/«В холодных водах Темзы…/« (гет)

/«Девушка попыталась настроить своё дыхание и собраться с мыслями. Она сделала все так, как ее учили на ее же работе, вздохнула и, набравшись решимости, ответила тете:

— Тётушка, я уже выхожу и через какую-то секунду присоединюсь к тебе. — Ответила на оклик тети девушка, но несмотря на то, что неимоверными усилиями воли ей, все-таки, удалось заставить себя не волноваться перед тем, как поговорить с любимым, все мысли девушки были лишь о нем, о Теодоре Стивенсе и ничто больше не волновало Рэйчел. Для девушки начиналась новая жизнь, которую она ещё не знала, но которую, возможно, сможет познать. Возможно, это и было тем самым счастьем, которое и искала всю свою жизнь Рэйчел Харт. И в тот момент, когда она уже нашла это счастье, она решительно не позволила бы себе упустить его.

Не переставая думать о своём возлюбленном и об их отношениях с Теодором, Рэйчел, в конце концов, полностью привела в порядок и вышла из дамской комнаты. В коридоре уборной она, наконец, столкнулась со своей тетей и попыталась улыбнуться. Тем не менее, глядя на родную тетю, улыбка у Рэйчел не получилась. В свою очередь, Линда Харт отметила, как бледна была Рэйчел и это заставило ее поддержать свою непутевую племянницу, которая, впрочем, сделала правильный выбор. Как только Рэйчел подошла к Линде и посмотрела той в глаза, она без предисловий, обняла свою племянницу. Рэйчел, все-таки, смогла улыбнуться./продолжение истории следует

/«Сцена в кабинете Теодора Стивенса. Размышления Теодора о Рэйчел Харт. Появление первой любви…/«

Теодор Стивенс по-настоящему чувствовал, как ярость закипала в нем. Он старался контролировать это чувство, но был близок к тому, чтобы не разнести все вокруг. Нет, он этого не сделает и не допустит того, чтобы кто-то, подобный этой Линде, вывел его из себя. Этого не будет, даже если что-то должно случится.

Стивенс постарался успокоиться и взять себя в руки. А ещё ему следовало вспомнить, как делать этот проклятый кофе, ведь он делал кофе не только для этой Линды, но и для Рэйчел. Как только он подумал о той, кого полюбил с первых же секунд и даже мгновений их знакомства, эта никому не нужная вспышка ярости начала проходить и Теодор стал успокаиваться, понемногу приходя в себя и стараясь быть рассудительным. Да, конечно, он не был официантом и эта странная женщина, которая определенно любила

поговорить, обратилась к нему самым невежливым образом и ещё почти что приказала ему сделать кофе. С другой стороны, он должен был сделать кофе и для Рэйчел, что не могло его не порадовать. Решив, что для неё важнее именно Рэйчел, а не ее возомнившая о себе странная родственница, Стивенс, в итоге, стал делать этот напиток, прежде всего, для его любимой. И только потом — для ее тетки. Эти мысли, когда он снова подумал о Рэйчел, привели в порядок его настроение и не позволили никаким эмоциям снова взять над собой верх. Он успокоился и принялся делать два стакана кофе, для Рэйчел и для Линды. Однако в мыслях молодого мужчины была лишь одна женщина, которую волею судьбы он уже полюбил. Он продолжал думать о своей любимой и воспоминания о первом поцелуе с этой девушкой согревали и его самого, и его душу в этот ненастный дождливый вечер и ещё более дождливую ночь.

Чувства переполняли Стивенса и мужчина понимал, что все больше поддавался чувствам, хотя он отлично помнил, что в его профессии и, в особенности, там где он работал, нет места чувствам. Однако эмоции, связанные с таким неожиданным и приятным появлением Рэйчел, переполняли его, а ещё Стивенс собирался сдержать обещание, данное этой девушке, не оставить ее и сделать все, что от него требовалось, чтобы защитить ее и чтобы расследование этого дела об убийстве пока ещё неизвестной жертвы преступления не коснулось ее. Несмотря на то, что Теодор дал обещание и собирался его выполнить, он понимал, что сделать это не так просто. Вздохнув, он мог лишь представить, что ждёт Рэйчел уже после процедуры опознания.

Там, где он работал и куда пришла она, все играли по своим правилам и в свою игру. А это значило, что Рэйчел, даже если он и будет рядом, придётся соблюсти правила этой игры. Ей все равно придётся отвечать на вопросы шерифа о том, как она нашла тело; ей все равно придётся подтверждать подлинность своих ответов на детекторе лжи в команде шерифа, прокурора и других полицейских; и, наконец, очень скоро, возможно, уже через несколько часов, ей придётся опознавать тело. При мысли об этом Теодор вздрогнул. Теодор предполагал, через что Рэйчел предстоит пройти в полиции и с уверенностью мог сказать, что как бы он ни старался и что бы не делал для неё, девушке не избежать всего того, что от неё требовалось. Тем не менее, он сделает все возможное и невозможное, чтобы быть рядом с девушкой и не о он Дляпустит ее в самый трудный момент ее жизни. Теодор Стивенс не бросит Рэйчел и сделает все для того, чтобы быть рядом с девушкой в эти минуты. Он поможет ей и скажет Рэйчел, как той следует вести себя и что ей нужно было делать. Он был уверен в ней. Более того, Теодор изначально считал ее умной, воспитанной и образованной девушкой и предполагал, что особенных проблем не возникнет. Конечно, он не мог знать, сколько времени на это потребуется, но его сердце уже уверяло его самого в том, что он не оставит девушку и будет способен исполнить своё обещание. Кроме того, ему показалось, что Рэйчел не привыкла нарушать правил и сама поступит как того требует закон. Для Теодора было важным, что Рэйчел будет рядом с ним и он сможет ее защитить во что бы то ни стало. К тому же, именно это расследование и все то, что должна сделать Рэйчел в полиции, как того требовали правила, может стать отличным поводом сблизить их. Эти мысли заставили его хмурое лицо улыбнуться так, что черты его мужественного и красивого лица разгладились. Теодор Стивенс постепенно влюблялся, в чем признавался сам себе, но не спешил отказываться от этого чувства и, уж, тем более, бояться его. Напротив, оно ему нравилось, как и сама Рэйчел.

Прошло совсем немного времени, после того, как Рэйчел и ее тетя Линда ушли из этого кабинета, но ему уже было тоскливо и грустно из-за того, что Рэйчел не было рядом. Для него было счастьем лишь смотреть на Рэйчел и, хотя понимая, что все это безумие и что такого не может быть, Теодор влюблялся в эту девушку все сильнее, не скрывая своих чувств даже от себя самого. Появление Рэйчел в своей жизни он считал подарком судьбы и хотел сберечь его и сделать все, чтобы сберечь и уберечь свою любимую от всего плохого, что ее окружало и с чем предстояло ей столкнуться. Стивенс нахмурился. Он ещё о многом не поговорил с девушкой и им предстояло многое обсудить, в том числе, и то, как она будет вести себя с полицией. Стивенс понимал, что люди не все такие, как он и что может случится всякое. Он хотел подсказать ей все, что было известно ему самому, но ещё больше он захотел защитить Рэйчел, став для неё единственным. При одной только мысли об этом кровь начинала бурлить по венам мужчины, а в сердце загорался огонь страсти. Такая любовь подобной силы была совершенно новым чувством для него и он испытывал такое впервые. Мужчина едва ли мог самому себе объяснить все то, что с ним происходило. Лишь в одном Теодор был точно уверен: он не оставит Рэйчел и не отдаст ему никому. Если так и должно быть, он не только будет бороться за своё собственное счастье, но и защищать девушку, пусть даже ценой собственной жизни.

Теодор был уверен в своих чувствах, а также в своих намерениях. Необходимо было лишь время и чтобы все поняла Рэйчел. Но мужчине отчего-то показалось, что он видел правду в ее глазах в тот момент, когда он целовал ее и то, с какой теплотой и искренностью, которая, вероятно, шла от самого сердца молодой девушки, говорило о том, что и ее любовь к нему взаимна. По крайней мере, Стивенсу хотелось в это верить. И почему-то Теодор с уверенностью полагал, что с того самого мгновения, когда он впервые посмотрел на эту девушку, он разглядел правду в ее восхитительных голубых глазах. Тем не менее, было ещё кое-что, чего Стивенс не мог забыть. Он-по-прежнему чувствовал, что Рэйчел нуждалась в те волшебные мгновения, когда девушка смотрела на него и в его глаза, он видел взгляд беззащитного ребёнка. За подобным взглядом скрывалось нечто большее, чем просто женщина, которая просила любви. Так могла смотреть лишь женщина, которая уже полюбила. А Теодор Стивенс, в свою очередь, понимал это и полюбил ее в ответ, взаимно и с пылкой страстью, будучи готовым подарить Рэйчел не только счастье, но и всего себя, а вместе с этим, и защиту, даже несмотря на то, что он ещё не знал, кем она была.

Тем не менее, для него самого это не имело значение. Он все равно не позволит ей уйти и сделает все, чтобы Рэйчел была счастлива. Это было нужно им обоим и это было взаимно, он это чувствовал. Пусть он и не знал до конца Рэйчел, имея в виду, кем была она и ее семья, Стивенса был уверен в том, что они созданы друг для друга. Улыбка снова коснулась его мужественного лица. Рэйчел была прекрасна словно ангел с голубыми глазами. Прикоснувшись к и девушке один раз, ему оказалось этого мало. Притяжение овладело Теодором и ему хотелось быть с этой девушкой снова, находясь с ней рядом, подставляя надежное плечо и не отпуская ее. Нет, он уже не способен ее отпустить, а, уж тем более, потерять, потому что все его мысли были заняты именно ей, Рэйчел. Девушкой его мечты с прекрасными, голубыми глазами. И вряд ли бы Теодор Стивенс отпустил свою мечту.

«Если ты та самая мечта, которая сбылась и которая смогла осуществиться, почему ты так долго не приходила и где ты была раньше? Я тик долго ждал тебя и уже отчаялся тебя дождаться, но ты теперь здесь и тебя ко мне привела судьба. Рэйчел, чтобы не случилось, мы сможем быть вместе и я не смогу тебя отпустить. —

Внезапный звон чашек заставил Теодора отвлечься от своих мыслей. Раньше он за собой такого не замечал, чтобы мысли о практически незнакомом человеке настолько отвлекали, что он так ушёл бы в свои собственные размышления и не пожелал бы возвращаться оттуда. Для Теодора это было новым чувством, но, в тоже время, таким неизведанным и дурманящим, что его даже не раздражал звук чашек. Он предпочитал думать о чем-то другом, более приятном, поэтому Стивенс больше не испытывал досаду на то, что именно ему приходится готовить кофе, а не его сослуживцам. В конце концов, он готовил этот прекрасный и бодрящий напиток для той, кого любил и для кого уже нашлось место в его сердце. —

Продолжая приготовление кофе, Теодор Стивенс на миг задумался. — Интересно, какой твой любимый и как ты пьёшь? Я снова не знаю даже этого о тебе, но я обещаю, что мы станем ближе друг к другу и со временем я многое смогу узнать о тебе. Даже то, что я знаю лишь твоё имя, делает меня счастливым, — усмехнулся про себя Теодор Стивенс. — Хотя прошло всего несколько часов. Разве так бывает? Впрочем, видимо для настоящей любви не может быть ничего невозможного и именно любовь способна сотворить настоящие чудеса в жизни того, кто ещё никогда не любил. Вероятнее всего, стоит повторить рецепт, — прошептал про себя, все еще задумчиво, Теодор Стивенс и после того, как без помощи кого-либо, навёл порядок на небольшом журнальном столике, который стоял в его кабинете, решительно приготовил для Рэйчел тот кофе, который обычно делал для себя, сознательно решив ничего не менять и ставя на то, что Рэйчел любила именно такой кофе. А для Линды, тети Рэйчел, он приготовил обычный чёрный кофе и без сахара. Если она захочет для себя сахара, она была вполне способна добавить его сама. Наконец, приготовив кофе, он оставил немного из той еды, которую нашёл из запасов в своём кабинете для тети и племянницы, на случай, если разговор с ними предстоял бы долгим. Кроме того, Теодор вспомнил, что ещё раньше он купил сэндвич для Рэйчел и ей положил ещё и сэндвич. Нехитрый ужин или что-то похожее на него, был приготовлен. Осталось дождаться лишь прихода Рэйчел и Линды, но больше всего Теодор Стивенс ожидал, когда он снова увидит Рэйчел. Ещё больше он хотел вновь поцеловать эту девушку и насладиться вкусом ее губ…/«