7 ангелов (джен)

После того дня побоев, Лев несколько дней не ходил в школу. Всë его тело болело из-за синяков и ран. Так как дома не было ни бинтов, ни йода, ни пластырей, мальчику пришлось украдкой взять немного водки и обработать раны. Риски были слишком большие, однако он знал, что это нужно делать, чтобы не попасть в больницу. Когда-то услышал это от какой-то женщины, у которой упал и расшиб коленку ребëнок. К счастью, всë удалось сделать максимально незаметно. Лев обработал раны, жмурясь от боли, а после вновь спрятался за диван. Там он сидел все дни, боясь попасться отцу на глаза. А когда наконец раны зажили мальчик вновь пошёл в школу, однако… Он больше не мог говорить. Он не мог ответить ни на один вопрос. Но не потому что не знал ответа, а потому что просто не мог. Его голос не хотел его слушаться. Лев не мог поговорить с кем-либо, не мог ответить на вопрос учителя, не мог выразить свою мысль. Он просто молчал. Стоял и молчал. Просто смотрел на окружающих жалостливым напуганным взглядом и слушал, как они ругают его. Это молчание очень быстро испортило его жизнь. Успеваемость медленно упала с пятëрок до троек. Хорошее отношение учителей сменилось на негативное, потому что Лев никогда не отвечал им, даже жестами. Он просто смотрел на них, как глупый. Сверстники стали задирать его, издеваться и называть отсталым, тупым, тихоней, немым. Дома родители тоже негативно воспринимали молчание мальчика думая, что он так издевается над ними, что увеличило в разы поток оскорблений и насилия. В конце концов не осталось и дня, когда Льва не били. Каждый день он приходил с новыми синяками. Окружающие не видели ничего, потому что мальчик скрывал свои раны под длинными штанами и рубашками. Однако однажды его жизнь изменилось, но не сказать, что в лучшую сторону. Благодаря какому-то анониму, семьëй мальчика заинтересовались органы опеки. Уже после первого пребывания в гостях, пришедшим дамам всë стало ясно.

— Вы понимаете, что мы сейчас просто заберëм вашего ребëнка? — хмуро говорила женщина, — И вы никогда больше его не увидите.

— Да забирайте вы это отродье! — махнула в ответ рукой мать, находясь под алкоголем, — Никакой пользы от него! Только жрëт да срëт! Продам его, хоть деньги в семью принесëт.

Этим она всë сказала. Пришедшие из органов опеки женщины взяли маленького Льва за руку и кто с тяжëлым сердцем, кто с равнодушием, кто с радостью увели его в детский дом. С этого дня жизнь мальчика стала ещё хуже. Находящиеся там дети невзлюбили его с самого начала по причине его загадочности, постоянного молчания, которое они воспринимали как игнор, и отстранëнности. Некоторые особо смелые подходили ко Льву и пытались вырвать у него из рук книгу или блокнот. Однако он не давал. Тогда порой возникала драка, в которой мальчик защищал себя, правда практически всегда его забивали толпой и приходил воспитатель. Разумеется во всём винили Льва. Говорили, что он агрессивный и первый начал. Ну как не поверить большинству, тем более если другая сторона молчит? Хотя были и те, кто пытался найти с мальчиком общий язык, пытался наладить добрые отношения. Они подходили к нему, разговаривали с ним, звали куда-то… Однако Лев отказывался идти с ними боясь, что его вновь изобьют, не показывал свои рисунки, не отвечал на вопросы и редко смотрел на собеседника. Не сразу, но воспитатели всë же заметили проблему Льва и отвели его в больницу. Там, после череды специалистов, ему поставили диагноз — психологическая афóния⁽¹⁾. После этого нападки на мальчика в большей степени прекратились, однако его всë равно часто обзывали и иногда портили вещи зная, что он им даже слова не скажет. Лев в ответ не только ничего не говорил, но и даже внимания на них не обращал, что очень злило хулиганов. Однако подобное ему редко делали, потому что воспитатели следили за тем, чтобы никто не приставал ко Льву.

Вот так продолжалось до 10 лет. Как раз когда мальчику исполнилось 10, на него обратила внимания семья с двумя детьми. Лев не понимал почему так, не понимал из-за чего он им приглянулся, но уже после второго свидания с ним, семья взяла его к себе. Его новые мама и папа не были алкоголиками, не были агрессивными. Они выглядели нормально. Даже слишком. Так что Льву бы радоваться, однако у него были неоднозначные эмоции. Он, в связи с психологической травмой, вообще мало что ощущал, но сейчас чувствовал страх, нетерпение, радость и нежелание. С одной стороны поскорее хотелось уехать из детского дома, с другой… он так боялся повторения того кошмара…

— Ну, вот твоя комната, — говорила новая мама с улыбкой, заходя в просторную комнату с окном выходящим во двор дома, — Надеюсь тебе здесь понравится.

Лев осматривался вокруг. У него никогда не было своей комнаты, так что он даже представить не мог, что бывает так много места для одного! Сейчас он ощущал себя чуть смелее и радостнее. Ему очень не хотелось верить, что это сон. Мать смотрела на то, как еë уже новый сын осматривается и легонько погладила его по голове. Лев не ожидал такого внезапного жеста нежности и слегка дëрнул головой вниз, взглянув затем на новую маму. Та знала о психологической травме мальчика и совершенно спокойно отреагировала на такое движение.

— Чтож, ты тут давай обосновывайся и изучай всë. Через полчасика будем кушать, так что тебя позовут. Или можешь сам приходить.

После этого женщина удалилась, закрыв дверь. Лев ещё несколько секунд смотрел ей в след, а после вновь повернул лицо к комнате и опустил глаза. Затем он снял рюкзак со спины и поставил его около кровати. За окном весело шумели дети, а саму комнату заливал яркий дневной свет. Почему-то именно в этот момент жизнь Льву показалась ярче, живее, красочнее. Он подошëл к окну, которое выходило во двор дома. Вообще это был комплекс домов с общим двором, воротами по периметру и специальными ключами, с помощью которых можно было заходить внутрь. Во дворе была огромная площадка с качелями, турниками, комплексом горок, каруселью и так далее. В общем рай для маленького ребëнка. Лев смотрел сверху вниз на весело играющих на площадке детей и сидящих на лавочках под крышами родителей и размышлял: «Выглядит весело. Вот бы и мне там поиграть и погулять, — и тут вдруг у него вновь возникли перед глазами сцены из прошлого, и он спрятался за стену, уйдя со света, — А вдруг не получится ни с кем подружиться? Я ведь не могу говорить… Они все снова будут издеваться надо мной. Снова будут бить меня. Лучше уж я буду сидеть здесь, подальше ото всех. А что если наоборот, они хорошо примут меня? — Лев выглянул из-за стены и вновь посмотрел вниз, — Что если… они не такие, как остальные? Они выглядят счастливыми. Может… если счастливые, значит добрые?»

В целом новая семья мальчика хорошо к нему относилась. Он, как и два других сына, ходил в школу, учил уроки, правда успеваемость у него была низкая всë по той же причине. Родители Льва надеялись, что немота сама пройдëт, если они будут достаточно заботиться о нём, помогать и поддерживать. И это действительно помогло, правда чуть-чуть. Периодически к мальчику возвращалась возможность говорить, но лишь на короткий промежуток времени. Он мог сказать что-то короткое, например «да» или «нет» или ещё что-то в этом духе. Данный факт уже очень обрадовал родителей Льва, и они не останавливались на достигнутом. С каждый днëм те дарили ему всë больше любви и заботы, залечивая раны на сердце. И, возможно, мальчику удалось бы полностью вернуть себе возможность говорить, если бы не одно но. Два брата, старший Коля и младший Олег, сильно завидовали и считали, что Лев не заслуживает столько внимания и заботы. Они каждый раз с большой завистью смотрели, как их родители хвалят их брата даже за плохие оценки, как покупают ему новую игрушку, как покупают какую-нибудь вкусняшку. Это злило их, и они вымещали эту самую злобу везде и всюду. В школе Коля натравливал своих одноклассников на Льва. Зачастую после уроков они поджидали ничего не подозревающего мальчика во дворе около их дома и нападали на него. Олег хулиганил дома и каждый раз винил во всëм Льва. Разумеется родители в начале не верили, но потом их начало это раздражать. А ещё их начал раздражать тот факт, что Лев вновь перестал говорить. Только он начал открываться им, как тут же резко закрылся и отстранился от страха. Из-за загруженности на работе, постоянного хулиганства, здоровья и успеваемости Льва, родители полностью изменились, превратившись из доброжелательных и лояльных в придирчивых и раздражëнных. Дело в том, что у мальчика есть такая особенность, что чем больше на него кричишь, тем больше он тормозит. И, казалось бы, простые вещи, для него становятся сложными и недосягаемыми. Во взрослом возрасте Лев избавился от этого недостатка, но в детстве, тем более в 11 лет, сделать это было не возможно.

— Лев, ну в чём дело? — негодовала мать, — Ну ты ведь всë знаешь, так почему не ответил? Попросил бы написать, а не ответить устно. Ты ведь можешь. В чëм проблема я не понимаю?

Что на это мог ответить практически немой человек? Да ничего. И женщина это знала, однако злость и недовольство внутри неë жаждали вырваться в наружу. И так как Лев молчалив, он являлся идеальной жертвой для нападок.

В этот же вечер мать с отцом обсуждали мальчика. Думали, правильно ли они сделали, что взяли его.

— Мы явно не рассчитали силы, — говорила мать, — Я не могу так больше. Он молчит и всë. Ни на что не отвечает. Становится всë хуже и хуже.

— И что ты предлагаешь? Отдать его? Он уже два года у нас находится так-то. Привык.

— И что? Как привык, так и отвыкнет. — повисло молчание, а после мать вздохнула, — Если что-нибудь в ближайшее время не изменится к лучшему, придëтся его вернуть. Надеюсь ты не будешь против.

— Хех, не-е. Мне и моих оболтусов хватает.

Ждать слишком долго не пришлось, ведь разговор родителей случайно подслушал Коля, старший из братьев. Он понял так, что если что-нибудь изменится в худшую сторону, то Льва быстрее отдадут, и вся любовь, забота и внимание переместятся вновь на них с братом. Тогда Коля задумал выставить мальчика вором. Уж воров никто не любит. У него были небольшие денежные сбережения, которые иногда ему дарили на праздники или дни рождения. Так вот. Коля задумал их подбросить Льву, а после обвинить его во всëм. Задуманное свершилось очень легко и просто. Когда родители нашли деньги и спросили у мальчика зачем он их украл, Лев в ответ только растерянно смотрел на говоривших и на деньги, чем окончательно вывел тех из себя. Вот так он вновь оказался в детском доме. Одинокий. Брошенный. С клеймом вора. Все детдомовские, как только узнали о том, почему Льва вернули, начали его остерегаться, а кто-то даже гнобить. Появилась группа хулиганов, которые начали регулярно издеваться над мальчиком, красть его вещи, избивать, позорить на весь детдом. А Лев в ответ лишь плакал и молчал. Маленький, запуганный, одинокий, отвергнутый всеми, опозоренный и избитый.

Примечания:

(T_T) Я всë ещё ощущаю себя монстром.... Вот блин придумала историю на свою голову(

1) полная потеря голоса; может сохраняться шëпотная речь

Вернуться к тексту