Дочь кузнеца (гет)

Глава 17

— Капитан. — позвал своего командира Энсуи, отвлекая Какаши от «оживлённой беседы» с Ширануи Генмой.

— Что случилось, Энсуи? — удивлённо отозвался Хатаке.

За разговором с Генмой он и не заметил приближения своего товарища, а значит потерял бдительность, что в их профессии зачастую может стоить жизни. А всё потому, что они разговаривали о Каджии-сенсей.

Вот уже пятнадцать минут Какаши выслушивал излияния Ширануи на тему: какая Има-сан удивительная девушка, какое она произвела на него впечатление и как он не прочь за ней приударить. Генма никогда не был обделён женским вниманием и красивая девушка, к тому же не бросившаяся ему сразу на шею, для молодого джонина была своеобразным вызовом.

Стойко слушавший о планах своего товарища, Какаши обрадовался возможности отвлечься от мрачных мыслей, в основном состоящих из планов убийства своего весьма любвеобильного друга.

— Капитан, на сына Даймё совершенно покушение. — ошарашил неожиданным известием Нара, продолжив дальше ещё более мрачным тоном. — По словам Каджии-сенсей, ребёнок подвергся воздействию редкого яда, который можно найти только в стране Воды.

— Покушение? — спросил Генма, становясь предельно серьёзным. С разглагольствовавшего минуту назад о своих амурных делах сердцееда сошла вся весёлость, на смену ей пришёл профессионализм токубецу-джонина Конохагакуре-но-Сато.

— Думаете это дело рук скрытого Тумана? — задумчиво произнёс Какаши, вспоминая все последние сводки об активности шиноби из этой деревни на территории страны Огня.

— Может быть, в любом случае не стоит отвергать такую возможность. — констатировал Нара Энсуи, как и все представители своего клана обладающий большими аналитическими способностями. Конечно, ему было далеко до главы клана Нара, Шикаку-сама, но даже его скромных способностей было достаточно, чтобы сделать определенные выводы в этой ситуации.

— Ты прав. Какие прогнозы по поводу мальчика?

— Сенсей сказала, что у неё есть противоядие к этому яду. — проговорил джонин, но в его голосе определённо звучала неуверенность.

— Что не так? — уловив тревогу в тоне своего товарища, Какаши нахмурился.

— Ничего, просто… — замялся Энсуи. — До недавнего времени считалось, что противоядия не существует.

— Тогда откуда..? — пораженно спросил Генма, тоже частенько использующий яды в своей работе, а потому знающий о них довольно много.

— Каджия-сенсей, похоже, смогла его, каким-то образом, получить. — произнёс черноволосый джонин, переводя взгляд с одного товарища на другого.

— Ты намекаешь, что она может быть как-то причастна к произошедшему. — напрягшись от подобных предположений, уточнил Хатаке, не желая верить в подобную чушь.

— Я ни на что не намекаю, капитан. — невозмутимо ответил Энсуи, стойко встречая грозный взгляд своего командира.

— Нужно найти яд. — внёс предложение Ширануи, ощущая напряжение возникшее между его сокомандниками.

— Точнее, того, кто его применил. — произнёс Какаши, отворачивая свой внушающий страх взгляд и складывая печати для техники призыва. — Кучиёсе но Дзюцу.

В мгновение ока, на месте выполнения техники, образовалось облако дыма, из которого появился маленький мопс коричневого цвета, в синем жилете и с повязкой на голове, украшенной знаком шиноби Листа.

— Йо, Какаши! — глубоким басом, абсолютно не подходящим такому маленькому существу, поприветствовал пёс своего лидера.

— Привет, Паккун, — ответил Хатаке, — Нужно найти кое-что.

* * *

Има

Акихико-чан оказался очень сильным мальчиком, а ещё у него обнаружился врождённый иммунитет к ядам. И это единственная причина, почему этот ребёнок до сих пор жив.

Думая о том, что надо бы ещё проверить и мать мальчика, я продолжала работать над его истощённой сердечной мышцей. Под действием зелья яд в организме Акихико разрушался, распадаясь на безопасные соединения и не причиняя больше вреда внутренним органам.

Кожа мальчика снова приобрела здоровый оттенок, а дыхание выравнивалось по мере того, как снижалась нагрузка на лёгкие. Правда, общее истощение организма это никак не устраняло, но с этим должно справится хорошее питание и продолжительный отдых.

— Сенсей, как мой мальчик? — с надеждой в голосе спросила госпожа Шиджими, не отходившая далеко от постели сына.

— Уже намного лучше, до полного выздоровления, конечно, далеко, но угрозы жизни больше нет, — ответила я, уже даже не считая в который раз.

Для любого родителя самое тяжёлое — наблюдать за болезнью ребёнка и не иметь возможности, что-либо сделать. Я уверена, в голове этой женщины сейчас, только одна мысль: «лучше бы я, а не он».

— Спасибо вам, Каджия-сенсей. — прошептала уставшим голосом супруга Даймё; тени под её глазами стали значительно глубже, чем час назад, что сильно меня насторожило.

— Не стоит благодарности, госпожа Шиджими. — ответила я, развеивая лечащую технику, всё дальнейшее восстановление возьмут на себя зелья, что я влила в мальчика пол часа назад.

Убедившись, что мой маленький пациент пребывает в глубоком сне, я повернулась к сидящей у изголовья его постели матери.

— Вы позволите обследовать и вас тоже, госпожа? — обратилась я к ней, подмечая ухудшившийся оттенок лица и уже бледноватые губы.

— Меня? — удивилась женщина, даже прекратив гладить сына по волосам. — Вы думаете, что я тоже могу быть отравлена? Но, у меня же нет никаких симптомов.

— На самом деле, у меня есть одна гипотеза на этот счёт. Я поделюсь с вами, как только смогу её подтвердить. — закинула я удочку; в конце концов — любопытство присуще всем.

Само собой, она согласилась, и моя теория подтвердилась: и мать и сын подверглись воздействию токсина. Взрослый организм с врождённым иммунитетом просто адаптировался к яду, а вот ребёнок… Вообще, по содержанию яда в теле Акихико-чана, можно сделать вывод, что он соприкасался с источником отравления чаще, получая всё новую и новую порцию токсина.

— Как я и думала, в вашем организме тот же яд. — сказала я, доставая уже знакомый госпоже Шиджими пузырёк с противоядием. — Выпейте, пожалуйста. Доза батрахотоксина не слишком высокая, но нагрузку на организм всё же даёт. Вы уникальны, госпожа, и этой уникальностью спасли жизнь своего сына, передав её по наследству.

— Ч-что вы имеете ввиду? — удивлённо спросила она, глядя на меня ошарашено, к слову уже не такая бледная, как минуту назад.

Забрав из рук госпожи Шиджими пустой пузырёк и убрав его обратно в сумку, я объяснила подробнее.

— У вас врождённый иммунитет к ядам, госпожа. — порадовала я её, возобновляя шосен и повторно обследуя грудную клетку женщины. — Это случается, крайне редко, но случается. На моей практике был только один похожий случай. Это был пожилой мужчина, с которым мне довелось познакомиться в Мори но Куни. Он очень любил змей, а это, скажем так, не добавляло ему популярности среди соседей, ведь он держал их у себя дома. Самые редкие и ядовитые экземпляры вместо домашних питомцев, можете себе представить? Этот человек получил сотни укусов за свою жизнь, и большая часть из них, были бы смертельны для любого другого человека, но не для него.

— То есть, на меня отрава не действует? — изумилась она такой новости.

— Скажем так, на вас действуют не все яды, а те которые способны повлиять на ваш организм, должны быть в очень высокой концентрации. Но даже в таком случае результат скорее всего не будет летальным. — пояснила я, заканчивая обследование и завершая технику.

Да, шок — это по нашему! После такого сюрприза, мадам впала в ступор на пару минут, потрясенно хлопая на меня глазами.

— Но, сейчас, нужно понять, как отравили вас и вашего сына, а в идеале узнать, кто это сделал. — пробормотала я, перебирая в уме способы транспортировки и хранения яда древолазов.

Вообще, его очень трудно синтезировать, а лягушки содержащиеся в неволе довольно быстро теряют свою ядовитость. Но в стране Воды есть умельцы, которые нашли способ добывать этот яд; правда, это жутко дорого.

«А значит, позволить это себе мог только очень богатый человек. Богатый и бесчестный.» — подумала я, попутно припоминая свиту Даймё, сплошь аристократы и богачи.

Ну, моё дело лечить, надеюсь капитан Хатаке и его команда продвинутся в расследовании.

* * *

Какаши

Мы уже битый час шерстили дворец. Само собой, скрытно, шиноби мы или где?

Но, пока безрезультатно. А всё потому, что я не стал беспокоить Иму-сан, прося её о помощи. И если мои сокомандники ещё этого не поняли, то Паккун давно сообразил, и теперь поглядывает на меня недовольным взглядом.

— Какаши, долго мы будем топтаться на месте? — не выдержал мой нинкен, озвучивая то, о чём я и сам думал. — Если бы ты дал мне пример того запаха, что нужно отыскать, дело пошло бы намного быстрее.

— Ты прав, ты прав, так мы точно ничего не найдём. Генма, Энсуи, возвращаемся в покои наследника. — скомандовал я, двигаясь первым.

Остановившись возле входной двери, за которой находился отравленный сын Даймё, я осторожно постучал, надеясь не отвлекать Каджию-сенсей от лечения мальчика.

Через несколько мгновений, дверь тихонько отворилась и на пороге появилась сама Има-сан. Моё сердце пропустило удар: наш рост почти совпадал, её лицо оказалось напротив моего, а её необыкновенные глаза смотрели прямо на меня.

— Простите за беспокойство, сенсей, но нам требуется ваша помощь, — произнёс я, стараясь внешне сохранять уверенность присущую капитану команды.

— Конечно, чем я могу помочь? — тут же откликнулась она, заправляя упавший на глаза тёмный локон за ухо.

«Ненужные мысли, ненужные мысли! Соберись, Хатаке!» — сделал я себе мысленное внушение, пытаясь стереть все неуместные сейчас чувства, что поднимались внутри.

— Привет, красотка, давно не виделись. — донёсся откуда-то снизу голос Паккуна привлекая внимание красавицы доктора.

— Здравствуйте, Паккун-сан! Действительно, давно, как поживали? — с очаровательной улыбкой спросила она, видимо, даже не подозревая, как на окружающих действует её улыбка.

«Почему сердце так сжимается? Я же ещё слишком молод для инфаркта.»

— Да, всё путём. — сияя в ответ, произнёс мой пёс, расплываясь в лучах этой улыбки и протягивая в её сторону левую лапу. — Хочешь потрогать подушечки моих лап? Они очень мягкие, на свете нет мягче!

«Так, теперь ещё и мой нинкен клеится к девушке которую я… которая мне нравится!» — пришла в голову неожиданная мысль.

— Сенсей, нам нужен образец того яда, что вы обнаружили в теле мальчика. — решил я вклиниться в разговор, ведь если Паккуну дать волю, он может расхваливать себя бесконечно.

— О, конечно! Правда, мне удалось взять лишь небольшой образец. — сообщил Има-сан, открывая шире дверь и жестом приглашая нас внутрь. — Я думаю вам стоит сначала проверить комнату мальчика.

— Почему, сенсей? — поинтересовался Энсуи, как самый подозрительный.

«Бесит он меня, что-то!»

— Потому что, оказалось, что мать мальчика тоже отравлена.

— Вы уверены? Она, конечно, выглядела не очень хорошо, но… — усомнился в её словах Нара, но наткнувшись на пристальный взгляд аквамариновых глаз немедленно умолк.

Я, честно сказать не представлял, что она может так смотреть. Даже без всякого КИ, взрослый джонин нервно сглотнув отступил на один шаг назад.

— Я понимаю, что мы с вами практически незнакомы, Нара-сан, но тот факт, что вы так открыто сомневаетесь в моем профессионализме… расстраивает. — совершенно спокойным тоном произнесла она, делая многозначительную паузу, чтобы затем продолжить. — Думаю доказать вам свою компетентность я могу только одним способом.

— К-каким? — слегка заикаясь уточнил Энсуи, вспоминая все предупреждения от главы своего клана об этой женщине.

— Став вашим лечащим врачом, конечно же! — сладко улыбнувшись, выдала она, не отводя от него взгляд. — Не бледнейте вы так, я не имею ввиду, что сама отправлю вас на больничную койку. Но! В следующем месяце у нас в госпитале стартует новый проект по диспансеризации шиноби, так что ожидайте скоро персональное приглашение.

«Я вот теперь даже не знаю, пожалеть его или позавидовать?» — подумал я, глядя на меняющего цвет Энсуи, значительно притихшего под взглядом Имы-сан.

— Эм, Каджия-сенсей, а может мы уже вернёмся к нашему расследованию? — всё же вмешался я, делая шаг вперёд и незаметно закрывая собой провинившегося Нару.

— Само собой! — подхватилась девушка, устремляясь внутрь помещения, мимо лежащих рядышком на футонах матери и сына.

— Они спят? — уточнил Генма, впервые рискуя обратить на себя внимание нашего доктора.

— Да, после антидота и поддерживающих микстур, сон для них обоих сейчас самое лучшее лекарство, — ответила сенсей, закапываясь в свои вещи и доставая на свет крохотный пузырёк с прозрачной жидкостью.

Она грациозно опустилась на колени рядом с нинкеном, поднося флакон поближе к носу Паккуна чтобы он мог ознакомиться с запахом. С особой осторожностью держа стеклянную ёмкость, пока маленький мопс исследовал запах злополучного яда.

— Пахнет амфибией. — выдал мопс, делая один глубокий вдох за другим.

Как только сенсей закрыла пузырёк, мой нинкен начал активно нюхать окружающий воздух, концентрируясь на нужном запахе. Обойдя почти всю комнату мальчика по периметру, Паккун неожиданно остановился возле небольшого комода, который стоял в самом дальнем углу.

— Здесь! В этом месте запах самый сильный. — произнёс пёс, садясь рядом с комодом, ожидая, пока остальные подойдут поближе.

— Ты уверен, Паккун? — зачем-то спросил я, наверняка зная, что из всех моих нинкенов у него самый лучший нюх.

— Конечно, уверен! Ты что сомневаешься в моей квалификации, Какаши? — возмутился Паккун, переглянувшись, почему-то, с Каджией-сан, после чего они оба закатили глаза. Словно, поняли друг друга пообщавшись без слов.

— Маа-маа, не горячись, дружище, конечно же я в тебе не сомневался. — ответил я, стараясь за улыбкой скрыть неловкость от сложившейся ситуации.

Нюх Паккуна на самом деле удивительный и, конечно же, в разы превосходит мой. Не нужно было искать целую лягушку, всего лишь кусочек её кожи, который кто-то очень талантливый, пропитал ядом так что он ещё очень долго не потерял бы своих свойств. И пришит был этот кусочек на амулет — омамори, который кто-то подарил наследнику. Судя по большой коллекции подобных вещиц в комоде, даритель знал, что мальчик их коллекционирует.

— Наверное, мать отравилась, когда убирала эту штуку обратно. — предположила Има-сан, разглядывая вещицу, которую никто не решился трогать.

— Да, скорее всего, так и было. Теперь нам нужно узнать, кто подарил отравленную вещь наследнику правителя страны Огня. — озвучил я новую и самую главную задачу на эту миссию.

* * *

Ширануи Генма всегда был проницательным человеком, ну или, по крайней мере, он хотел так думать. Вот и симпатию своего старого приятеля Хатаке Какаши к новой докторше он заметил сразу. А также то, что сам Хатаке ещё не до конца понял и принял свои чувства. Хотя кто мог бы его винить в этом?

На самого Генму Каджия-сенсей произвела сильное впечатление ещё когда он увидел её на той миссии во время её переезда в Коноху. Хоть девушка и была потрясающе красива, а высокий рост, по мнению Ширануи, совершенно не умалял этой красоты, ему все же больше приглянулась её спутница, оказавшаяся представительницей клана Узумаки.

Има-сан, как она разрешила себя называть, была слишком сильной на его вкус. Рядом с ней он чувствовал себя немного растерянно, как будто ему снова шесть, и он в гостях у своей обаа-сан. Что, по идее, невозможно, ведь его бабули уже давно нет, а он сам уже давно не ребёнок, да и Каджии-сенсей всего восемнадцать лет, он узнавал.

Но эта аура зрелости, мудрости и проницательности, будто она всего тебя уже давно разгадала, окружала Иму-сан повсюду, а особенно за работой.

Её способность сохранять спокойствие и невозмутимость в не стандартных ситуациях подкупала, а также умение постоять за себя, и это он её ещё в поединке не видел, хотя уже подозревал, что противник она весьма не простой.

После обнаружения отравленного амулета Какаши принял решение пока не сообщать о настоящем состоянии здоровья наследника. Если отравитель узнает, что его план раскрыли, то может надолго затаится, а им этого не нужно. Поэтому, при согласии мадам Шиджими, по дворцу пустили слух о том, что сын Даймё всё ещё в очень тяжёлом состоянии, и не известно, сможет ли он поправиться.

Мать мальчика всё время оставалась с ним в комнате, которую Хатаке поручил охранять Нара Энсуи при поддержке Паккуна. К удивлению всех, мелкий нинкен и Има-сан очень быстро подружились. По мнению Генмы, это всё потому, что они оба являются обладателями «ауры старика».

Хотя, возможно, не стоило ему произносить этого вслух, да ещё так громко, что услышали все кому надо, и кому не надо. Теперь славного токубецу-джонина не покидало чувство, что проходить ему диспансеризацию одним из первых, вместе с Энсуи.

* * *

Има

Мой пациент уже самостоятельно ел и пытался играть с милым щенком, который прокуренным басом объяснял, что он вообще-то на задании, но немножко почесать за ухом можно, да.

Когда я смотрела это аниме, то как-то не обратила особого внимания на такого забавного во всех отношениях персонажа, как Паккун. Честно сказать, этот пёсель напомнил мне одного моего соседа из прошлой жизни. Очень колоритный был мужчина, чуть-чуть за семьдесят, обожал философию, до выхода на пенсию работал профессором в университете, по делу и без любил сыпать мудростями своим глубоким, слегка хрипловатым голосом. Мы с ним сразу нашли общий язык, особенно на фоне общей любви к литературе. Он тоже был заядлым книгочеем. Поэтому довольно часто мы засиживались за обсуждением той или другой книги на моей или его кухне, под чаёк с печеньками.

Честно говоря, в этой жизни мне не хватало таких друзей, с которыми можно было бы поговорить обо всем на свете. Мне нравится проводить время с Кэори и остальными моими немногочисленными знакомыми, но это не совсем то. И, наверно, именно это вызывает во мне тоску.

«Что-то у меня какое-то меланхоличное настроение сегодня.» — поймала я себя на мысли.

Мы находились в дворце Даймё вот уже второй день. Ребята из команды занимались своими шинобячьими делами, а мне оставалось только находиться рядом с Акихико-куном и его мамой, делая занятой вид. Мальчик выздоравливал не по дням, а по часам и был очень активным, разговорчивым и милым.

При каждом осмотре мне приходилось отвечать на миллион вопросов: «А как? А почему? А где? А зачем?» И я, конечно же, отвечала максимально понятно и развёрнуто. Кто знает, может быть, он увлечётся медициной, вырастет и станет блестящим врачом!

Так я и сказала, задавшему мне вопрос Паккуну: «Не надоело ли мне отвечать на эти бесконечные вопросы?» На что мопс отреагировал скептическим взглядом и фразой: « Ага, конечно!»

Сейчас время близилось к вечеру, Акихико-чан спал под присмотром своей матери, которая даже служанок к сыну не допускала в эти дни. Вообще, такое решение казалось мне вполне логичным. Всё ещё неизвестно, как этот омамори попал к ребёнку, так что в этом случае лучше перебдеть, чем недо…

Я гуляла по прекраснейшему дворцовому саду по рекомендации госпожи Шиджими. Место было прекрасно; во всём чувствовалась рука опытного садовника, а также огромный труд, вложенный в создание подобной красоты. Сад был в чисто японском стиле, с множеством деревьев, кустарников и бамбука, а также красивоцветущих травянистых растений. По всей территории, а я обошла не всё, располагались беседки разных размеров и форм, ручейки, прудики, маленькие мостики и каменные фонари. Если бы не знала наверняка, сказала бы, что это место создал волшебник.

Пока я ходила в одиночестве, я вспоминала свой собственный сад, переходящий в лес, дома в Конохе. А ещё думала о том, как я по всем соскучилась, хотя прошло всего ничего — пара дней, как я отправилась на миссию.

«Интересно, как там дети? А Кэори-чан? Надеюсь, они её не извели, проказники! Эх, как там Саске с Наруто? Надеюсь, не поубивали друг друга? Хотя с ними же Карин-чан, она сможет призвать их к порядку. А как остальные мои ученики: Хина-чан, Шикамару, Чоуджи, Киба? Поскорее бы домой!» — думала я, прохаживаясь по живописным дорожкам, выложенным из натурального камня.

И видимо, мысли мои были так глубоки, что я даже не заметила, как в какой-то момент рядом появился кто-то ещё.

— Это место захватывает дух, не так ли? — неожиданно раздался за моей спиной чей-то голос.

Вынырнув из своих размышлений, я обернулась к говорившему, коим оказался тот самый советник из свиты Даймё — златовласый, златоглазый и через чур смазливый. Его волосы лежали тяжёлым покрывалом на спине, сияя словно драгоценность, одежда была из дорогих и качественных материалов, а от обилия украшений на нём меня просто слепило.

Короче, этот тип сказал всего пару слов, а уже бесил меня жутко, но воспитание обязывает.

— Да, очень красиво, вы правы. — ответила я и сразу отвернулась, надеясь, что он поймёт намёк и уйдёт.

— Ещё лучше наслаждаться подобной красотой в хорошей компании, не находите? — промурлыкал этот, явно не понимающий намёков, тип.

«Ну что ты на мою голову свалился?» — внутренне вздохнула я, вновь обращая своё внимание на настырного парня. Судя по тем томным взглядам, что он на меня бросает, просто от него отделаться не получится. Хотя всегда можно сказать, что мне срочно нужно проверить состояние наследника.

— К сожалению, мне уже пора возвращаться к своим обязанностям. Вы сможете насладиться видом в уединении, — выдавила я из себя вежливую вежливость, стараясь сдерживать сарказм. В конце-концов, он мне ничего не сделал, и не он виноват, что у меня в последнее время настроение плохое.

— Ах, конечно-конечно. Простите, что задерживаю вас, сенсей, но как обстоят дела у наследника? — расплываясь в извиняющейся улыбке, задал вопрос златовласка.

— Он всё ещё в тяжёлом состоянии, — ответила я, наблюдая за его выражением лица, которое абсолютно ничего не выражало, кроме досужего любопытства. Хотя чего ещё ожидать от опытного чиновника.

— Вот как! Это печально. Тем не менее, я уверен, вы делаете всё, что в ваших силах, Каджия-сенсей, — произнёс этот индивидуум, поворачивая разговор в неожиданное русло.

— Конечно, — ответила я, нацепив своё любимое выражение лица — «морда кирпич».

И судя по всему, моя каменная физиономия сбила его с толку. Да так, что он даже проморгался, видимо надеясь, что ему показалось.

— Э-э… я много слышал о вашем таланте. Вас даже сравнивают с знаменитой Принцессой Слизней, Сенджу Цунаде. Вы знали? — быстро взял себя в руки парень, подходя намного ближе и словно пытаясь окутать меня своим присутствием и сладкой речью.

Наверное, обычно такая тактика действует на девушек безотказно, но, как только этот ловелас оказался рядом со мной, сразу стало понятно, что я выше него на добрых десять сантиметров. Весь эффект от его пикап-метода сошёл на нет. Вот где-то там, на уровне моего плеча, и сошёл, не дошёл, в общем.

— Да вы что? Чего только люди не придумают, где я, а где Сенджу Цунаде?! Мне ещё очень далеко до её уровня, — произнесла я самым незаинтересованным тоном, какой только смогла изобразить.

— Вы слишком скромны, Каджия-сан. — не сдавался златовласка, при этом он проникновенно заглядывал в мои глаза, слегка покусывая нижнюю губу.

«Чё происходит?» — дурным голосом завопило моё подсознание. Я как-то не привыкла к такому напору, у меня такое поведение вызывало в основном подозрительные вопросы, которые я, конечно же, не могла держать в себе.

— Вам нехорошо? Может, вы пить хотите…? Простите, не знаю, как вас по имени. — забросала я вопросами местного Казанову, входя в режим врача, чем снова вывела его из равновесия.

— Кхм, нет-нет, всё в порядке, сенсей. — поторопился заверить меня в своём прекрасном самочувствии парень. — Простите мою грубость, что я не представился в начале нашего разговора. Моё имя Канеко Кохэку.

Сказано это было таким тоном, словно я сразу же должна была понять, кто передо мной.

— Что ж, приятно было познакомиться, мне пора, — пробормотала я, предпринимая очередную попытку избавиться от его компании.

— Ох, простите, сенсей, я был не до конца честен с вами, — выпалил неожиданно златовласый павлин, принимая печальный вид. — На самом деле, я хотел попросить вашей помощи. Профессиональной помощи.

Сдержав рвущийся на волю раздраженный вздох, я очень «профессионально» растянула губы в улыбке, обращаясь к своему будущему пациенту.

— Чем я могу вам помочь, Канеко-сан?

— Ну что вы, я не могу говорить об этом здесь. Давайте пройдём в мои комнаты!

«Ладно, что может случиться?»