Рассвет Янгчен (The Dawn of Yangchen) (джен)

Кавик ждал её в кругу притоптанной травы за лечебницей.

— Все эти люди из Бинь-Эра? — спросил он у Янгчен, как только та явилась.

Он звучал спокойно, хотя давалось это с трудом.

— Большинство, — сказала она. — Незаконно сбежавшие из города редко обладают достаточным количеством провизии или знаний о том, как безопасно добраться до храма воздуха. Мы патрулируем окрестности на наших бизонах, отыскивая тех, кто застрял или потерялся в горах. Если заблудишься тут, то, что ж…

— А с ней что? — спросил он, указывая подбородком на лазарет.

— Аббат Сонам ​​пошлёт ещё одну команду на поиски её ребёнка.

Каким его найдут, однако, неизвестно. Оставалось только молиться. Янгчен увидела напряжённую, беспокойную позу Кавика — как он перенёс вес своего тела на носочки, словно за судьбу пропавшего мальчика предстояло бороться врукопашную. Было бы всё так легко.

— Не падай духом, — сказала она то, что помнила наизусть — слова, которые она слышала на протяжении не одной жизни. — Ты спас чью-то жизнь. Нужно держаться за победы и отпускать поражения, иначе не сможешь спать по ночам.

Он уставился себе под ноги, как будто в грязи мог найти совет получше.

— Пойдём, — сказала она, хлопая его по руке. — Я собиралась показать тебе храм воздуха. Нужно же будет о чём-то родителям рассказать.

— Я думал, что останусь здесь. Мне позволено быть на священной земле?

— Ты гость Аватара. Тебе много где позволено быть. Шаг назад.

Янгчен отошла подальше, прежде чем свернуть язык, вытянуть губы трубочкой, а затем издать пронзительный свист, тембр которого становился всё выше и выше, пока человеческое ухо стало не в силах воспринимать его. Над Кавиком нависла гигантская тень. Он осторожно отскочил в сторону, подумав, что громкий звук спровоцировал обвал или лавину.

Но обрушения не последовало. Вместо этого с небес свалился летающий бизон Янгчен, сотрясая землю под своими шестью ногами. Нуцзянь откинул назад курчавую гриву и погрелся в золотом свете заходящего солнца, подняв одну переднюю лапу.

— Хватит красоваться, — сказала Янгчен своему зверю-хранителю.

Появления на публике и всеобщее восхищение были смыслом жизни для Нуцзяня, упивавшегося тем, что среди всех бизонов он был именно аватарским. Но иногда это было неуместно.

— Ух-х, — Кавик сумел сдержаться, когда его руки уже тянулись к пушистой шерсти. — Можно?

Янгчен кивнула. Он погладил блестящую белую шубку бизона, получив в ответ одобрительное урчание.

— Нуцзяню ты понравился, — сказала она. — Это хороший знак.

— Ты назвала бизона «Стрелой»? Тебе не кажется, что у тебя проблемы с фантазией?

— Мне было восемь! Заткнись! — раздражённая, она взобралась на холку своего зверя с помощью небольшого торнадо и приземлилась со звуком хлопка от одежды. — Залезаешь или нет?

Кавик с неохотой прекратил гладить зверушку и вскарабкался на седло позади. На широкой платформе не было никаких сидений. Он схватился за перила и посмотрел через край те части рамы седла, в которые был вплетён мех.

— Как он понимает, когда нужно взлететь, а когда идти? Ты направляешь его с помощью поводьев или используешь какие-то особые слова-а-а-а-А-А-А!

Нуцзянь взмыл в воздух так же быстро, как его тёзка. Янгчен умела подавать знаки своему компаньону с помощью пяток, взгляда, изменений в тоне голоса. Кавик упал на спину, сумел удержаться и начал кричать на дурёху, сидящую у руля. Но головокружение настигло его слишком быстро.

Янгчен хотела, чтобы он развеялся. Получилось. Их лица обдувал холодный сильный ветер. Звук, вырывавшийся из его горла, был чистым возбуждением.

Они летели.

Янгчен не могла сдержать улыбки, наблюдая за криками безудержного восторга Кавика. Как бы глупо это ни звучало, но она не шутила, когда сказала, что оценка Нуцзяня имела большое значение. Её бизон инстинктивно не любил многих её приближённых, впоследствии оказавшихся шпионами, в том числе Сыдао. Но Кавика просто тянуло в небеса.

— Сделай петлю! — крикнул он.

Пожалуй, даже слишком сильно тянуло.

— Если собираешься путешествовать со мной, то тебе придётся самому научиться управлять Нуцзянем. Следовательно, ты должен знать, что можно и нельзя делать в воздухе. Бизоны могут свободно летать, но люди — нет. Даже маги воздуха.

Он прослушал её великие поучения.

— Я смогу взяться за поводья?!

Закатив глаза, Янгчен потянула своего бизона в крен над протяжными стенами Северного Храма Воздуха. Среди закрученных лестниц и пандусов было трудно найти естественную ровную поверхность, а то, как резко выделялись башни на фоне неба, лишь усиливало ощущение изоляции.

В то время как Южный Храм Воздуха был окружён карстовым рельефом, а Восточный и Западный представляли собой соединённые «островки», Северный располагался на одинокой вершине.

Она позволила Кавику с высоты поглазеть на тренировочную площадку с круговыми узорами, на внутренние дворы под открытым небом. Она даже пролетела через кованые ворота для поло на бизонах. Нуцзянь приземлился на террасе, прямо на большую центральную посадочную полосу голубого цвета.

— Это было потрясающе! — провопил Кавик, уже привыкший перекрикивать ветер. — Прости. Это было потрясающе. Летать всегда так весело?

В Бинь-Эре он был столь угрюм, но теперь сиял заразительным счастьем. Янгчен почувствовала тепло, словно от солнечных лучей. Ей нравилось то, что согревало её.

— Ну, мне пока не надоело.

Кавик слез первым и потянулся к ней, чтобы помочь спуститься. Она перепрыгнула через его голову и приземлилась за спиной.

— Конечно же, — пробормотал он. — Маг воздуха.

— Но плюсик за галантность.

С прощальным порывом ветра Нуцзянь улетел к растущим внизу деревьям, чтобы поесть. Янгчен привела Кавика к храму, предупредив его не наступать на усеявших путь мохнаторуких крабов-отшельников.

На входе в великий зал не было дверей. Можно было пройти прямо внутрь, не сводя глаз с устрашающего барельефа небесного бизона на дальней стене. Янгчен казалось, что он больше похож на огнедышащего дракона, но, возможно, тысячи лет назад, когда его создали, любимцы Воздушных Кочевников были не столь дружелюбны.

Ей больше пришлись по душе произведения искусства на стенах — цветные картины с монахами на фоне облаков, которые должны были поблекнуть с течением времени, чтобы преподать созерцателю урок о непостоянстве. На протяжении многих веков, из поколения в поколение передавался непосильный долг поддержания этой красоты в первозданном виде. Что было, в конечном счёте, безрезультатной попыткой бороться с силами времени, но всё же продолжать стоило. Как в жизни обычно и бывает.

Следуя за девушкой, Кавик оборачивался на статуи великих старейшин в специально отведённых нишах.

— Их так много, — сказал он. — А твоя здесь когда-нибудь будет?

— По традиции храмы обязаны установить мне памятник после смерти, как Аватару, — ответила Янгчен, вздрогнув. — Надеюсь, мой будет поменьше этих. Мне не нужно, чтобы все таращились на мою гигантскую голову до скончания времён.

Они добрались до круглых внутренних дворов. Группа молодых монахинь из Восточного Храма, идущих им навстречу, торжественно поклонилась Янгчен, а та благословила их соответствующим жестом. Некоторые из них глянули на Кавика, приподняв брови, но не проронили ни слова. Все хорошо понимали, что вести мирские дела Аватару должны помогать иностранцы.

Оскорбление последовало только после того, как они разошлись.

— «Как там дела у девчонок на Западе»? — крикнула главная в группе. Янгчен обернулась и увидела, как та указывает тремя пальцами вниз. Остальные монахини прогорланили хором:

— «КВЕРХУ ДНОМ»!

По закону, такому же строгому, как и любой у Воздушных Кочевников, Янгчен обязана была дать ответ. Она приложила ладони к устам и закричала:

— Вас разгромили со счётом десять-семь! «У тех, кто играет за Восток, шанс-то выиграть невысок»!

— Разрыв уже не так велик, Аватар!

Восточные монахини с ухмылками попятились, насмешливо раскинув руки и приняв подобающую позу только тогда, когда добрались до выхода из великого зала.

Кавик, похоже, был озадачен.

— Соперницы по аэроболу — объяснила Янгчен.

Она повела его вверх по лестнице к одной из башен. Они обогнали группу монахов помладше, которые заканчивали уборку и несли в руках деревянные ведёрца с пенистой мыльной водой, бившиеся об их коленки. Кавик окинул взглядом скалы. Возможно, он чувствовал в них слабые отголоски своей родной стихии. Янгчен уж точно чувствовала.

— Знаешь, — сказал он. — Если просверлить несколько отверстий и снести некоторые старые стены, то можно было бы не бегать за водой так далеко.

Должно быть, в нём говорил дух города. Янгчен покачала головой.

— Люди должны знать вес воды. Смысл жизни кроется не в удобстве.

Тем не менее она повернулась и применила магию воды, подняв в воздух жидкость из вёдер. Радостные мальчишки последовали за ней и Кавиком наверх, на время освободившись от своей ноши.

— Это первый и последний раз! — сказала она им. — И аббату ни слова!

Достигнув вершины, они оставили позади свой маленький парад и вошли в башню. Внутри их ждало ещё множество ступеней, поднимающихся всё выше и выше по стене. Она не стала ускоряться, чтобы не пошатнуть его гордость. В горах воздух был разрежён, а немногие привыкли к таким жилищам, как у магов воздуха. Долгий путь наверх, долгий путь вниз, и в конце концов окажешься на той же высоте, откуда начал. Ничего такого.

Вершина башни представляла собой небольшую площадку для медитации, открытую со всех сторон. Заходящее солнце окрашивало туманное одеяло, укрывшее горные склоны, в нежно-фиолетовый цвет. Скалы вокруг Северного Храма Воздуха обрывались так резко, что земли внизу было не видать, будто вы дрейфовали по самим небесам.

— Великолепно, — вздохнул Кавик.

Янгчен обошла его, чтобы не загораживать вид.

— При каждом посещении Северного Храма, я должна встретить хотя бы один закат. Это было любимое место моей… — ей пришлось себя заставить произнести это, ведь не было смысла избегать воспоминаний о Джецун. — Моей сестры. Впервые мне его показала она.

— У тебя есть сестра, — повторил за ней Кавик, всё ещё очарованный оранжевым светом вдалеке.

Янгчен скривила губы.

— Это что, так странно?

— Нет. Прости. Это нормальная часть тебя, — он обернулся, так что солнечные лучи касались его тонких скул. — Есть такая большая разница между… в смысле…

Он махнул руками, чтобы очистить полотно и начать всё заново.

— Здесь, наверху, ты именно такая, какой я себе представлял Аватара. Героическая. Вдохновляющая. Там, внизу, ты совсем другая. У меня просто в голове это не укладывается.

Ах. Точно. Старый добрый вопрос: «Почему ты такая?» Правда, обычно его задавали в другом контексте. В прошлом это говорили старейшины, переживая и боясь за неё.

— Ты слышал о месте под названием Тиеньхайши? — спросила она. — Раньше это был центр развития искусства и культуры. Величайший город в мире, с определённой точки зрения.

— Ты сражалась там с великим духом, — сказал Кавик. — Я знаю основные аспекты этой истории. Трудно поверить, что я стою прямо перед той, кто одолела гиганта из морской пучины, — он сделал паузу. — Но со временем я всё чаще слышал мнение, что это был просто тайфун, обрушившийся на сушу. Не пойми меня неправильно: я был бы не менее впечатлён тем фактом, что ты остановила наступающее стихийное бедствие.

Янгчен утомляло то, что, независимо от произошедшего, независимо от множества свидетелей произошедшего, в один день кто-то топнул ногой по земле и заявил, что всё было совсем иначе, предпринимая ничтожные попытки переписать историю, которая не имела к нему или к ней никакого отношения.

— Кто бы что ни говорил, это был дух, — сказала она. — Ты бы видел нашу схватку. Я была такой, как здесь, наверху. Мощной. Великолепной.

Она сжала руку в кулак перед своим лицом, а затем раскрыла ладонь, — это был наиболее лаконичный вариант описать, что такое Состояние Аватара. Кавик, вероятно, точно не знал, что она подразумевала под этим жестом, но, похоже, достаточно хорошо уловил суть.

— Я заключила сделку с титаном, — сказала она. — Он согласился унять свой гнев, если та часть побережья останется необитаемой. Мой народ в настоящее время заботится о земле, где раньше стоял Тиеньхайши, поддерживая надлежащие ритуалы в соответствии с договором. Пока это работает. Если существует нечто, что чтят все Четыре Народа, так это священные места Воздушных Кочевников.

Кавик кивнул. Аватар хорошо выполнила свою работу. Действительно хорошо, но проблемой стали именно последствия — ураганы, пришедшие ей на смену, облака дыма после пожара.

— После битвы от города остались одни лишь руины, — продолжила Янгчен. — Дома разрушены, жителям было некуда идти. Я осталась с ними, чтобы помочь найти новое пристанище. Я не думала, что это будет легко, но надеялась хоть на какой-то прогресс. «Не теряйте веру», — сказала я тогда горожанам Тиеньхайши.

Солнце уже едва виднелось из-за горизонта.

— Мы ездили из города в город. Двери захлопывались у нас перед носом одна за другой, а потом и вовсе перестали открываться. Мы встречали солдат на службе у мэров, говорящих нам идти дальше. Мы ночевали в полях, выживали на милостыню. Другие монахи и монахини проделывали долгий путь, чтобы помочь нам, выпрашивая припасы.

Она вспомнила, как скомандовала Нуцзяню улететь, опасаясь, что он съест всю добытую на природе провизию: собранные семена, съедобную древесную кору и тому подобное.

— Как только люди стали погибать от болезней, — сказала Янгчен, — я поклялась уговаривать, льстить, давить на жалость, использовать любые тактики, пока не добьюсь того, что должна. Всё стало проще, когда я начала играть по установленным правилам, применяя подходящие рычаги давления в определённых ситуациях.

Она не должна была посвящать его в подробности, но они лились из её уст водопадом.

— Так, например, я смогла пристроить большинство ремесленников из Тиеньхайши, солгав двум конкурирующим дворянам о том, как сильно их оппонент хотел иметь при себе столько умелых работников, — сказала она. — Пришлось подделать пару писем. Было весело. А однажды я так сильно запугала набожного мужа губернаторши, что он пригрозил сбежать от неё, если она не проявит больше милосердия и не пустит беженцев на свои земли.

Янгчен хотела посмотреть, не противно ли Кавику, не разрушила ли она образ Аватара в его глазах. Потом вспомнила, что сделала это ещё в Бинь-Эре.

— В конце концов жители Тиеньхайши разбрелись по всему континенту, — сказала она. — Некоторые нашли для себя пахотные земли, другие воссоединились с родичами в Ба Синг Се. Уверена, кто-то из них сейчас живёт и в городах шан, а значит, нуждается в дополнительной помощи. Представляешь, каково это? Когда Аватар с треском подвела тебя уже второй раз.

Уставившись на растущие тени башен, Янгчен корчила лицо от эмоций, пока не убедилась, что не потеряет самообладания. Свет над горами был холодным и тусклым. Подходящий момент, чтобы раскрыть, как появилась та она, что внизу.

— Я поняла, что не могу заставить людей поступать правильно. Но могу... манипулировать ими. Я могу преподносить более желанную и целесообразную истину, которая позволит им посмотреть на ситуацию с более просвещённой точки зрения. Маги воздуха называют это «обтекающим подходом к обучению».

Она испортила смысл термина, чтобы почувствовать себя лучше. Освоение методов шпионажа, обмана и лжи не составило труда. Аватары часто были одарёнными в определённой области и быстро обучались, если их должным образом замотивировать. Янгчен имела доступ к воспоминаниям многих своих предшественников, доживших до благополучной старости. И многие из них так никого и не обманули до самой смерти? Один только Величественный Сито был целым кладезем интриг.

Наступила тишина. «Он меня осуждает», — подумала Янгчен.

— А что твоя сестра думает об этом? — спросил Кавик.

Она была застигнута вопросом врасплох.

— Что?

— Как твоя старшая сестра относится к твоим действиям в качестве Аватара? — повторил он, почесав голову. — Почему-то мне кажется, что она старше тебя.

— Я... я не знаю, как она бы отреагировала на мои действия, — для Янгчен жизнь до и жизнь после Джецун делилась на обрывки, которые никогда не получилось бы соединить, даже прибив на гвозди. — Она умерла ещё до того, как я полноценно приступила к своим обязанностям. Я ровнялась на неё больше, чем на кого-либо в мире.

Бок о бок с Джецун Аватар Янгчен могла бы стать совершенно другим лидером.

— Думаю, она сказала бы мне не торопиться, быть менее опрометчивой, сосредоточиться на долгосрочной перспективе. Как ты узнал, что она была старше меня?

Кавик крепко сложил руки вместе. Он либо пытался удержать себя от ответа, либо наоборот — заставить себя произнести его.

— Однажды и в моей жизни был такой человек, — сказал он. — Тоже человек на побегушках, которому я пытался подражать. Старше. Умнее. Кажется, я до сих пор оглядываюсь через плечо каждый раз, когда принимаю решение, проверяя, наблюдает ли он.

Значит, у них была общая слабость.

— Потому что он никогда не позволит тебе сделать неправильный выбор, — сказала Янгчен. Без такого человека, кивающего или качающего головой, без его влияния и присутствия вы теряли равновесие, вечно сомневаясь в своём следующем шаге. — Этот твой друг, он теперь не с нами?

— Вообще не с нами, — сказал парень. — Его на самом деле в Бинь-Эре ничего не держало, поэтому он и сбежал, как только получил пропуск.

Кавик, видимо, был с ним очень близок, раз уже не мог скрывать своё горе под маской. Он потёр грудь всё ещё сложенными руками, словно поправлял сползающую бутылку.

— Я полагаю, нам обоим теперь приходится самостоятельно принимать решения? — сказал он. — Никто больше не скажет нам, какому пути следовать.

— Именно так.

Янгчен обрадовалась, что наконец-то кто-то её понимает. Было неблагодарно с её стороны так думать, но даже вся мудрость её прошлых жизней не могла заменить Джецун, крепко держащую за руку и нежно подталкивающую в правильном направлении.

— Ты не жалеешь, что присоединился ко мне?

— Нет, если мы сможем уберечь больше людей от того ужаса, который сегодня видели в лечебнице.

Его свирепость удивила её.

— Если бы граждане Бинь-Эра жили в лучших условиях, то эта женщина не рискнула бы бежать через горы, — сказал Кавик, проводя языком по зубам в знак искреннего разочарования. — Она бы не разлучилась со своим ребёнком».

«И мы бы победили». Было очевидно, что её новый агент мог увидеть взаимосвязь между жадностью одних и страданиями других. Что ещё более важно, он был готов увидеть её. И реакция его была полна недовольства.

«Отлично».

— Знаешь что? — спросила Янгчен.

— Что?

— Кажется, с каждым нашим разговором я доверяю тебе всё больше и больше.

Светлячки пустились в сумеречный пляс. Земли храма превратились в абажур из тысячи маленьких лампочек. В это время года солнце садилось рано, что сократило количество часов, в течение которых спасательные группы могли безопасно рыскать по горам.

Фонарь на вершине башни, ещё один яркий источник света в небе, спровоцировал бешеный звук махания крыльями, заполонивший воздух. Кавик насторожился, услышав это, но не мог определить источник.

— Что это за шум? — сказал он прямо перед тем, как что-то белое и мохнатое врезалось ему в лицо. А второе подобное нечто прилетело ему в затылок.

Хаос вырвался на свободу. Янгчен было трудно сказать, кто визжал громче, мальчик или крылатые лемуры.

— Пик! Пак! — крикнула она. — Перестаньте!

Кавик размахивал руками, а Пик крепко вцепился ему в волосы.

— Убери их от меня!

— Перестань паниковать! Это мои друзья! Я просто надолго оставила их, вот они и расстроились! Успокойся сам, и они успокоятся!

Совет был проигнорирован. Ей пришлось отцеплять когти Пака от ушей Кавика по одному. Кавик смог отодрать Пика от себя и выбросить сопротивляющееся животное в окно, а затем согнулся пополам, сплёвывая и вытирая язык пальцами.

— Пхе! У меня шерсть во рту! Пхек!

Пик и Пак получили свои имена в честь звука, который издавали люди, когда им в рот попадал мех лемуров. И Кавик теперь знал об этом не понаслышке. Питомцы часто хватались за незнакомцев, подходивших к Янгчен слишком близко, а ещё обильно линяли. Она не могла поесть рядом со своими лемурами без того, чтобы вся еда покрылась шерстью.

— Если они и в дальнейшем будут вредничать рядом с тобой, то просто делай то же, что и сейчас, — сказала она. — Запусти их в воздух, и они улетят.

Чтобы продемонстрировать это, она позволила Паку пробежать по её руке и снова скрыться в темноте.

— Они ещё и летать умеют?!

Она покосилась на Кавика.

— Ты выбросил моего лемура из окна башни, не зная, что он переживёт падение?

— Я защищался от мелкого, ужасного, крысоподобного чудища, которое на меня напало, если ты об этом!

И подумать только, что они вместе испытали такие эмоции.

— Похолодало, — сказала Янгчен. — Пойдём, покажу тебе остальную часть храма. Надеюсь, ты не напрудишь в штаны от вида кошачьей моли.

— Ненавижу тебя.

— Уже слышала.

Кавику не спалось. Разрежённый воздух в гостевой комнате не давал полностью расслабиться под стёганым одеялом. А во время вечерней прогулки по храму парня одолевало ещё большее раздражение.

В животе зудело, когда он видел монахов, закончивших с учёбой и медитациями, которые беседовали при свечах или сидели на ступеньках террасы, ни о чём не заботясь. И когда соседи, пригласив его на ужин, показывали, как перемешивать сливочное масло в ячменной каше.

Только к концу приёма пищи чувство стало различимым. Зависть. Кавик завидовал магам воздуха, находясь у них дома, в великом храме. Он думал, что для кочевников дом был где угодно, но в окружении стольких довольных людей, находящихся в своей стихии, его тоска по Северу стала непреодолимой. Ему пришлось уйти спать пораньше, чтобы не расплакаться от вида счастливых детей, которых он сам опрометчиво научил играть в перетягивание палки. 

Порыв ветра ворвался в его комнату через маленькое окошко. Он встал и опёрся локтями о подоконник, чтобы посмотреть на горы. Храм стоял на такой крутой вершине, что из окна даже землю под ним было не видать. Если бы Кавик был неосторожен, то мог свалиться с края света.

Его взгляд привлекла одинокая фигура на самой высокой колонне в поля для аэробола. Даже издалека он узнал Аватара. Она была легко одета и стояла на цыпочках, навстречу ветру.

Возможно, она приняла насмешки восточных монахинь слишком близко к сердцу, поэтому начала тренироваться. Кавик наблюдал, как она пальцами рассекла невидимый поток и свалилась с колонны. Только когда она исчезла из поля зрения, он понял, что ни бизона, ни планера при ней не было.

— Эй! — закричал он, хоть она бы его и не услышала. — Стой!

Не было причин паниковать. Янгчен взмыла в воздух, раскачиваясь на ветру, как засохший лист, летая без направления. На максимальной высоте она хлестнула взмахом рук по земле.

Благодаря силе собственной магии воздуха Янгчен поднималась всё выше и выше. Она постоянно сворачивала то в одну сторону, то снова в эту же, то, наконец, в другую. Это был не полёт, а беспорядочный вихрь в знак поражения перед ветром. Аватар потеряла контроль. Танцевала в пустом пространстве.

«Нет, — подумал Кавик. — Это не танец».

Будь он случайным наблюдателем, сконцентрированным лишь на изящности её движений, он бы мог подумать, что она танцует, развлекается. Но Кавик уже успел познакомиться не с одной гранью личности Янгчен. Эта версия с такой силой ударила по земле потоками воздуха, что в результате её откинуло в небеса.

Он через весь храм чувствовал гнев, разносимый лёгким ветерком. К утру в её стихии не останется и следа от горечи, которую она испытала. «Нужно отпускать поражения». Кавик знал, что Янгчен не последовала собственному совету и не отпустила душевный груз из-за пропавшего в горах ребёнка. Она вообще ничего не отпустила.

Несмотря на мастерство и силу Аватара, застрять в воздухе без посторонней помощи всё ещё было очень опасно. Кавик подождал, пока она хаотично и устало не долетела до земли. Он смотрел, как она возвращается в монастырь на ночь, и прежде, чем вернуться в постель, убедился, что она там и осталась.

После этого заснуть стало гораздо легче.