Судьба (гет)

Гермиона сидела на своей кровати, пытаясь читать один из учебников, ей необходимо было хоть чем-то отвлечься, иначе воспоминания о том дне могли свести ее с ума. Она еще раз попыталась сконцентрироваться на тексте, который держала перед собой, но у нее в глазах все еще стояли мертвые тела детей и профессора Вилье. Наконец, девушка со вздохом закрыла учебник — попытка отвлечься не удалась. Встав, она надела халат и очень тихо вышла из комнаты. Учитывая, что взрослые только и заставляли их отдыхать, ей совершенно не хотелось давать им знать, что она встала. Она быстро прошла в комнату Рона и закрыла за собой дверь. Ее рыжий друг сидел на стуле у окна. Он поднял голову, услышав звук открывшейся двери. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, очень хорошо понимая, что чувствует каждый из них в этот момент. Рон медленно встал и обнял девушку. Через некоторое время они уже лежали на кровати, успокаивая и морально поддерживая друг друга. Некоторое время спустя к ним присоединился и третий друг — Гарри свернулся калачиком рядом с Гермионой и расслабился, когда почувствовал на плече руку Рона.

Сонный голос Рона прозвучал в их сознании:

— Ты в порядке?

Гарри устало улыбнулся и закрыл глаза:

— Я не знаю... Я чувствую усталость и потерянность. — Он на несколько мгновений замолчал и продолжил. — Такую потерянность...

Феникс кивнула и перевернулась на спину, ее друзья лежали рядом с ней с разных сторон:

— Я знаю, что ты чувствуешь. Нам нужно с этим как-то справиться до того, как оно нас сломает. Я не хочу повторения прошлого Рождества. Иначе, мы предадим доверие профессора Вилье.

Рон кивнул:

— Да, но нам нужна помощь. Вы не хуже меня знаете, что самим нам с этим не справиться.

Некоторое время ребята лежали молча, пытаясь вспомнить того, кто мог бы им помочь. Гермиона вздохнула:

— Давайте посмотрим, кто знает о нас достаточно много, для того, чтобы нам помочь?

Гарри приоткрыл один глаз и посмотрел на своих друзей:

— Сириус.

Гермиона покачала головой:

— У него достаточно своих проблем. Нам нужен кто-то, кто сумеет оставаться хладнокровным.

Приподнявшись и подперев голову рукой, Рон сказал:

— Твои родители, Гарри?

Гарри хмыкнул:

— Об этом не может быть и речи — я не собираюсь довериться им снова.

Его друзья нахмурились, понимая, что их друг чувствовал себя не очень уютно рядом со своими родителями. Но, с другой стороны, он за нечто аналогичное простил Сириуса. Эта последняя мысль была услышана Гарри, и он нахмурился:

— С Сириусом все было иначе.

Грифон и Феникс удивленно изогнули брови, и девушка спросила:

— Насколько?

Гарри на несколько минут задумался:

— Мне кажется, что это потому, что я все же знал Сириуса намного лучше, и понимал, почему он подозревал меня. В конце концов, все доказательства были против нас... Но мои родители не послушали не только меня — они не послушали и остальных. Даже Дамблдора! Как они могут притворяться, что им не все равно, если они не готовы даже прислушаться.

На некоторое время воцарилась тишина — ребята задумались над тем, что сказал Гарри. В итоге Рон понимающе кивнул — ведь Гарри может понадобиться время, чтобы обратно принять своих родителей:

— Значит, твои родители и Сириус исключаются, как впрочем, и мои родители. У них достаточно причин для волнения и без этого.

Феникс кивнула:

— Мои родители тоже не подходят — они всегда слишком заняты. К тому же, они совсем не знают вас двоих.

Оба парня кивнули, и Гарри заговорил:

— Тогда остаются Ремус и все учителя Хогвартса.

Рон нахмурился:

— Ты можешь исключить всех остальных — я никогда в жизни не откроюсь Макгоногалл или Снейпу.

Феникс вскинула бровь:

— А Дамблдор?

Дракон хмыкнул:

— Спасибо, не надо! Он всего лишь даст нам частичку своего ума, лимонную дольку, и отошлет нас обратно. — Он помолчал... — Мадам Помфри могла бы подойти, но она слишком суетлива, на мой взгляд.

Грифон кивнул:

— Тогда остается Ремус.

Гермиона резко села:

— Нет, у нас есть не только Ремус. У нас еще есть доктор Метт.

Гарри нахмурился:

— Но, Феникс, он же не знает ничего о магическом мире.

Девушка легла на подушку:

— Я знаю, но неужели это настолько необходимо? Неужели ему нужно знать о волшебстве, что бы понимать нас — ведь он без этого и так хорошо справлялся.

Грифон тоже лег:

— Кроме того, мы можем поговорить и с Ремусом. Он хоть и не знает нас так хорошо, как доктор Метт, но понимает в магии намного больше, чем наш любимый доктор.

Остальные кивнули. После этого они замолчали, наслаждаясь тишиной и покоем.

Когда Ремус поднялся на второй этаж, чтобы проверить ребят, то очень заволновался, не найдя Гарри и Гермиону в их комнатах. Войдя в комнату Рона, он не смог сдержать улыбки, увидев трех спящих на кровати подростков, тесно прижавшихся друг к другу. Пытаясь не шуметь, он взял одеяло и укрыл им спящую троицу. Когда он уже выходил из комнаты, Рон приоткрыл один глаз и сонно посмотрел на него:

— Профессор?

Ремус прижал палец к губам:

— Тише, Рон, спи дальше.

Парень покачал головой:

— Профессор, Вы не могли бы позвонить доктору Метту? — посмотрев на спящих друзей, он добавил: — Нам нужно с кем-то поговорить.

Мужчина понимающе кивнул:

— Я об этом позабочусь, Рон. А теперь спи — тебе нужно восстанавливать силы.

Парень снова закрыл глаза и расслабился. Когда Ремус убедился, что Рон уснул, он вышел из комнаты, тихонько закрыв дверь, и направился вниз, где Сириус читал газету, а Джеймс и Лили тихо переговаривались между собой. Все они подняли головы, когда Ремус вошел. Сириус отложил в сторону газету:

— Они спят?

Ремус кивнул:

— Они спят в комнате Рона.

Сириус изогнул бровь, но ничего не сказал, и Ремус продолжил:

— Рон попросил позвонить доктору, к которому они ходят. У кого-нибудь есть идея — как это сделать?

Лили тихо хмыкнула и подошла к телефону:

— А у вас есть его номер?

Увидев удивленные взгляды троих мужчин, она начала проглядывать записную книжку, лежащую у телефона. Найдя нужный раздел, поискала там надпись "доктор Метт", и, увидев нужный номер, она позвонила.