Эгинор (джен)

По окончании торжеств молодой король занялся мирными делами. Перед ним стояла непростая задача по возвращению сестры домой. Отправленное в Хойдар посольство возглавил князь Конмаэль, его помощником был назначен Лауэран.

В пути все вели себя сдержанно и мало разговаривали. Однако в конце концов Лауэран все же нарушил молчание.

— Прошу простить меня за бестактность, князь… И вы, конечно, можете не отвечать на мой вопрос…

Конмаэль вопросительно взглянул на него.

— Принцесса Элуана… Вы любили её?

Тот вздохнул и нервно усмехнулся.

— Я любил образ, созданный моим воображением. Она, конечно, очень хороша собой и по-своему добра… но остальное я сочинил сам. Я был готов к тому, что она может не ответить на мои чувства, хотя, признаюсь, мне было очень больно после её отказа. Но я и представить себе не мог, что она может так подвести своего отца, государя Эрвана. Её легкомысленный поступок очень дорого обошелся Канлуру.

Лауэран кивнул.

— Теперь мне искренне жаль её, и я сделаю всё, чтобы ей помочь. Тем более, что жизнь наказала и вразумила её — и, надо сказать, довольно жестоко.

Отряд без препятствий достиг границы с Хойдаром, а еще спустя четыре дня был в Хойрадуне. Лауэран, впервые оказавшийся в столице северного царства, с интересом рассматривал город.

В отличие от ухоженного, утопавшего в зелени Канлуриана, пыльный Хойрадун показался ему огромным и неуютным. Дома в бедных кварталах в большинстве своем были из невзрачного серого камня или даже дерева, с облупившимися дверьми и ставнями и резко отличались от безвкусных и помпезных особняков знати.

Иными были и люди. Если канлурцы были приветливы и обычно с любопытством разглядывали любую конную процессию, то лица хойдарцев были хмурыми и настороженными.

Посольство принял сводный брат погибшего царя, сын Гурбида от одной из его многочисленных наложниц.

— Итак, вы хотите, чтобы вдовствующая царица вернулась в Канлур? — с важностью произнес он.

— Именно так, государь, — поклонился Конмаэль.

— Сожалею, но пока царица не разрешится от бремени, это невозможно. Мы должны дождаться возможного появления наследника. Если же государыня родит дочь, то она сможет покинуть Хойрадун, как только оправится после родов.

— Можем ли мы встретиться с царицей Элуаной?

— Разумеется. Вам сообщат, когда вдовствующая царица будет готова принять вас.

Конмаэля и Лауэрана проводили в отведенные им комнаты.

— Кажется, я понимаю, чего он хочет, — задумчиво произнес Конмаэль.

Лауэран вопросительно посмотрел на него.

— Сейчас на власть претендуют несколько сыновей Гурбида от наложниц, и там сложно определить, у кого больше прав. Элуана ценна как мать потенциального царя. Если родится мальчик, то его опекун и регент при нём получит большую власть. Пока ребенок растёт, тот укрепит своё могущество.

— А потом в нужный момент избавится от малолетнего царя, — закончил Лауэран.

— Именно так.

— Хорошо бы, Элуана родила девочку.

— Да, так было бы лучше для всех. Женщина в принципе не может наследовать в Хойдаре, и они будут вынуждены отпустить её.

— Перед нашим отъездом Государыня Аргита рассказала мне о письме Элуаны, где та писала, что жрецы предсказали ей рождение дочери, — вспомнил Лауэран.

— Скорее всего так и будет, но…

— ?

— Как бы кто-нибудь из соперничающих братьев не похитил Элуану. Они ведь могут даже подменить младенца.

— Вот как?..

— Всё равно в этих краях никто бы не позволил мальчику спокойно вырасти и стать полновластным монархом. Им не так и важно, кого отправлять на тот свет: маленького царя или подменыша. А уж если ребёнок не будет царским сыном… Они не будут бояться возмездия богов за пролитие царской крови.

— Любое убийство есть убийство, — возразил Лауэран. — Тем более, маленького беззащитного ребенка.

— Как бы то ни было, нам нужно вернуть принце… царицу Элуану в Канлур, — вздохнул Конмаэль.

— И, конечно, нам не позволят присутствовать при родах.

— Да, и это — очень удобный момент. Если родится девочка, и они захотят подменить её на мальчика, то запросто могут избавиться и от Элуаны, объявив, что она скончалась от родов… Или чего-то подобного.

— Вы правы, князь… Мне кажется, нам следует позвать Искра. Боюсь, по-хорошему они не согласятся её отдать.

— Я бы тоже на это не рассчитывал. Я отправлю голубя королю с просьбой прислать Дракона.

— Искру они не посмеют отказать, — улыбнулся Лауэран.

Когда Эгинор прочел сообщение о том, что хойдарцы не хотят отпускать царицу, а также что ей грозит опасность, он тотчас отправился в сад к своему крылатому другу. Тот как раз с аппетитом пообедал и валялся на солнышке в отличном расположении духа.

Завидев Эгинора, он радостно оскалился.

— Покатать?

— Спасибо, не сейчас. У меня к тебе просьба, Искр.

— Говори какая.

— Не мог бы ты отправиться в Хойрадун, чтобы забрать Элуану? Они не хотят отпускать её.

— Следовало этого ожидать. — Дракон невозмутимо почесал покрывшееся великолепной золотистой чешуёй брюхо.

— Ты же… поможешь нам?

— Нет.

— Нет? — слегка опешил Эгинор. — Но почему?!

— Она сделала несусветную глупость, пусть теперь расхлебывает. А то она не знала судьбу своей тётки Эфрэрис…

— Пожалуйста, Искр. Сделай это ради меня и матушки. Хойдарцы не посмеют тебе отказать.

— Ещё бы.

— Ты же добрый, отзывчивый Дракон. — Эгинор просительно заглянул ему в глаза.

— Не смей подлизываться и давить на моё тщеславие, — отрезал Искр.

— Если ты не сделаешь этого, они убьют её! А с ней и её дитя…

Дракон сердито засопел.

— Ла-адно. Ребёнок не виноват. Но на себе я её не повезу. Пусть едет с Лауэраном и Конмаэлем.

— На неё могут напасть по дороге.

Искр раздраженно помотал головой, и из его ноздрей вырвался горячий пар.

— Только ради тебя. Иначе ты же опять будешь плакать.

— Спасибо, Искр! — Эгинор бросился ему на шею.

Дракон милостиво кивнул.

— Когда мы сможем отправиться за ней?!

— Что значит “мы”. Я полечу один.

— Искр… Или тебе тяжело? — спохватился Эгинор.

— Нет, я уже большой Дракон. Но это не полезно для Элуаны. Король целой страны всё бросит и полетит за безмозглой девицей.

— Я, конечно, король, но я ещё и её брат.

— Вот и ей следовало помнить, что она королевская дочь. Не изволь беспокоиться, доставлю в целости и сохранности. Интересно, человеческие особи женского пола все такие глупые? — скорее для себя произнес Искр.

— Что ты, разумеется, не все, — поспешил заверить его Эгинор.

— Что ж… Неприятные дела лучше не откладывать. Жди. — Дракон взмахнул крыльями и взмыл в воздух.

Ничего не подозревающий о приближении чешуйчатого гостя, регент Хойдара разрешил посланцам Канлура встретиться с вдовствующей царицей. Конмаэль вошёл и учтиво поклонился, а Лауэран на правах кузена обнял её.

— Рада видеть вас в добром здравии, — сдержанно сказала молодая женщина.

На ней был глухой траурный наряд, не скрывавший её положения.

— Государыня, мы хотели бы поговорить с вами наедине, — попросил Конмаэль, и Элуана велела своим прислужницам выйти.

— Эгинор послал нас за тобой, — сказал Лауэран.

— Брат хочет, чтобы я вернулась?

— А разве ты сама не хочешь этого? — искренне изумился юноша.

— Я жду дитя, и, возможно, это новый царь Хойдара.

— Элуана, и ты, и твоё дитя здесь в опасности. Это не Канлур, где регент будет смиренно дожидаться совершеннолетия ребенка-царя! — горячо возразил Лауэран.

— Он прав, государыня. — поддержал его Конмаэль. — Хойдарцы превыше всего ценят силу и военные победы. Даже если родится мальчик, и он будет провозглашен царём, слишком многие будут жаждать занять его место.

Элуана молчала.

— Вы предлагаете мне просто бежать в Канлур?.. — наконец сказала она.

— Не бежать, а вернуться к родным, которые любят и волнуются за вас, — ответил Конмаэль, а Лауэран кивнул.

— Мне казалось, что было бы хорошо, если бы во главе Хойдара встал человек, воспитанный в традициях Канлура.

— Вспомни судьбу Эфрэрис! — не выдержал Лауэран. — Именно на это она надеялась всю жизнь. Что её сын вырастет внуком Эридана Мудрого, а не сыном Гурбида Жестокого…

— Довольно, — прервала она.

— Простите, государыня, но ваш брат запретил нам возвращаться без вас, — прямо заявил Конмаэль.

— Значит, Эгинор всё решил без меня… А я всё же царица и, возможно, мать наследника престола.

— Король Эгинор просит вас не пытаться удержать власть в Хойдаре. Он считает, что вам нужно отречься от прав на трон за вашего ребёнка, — сказал Конмаэль.

Элуана начала кусать губы.

— Стать регентшей вам не позволит хойдарская знать. Вы хотите, чтобы ваш сын, если это мальчик, стал заложником борьбы местных кланов за власть?

— Итак, вы предлагаете мне отречься и вернуться с вами в Канлур… — повторила она.

— Да, моя госпожа.

— Что ж… Жрецы говорили, что у меня родится девочка.

— Тем более.

— Однако в своё время моей матери предсказывали, что она не сможет родить мальчика, а она всё же родила Эгинора…

— Кто бы ни появился на свет, для него будет безопаснее расти в Канлуриане под защитой вашего брата. — Конмаэль подошел к ней и с поклоном протянул свиток.

— Брат позаботился и о том, чтобы отречение было готово, — усмехнулась она.

— Разумеется, Король не оставит это дитя. Мальчик ли, девочка — в Канлуре этот ребенок будет членом королевского дома и принцем или принцессой крови.

Элуана поджала губы, подошла к столу, и, обмакнув перо, подписала документ.

— Теперь вы удовлетворены? — с вызовом спросила она.

— Простите за дерзость, государыня, но удовлетворен я буду, только когда мы окажемся в Канлуре, а еще лучше — в нашей Столице, — ответил Конмаэль. — Не удивлюсь, если господин регент не захочет отпустить вас.

— Разве ему не на руку моё отречение? — удивилась царица.

— Мы узнаем это в самое ближайшее время.

Князь оказался прав: к немалому изумлению Элуаны, регент отказался отпускать ее, несмотря на подписанное отречение. Впрочем, очень скоро ему пришлось изменить своё решение. Перепуганные стражники доложили ему, что на площади перед главными городскими воротами приземлился Дракон. Слухи о том, как Искр расправился с Турданом, естественно, давно достигли Хойрадуна и с тех пор обросли самыми фантастическими домыслами.

Как и ожидалось, с появлением Искра все возражения регента против отъезда вдовствующей царицы немедленно улетучились. Уже вечером Элуана в сопровождении отряда Конмаэля и двух служанок покинула Дворец и, провожаемая опечаленными жителями хойдарской столицы, которым не хотелось расставаться с доброй госпожой, покинула Хойрадун.

Снаружи у городских ворот её ждал Искр.

— Приветствую сестру моего дорогого друга Эгинора, — встретил он царицу. — Поскольку он ужасно переживает за тебя, то я, как Дракон добрый и снисходительный, отвезу тебя домой.

Элуана смотрела на Дракона.

— Завтра к вечеру будешь в Канлуриане, — добавил он, так как в глазах царицы промелькнуло смятение.

— Если тебе страшно, я могу полететь с тобой, — предложил Лауэран. — Конечно, если позволит Искр…

— Что ж, в твоем предложении есть смысл, — милостиво заметил Дракон и улёгся на брюхо. — Она ждёт дитя. Что, если ей внезапно станет плохо во время полёта? Забирайтесь.

Едва веря снова выпавшему ему счастью, Лауэран подошёл к Дракону и осторожно залез ему на спину, а затем протянул руку Элуане и помог ей.

— Будет страшно — скажите, — велел Дракон.

— Разумеется, дорогой Дракон! — отозвался Лауэран и аккуратно обнял кузину.

Искр расправил крылья и вскоре князь Конмаэль и его всадники остались далеко внизу, а потом и вовсе скрылись из вида.

Элуана боялась высоты, и полет был для неё испытанием. Она закрыла глаза и молила Небеса о том, чтобы как можно скорее оказаться в Канлуриане.

Лауэран же наслаждался свежим ветром и расстилающимися под ними просторами.

— Как красиво! — воскликнул он. — И как далеко видно!..

Элуана открыла глаза, но тут же закрыла их и не отозвалась. Лауэран всё понял и больше её тревожил. Ночью молодая женщина всё же уснула, а юный князь оберегал её.

Утром Искр опустился возле небольшой рощи, чтобы путешественники позавтракали, а потом благополучно доставил их в Канлуриан, где их с нетерпением ждал Эгинор.

Когда Искр приземлился в саду, Лауэран спрыгнул вниз, после чего они вместе с Эгинором помогли спуститься Элуане.

— Рад видеть тебя, сестричка! — Король обнял и поцеловал её.

— Я тоже рада, — вздохнула Элуана.

— Спасибо, дорогой Искр, ты самый замечательный Дракон на свете! — низко поклонился взволнованный Лауэран.

— Подлиза, — добродушно фыркнул Искр. — Дуй-ка лучше во Дворец и сообщи королеве Аргите, что я привез Элуану, — велел он, и юноша послушно убежал.

Дракон повернулся к Эгинору.

— Почему ты заранее не сообщил Королеве о моем приближении? Сомневался, что у меня получится? — Несмотря на ясный, солнечный вечер, глаза Искра заметно вспыхнули.

— Что ты! Просто матушка всё равно не находила бы себе места, ты же её знаешь!.. — объяснил Эгинор.

— Ладно. Пусть мне принесут поесть… И не будить меня, пока я сам не проснусь, — проворчал Дракон.

Скоро в сопровождении Лауэрана и нескольких девиц свиты появилась запыхавшаяся Аргита. Она не видела дочь со времени её бегства, однако давно уже не сердилась, а лишь жалела её.

— Дитя мое, ты дома!.. Небо, как же ты отважилась полететь на Драконе, да ещё и в положении! Наверное, это было так страшно!..

“Надеюсь, Искр этого не слышит, — подумал Эгинор. — Ведь он считает, что полет на нём — это огромная честь”.

Аргита увела дочь во Дворец. Эгинор остался с Лауэраном.

— Спасибо, — сказал Король.

— За что?! Я снова был самым счастливым человеком на свете. Жаль только… — Юноша умолк.

— Что жаль?

— Что если он и снизойдёт взять меня в полёт ещё раз, то случится это нескоро.

— Кто знает… Искр, конечно, ворчлив и своенравен, но у него добрая душа.

Спустя несколько дней в Столицу вернулся и князь Конмаэль. Эгинор и Аргита пригласили его к себе, чтобы поблагодарить за участие в вызволении принцессы.

— Как ты думаешь, Эгинор… — начала Королева, когда молодой князь оставил их.

Эгинор вопросительно взглянул на нее.

— Князь Конмаэль и Элуана…

— Да?

— Она так несчастна и одинока… Женщины, подобные ей, не могут жить одни.

— Иными словами, вы хотели бы, чтобы Конмаэль всё же взял её в жены?

— Понимаю, что это… конечно… — Аргита подбирала слова.

— Это неуважительно по отношению к князю Конмаэлю, весьма достойному молодому человеку. Он заслужил жену, которая будет любить его, а не снисходить до него.

— Не говори так, сынок, прошу тебя. Она сделала ужасную глупость, но, подумай, как она наказана. — Мать взяла его за руку.

— И поэтому нужно наказать ещё и Конмаэля? Увольте, матушка. Вот если он по доброй воле снова сделает сестре предложение, я с радостью благословлю их. Но подталкивать его или его деда к этому решению не буду. Их семья столько лет служит нам верой и правдой. Мне не хотелось бы пользоваться их преданностью и готовностью жертвовать.

— Разве жертва ради королевской семьи, не возвышает…

— Матушка, вы же, конечно, хотите чтобы я женился по любви?

— Разумеется, Эгинор.

— Почему?

— Какая мать может желать своему сыну иного? Если девушка достойна этой любви, то…

— Вот пусть и князь Конмаэль найдет достойную девушку. Члены королевского рода не должны требовать к себе особого отношения. Чувства у всех одинаковы, и все заслуживают счастья.

Спустя примерно два месяца Элуана родила девочку, после чего у неё не осталось сомнений в том, что она поступила правильно, вернувшись в Канлур. Эгинор немедленно объявил, что его племянница является принцессой и членом правящей семьи, и в Столице был устроен праздник. Искр поучаствовал в ночном фейерверке, а на следующий день объявил Эгинору, что отправляется на поиски страны Драконов.

— Я буду очень скучать, — через силу улыбнулся Эгинор.

— Я обязательно вернусь. Хотя бы для того, чтобы всё тебе рассказать, — заверил Дракон.

— Я не сомневаюсь, Искр… Но хотя ты уже взрослый и могущественный Дракон, прошу тебя, будь внимателен и осторожен.

— За кого ты меня принимаешь? — проворчал тот и неуклюже попробовал обнять Эгинора передними лапами.

После этого, он взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Описав прощальный круг над дворцовым садом и выпустив сноп пламени, Дракон полетел на восток.

— Возвращайся, мой Искр… Возвращайся, мой Великий Огненный Дракон… — прошептал Эгинор.

Он ещё долго стоял и смотрел ему вслед, даже после того, как яркая золотисто-огненная звездочка исчезла из вида.

Конец первой части

(C) 2025 murzwin