Чёрно-белый (джен)

Расставшись с Еленой, Александр покинул квартиру точно так же, как в неё попал. Через балкон.

Активировав Покров, он устремился навстречу громыхающему небу и почти целую минуту просто набирал высоту. Гроза стала ещё сильнее, и, когда очередной раскат грома раздался совсем уж близко, Александр невольно представил в голове, как прямо в него бьёт сверкающая молния.

Не слишком-то заманчивая перспектива.

Но Александру всё равно нужно было подняться ещё выше, дабы максимально затруднить Елене и её террористам слежку за ним. Если они, конечно, собирались этим заниматься, доказательств чему у Александра не имелось никаких. Однако он всё равно не хотел рисковать, и потому, набрав достаточную высоту, полетел отнюдь не к своему временном убежищу. Сперва Александр минут двадцать летел в строго противоположном направлении, после чего ещё десять минут двигался на север и только затем по широкой дуге двинулся туда, куда ему действительно было нужно. По итогу весь путь у него занял чуть менее полутора часов.

В отцовской квартире просторного балкона не имелось, отчего Александру пришлось довольствоваться небольшой форточкой на кухне. Впритык, но он в неё пролезал, так что особых трудностей проникновение внутрь не вызвало. Немного удручала лишь большая лужа воды, скопившаяся на полу за время отсутствия Александра. Закрыть форточку снаружи, когда улетал, он не мог, а потому дождевых капель в помещение налетело немало. Впрочем, с учётом всех прочих обстоятельств конкретно данная неурядица особо большой проблемой Александру не представлялась. Забот у него и так более чем доставало.

Прекрасно помня, чем закончилось недавнее отключение Покрова после пребывания под дождём, Александр решил малость подготовиться. Первым делом он направился в ванную и перенёс оттуда Макса в гостиную. Затем Александр вернулся обратно к ванне, сбросил всю мокрую одежду и, только оказавшись под тёплым душем, развеял свой психокинез.

Всё прошло как по маслу.

Закончив с водными процедурами, Александр насухо вытерся полотенцем и заглянул в спальню, где разжился новым комплектом одежды. Следом он вновь активировал Покров и зашёл в гостиную, где расположился на одном из кресел.

Теперь оставалось только ждать.

И думать.

Александр раз за разом проигрывал в уме весь разговор с Еленой, ища в нём подсказки на тему того, как ему следовало поступить дальше. И из раза же в раз приходил к выводу, что складывающаяся вокруг него ситуация всё становилась всё более и более непонятной. Много чего он ожидал от Нового Иерихона, но уж точно не ужина с их лидером. Причём Елена держалась по отношению к Александру вполне тактично и сдержано, хоть и не забывала между делом напоминать, кто из них двоих был в доминирующем положении.

А уж сделка, которую она предложила…

Александр должен был собственноручно отдать ей Макса и отца в обмен на Вику с Аней. Довольно выгодное, с одной стороны, предложение. Особенно в той части, которая касалась Макса. Уж он-то Александру точно был не нужен.

Как рассказала Елена, второго похищенного им с отцом террориста Новый Иерихон успел-таки вытащить из дома Пифагора до прибытия туда милиции. Сейчас он находился под надзором своих друзей и проходил необходимое лечение. Досталось ему очень знатно, но жизни уже ничего не угрожало. Теперь Елена и остальные члены Нового Иерихона желали лишь вернуть Макса.

И заполучить свою изначальную цель, разумеется.

Отец Александра.

Елена не скрывала своих планов на него. Отцу их «встречу» и последующее «общение» было не пережить. И Александру было сложно не согласиться с тем, что отец такого итога заслуживал. Даже если сказанное Еленой относительно трагедии десятилетней давности было ложью, и отец тогда действительно способствовал убийству Андреса Кина лишь информационно, вина на нём всё равно лежала огромная. Да и личное отношение Александра к его отцу отнюдь не играло в пользу последнего.

С другой стороны, Елена фактически предлагала Александру стать соучастником убийства. Убийства собственного отца.

Александр много раз представлял то, как убивает отца своими руками. Один раз он даже подошёл к этому деянию вплотную. Лишь стороннее вмешательство удержало Александра от пересечения судьбоносной черты. Но вот он вновь к ней приближался. И на сей раз стороннее вмешательство, напротив, активно его вперёд подталкивало.

Александр не знал, что делать.

Он «смотрел» на лежащего на полу Макса и совершенно искренне этого не знал.

Только в одном Александр был уверен на все сто процентов. Он должен спасти Вику и Аню из рук Нового Иерихона. Если кто и являлся во всей этой истории по-настоящему невинными и непричастными, то только они. В этом Александр не сомневался ни секунды.

Несколько часов спустя, ровно тогда, когда и предупреждал отец, зазвонил телефон.

Александр развеял Покров и снял трубку.

— Они их схватили, — тихим голосом сказал он, едва отзвучало приветствие отца. — Вику и Аню, — пояснил он. — Нам надо поговорить. Срочно.

Отец тут же начал засыпать Александра вопросами, пытаясь прояснить ситуацию. Но Александр был скуп на ответы. Он ограничился лишь тем, что убедил отца в безопасности их друг с другом встречи и в том, что сам Александр пока не собирался выполнять все требования Нового Иерихона. Но им действительно нужно было поговорить. Александр настаивал именно на личной встрече и, когда отец наконец согласился положил трубку.

Александр опять активировал психокинез и вернулся на кресло. Он сидел и окидывал «взглядом» настолько широкий радиус, насколько ему только позволяла его способность. Александр уже не испытывал никакого стыда или вины из-за того, что наблюдал за чужой личной жизнью. Была ли это молодая пара, что очень яро выражала друг другу свою любовь, или же неспособный заснуть одинокий старик, Александру было уже откровенно плевать. У него в голове роилось так много мыслей, что чья-либо ещё жизнь стала для него безразличной. Он следил за тем, чтобы поблизости без его ведома не объявился кто-то из террористов и терпеливо «высматривал» своего отца. Все прочие люди в пределах его восприятия стали не более чем серым фоном.

Отец прибыл довольно быстро.

И часу не прошло, как он показался во дворе близ здания, сидя на заднем сидении такси. Затем он вышел наружу, расплатился с водителем наличкой и заскочил в подъезд, поднявшись после на лифте. Специфичные движения выдавали в нём настороженность, но не нервозность. Несмотря ни на что, самообладания отец не терял.

— Сань, ты здесь? — спросил он, заходя в прихожую.

— В гостиной, — ответил Александр, вновь отключая свою способность.

Не разуваясь, отец прошёл дальше и, показавшись в дверном проёме, включил в гостиной свет.

— Ну давай, рассказывай.

И Александр рассказал.

Не вдаваясь в ненужные подробности, он поведал, как хотел позвонить Вике, а трубку взяла Елена и предложила ему встречу. Как он слетал на эту встречу, о чём там с Еленой разговаривал, и как по итогу вернулся обратно. Александр старался говорить спокойно и размеренно, несмотря на переполнявшие его эмоции. Он всё ещё разрывался внутри меж тем, чтобы продолжать разговаривать с отцом, пытаясь совместно найти выход из ситуации, и тем, чтобы просто скрутить отца здесь и сейчас, передав затем вместе с Максом Елене.

На протяжении всего рассказа Александр то и дело сжимал да разжимал кулаки, силясь хоть как-то дать выход тому безумию, что в нём бурлило. Но помогало это мало. Заканчивал говорить Александр уже откровенно подрагивающим от напряжения голосом. И, конечно же, это не могло укрыться от его отца.

— Признаюсь, Саня, я приятно удивлён, что ты решил мне всё вот так выложить, — сказал отец, сидя в соседнем с Александром кресле. — Учитывая, всё, что я тебе сделал, мог бы просто меня им сдать.

— Опция всё ещё открыта, — коротко ответил Александр.

— Да, я понял.

— Так это правда? — спросил Александр, внимательно вглядываясь в лицо отца. — Ты убил отца Елены?

— Андреса-то? — переспросил отец. — Да, это был я. Лично принёс ему отравленную бутылку пива. Он считал меня своим близким другом, так что всё прошло до смешного гладко, — поделился он с очень странной улыбкой на устах. Не довольной, но и не печальной. Что-то между. — П*здец, конечно. Он был так силён, что действительно мог считаться девиантским Иисусом. Некоторые его прямо богом и называли. А в итоге так легко помер…

Отец рассмеялся.

Правда, совсем тихо.

— Значит, мне ты тогда на кухне солгал, — констатировал очевидное Александр.

— Да, — подтвердил отец.

— Почему? — без особого интереса, но всё же спросил Александр.

— Повышал свои шансы получить твоё согласие? — ответил отец вопросом на вопрос. — Просто привык врать всем и вся? Решил, что нах*й тебе не надо знать, что твой папаня грохнул пару сотен тысяч человек, и жить с этим знанием до конца своих дней? — продолжил вопрошать он. — Какой вариант больше нравится, тот и выбирай. Сделанного-то это уже не изменит.

Отец замолчал, уставившись на лежащего между ними Макса, а Александр ещё сильнее задумался. Слова отца вообще не помогали ему определиться. Только хуже всё делали.

— А зачем вообще нужно было убивать Андреса Кина? — сам не зная, зачем, спросил Александр. Возможно, просто пытался оттянуть неизбежное. — Я слышал, что он был террористом, но…

— Да не был он никаким террористом, — перебил Александра отец. — Уж чем-чем, а террором он точно никогда не промышлял. Это всё сказочки, выдуманные для массового зрителя. Действия Андреса подрывали устоявшийся в отношении девиантов порядок вещей. Было множество волнений в обществе. И в попытках как-то это скомпенсировать был создан образ безжалостного террориста, что сотнями убивал ни в чём неповинных людей.

Отец ненадолго замолчал, в задумчивости подняв глаза к потолку, а затем как ни в чём не бывало продолжил.

— Впервые Мессия дал о себе знать в Африке в самом начале нулевых, — рассказал он, употребив прозвище Андреса Кина. — Он вмешивался в войны по всему континенту и вытаскивал из них девиантов, что использовались в качестве живого оружия. Андрес никогда не пытался остановить сами войны и уж точно ни разу не становился на чью-либо сторону в конфликте. Его интересовали только «боголюди», — с нескрываемой неприязнью произнёс отец последнее слово. — Следующее поколение. Те, кого ещё можно было спасти и направить по верному пути. Так, во всяком случае, заявлял он сам, — уточнил отец. — И многие ему верили. Согласись, когда с самого детства окружающие относятся к тебе в лучшем случае как к инструменту, а зачастую и просто монстром называют, перспектива стать чем-то большим, чем-то божественным, начинает выглядеть очень привлекательно?

Отвечать Александр не стал, но отцу это и не требовалось. Всё и так было понятно.

— Когда Андрес и его последователи вышли на мировой уровень, ведущие державы заинтересовались его фигурой вплотную, — поведал следом отец. — В две тысячи четвёртом году по указу с самого верха я внедрился в организацию Андреса и стал уверенно подниматься по её иерархии. Мне понадобилось не так много времени, чтобы начать общаться с Андресом напрямую, а затем и войти в его ближайший круг доверенных лиц. Я скармливал им секретную информацию, одобренную моим начальством, а попутно собирал и передавал на родину всё больше сведений о них, — вкратце описал отец суть своих действий. — А Андрес меж тем всё набирал обороты. Видишь ли, Санёк, Андрес был еб*учим идеалистом. Одним из тех, кто заявляет, что хочет и обязательно изменит этот несправедливый мир. Разница была лишь в том, что Андрес, в отличие от абсолютного большинства подобных идиотов, действительно мог сделать то, о чём говорил.

Лицо отца приняло более серьёзное и даже мрачное выражение.

— А ещё он не был сторонником полумер, — добавил отец. — Свободно пересекал любые границы в поисках новых сторонников, вламывался на военные базы и в тюрьмы… Бл*ять, да он мог даже ворваться на заседание ООН и в открытую заявить, что забирает себе часть суверенного государства и целого материка, чтобы создать новую страну только для девиантов. У Андреса не было вообще никаких тормозов в этом плане. Если он хотел что-то сделать, то просто брал и делал это. И никто не мог его остановить. Разумеется, Андреса решили в итоге убить, — с улыбкой заявил отец. — Какие ещё могли быть варианты, если даже самые долгие и дипломатичные переговоры с ним не приводили ни к каким компромиссам?

Отец опять вопросительно посмотрел на Александра, и на сей раз у последнего сложилось стойкое впечатление, что ответ отец услышать таки хотел. Однако Александр вновь сохранил молчание.

— Я всего лишь довёл до конца то, что было уже неизбежно, — совсем тихо закончил отец.

Повисла тишина.

Голова Александра превратилась в настоящую свалку из разрозненных мыслей, и он прилагал все свои силы, дабы во всём этом разобраться. Рассказ отца заметно отличался от того, что Александру ранее доводилось узнавать об Андресе Кине и Новом Иерихоне. Но, по крайней мере, он больше соответствовал тому образу, который недавно демонстрировала Елена. Новый Иерихон определённо не был той безжалостной террористической группировкой, которую из неё рисовали СМИ и разные политические обозреватели.

Правда вот нынешнюю ситуацию откровения отца никак не меняли.

А часы в гостиной всё тикали. До означенного Еленой часа было ещё далеко, но и слишком затягивать с принятием решения тоже не имело никакого смысла. Александр должен был с выбором определиться. В первую очередь для самого себя.

— А что, если обратиться в милицию? — озвучил он одну из пришедших на ум опций. — Опишем ситуацию, назначим встречу Елене, а там облава и…

— Тогда нас всех разом дружно и положат, — высказал своё мнение отец. — Будет просто ох*ительная возможность бросить все концы в воду.

— И что, твои связи ничем не помогут? — не стал так сразу отступаться Александр.

— Санёк, я же тебе уже говорил, как дела обстоят…

— Да помню я, — перебил Александр и вновь погрузился в раздумья.

Он хотел хотя бы сейчас сделать всё как полагается и по закону, но и тут не вариант.

Да почему он вообще должен был подобные вопросы решать?! Он ещё даже до совершеннолетия своего дорасти не успел. Ему бы о несделанной домашней работе беспокоится да грядущих экзаменах, а не вот об этом вот всём!

Александр с шумом выдохнул.

Он устал.

Он уже очень сильно устал.

Но отдыхать ему было некогда. И неважно, заслужил он чем-то подобное или нет, как никого и не волновало, насколько всё происходящее было по отношению к Вике с Аней справедливым. Дела обстояли так, как они обстояли, и Александр просто должен был что-то с этим сделать. Только и всего. Жалость к себе тут помочь не могла.

— Да хорош уже мяться, как девка в первый раз, — вдруг заявил раздражённым голосом отец и с болезненным выражением встал с кресла. — Если сам не можешь, то я всё сделаю. Телефон Вики же сейчас у Елены?

— Да, — подтвердил Александр, удивлённо наблюдая за действиями отца.

А тот, хромая, подошёл к стационарному телефону, снял трубку и быстрыми отрывистыми движениями набрал номер.

— Это я, — сказал он в телефон спустя несколько секунд. — Санёк мне всё рассказал. Если гарантируешь моей жене и детям безопасность, я готов сдаться. Но место и время обмена выбираем мы. Согласна?

Голоса Елены Александр не слышал

— Как скажешь, — сказал отец в ответ на какую-то её реплику. — Значит, договорились? — спросил он и через пару мгновений кивнул. — Хорошо. Позже созвонимся и обсудим детали.

После этих слов отец положил трубку на место и повернулся к недоумевающему Александру.

— А теперь давай закажем что-нибудь пожрать, — объявил он, криво ухмыляясь. — Не хочу помирать на голодный желудок.