Тайна кипящей реки (джен)

В течение многих веков карты Таро использовались человеком, чтобы найти ответы на волнующие его вопросы. Есть множество легенд, объясняющих их появление, а также те скрытые послания, что в них зашифрованы.

… Старшие Арканы соответствуют архетипам — первичным ячейкам коллективного бессознательного.

Архетипы имеют последовательность, которая соответствует индивидуальному духовному развитию человека. Каждый человек проходит определённый путь духовного развития, следуя с этапа на этап. Но перейти на следующий этап, более высокого уровня, он может только если отработает предыдущий. Если он не отработан, жизнь будет «подбрасывать» человеку всё новые и новые испытания, похожие на предыдущие, до тех пор, пока этап не отработается. Бывает, что человек «застревает» на одном этапе на долгие годы, что тормозит его личную, социальную и карьерную жизнь.

Архетипы уходят в глубины человеческого сознания. Поэтому они спонтанно возникают в наших снах, детских и взрослых рисунках, произведениях искусства и т.д.

Клото Ваблатски «Краткое пособие по прорицаниям. Книга третья. Карты Таро» ⁽¹⁾.

Кабинет директора Рамос располагался на верхнем этаже школы, недалеко от лестниц, ведущих на крышу — в обсерваторию. Напротив него — всегда запертая комната, в которую студенты Кастелобрушу входили лишь раз — в свой первый день в школе.

Беатриз хорошо запомнила невысокую темноволосую и безумно красивую женщину, поприветствовавшую их, робких и трясущихся с головы до пяток первокурсников, в тот первый вечер. Директор Эстела Рамос объяснила, что в школе существуют три основных отделения — травологии, алхимии и магозоологии. Выбрать, к чему лежит душа, и оценить имеющиеся способности поможет волшебный камень, расположенный на массивном постаменте в центре комнаты. Он был разделён на три сектора, на которых ещё древними индейцами были высечены лист аяуяски, котёл и дракон.

Беатриз к тому времени уже прекрасно знала, к чему лежит её душа, знала, что и после шестого курса можно будет поступить на отделение колдомедицины или боевой магии, знала, что сделает всё, чтобы стать студенткой последнего. И всё же, когда под её ладонью вспыхнуло и загорелось огнём изображение дракона, облегчённо и, пожалуй, слишком громко вздохнула. Подняв глаза, она встретилась взглядом с заинтересованным и пристальным взглядом директора Рамос.

— Добро пожаловать в Кастелобрушу, дона Беатриз Луиза Кармона Дуарте⁽²⁾, — улыбнулась она.

Директор вела у них всего несколько уроков, заменяя профессора Сантуш — маленького суетливого старичка, не расстававшегося с раковинами каури даже во время обеда в школьном кафе. И если и был в этом мире человек, способный заставить Беатриз поверить в силу самой бесполезной на её взгляд науки, этим человеком была Эстела Рамос, сумевшая перейти на должность директора с должности профессора прорицаний.

Кабинет директрисы не охранялся портретами и статуями, в него, казалось бы, запросто мог войти любой желающий, но ещё никому, насколько знала Беатриз, не удавалось застать Рамос врасплох. Стоило Беатриз постучать в украшенную мексиканским орнаментом дверь, изнутри послышался мягкий голос.

— Войдите, дона Дуарте.

Кабинет был полностью круглый, освещён множеством свечей и украшен картинами Фриды Кало — одной из самых известных выпускниц Кастелобрушу. Среди них скромно затесался и мексиканский календарь для предсказаний. Около стены расположился небольшой алтарь Санта Муэрте — культа смерти, особенно чтимого на родине Рамос — в Мексике. К другой стене был небрежно прислонён столик для бросания раковин каури, ножка которого была выполнена в форме трезубца Эшу, символизирующего прошлое, настоящее и будущее ⁽³⁾. На столе самой директрисы всегда можно было найти расклад мексиканской колоды Таро. Именно этот способ гадания она предпочитала всем остальным.

— Что привело вас ко мне, дона Дуарте? — на директрисе был почти домашний просторный цветастый халат, а чёрные как смоль волосы не были собраны в причёску как обычно, а спадали волнистыми локонами на плечи. «Наверняка у неё ещё и домашние тапочки на ногах» — подумала Беатриз, ощутив глупое детское желание нагнуться и проверить.

— После последних игр мне снятся странные сны, — без долгих прелюдий начала она, усаживаясь в мягкое кресло напротив директора. — Чудовища, все известные мне чудовища нападают на меня, на школу, — она вспомнила исписанный прошлым вечером пергамент, на котором она перечислила всё то, что видела во сне. Монстров хватило бы на целый бестиарий. — Они рождаются из Кипящей реки, а тут в газете, — она порылась в кармане, кладя на стол существенно помятый питомцем Паолы номер «Амазонского вестника». — Здесь сказано, что шаман исчез. Не может это быть как-то связано…

Рамос, казалось, не слушала её, продолжая раскладывать карты. Луна, Башня, Колесо Фортуны… Беатриз слабо разбиралась в названиях, а уж истолковать их значение было для неё непосильной задачей. Все три года, в течение которых они изучали курс прорицаний, она, как и многие другие, выезжала на том, что просто придумывала, будто видит в кофейной гуще или в расположении брошенных раковин каури что-нибудь этакое.

— Вы думаете, будто ваши сны вещие? — спросила, наконец, Рамос, мягко улыбнувшись.

— Я не знаю… У меня никогда не было способностей к предвидению…

— Вещие сны являются даже к тем, кто мало способен к предвидению, — отозвалась директор. — И всё-таки доверять им полностью не стоит. Зачастую образы, являющиеся нам во снах, не стоит понимать буквально. Вам снятся чудовища — Рамос подняла на неё взгляд. — Но не являются ли они просто-напросто символами всех тех проблем, что преследуют вас.

— У меня нет никаких проблем, — холодно отозвалась Беатриз. — Но я видела патасолу недалеко от школы.

— Да, её добыли специально для игр, — улыбнулась директриса. — Профессор Октавио позаботилась о том, чтобы она никого не убила и не ранила. Если бы вы посмотрели внимательнее, то увидели бы на ней ошейник. Он бы парализовал монстра, как только бы она попыталась нанести удар, и дал бы сигнал профессору Октавио. Студент, не справившийся с патасолой, считается выбывшим из игр. Кстати, ваш обидчик дон Бенито, сошёл с дистанции именно так.

— Почему не загнали в клетку после игр? — воскликнула Беатриз. Так значит МакЛаггену ничего не угрожало… Они же чуть все лёгкие не выплюнули, пока убегали от этой твари!

— Ни одно живое существо не любит клетки, — назидательно ответила Рамос, чуть нахмурившись. — Хватит и того, что мы лишили её возможности добыть себе её любимое лакомство. Она неопасна, так что пусть пока резвится на территории джунглей в окрестностях Кастелобрушу и служит отличным напоминанием иностранным студентам, что нужно соблюдать правила и не выходить за пограничные столбы.

Беатриз сглотнула. В этой школе есть хоть что-нибудь, о чём не была бы в курсе директор?

— Ладно. Но шаман Мелендес! Он исчез! Кипящая река…

— Вас так волнует эта Кипящая река, — протянула Рамос, переворачивая очередную карту. Насколько помнила Беатриз, это был Шут. — Поезжайте туда как-нибудь на каникулы. Там рядом чудеснейший заповедник, вам понравится. Заодно и успокоитесь. А пока попросите у доны Гонсалес зелье для сна без сновидений.

Беатриз смотрела на шута, стоящего у самого края бездны.

— Конечно, профессор, — ответила она. В голове её зрела идея. Поговаривали, что Рамос отличный легилимент. Если так, то она должна её остановить. Но директор лишь улыбнулась, легонько кивнула и повела рукой в сторону двери, давая понять, что разговор окончен.

Фрида на одном из своих автопортретов заботливо прятала у себя за спиной маленькую обезьянку.

* * *

В гостиной стоял невообразимый шум. С большой натяжкой он походил на пение, потому что голоса солистов были далеки от голосов итальянской оперы и даже от самых бездарных представителей музыкальной популярной культуры. Во всём этом непонятном многоголосье Беатриз различила слова известной песни:

Оставь мне в джунглях своё сердце

На перекрёстке семи дорог.

В котле ему теперь вертеться,

Раз ты любить меня не смог.

— Я горжусь вами, мальчики, — крикнул Мэтт Альмейда. — Это прекрасно!

— Это…?— опешила Беатриз, поняв, наконец, в чьём исполнении прозвучал кавер.

— Хор попугаев, — хмуро откликнулась из своего кресла Торесса Валенте, вынимая из ушей бируши.

Мэтт и студент из Хогвартса Дуглас Чейз горячо жали друг другу руки, поздравляя с успехом.

— Нас ждёт великолепное будущее! Концерты, гастроли, записи альбомов!

— Надо расширить репертуар!

— Да! От старинных баллад до модного минимала!

— Ээээй! Вы что творите? — крикнула Беатриз, уперев руки в бока. — Это не пение, это ужас какой-то!

— Родригес с тобой не согласен, — назидательно отозвался Мэтт, гладя севшую ему на плечо жёлтую с голубыми крыльями птицу.

— Это искусство, — поддакнул Дуг. — Не слушайте злую тётю, вы прекрасны!

Попугаи отозвались довольным ором.

— Отлично, не говорите только, что теперь они будут жить в гостиной!

— Уже сказали, — Торесса, судя по всему, энтузиазма новоявленных музыкальных продюсеров не разделяла.

— Нигде покоя нет, — злобно бросила Беатриз, резко развернулась, чтобы уйти в свою комнату, и налетела на невесть откуда взявшегося МакЛаггена.

— Прости, — отозвался тот, удерживая её за плечи.

Она не ответила, оттолкнула его от себя и, ни на кого больше не глядя и ничего не говоря, бросилась по направлению к своей комнате. На пороге её ждал ещё один сюрприз. Прямо перед дверью в цветастом горшке стоял цветок психотрии. Пожалуй, цветы под дверью — это то, что обычно должно радовать молодых девушек, если это не дьявольские силки и не кусачая герань. Но и психотрия, хоть и была абсолютно безопасна, в качестве подарка плохо котировалась, ведь в народе её называли «шлюхины губки».

— Прости, детка, это не тебе, — за её спиной нарисовалась Паола, которая быстро подхватила горшок на руки и толкнула дверь. — Тебе, конечно, подходят многие ругательства, но «шлюха» не из их числа. А зря, — она кокетливо усмехнулась и пристроила цветок на полочке.

— Ты опять флиртовала с парнем, у которого девушка учится на отделении травологии? — устало спросила Беатриз, первым делом накладывая на дверь заклятие, охраняющее комнату от посторонних звуков.

— Бывшая девушка, прошу заметить, — Паола погладила маргая, тёршегося об её ноги. — И теперь это мой парень, так что всё честно.

Беатриз только развела руками. Она уже давно сбилась со счёта интрижек соседки, невольным свидетелем которых стала. Ей оставалось только удивляться, как легко и играючи Паола может привлекать к себе людей. Сама же Беатриз, даже если б захотела построить с кем-то отношения, вряд ли добилась бы успеха — в рейтинге популярности у лиц обоих полов она находилась примерно где-то между самкой акромантула и надоедливым кайпора.

— Мне нужна будет твоя помощь, — заметила она.

— Я слушаю, — Паола отозвалась беспечно, но чуть прищуренный взгляд выдал в ней интерес.

— Мне нужны будут кое-какие зелья. Я собираюсь покинуть школу на эти выходные, поеду к родителям…

Если в чём-то Беатриз повезло, так это со временем. Приближалось 15 ноября — День провозглашения республики, государственный праздник во всей Бразилии. В этом году он приходился на вторник, а значит, понедельник переносился на следующую субботу, и студентов Кастелобрушу ждали целых четыре выходных.

— Ты никогда не ездишь к родителям, — заметила Паола, пожав плечами. — Да и что-то мне подсказывает, что тебе не увеселительный коктейль нужен. Выкладывай.

Беатриз развела руками.

— Надо было у Диего попросить.

Паола только хмыкнула. Кубинец Диего Наварро учился на отделении алхимии вместе с ней. Целебные зелья его мало интересовали, зато он мешал фантастические коктейли и всегда знал, где достать ром, кашасу или текилу для вечеринки.

— Ладно, — проворчала Беатриз. — Я хочу сходить в небольшой поход…

— Крутая идея, можем сходить все вместе …

— О нет, не в такой поход, — Беатриз закатила глаза. — Я хочу добраться до Кипящей реки, той, что в Перу. Это может быть опасно. Мне постоянно снится, что там что-то произойдёт. Рамос сказала, что если я побываю там и увижу, что всё в порядке, мои кошмары отступят.

— Это не отменяет того, что ты можешь взять кого-то с собой, — прищурилась Паола.

— Ты ведь участвуешь в каких-то праздничных мероприятиях, — парировала Беатриз. — Тебе надо быть в школе.

Паола вздохнула.

— И как ты одна собираешься пересечь границу?

— У меня есть план. Компания мне абсолютно не нужна. А вот то, что нужно — это аптечка на случай, если что-то пойдёт не так.

— Будет тебе аптечка, — холодно отозвалась Паола. — Донья у-меня-есть-план-я-всё-сделаю-сама.

— Спасибо, — Беатриз притворилась, что не слышала последней реплики. Взяв на руки малышку Капиту, она первый раз за весь этот день улыбнулась. Обезьянка с готовностью крепко обхватила её палец.

Пересечение границы Бразилии и Перу было далеко не главной проблемой её плана. Как попасть в Перу, она прекрасно знала, но вот что делать дальше и как добраться до Кипящей реки представляла пока очень туманно. Осложняло дело и то, что у неё были проблемы с трансгрессией, которая могла бы помочь ей осуществить задуманное гораздо быстрее. Зачёт по трансгрессии она сдала со скрипом, а когда попробовала таким образом добраться на выходных до Рио-де-Жанейро, у неё случился расщеп. Рисковать ещё раз Беатриз не очень хотелось.

На выходные администрация школы могла организовать совершеннолетним студентам портал до магического квартала крупного города, но о том, чтобы подбросить её в другую страну не могло быть и речи. По чистой случайности Беатриз знала одну лазейку, но добираться до неё требовалось чуть более суток, и дорога лежала прямо сквозь джунгли.

За территорию пограничных столбов в джунгли можно было выходить только во время практических занятий вместе с преподавателем либо во время игр. По правде сказать, Беатриз не раз уже нарушала этот запрет, и если администрация школы об этом знала, то, как и в случае с патасолой и МакЛаггеном, наказывать её не спешила. Ловушки, созданные специально для игр, дезактивировались, а большинство волшебных существ помещались в специальные загоны. Так что выбранный путь казался относительно безопасным. На первый взгляд.

Ранним субботним утром Паола ещё спала, когда Беатриз неслышно выскользнула из спальни с рюкзаком на плечах. Сонливость всё ещё одолевала её, когда она миновала общую спальню, в окно которой беззастенчиво пялились кайпора, вышла во двор и двинулась в сторону пограничных столбов.

— Take it easy! Take it easy! Everybody’s got something to hide except for me and my monkey⁽⁴⁾

— Чёртовы попугаи! — прошипела Беатриз, резко оборачиваясь. Мэтт Алмейда, широко улыбаясь во все тридцать два зуба, стоял прямо за её спиной с пернатым засранцем на плече. У ног его валялся рюкзак. Алекс МакЛагген сидел на валуне чуть поодаль с видом типичного туриста — рюкзак за плечами и огромный фотоаппарат на шее.

— Никогда не выходи за пограничные столбы, — спокойно заметил он.

— Что вы двое тут вообще делаете в такую рань? — сразу перешла в нападение Беатриз.

— Тебя ждём, — Мэтт пожал плечами. — Паола сказала, что ты собралась в поход. Мне в школе надоело, Алексу вон тоже делать особо нечего, на пляж сейчас не пойдёшь — на выходные в Рио обещали ливень…

— А Паола не говорила, что я собираюсь идти в поход одна? — Беатриз сейчас распирало желание вновь подняться в спальню и хорошенько толкнуть безмятежно спящую соседку.

— Говорила. Сказала, что если ты не захочешь идти с нами, мы должны идти за тобой и обо всём ей отчитываться по вот этой штуке, — Мэтт достал из рюкзака огромную ракушку. Такие ещё с древности служили средством связи для волшебников морских народов. — Говорила, что если с тобой что-то случится, чтобы сразу сообщили ей — её бойфренд тут же переедет к вам в комнату.

— А Паола не говорила, куда и зачем я иду?

— Говорила, что ты бредишь во сне, что тебе снится какая-то речка в Перу, из которой могут вылезти монстры, и что поэтому ты хочешь туда попасть. Да, да, она всё нам выложила, — Алекс хлопнул себя по коленям и поднялся на ноги. — Так мы идём или нет?

Беатриз смотрела на них во все глаза, не понимая, какого чёрта сейчас происходит. Ей не нужна была компания. Она могла попасть в неприятности. У них обоих могло найтись множество гораздо более интересных дел, чем тащится с нею неизвестно куда.

— Я всегда мечтал попутешествовать по джунглям, — пожал плечами МакЛагген в ответ на её немой вопрос.

— Я и джунгли — вещи неразделимые, — Мэтт улыбался так, будто они решили смотаться в Диснейленд. — Надеюсь, мы встретим там какую-нибудь интересную живность.

— Будет ещё очень неплохо, если эта живность нас не сожрёт, — отозвалась Беатриз. — Нет, вы в своём уме… Ну и компашка мне досталась! Дрим тим просто! Прямо садись и плачь! Британский турист с фотоаппаратом. Любитель интересной живности. И попугай, орущий песни Битлз!

— А во главе команды ведьма, страдающая от ночных кошмаров и не знающая, что делать с собственными страхами, — спокойно докончил Мэтт. — Нет, предлагаю двигаться инкогнито, чтобы не вызывать сенсаций.

— И смеха, — добавил Алекс.

Посмотреть, как выглядит растение «шлюхины губки», колода карт Санта Муэрте, книга, которую я порекомендовала в примечании чуть выше, каст персонажей, а также почитать хэдканоны об устройстве магического мира ГП и волшебных школ (Кастелобрушу и не только), задать анонимный вопрос автору и похвалиться, что знаете, из какого известного произведения я почти дословно стырила одну из фраз этой главы, можно в моём блоге http://quietslough.tumblr.com.

1) На самом деле это теория швейцарского психиатра Карла Густава Юнга. Отрывок нагло сплагиачен с сайта, посвящённого психологии Таро.

Вернуться к тексту

2) Как мне недавно рассказали, в Бразилии, как и в Португалии, ребёнку при рождении обязательно даётся не только два имени, но и две фамилии. Первая от матери, вторая — от отца.

Вернуться к тексту

3) Бросание раковин каури — традиционное гадание для бразильских магических сект. Подробнее про всё это дело можно почитать в книге Морвин «Магия Бразилии. Рецепты, заклинания, ритуалы»

Вернуться к тексту

4) «Смотри на вещи проще! Смотри на вещи проще! Всем есть что скрывать, кроме меня и моей обезьянки» — песня Битлз

Вернуться к тексту