Эффект Сингулярности (джен)

В далёком детстве Десолас увлекался фантастической литературой. Обычно в книгах бравые турианцы при незначительной помощи (а зачастую и помехах) других рас Цитадели сражались со всевозможными врагами цивилизации, в том числе и восставшими искусственными интеллектами — гетами и другими, выдуманными синтетиками. Встречались там и сюжеты про безумных роботов, одержимых идеей вскрыть черепа героев и загрузить информацию оттуда. В некоторых книгах герои побеждали тех ИИ благодаря тому, что те оказывались слишком глупыми и неизобретательными в сравнении с органиками, в некоторых, более мрачных, герои могли покончить с собой, чтобы не попасть в лапы роботам и умереть с честью.

Но ни одна из тех книг не могла дать Артериусу совета, что делать, если самое страшное уже произошло…

Если твой череп уже вскрыли, а содержимое мозгов переписали на электронные устройства. Обычно предполагалось, что в этом случае прежняя личность мертва либо, по крайней мере, стала вечным рабом у злобного искусственного интеллекта.

Первые субъективные дни в плену Десолас провёл в чувстве полнейшей апатии и отчаяния. Ему казалось, что бессмысленно что-то делать, любая борьба выглядела бесполезной. Родные и близкие, жена, дети, брат, пожилые родители, друзья — все они остались где-то там, в другой жизни, когда генерал Артериус был турианцем из плоти и крови; нынешний электронный разум неизбежно был бы чужим для них, лишь одним из враждебных органической жизни ИИ. Он даже пытался спать, чтобы хоть ненадолго забыться. Как ни странно, получалось.

Эти искусственные интеллекты, люди, как они себя называли, утверждали, что в его мышление не было внесено каких-либо изменений, кроме знаний человеческого языка, что его разум остался тем же, что и в бытность Десоласа органическим существом. Несмотря на ненависть к этим злодейским ИИ, сомневаться в их словах было сложно: при их малейшем желании бывшего турианца просто перепрограммировали бы так, что он стал бы их верным рабом и союзником. Более того, никаких причин не делать этого у них Десолас не видел. Его судьба оставалась всецело в руках врагов.

Люди контактировали с ним ненавязчиво, прерывали общение сразу, как только генерал проявлял недовольство и агрессию. Терять ему было нечего, так что он никогда не стеснялся, разъясняя врагам Цитадели, что именно о них думает. Тем не менее, за это время тюремщики не оставляли попыток объясниться с ним. Так, Десоласу во всех подробностях сообщили, каким способом люди захватили флот Цитадели без единого выстрела и что именно сделали с ним и другими пленниками, ответившими согласием на тот злополучный вопрос…

Думая об этом, Артериус хотел иметь возможность хотя бы осмотреть своё новое тело. Увы, составлявшие его кластеры нанороботов были буквально спрессованы в монолит внутри корпуса космического корабля «Бипедальная локомоция», летевшего в неизвестном генералу направлении. Такая конструкция позволяла космолётам развивать ускорение, неизбежно разрушившее бы любые незакреплённые внутри объекты. Так что к услугам и Десоласа, и других пленников, и самого экипажа была только виртуальная реальность — искусственно симулируемое пространство, неотличимое от настоящего. С известными на Цитадели технологиями виртуальности не было ничего общего — у людей виртуальная реальность не обманывала органы чувств, а полностью заменяла их ощущения.

Несколько десятков миллиардов микроскопических компьютеров, каждый из которых полностью заменял функции нервной клетки или целого небольшого кластера нейронов, связывались между собой импульсами электромагнитного излучения — и вот этим теперь был электронный разум Десоласа, его «я», вырванное из прошлого тела. Другие микрокомпьютеры, над которыми сейчас у генерала не было контроля, точно так же брали на себя функции полуосознанного управления телом, у большинства видов органиков выполняемые спинным мозгом и некоторыми участками головного. Третьи хранили резервные копии информации на случай выхода из строя «нейронных» нанороботов, четвёртые, самые прочные, под управлением «спинномозговых» компьютеров формировали тело любого желаемого облика и функционала, хоть человека, хоть турианца, хоть подводную лодку или космический корабль. Были в составе его тела и нанороботы со множеством других функций: микроскопические электростанции и батареи, нанофабрики, собирающие другие нанороботы, сенсорные, воспринимающие и передающие информацию об окружающем мире, коммуникационные, ретрансляционные, обеспечивающие связь между фрагментами тела, разнесёнными на слишком большое расстояние, и ещё множество других типов нанороботов…

Да, теперь Десолас мог лишь сожалеть о былой наивности. Как они удивлялись, не встретив ни следа противника в той системе! Естественно, невозможно было предположить, что все «космические корабли» противника размером сопоставимы с обычной живой клеткой, и рассеяны они в пространстве по всему предполагаемому маршруту флота Цитадели от ретранслятора до человеческой планеты Шаньси.

В конечном итоге, главное, чего не приняли в расчёт все мудрые стратеги Цитадели — скорость мышления синтетиков. В мозге большинства разумных видов нервные импульсы проходят со скоростью от десятка до пары сот метров в секунду, аналогичные же по функционалу нейронные нанороботы у людей используют электромагнитное излучение, передающееся со скоростью света. Генерал Артериус и другие военные готовили флот, считая, что семь суток — чрезвычайно быстрый блиц, не оставляющий противнику времени на подготовку… А для людей прошли долгие годы. Достаточно, чтобы разобрать на запчасти все космические конструкции в системе и создать нанофлот невообразимой силы, для сенсоров флота Цитадели неотличимый от межпланетной пыли. И часть этой «пыли» была разумной, управляющей всей этой невероятной мощью.

Общаясь с политиками и прочими диванными теоретиками, Десолас всегда поражался тому, насколько они склонны недооценивать космические расстояния. Это же так просто, по их мнению — создать вокруг какой-то звёздной системы поле сплошной обороны, боевых дронов, мин или хотя бы сенсоров, способных обнаружить врага под стелс-технологиями. К сожалению, довольно часто этими «теоретиками» были те разумные, кого называть идиотами не стоило. Хотя бы не в лицо.

Так что, если бы кто-то высказал идею, что космос вокруг усеян миниатюрными боевыми механизмами в опасных количествах, генерал бы не поверил. Ведь активное движение таких микророботов оставляло бы после себя отчётливо заметные следы энергии, а если они не двигались, то корабли налететь на них могли только случайно. Увы: они были везде. Не налететь на них было невозможно. Их было достаточно, чтобы перекрыть всё безбрежное космическое пространство, по которому мог пройти маршрут кораблей Артериуса.

Ещё при первом столкновении у покойного полковника Фориуса, по крайней мере, хватило времени заметить попытку нанороботов проникнуть на борт кораблей, и он успел включить систему самоуничтожения. Но за субъективные годы, прошедшие до визита турианского флота в систему людей, они рассчитали взлом и захват кораблей противника с абсолютной эффективностью, не оставившей турианцам ни единого шанса победить, сбежать или хотя бы самоуничтожиться. Даже проникновение через обшивку кораблей осталось незамеченным!

А потом они просто наводнили все корабли изнутри, незаметно взяв под контроль на аппаратном уровне все системы управления… включая мозги экипажа — для синтетиков это было одинаково легко.

Героизм? Какой там героизм?! Флоту Цитадели просто не повезло. Есть сила, которую невозможно превозмочь. И героическая сила воли не поможет, как в книгах, когда твои мозги за несколько секунд разбирают и пересобирают миллиарды наномашин.

Ведь всё было слишком просто. Заполонившие мозг нанороботы берут под контроль органы чувств и транслируют то самое нелепое видение, попутно сканируя весь мозг с точностью до атома, а затем поочерёдно заменяют каждый нейрон на его электронный аналог. Поскольку «нейронные» наниты были готовы заранее, их требовалось лишь настроить и связать с остальным, пока ещё органическим, мозгом — так что вся процедура превращения органика в синтетика занимала секунд пятнадцать. А затем электронный мозг можно переключить на свойственный ему режим работы, сделать его на порядки быстрее; и, конечно, можно перенастраивать и делать с ним всё, что будет угодно новым хозяевам…

Десолас мысленно скривился. За долгие недели плена он почти смирился с новой реальностью, но полная невозможность что-либо сделать заставляла опускать руки… фигурально выражаясь, конечно. Ведь на время полёта у него и рук не было.

Возможно, люди этого и добивались, оставляя его в одиночестве обдумывать своё положение, так, чтобы он ждал очередного визита этих ИИ с нетерпением.

Как и раньше, стоило лишь задуматься над этим, и в виртуальном пространстве появился…

— О, это что-то новенькое, — Артериус даже не особо удивился. — Сорак, это ты или один из этих ИИ?

Люди каждый раз появлялись для разговора подозрительно вовремя, явно отслеживая мысли и эмоции генерала. Но впервые ему дали пообщаться с другим пленником, видимо, точно так же насильно превращённого в мешанину электронных наноустройств.

— Генерал! — полковник Сорак, до этой экспедиции бывший вторым заместителем Десоласа, сразу вытянулся во весь рост — и, едва пару субъективных секунд простояв, как на параде, словно сдулся. — Значит, и вас тоже сделали… сделали этим.

В голосе турианца слышалось отчаяние пополам с отвращением. Артериус подумал, что ему, должно быть, принять случившееся оказалось ещё сложнее. Шок оказался сильнее, чем у самого Десоласа.

— Хм. Напомнить тебе, полковник, один из тех анекдотов, которые ты травил в прошлом? — видеть весельчака Сорака в пучине депрессии было слишком неприятно для Артериуса. — Сидят два помидора# в холодильнике. Один помидор поёжился и говорит: «У-у, как холодно…» А второй как закричит от ужаса: «А-а-а, говорящий помидор!»

Сорак застыл на мгновение, осмысливая шутку, и зашёлся истеричным смехом с нотками безумия.

— Да, теперь мы и есть те «говорящие помидоры», синтетические чудовища с битами и байтами вместо мозга и души, — с ненавистью произнёс Сорак. — А я даже не могу убить себя и остановить этот кошмар. Не позволят.

Десолас ощутил дрожь внутри своего иллюзорного тела.

«Так вот на что намекали люди в том злосчастном видении…» — подумал он, припоминая.

«Их вид настроен крайне ксенофобно, а из-за примитивных религиозных представлений они приходят в ужас не то что от современной медицины, но даже от фотографии! Они считают, что при фотографии личность, попавшая на фото, потеряет свою душу! Можете себе такое представить?»

— Это желание доказывает, что ты остался прежним, а не каким-то чудовищем, — мотнул головой генерал. — Подумай: в чём изменились твои желания, чувства, мысли? Какие изменения внесли в твои «биты и байты»?

Последовал долгий разговор, оставивший Сорака весьма задумчивым. Да и Десоласу тоже было что обдумать.

А затем плотину словно прорвало: последовало несколько встреч со старыми знакомыми, после чего контакты пленников между собой перестали ограничивать. Многие из них замкнулись в себе от отчаяния, другие принимали товарищей по несчастью за фальшивок, созданных злодейскими ИИ лишь с целью обмана. Десолас теперь мог лишь плыть по течению, стараться разобраться в происходящем и, в меру доступных сил, выполнять обязанности командира — хотя бы поднимать моральный дух подчинённых, разруливать конфликты и пресекать упаднические настроения. Против первых ожиданий, это неплохо получалось: даже те из пленников, кто больше не признавал его командующим, интуитивно сохраняли уважение к авторитету генерала. Люди, конечно, не прекращали вмешиваться в их общение, периодически выдавая новую пищу для размышлений.

Так, самым ярким впечатлением Артериуса за время полёта стала игра.

Однажды капитан «Бипедальной локомоции» Алевтина Хабарова предложила провести виртуальную игру по мотивам одной из войн старого человечества. Многие из пленников, и Десолас в их числе, с интересом откликнулись на эту идею. Он едва сдерживал неуместный энтузиазм перед возможностью узнать что-то новое, получить впечатления, которые отвлекли бы его от тягостных мыслей.

И впечатления действительно были. В игре, посвящённой Пятой Мировой войне Земли — старой родины человечества, участников разбили на две команды, вперемешку людей, турианцев, а также несколько десятков затесавшихся в ряды пленных азари и саларианцев. Игроки командовали боевыми подразделениями двух сверхдержав — Халифата и Китая, сражавшихся за бескрайние пустыни Восточной Европы и Центральной Азии. Возглавляя дивизию виртуальных солдат Халифата, Десолас смог понять многое, о чём ранее он даже не задумывался.

Самое главное, конечно — люди когда-то тоже были существами из плоти и крови, типичными левоаминокислотными азароидами. В ретроспективе это казалось очевидным, но Артериус даже не особо задумывался о том, почему синтетики упорно следовали бесполезным привычкам, свойственным органическому разуму.

На момент начала Пятой Мировой войны, первые четыре месяца боёв которой они успели отыграть, большинство солдат людей были киборгами с обилием боевых имплантов, использовали ВИ и полноценные ИИ для управления боевой техникой и не только, а среди солдат враждебного Халифату Китая вовсю использовались различные генные модификации. Конечно, люди уже в те времена нарушали, как минимум, десятки законов Цитадели, но турианский генерал их понимал. Четыре месяца своего субъективного времени он наблюдал апокалиптическую картину войны на уничтожение в радиоактивных пустынях, посреди огромных кратеров и развалин мегаполисов. Скорее всего, многочисленные руины принадлежали именно человеческим странам, не решившимся на самые радикальные меры в использовании киборгизации, искинов и генной инженерии, оттого и проигравшим в какой-то из предыдущих мировых войн.

Кроме того, за прошедшее время Десолас и другие турианцы, попавшие в виртуальную армию Халифата, близко сошлись с людьми, оказавшимися им командирами, подчинёнными и соратниками, и не только в симуляции той древней войны. В конце концов, не могли же они месяцы подряд только воевать, изображая генералов и офицеров давно несуществующего государства?

Общаясь с людьми, Артериус подмечал их странности, особенности и привычки. За свою жизнь ему приходилось общаться с представителями множества разумных видов, приспосабливаться под их отличия от туриан, но люди, синтетические потомки органиков, по своей необычности опережали всех прочих, вместе взятых. Не скованные ограничениями биологических тел, они не видели ничего дурного в том, чтобы позволить своей фантазии разгуляться сверх всяких мыслимых пределов. Они меняли как перчатки внешность, имитируя и расы Цитадели, и разнообразные гибриды между ними, и каких-то вовсе фантастических существ. Несколько человек из экипажа «Бипедальной локомоции» принадлежали к странной субкультуре, решившей, что одна тысяча двадцать четыре пола — гораздо лучше и интереснее двух, изначально заложенных человеческой природой… и успешно это реализовавшей. Некоторые и вовсе вместо нормальной внешности имитировали персонажей старых мультипликационных фильмов стиля, называемого «аниме», и выглядели больше похожими на ожившие рисунки, чем на настоящих существ. Поначалу Десолас думал, что такими причудами люди развлекаются лишь в виртуальной реальности, но нет — его заверили, что и в обычной жизни многие используют настолько странные формы тела.

Пожалуй, главным во впечатлении, которое люди произвели на Артериуса, было другое. Они не выглядели стереотипными нерассуждающими ИИ, неспособными понять органиков, какими всегда изображали их в массовой культуре рас Цитадели. У них были свои желания, вкусы, привычки, творчество. И человеческое общество превзошло Цитадель во всём.

Во время одного из перерывов между игровыми сессиями Десолас предпочёл остаться наедине с собой, чтобы погрузиться в размышления и без помех обдумать происходящее. До него наконец-то дошёл тот факт, который он так упорно пытался изгнать из своих мыслей.

«Это уже навсегда. Ведь старости и смерти больше нет».

Ему придётся смириться с изменениями и искать своё место в новой, вечной жизни в электронном теле. В государстве людей, называемом «Человеческий сад» — ведь в пространстве Цитадели никогда не примут ИИ, даже предавшего себе подобных. И даже к этому он привыкнет, раз впереди вечность.

«А моя семья просто умрёт от старости, болезней или войн. Я переживу всех. Даже своих детей. Все они умрут, а я — нет».

В этот момент Десолас впервые поймал себя на сожалении о том, что турианцы в прошлом не пошли по аналогичному пути синтетической модификации. Эта мысль вызвала у него только удивление от такого вывода, но не отвращение.

В прежней жизни Десолас Артериус был патриотом Турианской Иерархии, хорошим семьянином и командиром, практически образцом для плаката какого-нибудь военного училища. Немножко карьеристом, конечно, не без этого — иначе никаким чудом он не стал бы генералом в тридцать шесть лет, и командующим крупнейшего флота за последние столетия — в сорок девять. Он всегда хотел лучшего будущего для своей страны, в которой предстояло жить его детям, и всеми способами стремился увеличить её влияние в пространстве Цитадели.

И теперь генералу приходилось смириться с тем, что всё, во что он верил и что ценил, обернётся прахом.

Тягостные мысли очень удачно прервал вызов от капитана «Бипедальной локомоции». Мимоходом порадовавшись, что больше никто не влезает в его виртуальное пространство без спроса, Десолас ответил на вызов.

Перед ним появилась беловолосая фигура Алевтины Хабаровой. В командной игре девушка участвовала на вражеской стороне, и генерал не успел с ней в достаточной степени познакомиться.

— Мы подлетаем к столичной планете человечества, — она начала разговор, не тратя времени на приветствия, как это было типично для людей. — Тебя вызывает на аудиенцию Садовник.

В виртуальной комнате появился огромный иллюминатор, в котором стало видно далёкую красную точку. По мысленному запросу Десоласа она разрослась, и стала видна огромная красновато-коричневая планета. Вокруг неё вращалось орбитальное кольцо из множества построек.

— Садовник, значит, — задумчиво протянул Артериус. — Интересно, почему все вы так упорно уходили от темы новейшей истории людей? Посмотрим, что у вас за Садовник и чего он от меня хочет.

Полёт, продлившийся больше полугода субъективного восприятия Десоласа, в реальности, как он знал, занял менее половины суток. Не так уж много, хотя терпению с такой скоростью мышления учиться, определённо, предстоит ещё долго.

— И, кстати, ты не говорила, что ваша столичная планета — газовый гигант…

# — подразумеваются похожие овощи, известные на Цитадели.