"Хочу увидеть грифона" (гет)

— Казакова, да что с тобой случилось? — непонимающе развёл руками невысокий темноволосый мужчина средних лет, наблюдая за прыжковой тренировкой. — Ты совсем не стараешься!

Катя не ответила, чуть скосив глаза на говорившего, и сосредоточилась на темпах галопа, поворачивая разгорячённого Арлекина на подход к новому барьеру. Крепкие копыта коня отбивали чёткий ритм, тренированные мышцы слаженно двигались под тёмной, лоснившейся шкурой, пока тот двигался по намеченной траектории, однако…

— Что?!

Раздосадованная всадница увела животное в сторону от препятствия под удивлённое восклицание тренера.

— Когда он у тебя закидывался-то в последний раз, вообще?

— Простите, — окончательно переведя коня из галопа в рысь, повернулась Катя к своему наставнику. — Сегодня явно не наш день, — и, замявшись на пару секунд, закончила свою мысль: — Я же вам говорила, что отправлять нас с Орликом на соревнования — не лучшая идея.

— Дело совершенно не в этом, — сложив руки на груди и глядя исподлобья на рысившую пару, пробурчал недовольный всем увиденным тренер. — Прошагните пока, — бросил он. — Это ты сегодня не форме, а конь просто всё чувствует. И тебе это прекрасно известно.

— Ну Сергей Андреевич, — подъехав к хмурому наставнику, Катя с мольбой во взгляде посмотрела на него. — Я не хочу в этом участвовать.

Тот на это лишь вздохнул и опустил глаза к полу, не размыкая сцепленных на собственных локтях пальцев.

— Возьмите маленький чухонец и отшагивайтесь — поговорим после, — с этими словами Сергей Андреевич развернулся и, не глядя на Катю с Арлекином, направился к выходу с манежа.

По его отстранённому взгляду трудно было сказать, куда увели раздосадованного мужчину собственные мысли. Однако о том, что они, отнюдь, не отличались оптимизмом, можно было догадаться безо всяких сомнений.

* * *

Солнечный зайчик весело плясал по деревянной поверхности, периодически перескакивая на стоявшую там же подставку для канцелярских принадлежностей. Подобная игра света всегда завораживала внимательно следившую за ней девушку…

— Катя, что с тобой происходит? — прямо спросил Сергей Андреевич, не сводя глаз со своей ученицы, которая сейчас сидела напротив него за массивным дубовым столом — личной гордостью его владельца.

Они находились в кабинете главы «Пассажа» — Беломорского Сергея Андреевича, бывшего спортсмена и олимпийского чемпиона, который знал истинный потенциал собственной воспитанницы. В помещении, стены которого покрывали кремовые обои с ненавязчивым, изысканным узором, всегда царила умиротворённая атмосфера. То тут, то там в аккуратных резных рамках висели фотографии, на которых были запечатлены разные моменты конной жизни. Из окна по левую руку хмурившегося мужчины сквозь задвинутые занавески пробивался солнечный свет — солнце уже медленно начинало свой путь к горизонту.

Все мысли Беломорского занимала лишь одна вещь: он не мог взять в толк, что за странные перемены могли произойти с его всегда собранной и уверенной в себе ученицей, которая вдруг растеряла эти качества и не смогла элементарно сосредоточиться на тренировке. Подобного не случалось уже довольно давно: Катя смогла, снова связавшись с лошадьми, возвратить себе часть былой формы.

— Поймите же, прошу вас, — выдохнула уставшая девушка, поднявшая взгляд на собеседника, и заглянула тому в глаза, — что я просто не могу участвовать в этом чемпионате.

Сергей Андреевич лишь спрятал лицо в ладонях и вздохнул, медленно выпуская воздух через нос. Затем он потёр глаза пальцами и, чуть опустив руки и положив на них голову, жалобно посмотрел на Катю, вопросив:

— Ты можешь, наконец, объяснить мне, что случилось? Я ничегошеньки не понял, — в подкрепление своих слов он отрицательно покачал головой, всё также облокотившись подбородком на собственные ладони.

Катя порывисто выдохнула и опустила взгляд на свои руки, лежавшие на её коленях: она не знала, что следовало сказать. Запутавшаяся и уставшая девушка не находила слов для объяснения вещей, которые с завидным упорством продолжали происходить с ней.

— Я сама не до конца понимаю, — Катя решила говорить настолько откровенно, насколько, как она считала, было возможным. — Но одно знаю точно — я не хочу ехать на этот турнир.

Сидевший напротив мужчина не произнёс ни слова, отведя взгляд в сторону.

— Очень жаль, — раздалось в тишине комнаты. — У вас с Арлекином есть все шансы победить, — помедлив пару секунд, Сергей Андреевич добавил, повернувшись: — А как же Фантом?

— Фантом? — удивилась Катя, не до конца понимая, о чём шла речь.

— Насколько мне известно, ты хотела выступить на нём — без железа. Я вполне мог бы договориться за ваш выход вне зачёта.

— Мы ещё не готовы, — практически шёпотом ответила притихшая девушка — она чувствовала себя отвратительно, однако что-то будто мешало ей согласиться на выступление. — Работы ещё очень много.

— Как знаешь, — раздосадовано сказал Беломорский, сощурившись и вновь уткнувшись взглядом в ближайшую стенку: он не мог принуждать Катю.

* * *

— Ну что там? — подскочила Лена, едва Катя появилась на пороге раздевалки.

Ушедшая же в свои мысли девушка прошла к дивану, не глядя на взволнованную подругу, и обессилено опустилась на него. Расфокусированный взгляд был устремлён в пустоту.

— Катюша, что случилось?! — та едва почувствовала, как мягкая седушка прогнулась под чужим весом совсем рядом. — Казакова!

— А? Что?.. — словно очнувшись, Катя моргнула и повернулась к нетерпеливо ёрзавшей подруге.

— Ну и? — Лена скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на притихшую собеседницу.

— Я не поеду на турнир. Ни с кем, — прозвучало после паузы.

— Он тебя выгнал, что ли? — глаза вопросившей девушки в неверии расширились. — Быть не может.

— Да нет же, — ответила Катя, мотнув головой. — Я…

— Ты сама отказалась, да? — вздохнув, подсказала Лена.

Утвердительный кивок послужил исчерпывающим ответом.

— Чувствую себя предателем. Но ничего не могу с собой поделать, — на несколько секунд в помещении снова воцарилось молчание.

— Что же нам с тобой делать-то?..

В коридоре послышались приближавшиеся шаги, и незабвенная скандальная особа обозначилась в дверном проёме, с некоторым торжеством глядя на Катю.

— Что, Казакова, опозорилась, да? — усмехнулась она, проходя вглубь комнаты. — С жиру бесишься просто: привыкла на тренерских лошадях разъезжать.

— Иди, куда шла, — сверкнула глазами Лена, с вызовом глядя на ухмылявшуюся девушку.

— Не надо, — Катя сжала предплечье подруги, останавливая новую зарождавшуюся ссору. — Регин, а давай ты пойдёшь своими делами заниматься, ладно? Не до тебя сейчас.

— Да очень надо, — фыркнула Регина, снимая куртку. — Может, наконец, Арлекин к нормальному всаднику попадёт.

Каким чудом Кате удалось остановить возмущённую до глубины души подругу, ей самой осталось неясно.

* * *

Что-то было не так — она это чувствовала. Девушка пробиралась сквозь густую чащу с явно известной ей целью, вот только сама эта цель Кате была неведома. Вокруг, словно сойдя со страниц сомнительной книги-ужастика, нависали кривые ветви таких же скрюченных в три погибели деревьев. Что девушка хотела здесь найти? Она не убегала — нет. И вот как раз это и настораживало, как ни странно, более остального.

Сквозь зазоры меж тёмных тонких веток пробивалось неяркое утреннее солнце. Оно светило совсем слабо, будто с неохотой, и почти не грело. Катя не чувствовала этого, но точно знала. Словно они с этой неизвестной путешественницей, взаправду, могли оказаться связаны. Вот только чем и для чего? Что общего могло быть у них? Родство? Или же неведомая цель у двух потерянных девушек была общая? На эти вопросы у Кати не было ответа.

Рядом хрустнула ветка, и девушка повернула голову, дабы увидеть причину шума — ей оказалась всего лишь маленькая белочка, спрыгнувшая с дерева и побежавшая по своим делам. Немного расслабившаяся путница направилась дальше, уверенно шагая по едва различимой тропинке, спрятавшейся в опавшей, пожухлой листве.

— С добрым утром, красавица!

Резко обернувшись, она упёрлась взглядом в молодого улыбавшегося юношу, который с интересом рассматривал незнакомку.

— И Вам всего доброго, — чуть качнула та головой в знак приветствия.

Небесно-голубые глаза сверкнули в пробивавшихся через полог ветвей солнечных лучах, а по коротким тёмно-шоколадным волосам словно прошлись рыжеватые всполохи пламени.

— Позвольте полюбопытствовать, что столь юная и прекрасная особа делает одна в чаще этого весьма негостеприимного места? — шатен мягко улыбнулся, непринуждённым движением руки убирая с глаз непослушную чёлку.

«А позвольте мне узнать, что настолько низкорослый, довольно худой и, на первый взгляд, не особо сильный парень делает в этой самой холодной и негостеприимной чаще в одной лёгкой рубашечке и босиком?» — пронеслось в голове у озадаченной девушки.

— А ему есть, чего бояться? — усмехнулся юноша, заложив руки за спину.

«Телепат?! Неужели?.. »

— Адвэн [1] к вашим услугам, миледи, — отвесил шутливый поклон по-прежнему ухмылявшийся парень. — Ваши догадки абсолютно верны.

На несколько секунд между ними воцарилась тягучая как патока тишина, нарушаемая лишь шелестом немногочисленной листвы, готовой в любой момент оказаться на чуть потрескавшейся земле.

«Вот как», — подумалось девушке, и только эта мысль проскочила в будто бы затуманенном сознании, тонкие губы Адвэна изогнулись в кривой улыбке, от которой на левой щеке у него проступила ямочка. В другой ситуации это даже могло бы показаться милым…

— Вы ждали меня? — постаравшись оградить собственный разум от чужого присутствия, спросила девушка, и голос её прозвучал довольно напряжённо.

— Более того, Ви, — начал в своей, по-видимому, обычной нахальной манере Адвэн, явно наслаждаясь смятением своей собеседницы, — я даже знаю, зачем вы посетили мою скромную обитель.

Отбросив все посторонние мысли и предрассудки, она собралась с духом и уверенно посмотрела в самодовольно поблёскивавшие голубые глаза. Они казались неестественно светлыми и особенно контрастировали с окружавшим двух собеседников мрачным антуражем.

— Вы сможете мне помочь? — без лишних расшаркиваний спросила Ви, которой уже порядком надоели подобные игры в «кошки-мышки».

— Это будет зависеть от того, что вы выберете, миледи, — непринуждённо ответил Адвэн, будто речь шла о каком-то пустяке. — Должен отметить, то, что вы не боитесь ни меня, ни моего незатейливого жилища, мне даже льстит. Однако вы боитесь, — сделав упор на последнем слове, уверенно заключил он, и от холодного взгляда Катя ощутила, будто бы поёжилась самолично.

— Чего вы хотите? — напрямую осведомилась Ви.

Её странный собеседник снова ухмыльнулся и приготовился ответить, растягивая паузу: он явно наслаждался собственным превосходством.

Громкий мелодичный перезвон прорезал неподвижный воздух, и Катя подскочила от неожиданности, нервно подрагивая. Повернув голову в сторону предположительного источника звука, она несколько раз моргнула и лишь потом осознала, где находилась и тот факт, что вокруг стояла кромешная тьма: очертания комнаты с трудом угадывались в ночном мраке.

«Странно, почему фонари не работают?» — проскользнула в ещё дремавшее сознание одинокая мысль, которую тут же прогнал прочь ещё один дверной звонок: кто-то настойчиво старался разбудить хозяйку квартиры. Вслед за снова повторившимся неприятным для расслабленного слуха звуком последовал требовательный стук в дверь.

— Я знаю, что ты там. Выходи: нам нужно поговорить! — послышалось приглушённое требование.

«Никого нет дома», — нахмурилась Катя, возвращаясь в горизонтальное положение. — «Нам не о чем разговаривать».

* * *

Ложка неторопливо двигалась в кружке с ароматным свежезаваренным чаем, отзываясь мерным, звонким постукиванием. Мягкий солнечный свет заливал комнату и, проникая в помещение сквозь лёгкие светло-жёлтые занавески, непринуждённо гулял по снежно-белой скатерти, которая волнами ниспадала с большого круглого стола. Ткань была украшена изящными редкими цветами с овальными персиковыми лепестками и аккуратным обрамлением из зелёных листочков, по поверхности которых так любили прыгать туда-сюда солнечные зайчики, повинуясь движениям ветвей деревьев за окном.

— А я тебе говорю, что мешать нужно в обратную сторону.

— Так, Казакова, давай-ка мы, для начала, разберёмся с основной проблемой, а потом уже вернёмся к ложке, хорошо?

— Как скажешь, — тихий, но утомлённый вздох прозвучал неожиданно громко. — Но я, честно, не представляю, что тут ещё можно обсуждать — я не собираюсь с ним общаться.

— Тип он, конечно, очень неприятный — тут полностью согласна, — хмыкнула Лена, откидываясь на мягкую спинку стула. — Но, всё ж таки, твой родной дядя.

— Которого я не видела с того самого случая, когда они с папой поругались, — парировала Катя, хмуро глядя в окно. — Все эти годы он ясно давал понять, что не нуждается в семье. И сейчас ничего не изменилось.

— А он тебе лично сказал, что интересуется лишь квартирой? На которую, на минуточку, никаких прав не имеет.

— С каких это пор ты стала защитницей подобных ему людей? — невесело усмехнулась Казакова, поворачиваясь к подруге. — Сколько тебя знаю, не замечала такого.

— И ничего я его не защищаю, — почти обиделась Лена, потянувшись за кружкой с остывавшим чаем, и, не давая своей упрямой собеседнице опровергнуть сей факт, добавила: — Просто вы, какая-никакая, а семья…

Катя уже хотела возразить, напомнив ещё раз об их недавней «трогательной» встрече спустя многие годы, но заметила погрустневший взгляд подруги и прикусила язык: как бы Лена не крепилась, а пропажа любимого брата стала для неё тяжёлым ударом, более чем дававшим о себе знать до сих пор. Она стала ещё рьяней отстаивать свои вопрос семьи практически в любых разговорах, и Казакова её понимала. Однако более всего пугал тот факт, что её подруга отказалась продолжать их собственные, совместные поиски, которые дружные девушки вели ещё какое-то время назад. «Это бессмысленно», — от той фразы Лены, вкупе с потерянным взглядом, в котором подозрительно сквозили отчаяние и смирение, Кате до сих пор было не по себе.

— Давай обсудим принадлежность к родственникам этого исключительно неприятного человека по дороге на конюшню, м? У меня сегодня выходноой, — заискивающей улыбке лучшей подруги Лена противиться практически не могла.

________________________________________

[1] Advena (в латинском исходнике) — «незнакомец».