Live (джен)

Примечания:

После этой части главы будут выходить каждый месяц 14-ого числа!

Новахроно и Фиэнтифико шли в полной тишине. Юлиус решился выслушать его просьбу, но верить на слово тому, кто предал кого-либо — гиблое дело. Его подчинённый Маркс мог запросто решить эту проблему. Он, как раз, закончил проверять торговцев из Хэлиохапта. Тадавул брёл покорно даже без колодок, в которые его следовало бы заковать. Да и в случае если Фэн вдруг решит атаковать рыцаря-чародея, поспеть за его скоростью он не сможет. Альбинос уже прочувствовал на себе все возможности Новахроно во время их битвы, продолжения которой он жаждал меньше всего.

— О, Маркс, ты уже здесь! — Воскликнул Юлиус, когда заметил знакомую голубую шевелюру, стоящую возле большой белой двери. Франсуа прождал их недолго, но на его лице уже виднелось недовольство. — Этот человек расскажет мне всё о тебе. — Он обратился к Фиэнтифико, положив руку ему на голову.

Маркс открыл дверь, пропуская мимо себя капитана и преступника. Как только они вошли, свет в помещении сам зажёгся, на что Фэн, само собой, обратил внимание. Для него это было очень необычно. Франсуа заметил эту странную, как ему показалось, реакцию, походящую на дедовскую, когда старцу показали недавно созданный магический артефакт. Голубоволосый запер вход и подошёл к капитану.

— Маркс...

— Я понял, — перебил своего командира Франсуа, выставляя руки перед собой в направлении головы Тадавула. Его гримуар, засеявший бледно циановым светом, вылетел из сумки и раскрылся на странице с заклинанием "Истина".

— Это что, какая-то специальная магия для допроса? — Поинтересовался Фэн, когда над его головой появился столб синего света с горизонтальными полосами и большим шаром наверху. Фиэнтифико поднял голову, чтобы рассмотреть то, что над ним парило.

— Не двигайся! — Скомандовал Маркс. — Встань ровно, как раньше!

Фэну не нравился такой приказной тон: он же сам покорно сдался, добровольно даёт залезть себе в голову... но врятли с ним бы обращались иначе. Тадавул поморщился, когда ощутил какое-то колющее ощущение у себя в голове. Его глаза сами покорно закрылись, но тело продолжило стоять. Франсуа увидел огромное чёрное пространство усыпанное странными символами, светящимися, словно звёзды. Посреди этой темноты была белая паутина со множеством висящих сфер. Ранее, когда Новахроно просил Маркса о помощи, он упомянул, что Тадавул тесно связан с произошедшими недавно событиями, а потому нужно было искать нужные ячейки с воспоминаниями, отталкиваясь от данной информации. Однако, доверясь собственным ощущениям, Франсуа слегка ошибся: у него не получилось связать куски информации воедино. Внезапно он услышал шелест крыльев рух и обернулся на звук. Там он увидел "нить" из светлых бабочек, которые указывали ему на конкретную сферу. Маркс дотронулся до неё и сразу же погрузился в воспоминание, которое там хранилось...

Было очень тепло и солнечно. Птицы щебетали и разлетались прочь от звуков падающих деревьев. Франсуа, глядя на всё глазами тогда ещё восемнадцатилетнего Фиэнтифико, увидел перед собой небольшую группу людей: малышку с короткими русыми волосами, на вид от трёх до пяти лет, фигуру похожую на девичью, с длинными белыми волосами, отливающими зелёным отблеском, и паренька с тёмной кожей и татуировками по всему телу. Той же, кто свалил дерево, была высокая женщина. Она развернулась к детям лицом и благодаря этому Маркс смог разглядеть её получше, чем остальных. На ней были чёрные хакама*, которые обычно носили в стране Солнца или королевстве Кина, и белая рубаха, расшитая красными узорами, с закатанными рукавами и заправленная в пояс. Волосы её были такими же русыми, как у девочки помладше, только длинные. Кулак правой руки покрывала жёлтая светящаяся энергия, струящаяся вверх, как смесь огня и воды.

— Вот так! — скомандовала женщина.

Малышка с короткими волосами встала со своего пенька, на котором сидела, и радостно запрыгала на месте, хлопая в ладоши. "Магия такая крутая!" — восклицала она.

— Это никакая не магия. — Утвердительно говорила женщина, так, словно уже не в первый раз это повторяет. — Ки — это управление вашей внутренней энергией.

— Магия! — Восхищённо повторила девочка. Для неё что заклинание, что поваленное с помощью какой-то там энергии дерево — всё магия! "Учительница" вздохнула и опустила голову, уставив руки в бока. Потом она посмотрела на парня с тёмной кожей и татуировками.

— Дионис, как твои успехи? — Поинтересовалась женщина.

— Эээ, ааам... — парень резко оцепенел от такого вопроса. Даже со спины Франсуа было понятно, что он занервничал.

Дионис встал со своего места и подошёл к женщине, разместившись напротив небольшого ствола. Он ударил по стволу дерева, но ничего не произошло, юноша даже не смог покрыть руки никакой аурой.

— А покров магои где?! — Возмутилась старшая русоволосая, легонько ударив ладонью кудрявого татуированного непоседу.

Тогда Дионис решил приложить чуть больше усилий. Он с разворота ударил дерево по стволу ногой, выпустив из тела лиловый огонь. Однако юноша немного промахнулся, поскользнувшись на сырой траве. Похоже парень относился к этому занятию несерьёзно. Женщина усадила его обратно.

— Сумару, давай ты. — Она подозвала к себе длинноволосую фигуру. Та что-то тихонечко напела себе под нос и провела правой рукой от земли вверх, сколдовав импровизированную трость. Опираясь на это древесное изваяние, длинноволосая подошла, хромая, к женщине и развернулась лицом к стволу. Лишь тогда Маркс смог разглядеть худощавую мужскую фигуру, прикрытую разве что шароварами и половинкой тоги**. Лицо его, покрытое вверху ожогом, действительно было похоже на девичье, но торс и грудь определённо были юношескими. Франсуа приметил также его длинные уши. У предыдущего паренька они тоже были заострёнными, но не такими длинными. Сумару, в отличие от Диониса, смог покрыть той непонятной энергией всё тело и даже сколдованную им трость. Он просто поднял эту большую палку и ткнул ею ствол дерева. Кора его немного смялась в том месте, куда длинноухий ударил, и немного осыпалась. Женщина возмущённо скрестила руки перед грудью и покачала головой. При таком контроле, как подметил Франсуа, Сумару мог бы повторить за русоволосой, но бить в полную силу, всё равно, не стал. Видимо, опасался чего-то.

— Фэн, — обратилась к лежащему узкоглазику женщина, — теперь твоя очередь.

Маркс почувствовал, как Тадавул зевнул и нарочито мееееедленнооо поятнулся за чем-то лежащим позади его головы. Кончиками пальцев он ощутил шершавое соломенное изделие.

— ФИЭНТИФИКО! — Подогнала юношу женщина.

Фэн нехотя встал и повернул голову в сторону необходимого соломенного предмета, коим была коническая шляпа с большими полями. Тадавул нацепил её на голову и побрёл к несчастному деревцу. Встав перед ним, он потянулся назад, чтобы размять спину. "Всем видом пытается казаться лентяем" — подумал Маркс — "даже забавно". Фиэнтифико покрыл одну лишь ладонь тонким слоем магои, чему Франсуа немного удивился: по всему телу разливалось что-то похожее на ману, которые волшебники использовали для магии, но ощущалось несколько иначе, будто тёплая вода, струящаяся в горле. Юноша лишь легонько ударил по стволу, но в ту же секунду на нём появился след от атаки и верхняя часть дерева с треском начала заваливать в противоположную от Тадавула сторону. Послышались звуки восхищённых голосов от сидящих. Франсуа из увиденного подчеркнул то, что эта группа людей обладала способностью использовать какую-то ещё энергию, помимо маны, к тому же для нанесения ударов не обязательно вливать много этой "магои" наружу, можно обойтись и малым количеством. Сила удара, судя по всему, важна, но при должной снаровке человек способен поразить цель и малым тычком. Хоть удар Фэна не был сильным, да и дерево не стремилось быстро падать, но такое лёгкое обращение с этой неведомой энергией поражало Франсуа.

Раздумья Маркса, как и всеобщее восхищение, прервал внезапный звук, похожий на мгновенный взрыв изнутри ствола. Мелкие щепки разлетели со все стороны, а по тропинке из прилеска, возле входа в который и стояло тренировочное деревце шли два человека. Один из них был высок ростом и смуглокож. Издалека могло показаться, что это взрослый человек, но округлые черты лица и большие золотые глаза выдавали в нём юношу. Рядом шёл парень, по ощущениям, чуть ниже Фиэнтифико, с рыжыми волосами, завязанными в высокий хвост и чёрной повязкой на шее. На плечах они несли большие мешки с кучей заплаток и швов.

— Возвращаюсь домой, а тут сразу убивают. — Притворно возмутился тот, что повыше.

Малышка, что недавно сидела рядом с Фэном, как увидела этих двоих, сразу же подбежала к ним и крепко, как могла, обняла сначала одного за ногу, а потом побежала к другому. Она частенько шмыгала носиком, явно принюхивалась. Рыженький заметил это и снял мешок с плеч, развязав его. Оттуда он достал сундучок средних размеров со свёртком внутри.

— Угадай что? — Широко улыбнувшись, спросил юноша. Малышка поднесла носик к содержимому сундучка и принюхалась.

— Печеньки! — Воскликнула она, узнав чарующий и вкусный запах. В свёртке действительно лежали шекерпаре. Все смогли лицезреть их: такие маленькие запечёные и так сладко пахнут.

— Бабуля Фатьма опять наготовила сладостей? — Спросила женщина, когда подошла к новоприбывшим, поправляя завёрнутые рукава рубашки.

— Здравствуйте, матушка. — Попривествовал рыжеволосый.

Теперь картина в голове Маркса окончательно сложилась. Довольно разношёрстная семейка выходит и, по всей видимости, способная. В этот момент Франсуа выбросило из этой ячейки с воспоминаниями. Следуя дальше за рух, он направился ко второй и снова ринулся в тот же день, но в очень позднее время. На небе уже появлялись вечерние звёзды, воздух стал холоднее. Перед взором рыцаря-чародея предстал застланный различными заморскими яствами стол: курица, тушёная с финиками и овощами, обволакиваемая рыжим, вкуснопахнущим соусом, острая шакшука, манящий запахом плов, приправленный карри, булгур с баклажанами, куча неизвестных Марксу сладостей. Если бы он действительно сидел там, то у него бы давно слюнки потекли от обилия вкусных блюд.

— Много вы навезли, конечно. — Подал наконец голос Фэн. Франсуа почувствовал, как у него немного кольнуло в животе. Фиэнтифико явно был очень голоден. Хотя возможно это просто аппетит разыгрался от увиденного.

— Ну, Азат прям настоящий барыга. — Рыженький указал рукой в сторону большого златоглазого парня. — Торговался как мог и получал всё даром! — Он слегка рассмеялся, когда увидел, как смуглокожий гигант изогнул свои густые брови.

— Не слушай его. — Возразил Азат. — Большинство снастей от старушек. Они к Киноко так и липли. — Он импровизированно приобнял рыженького одной рукой. Франсуа внезапно почувствовал, как тело Фиэнтифико содрагается от смеха. То же происходило и со смуглокожим парнем. Киноко уже было хотел возразить на их шуточные заявления, но увидел радостное лицо Фэна и не стал этого делать. Он лишь отвёл взгляд в сторону и показушно надув щёки залился румянцем.

— Смейтесь, смейтесь, мне больше достанется. — Киноко быстренько сел за предназначенное для него место перед большим, но низеньким столом.

Фиэнтифико всё смеялся и смеялся, а Марксу из-за этого было сложно разобрать окружение. Он смог разглядеть многочисленные расставленные по краям от стола скамейки и висящие на стенах изделия из дерева и скатерти. Сбоку от Фэна, поодаль от того места, где проходила трапеза, стояла печь из красного кирпича. Сам дом был деревянным и в нём было довольно тепло, хоть и ощущалась вечерняя прохлада. Было шумно, но умеренно. Здесь, наконец, Франсуа смог разглядеть, как он понял, всех членов семьи: рыжеволосую девушку лет десяти-двеннадцати с хвостиком на боку, сидящих рядом и о чём-то спорящих Диониса и Сумару, мать, которая несла и Нацухи, и поднос с едой на руках к столу, где их уже поджидал мужчина с длинными чёрными волосами и красным вязанным шарфом, завязанными в хвостик на конце. По телу, предполагаемого отца семейства, струились белые татуировки. Он сидел, скрестив ноги, и что-то вырезал на деревянной табличке. Киноко под смех двух шумных братьев стащил из их тарелок по куску мяса, из-за чего те быстро переключились от шуточек про любовь бабушек к этому рыженькому солнышку к весёлым разборкам и боям с едой. Сидевшие на противополжном конце стола парнишки, Сумару и Дионис, явно брали пример со старших и совсем не заметили, как рыжеволосая девочка подливает им что-то в кружки.

— Ребята...- подал наконец голос отец. Он был очень тих, когда пытался перекричать эту мини толпень, поэтому обратился к своей соседке. — Мюр, успокой их.

— Подержи её пока. — Перед тем как встать русоволосая женщина передала свою дочурку Нацухи на руки к мужчине. — ТИХОООООО!!! — Скомандовала она, хлопая в ладоши. Вот у неё голос был прям ораторским, отчего на неё сразу устремились детские взгляды.

— Ребятушки, поздно уже, — спокойно продолжил черноволосый мужчина, — ведите себя тише.

Все вокруг внезапно притихли, но редкие смешки и перебрасывания еды иногда продолжались. Фиэнтифико продолжал широко улыбаться.

— Давненько я не видел тебя таким радостным. — Обратился к нему Киноко.

— П-просто день сегодня такой. — Нахмурившись смущенно произнёс Фэн. Его щёки слегка порозовели.

— Значит это просто отличный день! — Киноко положил свою руку на плечо, перекинув её через шею и чуток приобнял брата. Дионис глядя на это тихонечко захихикал и щепнул что-то на ухо Сумару. Тот широко улыбнулся и, подняв кружку потряс ею, показывая рядом сидящему, что предлагает чокнуться. Дионис согласился. Они стукнулись кружками и отпили вместе их содержимое. Однако, к их удивлению, там был вовсе не обожаемый ими яблочный сок. Невыдержав ужасного вкуса, они резко выплюнули всё на стол. Реакцией на это было удивление отца, гневное лицо матери и громкий смех всех остальных.

Далее воспоминания начали выглядеть очень смутными и Франсуа не смог их просматривать дальше. Вернувшись обратно в пространство с паутиной из ячеек памяти, Маркс направился к следующей...

Крики — первое, что услышал рыцарь-чародей. Толпы бегущих деревенских жителей и всепожирающее пламя застилали весь обзор. В небе, среди клубов дыма, летали непонятные чёрно-белые существа, окутанные полчищами тёмных рух. Перед Фиэнтифико возвышалась фигура, обволакиваемая непонятной аурой. Сквозь замутнённое слезами зрение Маркс смог разглядеть рыжие, завязанные в высокий неровный хвост, волосы. Очень знакомые волосы. Когда же это существо поднало голосу, Франсуа смог раглядеть лицо Киноко, заросщее какими-то корнями. Из его глаз струилась кровь, а склера стала чёрной, как рух, которые его окружали. Фэн стоял на месте тресясь от страха. Маркс чувствовал, как его горло почти горит от боли.

— Да что...- смог лишь выдавить из себя Фиэнтифико.

Киноко поднял правую руку вверх и и вней начало появляться что-то похожее на древесный кол. Беловолосый очень удивился, вопрошая себе под нос тихое "магия?".

— Т-ты же не волшебник...- дрожащим голосом произнёс он, — ...ОТВЕТЬ УЖЕ МНЕ, КИНОКО!! — Фиэнтифико уже не мог сдерживать эмоции, реки слёз лились по его щекам, а ноги дрожа покашивались. — ЧТО ЗДЕСЬ ТВОРИТСЯ?!

И тут среди прочих криков непонятное создание, коим стал Киноко услышало детский плач. Маркс почувствовал, как по телу пробежали муражки. Фэн узнал этот миленький девичий голосок. Рыжеволосый развернулся, ведомый неведомым чувством и ринулся к девочке. С пронзительным криком "СТОООЙ" Фиэнтифико побежал за ним, зная, что там стоит Нацухи, их миленькая и беззащитная сестрёнка. Она тихонечко шла, ища хоть кого-нибудь, зовя то маму, то папу, то братьев с сестрой, укутываясь от страха в красный шарфик. Её волосы по какой-то причине отросли неимоверно сильно, они волочились за ней по земле, собирая весь пепел, грязь и пыль. Её и без того испуганное и заплаканное лицо искозилось от ужаса ещё больше, когда на неё вылетел превратившийся в чудище Киноко. Девочка упала на землю и заревела. Фэн успел лишь начертать на измазанной грязью и потом ладони "Fe", прежде чем броситься с вытянутыми руками вперёд к брату. Киноко замахнулся деревянным колом на Нацухи, широко открыв рот и брызжа слюной от голода. Мгновение. И вот уже он замер, остановив остриё в миллиметре от глаз девочки. Все звуки будто стихли. Только хнычащие Фиэнтифико и Нацухи нарушали тишину.

Киноко бросил кол на землю, опустил руки и расслабился. Чёрные рух неспеша улетали вверх, покидая его тело и унося с собою деревянные наросты. Лицо рыжеволосого уже не было покрыто корнями, а глаза приняли прежний добродушный вид. Фиэнтифико стоял у него за спиной, обнимая брата руками. Маркс чувствовал, как в его левой руке было сжато что-то похожее на камень или остриё копья. По ладони Фэна растекалась тёплая кровь его брата. Киноко ослаб, его тело подкосилось и вот-вот готово было упасть, но беловолосому удалось вовремя подхватить его. Фэн осторожно усадил брата на колени и разжав объятья сел перед его лицом, надеясь увидеть в глазах родного человека прежний радостный блеск, но было уже поздно. Он тихо всхлипывал. Кровь, пот, грязь и слёзы стекали по коже Тадавула, заставляя его тело дрожать от холода. Последняя нить на чёрной повязке Киноко оборвалась и кусок ткани упал в его безжизненные ладони. Нацухи подбежала к братику со спины и обняла его, зарыдав так, что её крик заполонил всю округу. Франсуа почувствовал, как сильно она сжимала кожу Фэна, будто когтями вонзилась. Фиэнтифико дрожащими руками прикоснулся к упавшей повязке. Он убил его. Убил своего брата. Его ладони сжали повязку в руках. Сжали так, будто хотели порвать.

Внезапно яркий свет заполонил всё перед глазами, но Фэну было всё равно. Он был предан скорби. Франсуа смог сквозь слёзы разглядеть 6 столбов света устремившихся в небо. После этого воспоминание оборвалось и его выкинуло обратно. У него осталось маня только на ещё одну ячейку. Дотронувшись до последней, он направился в день, когда Фэн встретил тех, кого Маркс. Перед ним стоял высокий мужчина с длинными зелёными волосами. На верхней части лица у него была маска, украшенная клетчатым узором, а на голове — белый тюрбан. Одет он был в чёрный плащ, покрывающий всё тело. Мужчина держал одной рукой Нацухи, прижимая её, чтобы та не сбежала, а второй поднёс кинжал к её горлу. Девочка была сама на себя не похожа: красные глаза с чёрной склерой, клыки, когти и неимоверно длинные когти. Она брыкалась, раздирала одежду незнакомца, кусалась, но он не отпускал её.

— У меня есть для вас одно предложение, юноша. — Спокойным тоном молвил мужчина. — Полагаю, вы выслушаете меня.

Маркс узнал вдалеке деревню, в которой они находились. Та самая, что была неподалёку от города Анквар. Именно там Юлиус и встретил эту девочку. Узрев то, как Фиэнтифико протягивает руку, чтобы пожать ладонь мужчины и согласиться на его предложение, Франсуа всё понял. В его голове сложилась чёткая картина: Фэн начал сотрудничать с этими людьми уже после того, как стал частью каравана, его принудили оставить Нацухи там, чтобы она в своей монструозной форме отвлекала рыцарей-чародеев от реальной угрозы. Вот почему в столице было так мало воинов! Вот почему Сейроку с лёгкостью переместил рыцарей-чародеев с восточной стены в ту деревню. Конечно же никто бы и не возразил, даже Король магов ничего не заподозрил.

Фиэнтифико сел на корточки перед сестрёнкой и крепко обнял её. Он снова плакал, закутываясь лицом в её хрупкое плечо. Она обняла его в ответ, тихонечко гладя по голове.

— Прости меня. — Тихонечко просил Фэн. — Прости. Я обязательно вернусь. Оставлю тебе всю еду, которая есть в моей телеге. Кушай её понемногу, хорошо? — Глубокий вдох и снова всхлип. — Мы с караваном, скоро заберём тебя. Дождись меня.

Нацухи гладила его и тихонечко напевала песенку. Мана Маркса заканчивалась, поэтому воспоминания начали считываться обрывочно. Последнее, что он увидел — как незнакомец даёт Фэну маску, из которой вытаскивает какую-то палку. Похоже, этот ушастый артефакт позволяет не только скрыть голос и внешность, но и хранить внутри себя вещи. Франсуа тут же "выкинуло" из сознания Тадавула. Маркс вытер пот со лба и отменил своё заклинание, сложив гримуар обратно в сумку. Фиэнтифико стоял, уперевшись руками в колени и дрожал. Пока рыцарь-чародей рыскал в его голове, он и сам просматривал все эти воспоминания. Юлиус с заинтересованным лицом смотрел на беловолосого, особенно в его широко раскрытые от страха глаза, из которых вновь текли слёзы. Юношу вновь окутало холодом пережитого прошлого. Он пытался отдышаться, но получались только жалобные вздохи.

— Что было того, как в небе появились те столбы света. — Продолжил свою работу Франсуа.

— Я...- В горле Фэна будто ком стоял. — ...не помню. Сразу после этого меня нашли в пустыне, в какой-то башне...с кучей ожогов. Караван Вадела спас меня.

— Что ты хочешь в обмен на информацию. — Тут уже в дело вступил Юлиус, становясь перед Фиэнтифико.

— Помилование. — Поднял голову Тадавул. — Для меня с сестрой и моих товарищей.

Примечания:

*Хакама — японские штаны по форме напоминающие блунную юбку.

**Тога — верхняя одежда у древних римлян, ткань, обматывающаяся вокруг тела.

° Здесь не стала уточнять кто именно, потому что у Фэна и Маркса в данном моменте одни чувства (только мысли и эмоции разные).

°°Именно Маркс считает их заморскими. Для Фиэнтифико и его семьи многие виды описанных блюд вполне естественны.

Теперь у фанфика есть свой тг канал, где я публикую спойлеры, информацию по лору и фото мерча:

https://t.me/liveloveex