Месть и немного любви (джен)

Планерка в кабинете у Уитворта прошла скучно. Гарри рассказал коллегам часть своих наблюдений — ровно то, что считал нужным для дальнейшего хода дела. Впрочем, даже эти наблюдения вызвали у шефа живой интерес. Было решено в интересах дела выделить три участка. Кларенс с помощью пары завербованных гоблинов организовал пост наблюдения в банке «Гринготтс». Уитворт пообещал сделать запрос наверх относительно Габби и ее контактов. («Может, удастся выцарапать ее досье», — заметил он вслух). Сам Гарри решил заняться сектой: выявить принадлежность домика и достать акт об аренде, пусть даже он будет фиктивным. Ромильду Гарри хотел держать под постоянным наблюдением, но шеф был вынужден отказать: оснований для приставки к ней эльфов пока не было.

Затем слово взял Кларенс. За минувшие дни он не мало покорпел над делом Шафика. Как выяснилось, Септимус Шафик занимал пост первого секретаря отдела Международного магического сотрудничества. В отделе ему, похоже, доверяли: иначе трудно было бы объяснить такое количество зарубежных командировок. Дотошный Кларенс разумеется раскопал, что Шафик посетил Вену. Однако география его поездок простиралась от Сеула до Сан-Франциско, так что ничего необычного здесь не было. И все же Кларенс периодически подмигивал Гарри, что символизировало: «Я нашел кое-что интересное».

— Шафику в свое время приписывали в любовницы Джульетту Хлорделл, — небрежно бросил он, словно говорил о начале осеннего дождя.

— Кого кого? — Гарри едва не подпрыгнул со стула, почувствовав удачу.

— Джульетту. Нашу Джульетту, — спокойно кивнул Кларенс.

— Основания? — поправил очки Уитворт. — Или слухи?

— Я уточнил. — ответил Кларенс, глядя, как вошедшая эльфийка не спеша раскладывает кофе. — Дважды путешествовали вместе.

— Первый раз — на Конгресс «Артура Эванса», конечно? — хмыкнул Уитворт, хотя затаенная улыбка выдавала, что он доволен дотошностью подчиненных.

— Вы проявляете удивительную догадливость, — чуть съязвил Кларенс. — Первый раз они были на Конгрессе в Париже. А вот второй раз в Девоншире… Там у Шафика есть какая-то недвижимость вроде.

— Что сказали в министерстве? — встрепенулся Гарри.

— Да ничего… — кивнул Кларенс. — Шафик не женат, скандала нет. Но связь Шафика с Хлорделл мне показалась интересной. Это ведь те самые конгрессы «Артура Эванса», где…

Он не договорил, поймав взгляд Гарри. В его глазах мелькнул стальной блеск. Гермиона… Ну конечно, Кларенс не хочет говорить, что там была и Гермиона… Интересно, знала ли Гермиона Шафика? И если да, то что она на нем на самом деле думала?

«На самом деле… Гермиона?» — с ужасом подумал Гарри. Это было должно быть ужасно, но он в самом деле не мог оторваться от навязчивых подозрений. Гермиона изменила и стала сторонницей чистокровных фанатиков? Чушь… Идиотизм… Но сколько бы Гарри не повторял себе это слово, радостнее на душе отчего-то не становилось. Его чашка кофе безбожно стыла, выпуская легкую струйку дыма. Кларенс, улыбнувшись, отпил еще глоток.

— Сдается мне, что ты раздобыл кое-что поинтереснее Шафика с Хлорделл, — покачал головой Уитворт.

Донан шутливо поднял руки.

— Начальство вообще редко ошибается, а сейчас особенно. Помните, вы поручили достать мне самое первое издание Резник?

— Неужто достал? — поправил очки Уитворт. Гарри, стараясь силой отогнать грустные мысли, также посмотрел на него.

Кларенс снова отпил кофе и не спеша поводил пальцами. Черный кожаный портфель открылся и из него вылетел пакет. Покрутившись в воздухе, он плюхнулся на стол. Уитворт и Поттер как по команде повернули головы. Пакет раскрылся и перед зрителями предстала половина изрядно обгоревшей книги. Гарри, подойдя, с интересом посмотрел на нее: рукопись явно пережила сильный пожар. На остатках титула была видна надпись: «Рез… Похищ… пы… »

— Резник «Похищение Европы»? — удивился Уитворт.

— Так точно, — нарочито безмятежно отозвался Кларенс. — А знали бы вы чья это обгоревшая книга… Издание двухтысячного года… Того самого мерзавца Лэйма Аллингтона, убившего Кингсли Бруствера!

Уитворт и Гарри переглянулись. Первый, поправив очки, недоверчиво посмотрел на обгоравшие страницы. Второй, на мгновение забыв о Гермионе, казалось был шокирован произошедшим.

— Бруствера ведь убили адским огнем? — наконец сказал он. Только сейчас он каждой клеточкой тела осознал, какую жуткую смерть принял его старший товарищ.

— Именно так. Книга была у террориста в портфеле, — кивнул Кларенс. -Видимо, чтиво госпожи Резник актуально в определенных кругах.

— Разве… Адский огонь ее не уничтожил? — снова изумился Поттер.

— Видимо, только задел. Бруствер, защищаясь, отбросил портфель за пределы комнаты через огонь, думая, что угроза исходит из него, — пояснил Кларенс, —, но на самом деле угроза исходила от самого убийцы.

— Любопытно… — покрутил книгу Уитворт. От волнения его лоб прорезала линия морщин, сделав кожу похожей на печеное яблоко.

— Вы и представить себе не можете, как увлекательно, — кивнул его подчиненный. — Незадолго до гибели Аллингтон побывал знаете где?

— В Вене, конечно, — отозвался Гарри, скривившись от ярости.

— В Вене само собой, — подтвердил его сослуживец. — Аллингтон частенько наведывался по делам в Лихтенштейн или Цюрих, как ныне Шафик. Мог взять да и завернуть в Вену в любую минуту. Сам себе выписывал командировки человек. Но не только… Я поднял архивы. За десять дней до покушения Аллингтон наведывался встречать Новый год в Девоншир. Понимаете, что это означает?

— Мда… — помассировал лоб Уитворт. — Не все там просто, похоже, и далеко не только амурные дела. Найти бы ту недвижимость Шафика, да присмотреться бы к ней…

— Чем и занимаюсь, — отрапортовал Кларенс.

— Ладно, — махнул рукой шеф. — Значит, подводим итоги: Кларенсу недвижимость Шафика, Поттеру — тайна домика секты, а стажеру поручаем наблюдением за банком.

«А Гермиона — тоже мне?» — разбито подумал Гарри. Тело слегка трясло точно от легкой лихорадки. Гермиона… Это роковое слово, казалось, лишило его способности рассуждать о чем-то ином. Некоторое время они молча шли до самооткрывающей двери магической курилки. Здесь Донан кивнул и показал товарищу путь вперед. Гарри понял, что предстоит важный разговор, не предназначавшийся для ушей шефа.

— Ты что-то хотел сказать? — закурил Гарри, выпустив струйку дыма.

— Я не стал говорить на планерке, — кивнул Кларенс. — Знаешь, — понизил он голос, — я в последнее время стал опасаться утечки.

Гарри вздрогнул. Услышанное на удивление совпадало с его собственными мыслями. «Неужели шеф?» — мелькнула неприятная мысль, от которой он тотчас поежился.

— У меня тоже витают такие мысли… — усмехнулся Гарри. — Впрочем, — снова затянулся он, — я ведь теперь сын шизофренички…

— Шеф докладывает о ходе расследования наверх, — поднял палец Кларенс. — Ну, а там любой может смотреть наши рапорты.

Гарри кивнул: мысли Донана удивительно совпадали со словами Гермионы. Впрочем, теперь при упоминании имени Гермионы ему больше, чем когда-либо хотелось быть начеку.

— Хорошо бы узнать, кто именно их смотрит, — бросил Гарри. — Кажется, я даже знаю через кого, — многозначительно кивнул он.

* * *

Отдел «Y», занимавшийся безопасностью международных магических отношений, находился в самом конце левого крыла аврората. Вход в него был строжайше засекречен. Гарри долго стоял в наколдованном световом круге, который определял, имеет ли посетитель право на ход. Далее следовало миновать стражу, состоявшую из тонких непонятных существ; — по виду они чем-то напоминали дементоров. После этого охранник в капюшоне открывал специальным заклинанием вход на лестницу. Только после этого Гарри, преодолев коридор, показывался возле странной двери, также защищенной световыми полосами. Только после того, как охранник, наконец, произносил пароль, Поттер оказывался в кабинете начальника отдела Ричарда Свенсона.

— Присаживайся, — Свенсон, упакованный в безупречную темно-коричневую мантию, с улыбкой указал на большое кресло. — Сам знаешь, что я тебя всегда рад видеть.

Гарри осмотрелся. Небольшой шкаф был полностью заставлен старинными манускриптами. На столе аккуратно лежали пронумерованные пергаментные свитки. «Доклады»; — сразу понял Поттер. В центре стояло большое гусиное перо: Свенсон был аскетом во всем, кроме курения. Гарри осмотрелся в поисках сигарет.

—Да кури, кури сколько хочешь, — махнул хозяин рукой, глядя, как его бывший ученик нетерпеливо достает пачку «Кента».

— Эм… Спасибо… — пробормотал Гарри, все еще удивляясь убранству кабинета.Особенно его поразили висевшие на стене портреты Дамблдора и Грюма. — А что Вы читаете, сэр? — с интересом посмотрел на лежащий номер «Ежедневного Пророка».

— Передовицу твоего друга. Взгляни, весьма поучительная вещь. — Гарри недоверчиво подвинул газету и с интересом стал читать:

Воспоминания о Томе Риддле

Уютный кабинет с прекрасным видом из окна. Прекрасная медовуха. Альбом, который, должно быть, будет примерно ровесником моего дедушки.

— К сожалению, у меня не осталось фотографии, которая была бы вам интересна…

Ну ещё бы: в наше время хранить фотографию Тома Риддла. Могу предположить, что профессор Слагхорн сжег все фото бывшего ученика. А может, Риддл вправду не любил сниматься: ни к чему лишний раз светиться перед камерой.

— Вот, извольте видеть, ученики тех лет… Друэлла Розье, большая умница. Кто сказал бы, что она мать Пожирательницы Смерти Беллатрисы Лестрейндж?

Действительно, у девочки на фото лицо человека с крепкими моральными принципами.

— А вот Альфард Блэк. Да, тот самый, что поддерживал героя войны Сириуса Блэка.

Опять же умное, благородное лицо. Начинаю подозревать, что профессор Слагхорн нарочно не показывает мне некоторые другие колдографии. Спрашиваю прямо:

— А кроме них, кто еще был в вашем Клубе? Соратники Риддла были ведь тоже?

Старик на минуту мрачнеет. Вытаскивает фото миниатюрной белокурой девушки с поразительной красоты и глубины глазами.

— Араминта Бэрк, в замужестве Мелифлуа. Та самая, что требовала разрешить охотиться на магглов.

— Чудовище и кровопийца выходит?

Старик смотрит на меня с осуждением.

— Несчастное существо, я сказал бы. Вам лучше не знать, как воспитывали тогда детей. Девочек тоже не щадили. Мисс Бэрк испытала это на себе в полной мере. Плюс наследственность: она ведь наполовину из Блэков. И еще… — он вдруг лукаво щурится. — Не зря женское сердце называют сосудом скудельным.

Начинаю понимать.

— Она была влюблена в Тома Риддла?

Старик теряется.

— Возможно… Я не хочу марать ничью память. Тому нравилась другая девушка, — сует мне в руки фотографию типичной красавицы. — Эмилия Гринграсс. Трагически погибла при налете дементоров на Хогсмид. Тому вообще не везло, до этого другая его подруга умерла от чахотки.

Начинаю понимать. Тома Риддла сформировали жуткие условия лондонского приюта и гнилая наследственность Гонтов, а смерть обеих подруг внесла дополнительный вклад. Также и Араминту Мелифлуа сформировало садистское воспитание дома и гнилая наследственность Блэков, а дополнительный вклад внесла безответная любовь. То же касается, очевидно, и других Пожирателей. А теперь скажите мне, что же со всем этим мог поделать их декан?

На всякий случай уточняю еще кое-что:

— Правда ли, что в те годы у вас в Клубе были только слизеринцы?

Старик теряется.

— Правда, да. Так получилось. В другие времена ребята с разных факультетов были, вы можете убедиться, посмотрев фотографии. Одни ученики выпускались, другие приходили, состав менялся, всякое бывало.

Да, бывало и такое, что в Клубе одновременно состояли Барти Крауч-младший и Лили Эванс.

— Забавно, не правда ли? — заметил Свенсон. — Эта статья Принца лучшее любых документов и репортажей расскажет о происходящем. Бывший декан Слизерина с наслаждением демонстрирует колдографии юных Пожирателей и сожалеет о том, что у него нет колдографии Волдеморта. На десятый год после победы, заметь!

— Думаете, политика? — осторожно спросил Гарри. Сейчас ему пришло в голову, что старик, возможно, был не так уж неправ.

— А разве нет? — прищурился Свенсон. — В чем мораль подобных статеек? Пожиратели тоже люди, такие же, как мы. Такая милая Мелифлуа, такая милая мама Белатриссы… Да и Риддл тут вертелся, амуры с кем-то крутил, — усмехнулся он. — Отсюда уже один шаг до вывода: не так плох был Волдеморт! 

— Значит… Вы не верите, что Слагхорн был на нашей стороне? — бросил озадаченный взгляд Гарри на раскрытую коробку с сигарами.

— Нет, отчего же? — Свенсон грузно подошел к иллюзорному синеватому окну. — Пойми, надо различать субъективного и объективного Слагхорна. Первый — сибарит и приспособленец, мещанин позапрошлого века. Наверное, его ужаснули зверства Волдеморта. Второй — расист, воспитывающий поколения слизеринцев. Что внушал его клуб? — поправил он очки. — Что люди делятся на сорта, — загнул он первый палец. — Что Слизеринцы — магическая элита, а остальные — второй сорт. Что у людей разных сортов есть разные права. Объективно именно Слагхорн несет главную ответственность за Волдеморта.

— Из-за своего клуба? — кивнул Гарри. Сейчас он снова чувствовал себя подающим надежды учеником, и от голоса старого учителя на душе становилось легче.

— Поставь себя на место Тома Риддла.  — Свенсон выпустил новую струйку дыма. — Затравленный приютский волчонок с гениальным умом и выдающимися способностями  попадает в Хогвартс. Некий учитель весело и непринужденно внушает ему, что магглы — мразь, волшебники — высшая раса, а гениям позволено все. Абсолютно все. В клуб этого учителя берут по знатности…

— А Риддл — потомок Слизерина, — поник Гарри.

— То есть знатнее всех знатных, — подтвердил Свенсон. — Это же дважды два… Вот тебе готовый Волдеморт к шестому курсу, которого ты уничтожил в дневнике. И, как видишь, объективному Слагхорну все неймется: Риддл умер, но дело его живет!

— Но тогда выходит, что Принц на его стороне? — покачал головой Поттер.

— Твой Принц, видимо, честный малый, которого используют определенные круги, — спокойно сказал Свенсон. — Им нравятся его опусы  о Слагхорне. Предполагаю, что они просят его поругать зельевара, а Принц чувствует себя борцом и хвалит его… Он думает, что работает против Пожирателей, а на самом деле работает на Пожирателей — вот он, класс вербовки! — снова выпустил старик облако дыма.

— Неужели… Пожиратели могут использовать даже своих заклятых врагов? — спросил Гарри дрожащими голос: мысль о Гермионе не покидала его. 

— А почему нет? — пожал плечами Свенсон. — Век террористов времен юности Гриндевальда давно миновал. Миновали и времена битвы за Хогвартс, — посмотрел он на портрет Кингсли Бруствера. — Пожирателям больше не нужна война: они могут вернуться через банальный правительственный кризис. 

— Но… Каким образом? — изумился Гарри. 

— Целый набор сценариев. Вспомни, чем занимался Трэверс. Достаточно поднять восстание гоблинов, троллей  или великанов. Дальше — кризис, отставка кабинета, и их скрытые сторонники в Визенгамоте вводят чрезвычайное положение. А под его предлогом душат и всех, кто против Пожирателей. 

Гарри задумчиво посмотрел на темно-желтую штору. Как все-таки жаль, что из-за работы он редко задумывается над казалось бы простыми вопросами…

— Есть и второй вариант, — Свенсон отошел от окна и наконец потушил окурок сигары. — Пресса перебарщивает с чернотой и порнографией, вызывая всеобщее омерзение. В какой-то момент Визенгамот принимает закон об ограничении свободы прессы, после чего правительство становится фактически бесконтрольным. Если в нем окажутся нужные люди, то страна может оказаться перед их приходом власти.

— А третья возможность? — Поттер нервно помассировал сигарету.

— Третья… Она, пожалуй, была бы наиболее интересной. Представь себе, что происходит выступление бывших Пожирателей. После его подавления в стране вводится чрезвычайное положение. — Свенсон пошевелил кистью и щипцы сами собой откусили кусочек от сигары, — Власть переходит к политику, который зарекомендовал себя отважным борцом с Пожирателями. Визенгамот наделяет его диктаторскими полномочиями из-за кризиса…

— Разве это не конец Пожирателей? — спросил Гарри.

— При условии, что этот политик не их законсервированный агент. — Сигара, наконец, приземлилась в руки Свенсона. — Иначе… Он, получив полномочия диктатора, уничтожит двадцать Пожирателей и пятьсот их врагов.

— Неужели… Пожиратели разрешат уничтожить своих? — выдавил из себя Гарри, чувствуя в глубине души, что старик прав.

— Вполне, — складки на лбу Свенсона собрались в гармошку. — Часть своих они наверняка считают расходным материалом. Всегда можно пожертвовать малым ради большого.

— Ну, а Гермиона? — Гарри в упор посмотрел на Свенсона, словно ожидая от него помощи в этом сложном вопросе.

— Гм… Я бы не стал на твоем месте подозревать старого друга и боевого соратника, это низко, — поморщился старик. — Но имей ввиду, что ее вполне могут использовать определенные силы. Возможно, даже против ее воли.

— Неужели Гермиона станет служить бывшим Пожирателям? — в зеленых глазах Поттера мелькнул нездоровый блеск.

— Ну, Пожирателям едва ли, а вот нашим политикам — вполне, — спокойно заметил Свенсон. — На примере Принца ты и сам видишь, как легко использовать человека других взглядов. Кто поручится, что твоя Гермиона не помогает какому-то политику, думая, что он — отчаянный борец с Пожирателям?

— Но если он выдает себя за борца с Пожирателями — как он мог настроить ее против меня? — продолжал недоумевать Поттер.

— Почему настроить? Просто попросил человек помочь… — пожал плечами Свенсон. — Выводов скоропалительных, дружок, не делай, но наблюдай, — по-отечески похлопал он по плечу Гарри. — Ну, а я пока попрошу двух своих людей проследить за Габби.

— Вы сами? — изумился Гарри.

— Для тебя, ты знаешь, я готов на многое, — пожал плечами Свенсон. — Раз тебе неприятно, могу и сам поднять дело Гермионы. Главное сейчас добыть условия задачи.

— Думаете, гламурная красавица куда-то и впрямь приведет? — спросил Гарри.

— Почему бы и нет? — невозмутимо посмотрел на него начальник. — Да бери-бери, вижу, что тянет, — махнул Свенсон, глядя, как его гость тянется к газете с передовицей Принца.

Гарри с восхищением посмотрел на старого учителя: не было, казалось, момента, который бы не предусмотрел этот грузный человек, обволакивающий комнату струями табачного дыма.

* * *

Гарри осторожно достал палочку и, пошептав «Alohomora», направил ее на замок. Затем не спеша нажал на ручку. Дверь, как ни странно,  поддалась. Холл номера был, как ни странно, пустым.  Пошарив по углам, Гарри осторожно подошел к двери в комнату, но тотчас успокоился: плеск воды подсказывал, что Ромильда наслаждалась то ли душем, то ли ванной. Гарри с досадной посмотрел на черный журнальный столик: курить в маггловских гостиницах категорически запрещалось.  Рядом с большим столиком стояло уютное зеленое кресло, и Гарри с удовольствием плюхнулся в него. На столе горела белая лампа, заботливо оставленная хозяйкой, и Гарри от нечего делать взял маггловский глянцевый журнал. 

Чтиво, однако, не содержало в себе ничего интересного. Гороскоп женщины-рыбы. Пять советов, как удержать мужчину. («Не гадить ему за спиной и не унижать — вот и вся проблема», — ехидно подумал Гарри). Маленькие советы, как провести отпуск на островах Тихого океана. Ласковое темно-синее море и фигурка диковинного моллюска наутилуса, который, говорят, опасен для отдыхающих… На мгновение Гарри ощутил подобие укола в сердце. Почему он навсегда лишен возможности поехать с любимой женщиной к морю, брести с ней вдоль берега, болтать о пустяках и просто, смеясь, облить ее морской волной? Что такого было в его желании, из-за чего оно становилось невероятным и недостижимым? Посмотрев еще раз на волны, Гарри грустно улыбнулся. Ничто не помешало бы пойти к примеру с Джинни, выслушав заодно длинную лекцию на тему о его несостоятельности, неуспешности, недостаточности денег и честолюбия… Что-то было во всем этом, не поддающееся его понимаю понимаю. И оттого, что смысл этой радости ускользал он него, на душе появлялось отвратительное чувство жалости к своей серой жизни. 

Выйдя от Свенсона Гарри решил побродить по Лондону. Вечер осторожно вступал в свои права. Идти к Уизли ему не хотелось, и Поттер неожиданно для себя нашел простое решение. Подойдя к гостинице «Вестин», он снял номер полулюкс на четвертом этаже. Затем, подойдя к стоке бара, заметил, как Ромильда в ярко-красном платье поднимается по эскалатору. Слежка продолжалась не более полминуты: девушка, как видно, остановилась в в номере шестьсот четыре.

Плеск воды тем временем прекратился. Дверь скрипнула. Ромильда, похоже, закончила подготовку к ночному отдыху. Мгновение спустя показалась ее высокая тонкая фигура в махровом розовом халате. Черные кудряшки растрепались по плечам; глаза сияли радостным блеском. Она осматривала комнату  с радостным видом человека, ожидающего от  жизни чего-то хорошего, причем в ближайшее время.

— Ты выходишь, как Венера из морской пены, — иронично заметил Поттер. Эта реплика про Венеру должна была напомнить кое-что, на случай, если Ромильда знала о «Дневниках».

— Как ты смеешь? — взвизгнула брюнетка, отчаянно озаряясь по сторонам. Гарри удовлетворенно кивнул: палочка Вэйн была явно не близко, в то время как он крутил свою в руках.

— Терпение, — ответил Поттер отложив журнал. — И потише. Мне-то наплевать, но это в твоих интересах.

Понимая, что истерить бессмысленно, девушка со вздохом плюхнулась в кресло. Затем, видимо, стараясь подбодрить себя, нахально закинула ногу на ногу и с вызовом посмотрела на Поттера. «Гляди-ка, царапается», — усмехнулся про себя Гарри, хотя невольно залюбовался ее длинной загорелой ногой: Ромильда, похоже, недавно провела время возле южного моря.

— Пришел выяснить отношения? — фыркнула Вэйн. — Да, я выхожу замуж. Есть на свете мужчины, которые не мямлят, а делают предложение.

— Особенно, ели учесть, что у них в распоряжении вилла и хороший доход, — насмешливо посмотрел на нее Поттер.

— Ты имеешь что-то против? — вскинула Ромильда густые черные ресницы.

— Против твоего брака — ничего. Твоему мужу-миллионеру вскоре придется расширять вход в виллу для рогов, — насмешливо посмотрел на нее Поттер. — Они ведь будут расти весьма быстро!

— Подонок… — процедила Ромильда.

— Но я имею кое-что против твоего сотрудничества с Пожирателями Смерти, красавица, — продолжал Гарри, игнорируя эту очаровательную реплику.

— Тебе все мерещатся Пожиратели? Вот уж воистину паранойя! — девушка рассмеялась звонким смехом, каким обычно смеются девушки, когда им задают неудобные вопрос. Следом Ромильда достала сигарону и нахально выпустила струйку дыма. Она, похоже, была несколько успокоена развитием беседы.

— Ты куришь в маггловском отеле? — изумился Поттер.

— Ах, да… Я блокировала датчики, — кивнула Вэйн в сторону карниза над дверью. — Я же не маггла, чтобы курить, спускаясь вниз из отеля. — Ее черные глаза насмешливо посмотрели на Гарри.

— Вероятно… — протянул Поттер. Взмахом палочки он также наколдовал пепельницу и достал из кармана пачку «Кента». — Но, к сожалению или к счастью, общество «Артур Эванс» и секта «Путь сансары» — не паранойя, а реальность. И ты, красавица, состоишь в обоих! — выпустил Гарри струйку дыма.

— Я побывала там из чистого любопытства, — возмутилась Ромильда. — В «Эванс» попала только благодаря мужу. Что касается «Пути сансары», то зашла туда по приглашению подруги…

Гарри затянулся. С таким же успехом Ромильда сможет, барахтаясь между правдой и ложью, отвечать и на остальные вопросы. Лучше было взять инициативу в свои руки.

— Должен признаться, красотка, что ты давно у нас на карандаше. С целью выяснения подробностей соответствующей инстанцией был послан человек по имени Кристофер Грейготт, — на ходу импровизировал Поттер. — Он, наблюдая за твоей подругой Лореллой Саммерс, получил совершенно точные сведения о твоих делишках.

— Ложь! — вскрикнула Ромильда, хотя в ее глазах мелькнул огонек страха.

— Это подтверждают воспоминания, — Поттер не спеша стряхнул первую порцию пепла. — Во время одной из ваших приятельских встреч миссис Саммерс передала тебе, красавица, некий важный пакет, который ты вчера утром отнесла в «Гринготт»…

— Открой окно… — прохрипела Ромильда, взявшись рукой за лоб.

— Открою, успеется, — насмешливо ответил Гарри, глядя на ее холеные перламутровые ногти. — Ячейка, куда ты положила пакет, оформлена на имя некоего профессора Морроне… Надеюсь, радость моя, ты понимаешь, что если эти данные дойдут до твоей подруги Саммерс или Габби, тебя ожидает участь Забини?

В бархатных глазах Ромильды мелькнул слепотой ужас. Несколько мгновений она смотрела на носки своих тапок. Затем, дернув головой, лихорадочно схватила сигарету.

— Чего ты добиваешься? — бросила она на Поттера потухший взгляд.

— Сведений, моя прелесть, — Гарри как раз потушил сигарету, небрежно смяв окурок. — Расскажи мне все кратко и с именами — и свободна. 

— А если я откажусь? — насмешливо сказала она, махнув вьющейся гривой волос. 

«Гляди-ка, еще ерепенится», — усмехнулся про себя Поттер. Во всей ее фигуре было нечто завораживающе порочное — нечто, рождающее желание, с которым было трудно совладать.

— Ты не сделаешь этого, — Гарри закурил новую сигарету и после первой затяжки выпустил облако дыма.  Курить в помещении было всегда приятнее, чем мусолить сигарету на ходу. 

— С какой радости я должна помогать наглому кобелю? — Ромильда кокетливо свесила тапок и поиграла им.

— Ради спасения собственной шкуры, — спокойно ответил Поттер. — Причем весьма роскошной шкуры, — усмехнулся он, глядя на сочную коленку девушки. — На твоих шефов рассчитывать нечего: от них ты получишь либо яд, либо «аваду» в спину. Скомпрометировать тебя в их глазах мне не стоит ничего. Жаловаться аврорам бессмысленно: ты занимаешься откровенно противозаконной деятельностью. У тебя только один выход, — с наслаждением затянулся Гарри. — Рассказать все мне. И я отстану: раз и навсегда. 

— А кто мне даст гарантию, что ты не наколдовал скрытое перо, записывающее наш разговор? — сменила тактику Ромильда. 

— Никто, —  пожал  плечами Поттер.

— Или, что ты не фиксируешь наш разговор в памяти? — продолжала она. 

— Таких гарантий я тебе, красотка, дать не могу, — ответил Гарри. — Я, разумеется, могу шутки ради послать тебе пергамент или пробирку с мыслями, но ты, надеюсь, понимаешь, что это будет только одна из многочисленных копий. 

— В чем же тогда моя выгода, — девушка выпустила в сторону Поттера табачное облако. — Сделки должны базироваться на взаимной выгоде, — бесстыже опустила она ногу, чуть оголив бедро.

«Хороша, стерва», — усмехнулся Гарри, глядя на ее движения. На душе появилось дикое желание схватить ее на руки и, преодолевая короткое со слезами сопротивление, потащить на огромную кровать. 

— В бизнесе твоего жениха, голубушка, — кивнул Поттер, — но не в нашем деле. 

— Я в ваши игры не играю, — скривилась Вэйн.

— А кто же ты — любительница? — искренне удивился Гарри.

— И не любительница, — покачала головой его собеседница. — Но если тебе обещают найти богатого жениха, войти в хорошее общество и оставить потом в покое — выбор, думаю, очевиден.

— Он очевиден и сейчас, — снова зажег сигарету Поттер. — Только тебе угрожают ящиком и зеленым пламенем. Смерть — неизбежная неприятность, но зачем ускорять ее приход?

— Ты все-таки отъявленный мерзавец, — вздохнула Вэйн после минутного раздумья. — Я…

— Пафос потом. — Прервал ее начинающиеся излияния Поттер. — Сейчас — рассказывай. Кто, где когда тебя завербовал в секту. Как вступила в «Артур Эванс». Какие задания тебе поручали… Ты не ребенок и прекрасно знаешь, какие вопросы может задать тебе такой человек, как я.

— А ты потом наденешь на меня наручники? — усмехнулась Ромильда.

— Смысл? — Гарри выпустил новую порцию табачного дыма. — Ну на кой Мерлин мне тебя арестовывать? Ты не организатор секты и не профессор Морроне, — бросил он выразительный взгляд на Ромильду. — Ты даже не их соглядатай в министерстве. К тому же, пока я буду добывать улики, ты смоешься в Америку.

— А где гарантия, что меня не ликвидируют мои? — продолжала гнуть свое Вэйн. — Что сведения о моем рассказе не дойдут до них?

— Это уже зависит от тебя, красавица, — потушил новый окурок Гарри. — Если ты не будешь болтать с подругами и трепаться на каждом перекрестке — все обойдется. Уразумей, наконец: от своих боссов ты можешь получить только «аваду» в спину; от меня — спасение.

В номере повисли клубы табачного дыма. Гарри не видел в этом ничего плохого, а вот Ромильда не выдержала и зашлась кашлем. Поттер с сожалением достал палочку и развеял дым. Девушка жадно дыхнула, словно рыба, ловящая воду. «Арабская принцесса», — подумал Поттер, глядя на ее иссиня-черные волосы.

— Рассказывай скорее, а то поздно, — покосился он на часы. Стрелка как раз показывал начало второго.

— Что же мне будет в награду? — спросила Ромильда, пристально глядя на бывшего любовника.

— Денег у тебя хватит на целое состояние. Мне трудно сказать, в чем она может выражаться, — выпустил дым Гарри.

— В свое время узнаешь, — опустила девушка ресницы. — Не бойся: не попрошу у тебя и твоей стервозной раздобревшей коровы продать последнюю мантию.

— По рукам. Излияния потом, ближе к делу, — добавил Гарри.

— Почему я всегда должна подчиняться такому мерзавцу? — патетично вздохнула Ромильда, но, судя по дрогнувшему голосу, ее решение уже не вызывало сомнений.

Рассказ не богат событиями, но когда Ромильда его заканчивает, часы показывают половину третьего. Далее начинаются вопросы, которые должны заполнить малейшие пробелы и выявить неточности. Фамилия человека, вовлекшего в историческое общество и секту. Характер получаемых заданий. Связь бизнеса мужа с членами «Пути сансары» и «Артура Эванса». Имена подруг, если таковые имеются. Ромильда, пробует болтаться между правдой и ложью, путаться в показаниях, но после третьего или четвертого контрольного вопроса обычно сдается.

Увы, знает она далеко не все, хотя результат налицо. Самое главное — имя человека, вовлекшего ее в «Путь сансары». Подобно Шафику этот человек работает в министерстве, ведя вполне легальную деятельность. Он не состоит в секте, но всегда в курсе происходящего. Позавчера перед походом в секту этот тип выпил в своем кабинете кофе с Ромильдой и, глядя на статью об самоубийстве охранника в Азкабане, многозначительно произнес:

«Наш Баггоут пристрастился к покеру. Он все стал превращать в покер, даже серьезные вещи. Мы предложили ему оказать услугу в отношении Забини: передать ему кофе по нашей просьбе. Кофе он, конечно, передал, и награду свою получил. Да только что-то после этого Баггоут начал истерить, намекая, будто ему известно нечто очень важное. Хотел, видимо, получить добавку от нас или кого-то еще. Что же, он ее и получил. Немного грубовато, признаю. Но в этом виноват опять-таки сам Баггоут: времени у нас было в обрез. Впрочем, это уже детали. Принцип у нас один: за честную работу получишь деньги, а за нечестную — „аваду“ в спину. И, конечно, не только ее».

Все это неплохо для выявления следующего звена. Однако об «Артуре Эвансе» девушка знает не так много: имя Бэрк не говорит ей ничего, хотя в ее кругу принято восхищаться профессором Античности. Не видела она ни Нелли Яксли, ни Сада Аркабада. Профессор Морроне, арендовавший ячейку, также остается для Ромильды пустым звуком. Она только выполняла просьбу «куратора», который поручил ей забрать важное письмо у Лореллы Саммерс.

Гарри подошел к окну. Серый предосенний рассвет окутывал дома густой молочной пеленой. Ромильда жадно ловила воздух, спасаясь от табачных паров. Теперь оставался вопрос о награде. Подумав с минуту, Гарри развернулся и подошел к ней.

— И еще кое-что… — пробормотал он. — Я думаю, что Пожиратели используют тебя в качестве приманки. Как только к тебе кто-то проявит интерес — так сразу исчезнете и ты, и этот кто-то.

— Может хватит меня пугать? — бросила на него колючий взгляд Ромильда.

— Я объясняю тебе очевидные вещи… — пожал плечами Гарри. — Не думай, что тебе удастся сорвать с меня двойной куш. Награда будет в разумных границах.

— Я это знаю, — усмехнулась девушка. — На тебя где сядешь, там и слезешь. Хотя не всегда, — пристально посмотрела она на Поттера. К ней на глазах возвращалась уверенность. Гарри понял, что она замышляет какую-то комбинацию.

— Надеюсь, красотка, — сказал Гарри. Сейчас он откровенно любовался ее длинными ногами. Близость ее тела побудила его чуть подвинуть рукой вправо и приобнять ее за тонкую талию.

— О, Гарри, если бы ты знал, как я тебя ненавидела всего несколько минут назад! — Ромильда проворковала с легкой хрипотой. Ее тело чуть дрогнуло, точно она и впрямь была кошкой, готовой к прыжку.

Гарри не спешил со взаимным пpизнанием. О чем впрочем тут же пожалел: хозяйка, поддавшись вперед быстро вцепилась в губы. Несколько мгновений опешивший Гарри, преодолевая себя, погружался с головой в ее сладкий поцелуй. Затем Ромильда требовательно обхватила его руками за шею, и он поднял ее на руках. А через несколько минут — после отчаянного поцелуя девушка, как в старые времена, сидела в пеньюаре рядом с Гарри на кровати, смотря на серый рассвет.

— Я снова оказался твоим пленником? — усмехнулся Гарри. Постель оказалась невероятно огромной с большим количеством разнообразных подушек.

— Боюсь, что да, — насмешливо протянула Ромильда и, аккуратно взяв подушку, положила ее на грудь Поттера.

— Мне остается только умолять о пощаде? — спросил Гарри. Спинка кровати была металлической с причудливым узором.

— Боюсь, что не поможет. Не забывай: я — победительница, — плотоядно улыбнулась Ромильда. Ее нога лежала на плече Гарри, создавая приятное тепло. — А что делает победительница? — пристально посмотрела она на него темными глазами. 

— Торжествует победу? — Гарри погладил ее нежное бедро.

— Разумеется. Седлает своего скакуна! — плотоядно облизнулась Ромильда, поправив подушку.

 — И ты уверена в своих силах, амазонка? — прищурился Поттер. От прикосновения к ее коде он снова чувствал себя окутанным сладкой истомой.

— Еще тогда в купе я поняла, что для укрощения такого мустанга мне будет нужна узда покрепче! А если я уж решила — так тому и быть… — проворковала девушка и снова впилась в губы Гарри.

Гарри улыбнулся, слушая ее сексуальный треп. Выйти отсюда до полудня ему вряд ли удастся. То, что его ожидало, было похоже на тренировку на квиддичную поле, хотя, несомненно, более приятную. Да и не в этом дело. Главное было не пропустить во время плотских утех момента, когда Вэйн приоткроет сознание. Тогда можно будет попробовать незаметно для нее извлечь контрольный шифр ячейки.

Примечание:

Статья Александра Принца написана Меланией Кинешемцевой. Выражаю благодарность!