Я - Риддл (гет)

Сижу за столом в Большом Зале. Слева — Снейп, справа — пустое место. По-видимому, для Игоря. И, разумеется, устроил это все Дамблдор.

Появление шармбатонцев, точнее, шармбатонок, вызывает всеобщий вздох. Смотрю иронически. Половина из них — обладательницы крови вейлы. И вот что интересно — почему мадам Максим приволокла одних девок? У них что, парней нет? Или парни настолько убоги? Вот Игорь сделал правильно, не взяв девчонок. Хотя наши девчонки дали бы по рогам и этим шармбатонским «леди», и хогвартсовским. Помню, когда меня начали задирать в одном из бразильских кварталов... Не магическом, простом маггловском. После этого все тамошние обитатели обращались ко мне «мадам» и старались смыться как можно скорее...

И палочку я тогда даже не доставала.

А вот вход дурмстранговцев вызывает у меня в животе щемящее чувство. Парни шагают, чеканя шаг и выбивая искры посохами...

Игорь входит, словно русский царь. В белой одежде он выглядит действительно роскошно.

— Игорь, — говорит Дамблдор, обнимая Каркарова.

Встречаюсь с Игорем взглядом. Он улыбается мне одними глазами и садится на предназначенное ему место. И я понимаю, что только у нас троих Темные Метки.

Ура, товарищи. Дамблдор в своем амплуа. «Всем внимание! Пожирателям Смерти садиться с левой стороны стола! Приличным гражданам — по центру и справа!»

И еще вот что интересно — он пихнул меня между этими... господами специально, чтобы я удерживала их от желания поубивать друг друга или наоборот, чтобы вызывала чувство ревности? Вон как стреляют глазами.

Дамблдор что-то вещает о Кубке, куда будут кидаться пергаменты с именами претендентов, ученики же пожирают глазами шармбатонок и дурмстранговцев, особенно Крама.

— Виктор Крам — профессиональный игрок в квиддич, — со смешинкой в глазах подсказывает мне почему-то Снейп. — Тот самый, что поймал снитч на злополучном чемпионате мира.

— А, — понимающе киваю. — А то я уже испугалась, что ученики нашей школы так стали популярны за последние годы сами по себе...

— Анна, ты не следишь за квиддичем? — наигранно изумляется Каркаров. — Я полагал, что ты оставила свои детские замашки...

— Анна играла в квиддич? — вежливо интересуется Снейп у Игоря.

— Отнюдь, она его терпеть не могла, — так же вежливо отвечает Игорь, и они оба закатываются смехом.

А я сижу, словно не в своей тарелке.

От дальнейшего смущения меня спасает появление на столе еды.

— Что это такое? — интересуется Снейп, брезгливо тыкая вилкой в стоящее перед ним блюдо.

— Pel’meni, — отвечает за меня Игорь. — Русская еда. Вот, смотри, как надо...

У меня над головой проносится сперва пустая тарелка Северуса, затем она же проносится обратно, но уже наполненная пельменями, щедро политыми сметаной.

— А это что? — со священным ужасом взирает Снейп на сметану.

— Smetana, — так же радостно информирует Каркаров. — Делай вот так...

С этими словами Игорь накалывает на вилку пельмень, возит им в сметане и съедает с выражением неописуемого блаженства на лице.

Снейп подозрительно косится на меня, затем на Игоря, затем снова на меня...

Со вздохом кладу себе немного пельменей, поливаю их сметаной и принимаюсь за еду.

Северус еще какое-то время присматривается к нашим жующим лицам, затем решается попробовать...

— Вполне съедобно, — хмуро заключает Снейп, глядя в пустую тарелку.

Мы с Игорем переглядываемся, затем хмыкаем. Учитывая, что Снейп съел две добавки...

— Северус, а хочешь borsch? — интересуется Каркаров с каким-то зловещим выражением на лице.

— А это что?

— О...

— М-да... сюда бы еще vodochku... — Игорь подмигивает мне так, чтобы не увидел Снейп, уписывающий наш «национальный русский красный суп».

— У нас коньяк в комнате недопит, — говорю шепотом по-русски. — После ужина допьем. Лучше всякой водочки.

— Угу... Учитывая, что на десерт — ты, — так же шепотом вещает на ухо мне Каркаров. — Моя сладкая Анечка...

— Уймись, развратник, — говорю разомлевшему от счастья Игорю, глядя на еще присутствующих. Дамблдор представляет нам Бартемиуса Крауча из Министерства, Аластора Грюма, отставного аврора, и Людо Бэгмэна, которые будут следить за порядком во время Турнира.

Бартемиус Крауч... Вроде бы его сына осудили, как Пожирателя... И, насколько я помню, это сильно отразилось на его карьере. Он метил в Министры Магии, а не получилось. Жена умерла через полтора года, как сына осудили на пожизненное заключение в Азкабане.

Вздыхаю. Война принесла много бед многим семьям. Навскидку могу назвать не меньше десятка фамилий, которые лишились наследников. Блэки, Лестрейнджи, те же Краучи, Прюэтты...

— Северус, — обращаюсь к коллеге, с тоской смотрящему на недоеденный борщ и протягиваю небольшую склянку, — не забудьте выпить после ужина вот это.

— Что это? — недоверчиво косится Снейп.

— Это чтобы ваш желудок не взбунтовался с непривычки. Вот состав, — с этими словами лезу в карман и достаю вчетверо сложенный лист пергамента. — Если не доверяете мне, можете сварить зелье сами — минут десять работы.

Снейп вчитывается в написанный текст, затем кивает.

— Спасибо за заботу, профессор Риддл.

— Всегда пожалуйста, профессор Снейп.

Игорь ревниво косится в нашу сторону.

* * *

— Я вас не знаю, — хриплый голос останавливает меня, когда я выхожу из Большого Зала.

Оглядываюсь на голос и вижу Аластора Грюма.

— Я Анна Риддл, преподаватель ЗоТИ, — представляюсь.

Ну вот. Грюм не дурак, и имя моего отца тоже знает. Палочка у горла — давно привычный способ ответить «Рад знакомству».

— Что вы здесь делаете?

— Преподаю, — сглатываю.

— И шпионите.

Усмехаюсь, от чего Грюм втыкает мне палочку в горло еще сильнее.

— На кого, мистер Грюм?

— Думаете, я не знаю, кто ваш отец?

— Знаете, — киваю. — Как и то, что я не общалась с ним с семидесятого года.

— Аластор! — Дамблдор в очередной раз приходит мне на выручку. — Отпусти профессора Риддл.

Палочка исчезает от моего многострадального горла, я потираю его рукой и благодарно киваю Дамблдору.

— Аластор, — директор Хогвартса тянет отставного аврора за плечо. — Не стоит подозревать Анну только потому, что она Риддл. Не делай такой ошибки, Аластор.

Аврор ничего не говорит, лишь сверлит меня своим круглым глазом.

Одергиваю мантию и разворачиваюсь обратно в сторону подземелий.

— Хорошего вечера, профессор Риддл, — слышу в спину затихающий голос Дамблдора.

* * *

Игорь уже ждет меня у дверей. Он все так же в своей белой парадной мантии директора Дурмстранга. На руках все полагающиеся перстни, в руках — посох.

— Я прямо с ужина, — отвечает он на мой невысказанный вопрос. — Виктор сказал, что они справятся сами.

— Это естественно, — улыбаюсь, — было бы странно, если бы здоровые семнадцатилетние дурмстранговские лбы, отобранные для участия в Турнире, спать сами лечь не смогли.

Игорь на секунду мешкается, затем заливается смехом.

Шиплю пароль и пинаю дверь.

Игорь входит следом, аккуратно ставит посох у входа рядом с моим.

— Ань... — теплые руки обхватывают меня со спины. — Ань... обещай, что ты больше не бросишь меня.

— Не брошу, — откидываю голову на грудь Игорю. Его борода, в которой так много седины, щекочет мой лоб.

— Мы уедем в конце года, после Турнира. Я тебя с собой забираю, ты не против? — спрашивает Каркаров, при этом в его вопросе больше утверждения.

— Не против...

* * *