Кофе с сахаром для кислого гота (гет)

Ты разливала сироп в бутылочки перед открытием, когда дверь кафе звякнула.

— Мы ещё зак... — начала ты, но подняла глаза и замерла.

Питер стоял на пороге, прижимая к груду две книги в чёрных обложках. На нём был тот самый свитер с дыркой на локте (который ты сто раз предлагала зашить), а волосы слегка взъерошены, будто он специально бежал против ветра.

— Я знаю, — сказал он. — Не за кофе.

Ты убрала тряпку под стойку:

— Ну и что тебе нужно?

Он шагнул ближе, швырнул книги на стойку.

— Первая — "Как пригласить на свидание, если ты социофоб". Вторая — "100 способов не облажаться при знакомстве".

Ты подняла бровь:

— И?

— И я прочитал их обе. От корки до корки. — Он провёл рукой по лицу. — Но всё равно не знаю, как сделать это лучше всего.

Ты невольно прыснула:

— Поэтому ты просто принёс их сюда?

— Нет. — Он резко открыл первую книгу на закладке. — Вот. Страница 47. "Будь прямолинеен".

Ты заглянула через стойку. На странице красовалась кривая стрелка, ведущая к строчке: "Просто спроси: 'Пойдёшь со мной?'"

— Ну? — ты скрестила руки на груди.

Питер глубоко вдохнул, сжал кулаки и выпалил:

— На углу открылся новое книжное кафе. Сегодня там читают Бродского. Пойдёшь со мной?

Тишина.

— Вот видишь, — ты ухмыльнулась, — а говоришь, не умеешь.

— Это был не я. Это книга.

— Тогда книга заслуживает похода на Бродского.

Он моргнул:

— То есть... это да?

— Это "да, чёрт возьми". Но при одном условии.

— Каком?

— Что ты выбросишь эти дурацкие книги прямо сейчас.

Питер ухмыльнулся, схватил обе книги и швырнул их в мусорное ведро за стойкой.

— Сделано.

— И ещё одно.

— ?

— Ты платишь за мой капучино.

Он закатил глаза.

— Предсказуемо.

— Зато честно.

Ты прикусила губу, чтобы не засмеяться.

— Это очень странное приглашение на свидание.

— Я подготовил ещё три варианта

— ...Ты реально переживал, что я откажусь?

Питер резко отвернулся, но ты успела заметить, как покраснели его уши.

— Я переживал, что ты скажешь «да» просто чтобы прекратить это мучение.

Ты закатила глаза и кинула в него бумажной салфеткой.

* * *

Новое книжное кафе "Фолиант" пахло свежей краской и дорогим кофе. Ты вертела в руках меню, когда Питер вдруг ткнул пальцем в стеклянную витрину с десертами.

— Бери этот, — он указал на многослойный шоколадный торт с вишневой прослойкой. — Он как твои аргументы в спорах — горький, но с неожиданной сладостью внутри.

Ты скривилась:

— Ты что, составляешь кулинарные аналогии вместо комплиментов?

— Это и был комплимент. — Он повернулся к бариста. — И чёрный кофе. Без всего.

Пока ты выбирала между капучино и рафом, он уже оплатил оба десерта. На столике у окна его тарт с лимонным кремом выглядел неестественно ярким на фоне его чёрного свитера.

— Почему ты взял именно этот? — ты ковыряла вилкой в своём торте.

— Потому что — он отломил кусочек, но не стал есть. — он напоминает мне твои глаза, когда ты смеёшься.

Ты замерла с вилкой на полпути ко рту.

— Это... неожиданно поэтично.

— Не привыкай. Я прочитал это в сборнике плохих пикап-фраз.

Кофе принесли с задержкой. Питер пять минут барабанил пальцами по столу, потом вдруг спросил:

— Ты знаешь, почему я настоял на этом месте?

— Потому что здесь есть твои любимые труды Ницше? — ты кивнула на полку за его спиной.

— Нет. — Он отодвинул чашку. — Потому что здесь единственное место, где я могу кричать на тебя за неправильные литературные вкусы, и это будет социально приемлемо.

Ты ковыряла вилкой в кусочке торта, который оказался слишком горьким и пока Питер разговаривал ты незаметно похитила его десерт

* * *

Ты как раз собиралась отломить очередной кусочек от его лимонного тарта, когда его вилка неожиданно преградила путь.

— Заметил кое-что интересное, — сказал Питер, указывая кончиком вилки между двумя тарелками.

Ты замерла с кусочком торта на середине пути ко рту.

— И что же?

— Ты заказала шоколадный торт, — он медленно провел вилкой по краю своей тарелки, — но ешь мой лимонный.

Ты опустила вилку, делая невинное лицо:

— Я просто... пробую.

— Пробуешь? — Он поднял бровь. — Третий раз подряд?

Он потянулся через стол, чтобы забрать свою тарелку с лимонным тартом, но ты ловко перехватила его запястье.

— Во-первых, ты заказал мне этот шоколадный кирпич. Во-вторых, я тебе его не отдам.

Питер замер. Его пальцы слегка дрогнули под твоими — холодные, с чёрным лаком на ногтях.

А после он вдруг развернул руку, переплетая с твоей.

— Ты специально это сделала, — он наклонился через стол, понизив голос. — Знала, что я не стану отбирать руку.

Ты сделала вид, что задумалась:

— Может быть.

— Может, пойдём?

— Надоело?

— Нет. Но если я ещё минуту посижу здесь, то либо задушу того идиота с гитарой, — он указал вилкой на человека который сидел в углу кафе и что-то наигрывал — либо признаюсь тебе в чём-то дурацком.

Ты наклонилась ближе.

— Например?

— Например, что я вчера три раза ходил мимо твоего дома, потому что не решался, вызвать тебя погулять ночью.

Тишина.

— ...Серьёзно?

— Я ещё и сигарету выкурил. Для антуража.

Ты рассмеялась так громко, что гитарист дернул струну.

— И что, так и ушёл?

— С чувством стыда, да.

— Драматично.

— Спасибо.

Ты сунула последний кусок тарта ему в рот, встала и потянула его за руку. Он удивлённо посмотрел пережовывая этот момент

— Куда?

— Ты хотел уйти — уходим.

— Но...

— Но?

Питер колебался секунду, потом резко встал.

— Ничего. Просто... не отпускай руку.

Ты сжала его пальцы крепче.

— Боишься, что потеряешься?

— Боюсь, что проснусь.

И вот вы идёте по улице , ты с крошками чёрного торта на новой футболке, он с грацией сбитого голубя и мир вокруг кажется чуть менее противным.