

Мысль о хозяйке кажется более логичной, больно уж осанка у Эриды императорская. Зато общие габариты наводят на мысли о дереве. Самом прочном и благородном, из которого чьи-то мозги состоят.

Хотя тут и другие немыслимые сокровища присутствуют. Плюс перья, плюс фигуры зверья… Разноглазой надо было привести с собой человек десять, облачённых — слово «одеты» тут не походит — в облегчённые варианты того, что на ней. Причём некоторые должны были бы быть одеты, точнее, раздеты, как сама Эр...

Нет уж, куда подальше такие идейки! Подобным Марина с разноглазой делиться не будет.

* * *

В этом году на Праздник Софи ничего устраивать не планировала. Так, соответствовать текущему моменту, не более. Тем более, что с каждым годом всё усиливается карнавально-масочная составляющая.

По уму, маскарад и Бал следовало бы разделить на два праздника в разные дни. Но всё как всегда — некому возглавить реализацию хорошей идеи, а сама Софи командовать не в настроении.

Делая заказ у Пантеры, выяснила главное — младшая против неё ничего не замыслила, заказав классическое платье. Какое именно — умолчала, хитрюга. На вопрос, что заказали другие, тоже не ответила. Но Софи осталась удовлетворённой, ибо взрослая, серьёзная Пантера, закатывающая глаза, и начинающая хихикать, как малолетняя девочка — бесценное зрелище.

На загадочное «Увидишь!» внимания не обратила.

В конце концов, Пантера всю жизнь с ней честна.

Начиналось всё как обычно, Марина действительно в платье классического стиля. Как и у большинства, включая саму Софи, весьма укороченный вариант.

Можно быть спокойным. Несколько минут так и было…

Пока Софи не заметила мелькающей над толпой белое павлинье перо. Продвинувшись поближе, и разглядев, к чему это приделано, а главное, на какой пустоватой головке красуется, чуть не села, где стояла.

Софи очень тоненькая и изящная во всём. Но есть у принцессы одна вещь совершенно непрошибаемых железобетонных габаритов. Это её выдержка. Но даже эта крайне массивная и плохопробиваемая конструкция чуть не треснула от вида сомнительной близости родственницы.

Это... Это совсем не по правилам удар. В живот, да с разбегу. Становится нечем дышать.

Мозги отключаться не собираются, и услужливо подсказывают: она сейчас видит номер два в этом странном трио подруг. Но где-то ещё есть змеедевочка, номер третий в этой компании.

И нигде не видно безусловного номера один в троице, самой Её Высочества Эриды Эроин-Херт, плюс ещё имён неиссякаемое множество. Раз эти двое такие — а змеедевочку разглядеть удаётся, причудливо, но в ожидаемом стиле — то какова же главная у них, которой пока нигде не видно.

Странно, что эти трое сдружились. Только теперь понятно, на почве чего, без всяких подтекстов. В этой троице, несмотря на странности Эр, любовные увлечения невозможны, иначе Софи ничего в людях не понимает.

Но раз Эр не видно, то что же она замыслила? Разноглазая точно где-то недалеко, знакомый монокль у Динки в глазу как бы намекает.

Это же эсминцы дальнего дозора. Они могут уходить довольно далеко от корабля, но они же вернейший показатель — линкор движется в этом направлении. И скоро покажется из-за горизонта…

Софи ощущает себя зазевавшейся всплывшей подлодкой, которую вот-вот форштевень бронированного чудовища сомнёт. И не уклониться, ни нырнуть, хотя самого чудища в поле зрения ещё не наблюдается.

И вот оно. Оно живое, оно движется. Софи хватает ртом воздух, понимая — насчёт линкора она ошиблась. Это что-то другое, всплывший морской исполин из древних легенд, способный топить острова, и поднимать из глубин новые. Размерами превосходящий «Владыку морей» настолько, насколько тот сам превосходит торпедный катер.

Легендарный Зверь из Бездны, по мнению мирренских церковников ставший карой для погрязшей в грехах Великой, даже по их мнению, Империи Островов.

Мощь, блеск и чистая стихия, что ничем не остановить.

И что ещё хуже — у стихии есть имя.

И имя это — Эрида.

Софи удаётся уйти с линии огня. Хотя какая тут линия — даже «Владыка» снаряды с лёгкостью за горизонт закидывает, а тут калибр покрупнее. Она знает: глаза — слабое место чудовища, плохо разящие цели на дальней дистанции и становящиеся смертельно опасными на ближней.

Ещё одна слабость чудовища подмечена — хотя для текущих целей это, скорее ,преимущество. Обзор в задней полусфере, выражаясь авиационным языком, равен нулю. Тут как раз и нужно эсминцев опасаться, вполне способных искомый объект рассмотреть и навести главный калибр.

Но пока они обе в передней полусфере крутятся, излишне назойливых отгоняя.

Краем глаза замечает Маришку на лестнице. У Софи память фотографическая, и для будущего образ зафиксирован.

Ибо такое выражение зелёноглазой рожицы — воистину бесценно! В общем, день не то, чтобы совсем уж неудачно складывается, хотя и очевидно — сегодня не день Софи.

Буйство красок, сумасшествие, золото, яркость и блеск. Эрида совершенно растворяется в своей стихии.

Да она сейчас сама стихия в чистом виде. От неё по толпе словно волны идут, как от камня, упавшего в воду.

Тоненькая, временами неуклюжая Эрида сегодня не упадёт. Даже не споткнётся.

Разве пламя может гореть неправильно?

Оно ведь и умеет только гореть. Ярко, ослепительно, по-разному.

Софи не приходилось бывать на столь откровенно чужом торжестве. В худшем случае в определённых ситуациях была просто обязана фоном быть.

Здесь же нечто совершенно другое.

Есть Эрида — и есть все остальные.

Как вспышка сверхновой для наблюдателя с земли на какое-то время затмевает все близлежащие звёзды. Впрочем, обычное солнце затмевает все звёзды каждый день.

Эрида ударила сразу всем и по всему — мыслям, чувствам, желаниям, даже инстинктам. Просто оглушила всех и вся собственной яркостью во всех смыслах слова. Поражает талант, порождает желания тело. Всё сразу, в немыслимом объёме, обрушивает разноглазая на окружающих.

Блистающая, ослепительная — слов не подобрать.

Просто выжигающая глаза в хорошем смысле слова, Эрида.

На неё, как на солнце, долго смотреть просто вредно.

Софи разглядывает, не отрываясь, понимая, что может непоправимо испортить зрение.

Понятно: этому кошмарному великолепию — или великолепному кошмару — сегодня до конца вечера сверкать предстоит. Даже лёгкое сочувствие мелькнуло, когда представила попытки решения проблем, что естественным образом возникают...

Хотя, зная Эр, можно не сомневаться — какое-то решение ей предусмотрено. Ведь если она берётся что-то делать — то делает идеально.

Взрывчатые вещества её производства тому подтверждение, да и познания в фотографической химии тоже о многом говорят, начиная от умения работать с такой сложной вещью, как цветная плёнка.

Сомнительно, что в вещи, должной запомниться на десятилетия, не всё предусмотрено. Редко когда бывает — вещь и человек настолько слиты воедино.

Блистать им не наблистаться!

Хорошо хоть, вполне возможно на глаза не попадаться. Ибо чего в этой конструкции точно нет — так это некой оптической системы, предназначенной для обзора задней полусферы. С этой стороны Софи и держится, всё равно, всё сегодня вокруг разноглазой крутится.

Вполне ожидаемо, что награда за костюм выиграна. Вот зачем эсминцы «Дина» и «Коатликуэ» нужны — грузы транспортировать, ибо в таком наряде длительное время что-либо в руках носить просто невозможно. А куда-либо отнести — Эр туда физически в дверь не пройдёт.

Впрочем, тут и других людей хватает, многие из которых Софи искренне рады, другие великолепно притворяются. Пока по правилам играют, сама Софи правил тоже придерживается. Маришка куда-то испарилась, её обычно слышно на куда большем расстоянии, нежели видно. Но сегодня данная проблема Софи не волнует — если сестрёнка что-то и замыслила, то точно не против неё.

А уж разноглазую превзойти — это однозначно выше человеческих сил, даже таких аномальных, как у Марины. Софи прекрасно знает — для изящной девушки она очень сильная. Просто это не то умение, что надо напоказ выставлять. Ну, у младшей тормоза никогда не работали, а значит, пусть у других о ней голова сегодня болит.

Довольно долго общалась с подругами различной степени фальшивости, прежде чем заметить — главная на сегодня головная боль — разноглазая ухитрилась совершить ещё одну совершенно немыслимую вещь: пропала из поля зрения.

Довольно долго не появляется. Отойдя носик попудрить, Софи прямо в противоположную сторону направляется, ибо в первоначальном направлении разноглазая просто в дверь не пойдёт.

Замаскировать подобное сооружение довольно проблематично. Но у Эр это почти получилось. Вход в примыкающее к одному из залов помещение маленького зимнего сада почему-то малоосвещён. Вот там это великолепие и приткнулось, перекрывая одну из дверей, словно подбитый корабль к берегу.

Что-то здесь не так!

Приглядевшись, Софи понимает — разноглазой в платье нет. Совсем.

Через вторую дверь заглянув вовнутрь, принцесса убеждается — там тоже никого нет, кроме осколков разбитого стекла на полу. Бокал разбился. Бывает...

Софи принюхивается. Так! Здесь точно Рэда была!

«Тайной страстью» пахнет. В эти духи вещества какие-то подмешивают, как говорят, усиливающие привлекательность.

Слышали про них многие, но есть у единиц.

В данном случае — только у самой Софи.

Как раз Рэда, ужасно смущаясь, флакон у Софи и спрашивала ещё вчера вечером.

Софи одолжила с максимально гнусной ухмылкой, какую могла себе позволить. Ей-то искусственные усилители собственной привлекательности совершенно ни к чему.

Это Рэде шрамчики от ветрянки, а теперь не только от неё, замазывать приходится. А перед кем-то надо себя в лучшем виде предъявить. Софи ещё подсказала, куда именно стоит брызнуть, чтобы эффект сильнее был. Судя по квадратным глазам, применить в некоторых местах шрамолицая точно бы не догадалась. А производители не зря такие деньги дерут, инструкция есть, почти, как у лекарств, только она не в коробке духов, а у Софи в столе. Хорт точно уверена, что принцесса с ней «боевым опытом» поделилась.

Что-то странноватое происходит... На Эр, и так к девушкам неравнодушную, ещё и аромат сработал?

Софи даже хихикнула, представив картинку, где они вместе. Тем более, что прекрасно помнит, где у той и другой родинки.

Нет, наплевательское отношение Эриды к вещам всем известно. Но тут она сама себя превосходит! Бросить такое сооружение...

Софи смогла рассмотреть, как это всё надевается — оказывается, всё довольно просто, снять можно и вовсе без посторонней помощи. «Страсть» так подействовала?

Эрида даже в мелочах настолько же гениальна, насколько и безумна.

И сейчас безумие определённо взяло верх, ибо гулять Эр отправилась в наряде, немногим отличающимся от имеющегося у каждой от природы.

С одной стороны, смотрится подобное замечательно, с другой — подобный вид крайне вреден для здоровья, потому как сегодня просто холодно.

О самых грустных вариантах развития событий думать совершенно не хочется. Чтобы пойти куда-то развлекаться видок Эр как нельзя подходящий. Вот только куда и с кем?

Только вот что-то Софи подсказывает, Рэда и Эр сейчас вовсе не в страстных объятиях сплелись. Скорее всего, они вообще сейчас в разных местах находятся. Где, с кем, и чем именно, Хорт занята, Софи в общем-то, наплевать.

Вот куда Эр пропала, волнует гораздо больше.

Вполне возможные временные симпатии Эр пока ещё все здесь. Оба эсминца тоже присутствуют, и, раз беспокойства не проявляют, то значит, прекрасно знают, где Эрида сейчас находится. Они обе бестолковые, особенно Кошмар, но всё-таки не до такой степени.

Маришка ещё отсутствует. Но она как-то раз уже сказала, пусть и со зла. «Всё, что только возможно в жизни сделать для шрамолицей, я сделала. Больше такой глупости делать не буду. Будет опять тонуть — максимум за профессиональными спасателями сбегаю, а сам в воду не полезу».

Уж что-то, а злиться сестрёнка умеет превосходно. Да и со злопамятностью полный порядок.

* * *

Марина резко тычет пальцем в район памятного бантика. Рэд разворачивается. За мгновения на лице целый калейдоскоп эмоций сменяется. Побеждает очевидное — прорывается глухая усталость «а, это всего лишь ты».

— Не дождалась? Прискорбно!

Рэда явно слишком вымотана, чтобы огрызаться.

Марина часто-часто моргая, смотрит на звёзды.

— Вечер заканчивается... Впрочем, самое главное ещё только начинается. Правда, это смотря у кого.

Верхняя губа у Рэды поднимается, как для рычания. Но она слишком вымотала себя. Серьёзно, в таком состоянии рассчитывала на кого-то впечатление произвести? Ну и самомнение, в таком случае, у неё.

По мнению Марины, даже самый озабоченный, правда из тех, в ком человеческая составляющая животную перевешивает, едва глянув на Рэду, сказал бы только «Иди выспись! Смотреть на тебя страшно».

Но у Марины нет ничего такого, что от вида Хорт упасть в состоянии.

— Марина, можешь уйти? — ожидаемо, еле губами шевелит.

— С чего это? У меня, знаешь ли, больше всех сейчас прав рядом с тобой находится. И разные вещи с тобой делать! — резко хлопает Рэд по заду.

Та дёргается. В глазах мелькают искорки настоящего бешенства, почти как той зимой.

— Не смей!

Где-то она в районе грани ходит. Пора бы возвращать.

— Я ведь и не такое могу себе позволить. А ты будешь смирно стоять. Или вообще на одной ножке прыгать... Прежде чем попытаешься что-то предпринять, дослушай меня до конца, — и Марина со скоростью авиационного пулемёта выдаёт всё про специальные знаки ожерелья.

Бокал падает из руки и разбивается. Рэда валится спиной на стену, чуть не сползая вниз.

Марина стоит, как стояла. В глазах у Хорт полный туман, но всё-таки с признаками разума.

— Ну как? Есть о чём нам разговаривать?

— Д-да... Конечно, есть... М-марина.

— Больше ничего не хочешь мне сказать?

Херктерент плотоядно проводит языком по губам. Но Рэде видится какой-то совсем иной подтекст. С полминуты тяжело дышит, потом начинает говорить. Наверняка что-то подобное репетировала, но актёрские способности отказывают напрочь.

— Да... Хочу... Очень благодарна ва... тебе, Марина... Ты очень много для меня сделала... Мне не приходилось держать в руках подобных... Моя благодарность...

— О твоей благодарности, точнее, её размерах, чуть позже поговорим. Я вопрос повторяю. Именно мне, именно сейчас больше ты ничего сказать не хочешь?

— Если честно, хочу только одного. Не дави на меня, Марина. Можешь сказать, куда мне приходить. Просто что-то делать я сейчас совершенно не в состоянии.

— А как храбрилась! Резинки приготовила! Про бантик вообще молчу. Явно же рассчитывала, что кто-то на него сегодня полюбуется.

Взгляд вспыхивает и тут же потухает. Всё же при Марине происходило.

— Что именно ты от меня хочешь? — такая интонация, будто Марина на неё главный калибр «Владыки» наводит.

— Я вот думаю пока. Насчёт куда, и как, и сколько раз ещё ничего не решила.

Рэд почему-то закрывается руками, хотя платье на прежнем месте.

— Но, в любом случае, это будет точно не сегодня. Мне как-то интереснее с человеком, а не с подтаявшим студнем.

— С-спасибо, Марина.

— Надо же, благодарности удостоилась. Надо было мне тогда в воду не лезть — не увидела бы теперь, того, что вижу.

— Ты скажи, если что не нравится — и я больше этого не сделаю.

— Вот именно это и не нравится!

— Что?

— Когда ты со мной так разговариваешь. Сразу надо было велеть тебе на одной ноге с высунутым языком прыгать. По крайне мере, могло бы быть смешно. А сейчас...

Марина устало машет рукой.

Рэда закрывается, будто её ударить хотят.

— Не надо!

— Не надо чего? Я же уже сказала, ничего сегодня я с тобой делать не собираюсь. Режим дуры не включай, я не парень, он на меня не работает.

Рэда снова прислоняется к стене. Теперь уже полностью вниз сползает. Знай Марина её похуже, решила бы — часть спектакля. Немало знает, как различные сцены устраивают. Некоторые прямо хвастались, что именно вроде как близким друзьям устраивали. Каких-либо секретов не утаивали, даже с Мариной охотно делились.

Херктерент уже успела изучить: две кошки вполне могут шипеть друг на друга, но если возникает необходимость проучить двуногого кота, на какое-то время вполне могут установиться самые искренние союзнические отношения.

Рэда это Рэда.

Она не играет.

Сидит у стены. Плачет. Марина рядом стоит. Утешать не умеет. Себя чувствует тоже не лучшим образом. Изначально небезобидная шуточка слишком уж далеко зашла. Конечно, Рэда себя тоже качественно накрутила, перебирая в мозгах всех возможных и невозможных, а то и нескольких сразу. Накручивала-то она сама, а процесс запустила Марина. Хотя планировавшимся действиям Рэды не откажешь в определённой логике. Детские игры заканчиваются, начинаются взрослые. А там ещё и более зверским образом могут во что-то неаппетитное макнуть.

Другое дело — намеренно вредить Марина тоже не собиралась. Тут поневоле вспомнишь старую шуточку про курение на складе боеприпасов «Ну, так получилось!» Вот именно, ничего хорошего не получилось.

Сочувствовать Марина просто не умеет. Сесть рядом и Рэду обнять?

Угу! Если чего сейчас и боится смертельно далеко не трусливая Рэда, то как раз прикосновений Марины. Когда обычные начнут перерастать в большее. Вот и рыдает.

Угу! А как уж храбрилась! Что было бы, окажись тут...

Самой себе врать не надо. Никто другой тут оказаться не мог. По своей воли могла прийти только сама Марина... В принципе, здесь мог бы оказаться и кто-то другой, причём даже и не один, распорядись Марина своей волей как-то иначе.

Кому на самом деле нужно от Хорт всё то, чего совершенно Марине не надо.

Что делать? Херктерент не знает.

Пока только одно понятно — пока Рэда не придёт в более-менее вменяемое состояние, всяко, запас любых жидкостей в организме не бесконечен, Марина отсюда не уйдёт. Сколько бы не пришлось статую изображать.

Месяц у Хорт откровенно неудачный. Сначала самым настоящим образом избили. Потом с чувствами что-то не слишком хорошее сделали. И ведь при желании, и в том, и в другом, Марину можно обвинить.

Будем надеяться, сюда долго ещё никто не заглянет. Смутно просматривающиеся силуэты сегодня лучшая гарантия, что здесь занято, и лучше где-нибудь в другом месте погулять.

— Что-то случилось?

Марина мысленно ругается. Списка правил, которых придерживается Эрида, не существует в природе. Точнее, он известен только ей.

Стоит разноглазое чудо в дверях.

Остаётся надеяться, что не сможет войти. Именно не сможет физически, а не от недостатка решимости -двери узкие. Наряд из разряда «умри всё живое» может и полезным быть.

— Рэда, ты плачешь?

Дёргается в проход. Марина чуть не начинает истерически хохотать. Но Эрида не была бы собой, останавливай её подобные мелкие трудности. Чуть поворачивает голову, словно стараясь себя сзади рассмотреть.

Раз! Разводит змей в стороны.

Два! Расщёлкивает пояс.

Три и четыре! Расстёгивает браслеты.

И попросту выходит из платья, оставив всю конструкцию стоять снаружи, словно дерево с поникшими ветвями. Марина запоздало соображает — крепить подобную конструкцию на человеке можно только на пояснице. Крепёжный пояс она и расстегнула. Чуть приседает — оказывается, ещё и корона из перьев была не на голове, а крепилась на конструкции за спиной.

Судьба наносит ещё один удар — с крайне неожиданного направления. Под прозрачным одеянием просматривается бельё. Пока Эр подбегала, Марина успевает рассмотреть бантик из тончайших чёрных ленточек между грудей. И целых три из таких же ленточек на тоненьких алых трусиках, один спереди и два по бокам. Причём все четыре развязыванию подлежат. Как теперь про все эти банты забыть?

Эрида — не Еггта. Поговорка про поклоны на неё не действует. Тут же опускается перед Рэдой на колени. Шрамолицая гордится должна — пред ней принцесса склонилась!

Марина косится сверху вниз.

Ну что за издевательство! И у этой на заду ещё один бантик. Они сговорились?

Ладно, хоть застёжки лифчика традиционной конструкции. Эрида точно ничего не планировала? Хотя, если знать, с какой скоростью это «платье» можно покидать, то всякого можно ожидать.

— Рэда, что с тобой? Тебе плохо?

Марина вовсе не уверена, что Хорт сможет нормально отвечать. Рэда дёргается, когда разноглазая её коснулась, но похоже всё-таки в состоянии различать, кто пред ней.

Совершенно неизящным жестом Рэд проводит под носом. Всхлипывает. Явно не напоказ. Марине кажется, слышит как её мозги щёлкают, пытаясь придумать не слишком страшное для разноглазой объяснение произошедшему.

Рэда знает — в медицинской карточке Эриды написано намного больше, чем у неё. Если мозги включились, должна понимать — ещё одно попадание разноглазой в состояние клинической смерти может привести ещё к одной, совсем не клинической чьей-то гибели.

— Ничего. Я споткнулась. Упала. Ударилась очень сильно. Бокал вон разбила. Марина... рядом была.

Эрида переводит взгляд с одну на другую.

— Так! — совершенно отцовская интонация иногда прорезается. — Вы точно больше не ссорились?

— Нет! Нет! — трясут головами Рэд и Марина.

Взгляд у разноглазой в точности отцовский перед фронтовой операцией.

— Рэда! Ничего не бойся. Прямо говори, тебе кто-то что-то сильно плохое сказал? Или что-то сделал с тобой? Говори, не бойся! Если совсем всё плохо, то машину вызову, и ты в «Сказку» поедешь. Там никто тебе не сможет навредить, а ты спокойно сможешь всё рассказать.

«Что-то сделать, оказывается, можно не только в физическом плане. Точно теперь знаю! Более чем сомнительное достижение. Хотя, с другой стороны, она была готова, что её сегодня кто-то того. Впрочем, прямо скажем, неважно она подготовилась... Если бантика не считать!»

Отвечает Хорт куда спокойнее, чем говорила до этого.

— Спасибо за участие, Эрида. Никто мне ничего не сделал. Я, действительно, просто сильно упала.

— Это в конце было! — умеет разноглазая быть въедливой, — Но что-то раньше случилось! Ты же не плакала, когда тебя по-настоящему сильно побили. А сейчас вся в слезах.

Теперь Марине кажется, слышит, как собственные мозги щёлкают, пытаясь придумать нечто правдоподобное. Она с Рэд поступила не самым лучшим образом. Захочет ли Хорт спровоцировать конфликт, зная тягу разноглазой к справедливости? Ведь если Эр правду узнает, а не то, что себе придумать успела...

— Просто... Сегодня я слишком много лишнего в свой адрес услышала. Довольно неприятного. Вот и распереживалась, что даже расплакалась. Хотя, плохого мне ничего не сделали. Мальчики меня не трогали.

Белыми нитками, конечно шито. Но аналитические способности Эр включаются нечасто. Тем более, знакомых личностей, у кого глаза на мокром месте, у неё хватает. Довольно долго смотрит Рэде прямо в глаза. Вздыхает, видимо не разглядев там чего-то по-настоящему страшного или опасного. Она и сама бывало, болела, сильно перенервничав.

— Рэда, по-моему, тебе лучше к себе пойти. Я провожу. Если хочешь, там ещё посидеть можем.

Вдвоём помогают Хорт подняться. Обратно в платье Эр не полезла. Выходит через другую дверь, смущать окружающих своим более чем легкомысленным видом.

На Херктерент, поддерживающую словно раненую, Хорт на этом фоне просто не обращают внимания.

Идут медленно. Холодновато, но терпимо. Куртки Рэдрии и Марины нашлись быстро, более удивительным оказывается заботливость Кошмара, притащившей шубу Эриды. Ненужное в текущий момент, как правило, пребывает где-то весьма далеко от разноглазой. Впрочем, в таком виде, как она сюда шла, нести шубу было негде.

Динка ещё раньше озаботилась, видимо предполагая, назад Эр пойдёт как-то иначе. Сама Динка была достаточно весёлой, помогая собираться, ни разу не спросила, что же произошло.

Марина даже благодарна была ей, что хвостиком, по обыкновению не увязалась.

— Куда идём? — необычайно серьёзна Эр, — К тебе?

— К себе не хочу... — в голосе можно бы было заподозрить капризные нотки, но их там нет. Из них троих шрамолицая умеет играть людьми хуже всех, — И к вам не хочется... Посидим где-нибудь, где никого нет.

— А где сейчас никого нет? — переглядываются Марина и Эр.

— Отмечание продолжаются в узких кругах с разными степенями испорченности. Поищем кого-нибудь? Нас с радостью примут.

— Никого видеть больше не хочется! — наконец-то Хорт перестаёт напоминать потёкшее желе, привычный металл в голосе лязгнул, — Может, посидим просто втроём, как раньше?

— Давай! — радостно соглашается разноглазая, — А где?

Марине кажется, что Рэда страшно боится попросить её уйти и одновременно хочет именно этого.

Хочется временами пообщаться с совершенно беззлобным человеком. Кто-то третий будет только помехой. Хорошо хоть, этот самый третий так не считает.

Призадумывается.

— Ой! А давайте в горячие пойдём? Это настолько девчоночья территория, что сегодня там точно никого нет. Все с мальчиками гуляют!

«О нет!» — мысленно стонет Марина. — «Разноглазая, ты опять за своё! Рэд, ну откажись, что тебе стоит!»

Но Хорт, похоже, полностью всё равно. Она только кивает.

— Ой! Марина, а у тебя есть какие-нибудь бутылочки? Вкусненького у меня много, а вот крепкого... Вкусненькое возьмём у меня!

— Я знаю, что у тебя где лежит. Идите, отдыхайте, а я за бутылками пойду.

Собирая сумку, Марина берёт документы на ожерелье. Запираться Хорт так и не приучилась. Водружает в точности посередине стола. Только потом идёт к источникам. В раздевалке и в душевой никого нет. На входе чуть не спотыкается о две пары туфель, чулки тут же валяются.

Рэда и Эр сидят рядышком на бережку. Впрочем, не в обнимку. Платье Хорт, впрочем сняла, опять этот бантик в глаза лезет. А по Эр вообще непонятно, есть на ней что или нет. Кроме бантика…

— Эй, Рэд! — обращается Марина куда громче, чем следовало. Эти двое вздрагивают. Друг от друга, впрочем, не отпрянули, — Что ты просила, я у тебя на стол положила. Посмотришь потом.

Хорт чуть заметно кивает, коснувшись ожерелья. Марина кивает в ответ. Эр ничего не замечает, потому, что сумку разглядывает. Будто через ткань что-то видно.

Судя по приветливому разноцветному взгляду, Рэда ничего плохого про Марину не сказала. Ну, значит, свой шанс поссорить Марину и Эр Хорт упустила. Херктерент довольно долго не было, наболтать можно было всякого.

Марина ведь сознательно ушла. Хочет что-то сказать — пусть говорит. Всё-таки, Рэда пострадала от шуточки Марины. Впрочем, куда хуже ей пришлось от криво устроенных собственных мозгов. Впрочем, тут почти у всех содержимое голов с завитушками.

— Марина, посиди с нами.

— Вода мокрая.

— Не уходи, без тебя скучно.

— Ладно, останусь, — хмыкает Марина, — обе вы с водой плохо дружите, особенно выпивши.

Эр почему-то хихикает.

Платье простое, снято быстро. Всё-таки Эрида на неё откровенно пялилась, пока Марина чулки с ног спускала. Такая же «Красная Кошка», как и у всех. Собственно, нейлоновые чулки — побочный продукт военной промышленности. Следящая за техническими новинками и разбирающаяся в химической промышленности Пантера первой оценила потенциал новой вещи.

Впрочем, завалить новинкой огромную страну, да ещё в военное время, даже у Ягр не получилось. Только спрос намного превышал предложение. Доходило до анекдотов, когда чулки рисовали на ногах.

Впрочем, «сордаровки» и «кошечки» все ходят в настоящих. Причём не существует никаких норм, сколько пар полагается в год. Понятно, что многие отсылают редкие вещи домой. Весьма ходовой товар при нелегальном школьном обмене. Парни тоже берут охотно для родственниц и подруг за пределами школы.

Софи язвит: некоторые носят сами, правда, на вопросы кто именно, отмалчивается.

Садится по другую сторону Эр, подальше от Хорт.

— Вино холодное, — замечает Рэда, — рисовое подогревать надо.

— Зато вода горячая. Сунь бутылку — и все дела.

Хорт так и поступает. Марина из фляжки отпивает. Протягивает Эр, та отказывается. Рэд чуть ли не половину с одного раза опустошает.

Марина только хмыкает. Это её с ног такой дозой не свалишь, Рэда же вся на нервах, в таком состоянии одни обретают способность пить литрами, другие с напёрстка отключаются. Если Рэд пьёт так же, как храбрилась сегодня утром, то скоро ей станет совсем не весело.

— Эр, ты награду за лучший костюм куда подевала?

— Ты бы ещё спросила, кто вторым оказался! — хихикает Рэда.

— Коатликуэ отдала. Она точно не потеряет.

— Верно! Это не Динка! — Марина с ухмылкой косится. Нежели, Хорт уже поплыла? Ледяная водичка тут близко. Окунём, если что.

— Дина тоже ей свою отдала. У неё, как раз, вторая, а у самой Коатликуэ — третья.

— Куда логичнее все три было сразу отдать тебе, — хмыкает Марина, — все остальные были фоном, не больше.

— Но без них я бы ничего сделать не смогла. Они мне так помогали.

— Помогала? Динка? — не удерживается от смешка Марина, — У меня с трудом удавалось сделать так, чтобы она хотя бы не сильно мешала.

— А у меня вот без неё ничего бы не получилось.

Мог бы вызов в словах послышаться, но Марина прекрасно знает — слышит самую обыкновенную констатацию факта.

Эр неожиданно касается руки Рэды. Та только слегка дёргается. Марина криво ухмыляется. Хорт видит, Эрида — нет.

— Ну как? Стало легче? Успокоилась?

— Есть немного. Получше стало...

— В голову ничего не дало? — вкрадчиво интересуется Марина.

— Тебя бы саму чем-нибудь стукнуть не помешает!

— Ты пробовала. Ничего не вышло.

— Девочки, только не надо ссор!

Марина и Рэд угрюмо смотрят каждая в свою сторону. Кажется, до Рэды начинает доходить — пусть день прошёл и не лучшим образом, но с ней не произошло ничего по-настоящему страшного. Мутновато развивавшаяся история успешно завершилась, причём без серьёзных потерь с её стороны.

У Чёрных Еггтов и шуточки соответствующего цвета. Угодила под одну из таких. Надо отдать должное — размах даже не Еггтовский, а Императорский.

Жива осталась, и даже с прибылью. А праздники ещё будут. К тому же, у неё и так на сегодняшний день был совсем не праздничный настрой.

Марина ведь с лёгкостью могла её выставить всеобщим посмешищем. Но не сделала этого. Собственно говоря, только они трое знают теперь, откуда именно взялось ожерелье.

Рэд даже не сразу сообразила, когда разноглазая упомянула «подарок Марины». Оставалось только кивать, причём, Эр судя по всему, знала всё давным-давно, и просто не придавала значения. Марина ей ничего не говорила, просто разноглазая сама догадалась из-за странно устроенных мозгов.

Насколько спокойнее всё могло сегодня быть, не старайся она держаться от Эриды в сторонке.

— Рэд! — улыбка зелёноглазой выглядит какой угодно, только не дружеской. — Про бывшего своего можешь кой-что сказать?

— Можно подумать, ты чего-то не знаешь! Он ведь и твой бывший. Куда дольше моего с ним общалась.

— Да как сказать, как сказать... Некоторые вещи проявляются только в определённые моменты. И приводят к весьма жёстким последствиям, — Марина не улыбается, а скалится во все тридцать два, — Он правда неспособный? И именно из-за этого вы и сцепились?

В общем-то, разговор из тех, каких Рэда уже множество слышала. Была уверена — не без влияния этих сестричек, вранья там — до девяноста пяти процентов. Все стремятся выглядеть куда более искушёнными, чем есть на самом деле. Степень вранья определить сложновато из-за недостатка собственного опыта, и обширных познаниях у всех в теории.

— Да ты не беспокойся, — продолжает ухмыляться Марина, — если это так и есть, то знаю, что это главнейший страх любого парня. А раз он про меня лишнего не болтает, то и я согласна помалкивать. Про тебя он тоже ничего плохого не говорил, насколько мне известно. Так неспособный или как?

— Или как.

— А как при этом тогда рассматривать нечто слышанной от тебя сегодня?

— Полностью ничего не было.

— Он не смог?

— Я не хотела! Нормально всё могло бы быть!

— Но ведь не было? Времени, вроде, вполне достаточно было.

— У тебя было гораздо больше! Так что вопросом можно задаться, всё ли в порядке у тебя?

Марина самым откровенным образом ржёт. Эрида с оттенком испуга переводит взгляд с одной на другую.

— Да что вы на мальчиках этих словно помешались! Они же тебя, Рэда совсем недавно чуть не убили!

Теперь уже Хорт смешно.

— Одни её чуть не убили, а другой чуть не поубивал их, — смеётся Марина, — и, вообще, без применения оружия убить человека в пехотном панцире довольно сложно. Конечно, если не начать сворачивать ему шею.

— А ты умеешь? — совершенно невпопад брякнула Рэда.

Марина поводит плечами. В отличии от большинства девушек, плечи у неё куда шире бёдер.

— В теории могу, на песочке мне пару побед засчитали, когда я брала на такой захват. Но не одной пока не свернула. Есть какая на примете?

— Мне говорили, — замечает Эрида, — все наши, кто чем-то таким занимаются. Все, в один голос говорили про тебя, что ты самая сильная девушка, какую они только видели в жизни. Хотя многие куда крупнее тебя. Думала, они так льстили, потому, что со мной разговаривали.

— Я так не думаю, — глухо замечает Рэда. — Марина действительно очень сильная.

Херктерент прижимает ладонь к сердцу. Шутя склоняет голову.

— Весьма благодарна.

Эрида прыскает в кулачок.

— Самой иногда эта сила мешает. Все красавчики разбегаются, как только понимают — руку могу так пожать, что сломаю.

Смеются все трое.

— Сама говоришь, красавчики тебя боятся. Ну, а красавицам тоже будешь руки ломать?

— Эрида, лучше не начинай на эту тему.

Разноглазая резко отпивает половину рюмки. Для неё это много. Проморгавшись, говорит, держась за горло:

— Я не начинаю. Я так. В порядке мысленного эксперимента.

— Ты знаешь, как я отношусь, когда меня трогают без разрешения.

Эр кладёт руку ей на колено.

— Сломаешь?

Марина молчит.

Эрида сидит.

Рэда старательно смотрит в другую сторону.