В доказательство всего (гет)

У нее темные волосы, и их так много.

Рей не может налюбоваться на нее, мирно дремлющую рядом. Чудесный крошечный кусочек тепла, и от того, как с каждым вдохом поднимается и опускается маленькая грудь, у нее перехватывает дыхание.

Ей самой следует немного поспать, но, не проходит и минуты, как она снова приникает к своей малышке.

Она перебирает воспоминания, как три дня назад ей впервые подали дочь. Со слезами на глазах она улыбнулась покрасневшему от крика маленькому существу, и за всю свою жизнь ей не доводилось чувствовать подобного облегчения. Ее малышка находилась рядом, здоровенькая и в ее объятиях.

Первой вспыхнула мысль, что во Вселенной, создавшей подобное, не может существовать ничего плохого. Ее девочка прекрасна, совершенна и наполнена чистым сияющим светом.

Второй — невольный интерес, что почувствовала Лея, впервые взяв на руки Бена.

Ведь она на самом деле похожа на него. Рей видит в дочери свои черты, но невозможно отрицать: ее сходство с отцом невероятно. И от этого в сердце Рей происходит что-то странное и гулкое. Конечно, сейчас, едва после родов, в ней бурлят миллионы гормонов, и, вероятно, причина в этом. Она закрывает глаза и снова пытается уснуть. И, если ее мысли не обращаются к малышке, она начинает думать о нем.

Той ночью он пришел к ней, как и обещал. Ей казалось, он был последним человеком, которого она хотела бы видеть в тот момент, но только пока он не вошел в каюту. Все разногласия между ними оказались забыты, когда он подошел к ее постели. Он немедленно положил руки на ее живот, в чем она прежде ему отказывала, и посмотрел ей в глаза с безумным выражением на лице.

— Я отведу тебя в медотсек!

Рей двинулась было сесть, позволив его рукам соскользнуть с живота.

— Это займет некоторое время… — пробормотала она и чуть наклонилась, обнимая живот, пока боль от схватки медленно утихала. — Возможно, стоит попробовать какое-нибудь обезболивающее…

Кайло поднялся, и ей показалось, он собирается убраться с ее дороги, но нагнувшись, он просто подхватил ее тело на руки.

— Я могу идти сама!

По правде говоря, в этом у нее не было уверенности, но ей не хотелось, чтобы он нес ее. Сил на борьбу не хватало, поэтому она позволила себе закрыть глаза и прислониться к его плечу, не желая никого видеть, особенно тех, кто уставится на них, пока он понесет ее по коридорам.

Ведь они все, наверное, знают, осознала Рей. Сомнительно, как нечто подобное сохранилось бы в секрете. Она спрятала лицо в складке его одежды, вдохнув его запах, не зная, представится ли еще случай.

Когда он ворвался в медицинский отсек, Рей убедила его отпустить ее.

— Со мной все в порядке, — заявила она, забрав руку, которую он продолжал сжимать. Кроме него к ней давно никто не прикасался. Глубоко вздохнув, Рей посмотрела на него при ярком свете ламп, впервые заметив, во что он одет. Простые черные штаны и свободная рубашка для сна и никакого шлема. Растрепанные волосы. Ей невольно интересно, узнал ли кто-нибудь того, кто нес по кораблю сопротивленскую пленницу на девятом месяце беременности. В тот момент он определенно не выглядел угрожающе.

Затем подоспевший медик увел ее в другое помещение, оставив Кайло неподвижно стоять в дверном проеме. Ее уводили все дальше и дальше от него, и ее безумно подмывало крикнуть, попросить его пойти с ней. Ее тогда перестало заботить, кем он был, ей просто не хотелось остаться одной.

Ну пожалуйста…

Конечно, Рей не позвала его, и он не пошел с ней.

Она вообще не видела его с тех пор.

Рядом раздается требовательный плач, вырывая ее из зыбкого сна. Она поспешно берет дочь и прижимает ее к груди.

— Шшш, — шепчет она, расстегивая верхние пуговицы и прикладывая ребенка к груди. У малышки отличный аппетит, но Рей пока еще привыкает к этому странному, немного болезненному и одновременно успокаивающему ощущению.

Рей не знает много песен, но напевает мелодии, которые придумала в первую ночь. Удивительно, но она запомнила их. Прикрывая глаза, пока малышка мирно сосет, она рассказывает ей все, что у нее на сердце. Рассказывает, чем они займутся, покинув это место. О всей ее семье, которая ждет ее: о бабушке Лее, Чуи, дяде По и Финне, учителе Люке и даже БиБи-8. О тех местах, где они смогут гулять, прекрасных и далеких, очень далеких — и твоя мама полетит туда с тобой, ведь, ты, конечно, пока не знаешь, но твоя мама отличный пилот…

Дверь тихо открывается, и, подняв голову, Рей видит темную фигуру.

Он.

На нем шлем, но он снимает его, стоит двери закрыться за спиной. В темноте ей не разглядеть лица, и она мысленно корит себя за кольнувшее разочарование. Почему ей так хочется увидеть его? План заключался в том, чтобы соблюдать дистанцию.

Подойди поближе, расцветает предательская мысль. Я покажу тебе нечто чудесное.

Стоп.

— Ты наконец-то решил прийти, — вместо этого произносит она, надеясь, что звучит не слишком отчаянно и не выдает, как часто думала о нем. Это не входит в ее намерения.

— Меня вызывали, — отвечает он, продолжая стоять в темноте перед кроватью. — У меня есть работа.

Его голос кажется слегка хриплым.

— Мучить людей?

Проигнорировав ее реплику, он делает шаг вперед. Возле кровати прикреплен небольшой светильник, и он включает его, прежде чем без приглашения сесть на матрас. От него исходит нетерпение, смешанное с беспокойством, и он впивается взглядом в укрытого младенца на ее руках, чья головка скрыта расстегнутой блузкой.

— Пожалуйста, можно мне увидеть ее?

— Она пока ест, — объясняет Рей. — Отодвинь мой воротник немного.

Ее не волнует. Там нет ничего, чего бы он раньше не видел.

И все же, он явно колеблется, протягивая затянутую в перчатку руку и убирая ткань. Он ненароком задевает кожу ее ключицы, и вот она, у материнской груди. Малышка с темными волосами и бледной кожей, его носом и подбородком. Несмотря на показное равнодушие, Рей важна его реакция. Ей необходимо знать его чувства о маленьком прекрасном существе, которое они умудрились создать.

Он молчит, его лицо остается невозмутимым, но он снова тянется к голове ребенка и вдруг отступает. По какой-то причине Рей чувствует разочарование, но затем видит, что он просто снимает перчатку. На этот раз голой рукой он прикасается к макушке дочери и аккуратно поглаживает темные волосики. Потом дотрагивается до маленькой ручки, крошечной ножки, и поднимает взгляд на Рей.

— Как ее зовут?

— Я назвала ее Эш, — признается Рей с нежной улыбкой, взглянув на блестящие глазки дочери, подмигнувшие ей. Кайло издает странный звук, и она меряет его прищуренным взглядом. - Что? Тебе не нравится?

— Просто это не имя, которое выбрал бы я.

— Ты назвал себя Кайло Реном, — отрезает она, пожимая плечами и снова оглядываясь на ребенка. — Я не прошу у тебя совета.

По-видимому наевшись, Эш ворочается у нее на руках, и Рей приподнимает ее, легонько поглаживая спинку. Она чувствует, как он жадно ловит каждое ее движение, но всего лишь закрывает глаза. Он больше ничего не говорит, но и уходить не собирается.

— Хочешь еще чего-нибудь?

После затянувшейся паузы, она всматривается в него. Он выглядит, будто слова вертятся у него на языке, но он не в состоянии заставить себя произнести их вслух.

— Ты хочешь ее подержать.

Он кивает. Рей медлит пару секунд, но затем садится и бережно помещает Эш в его руки.

— Знаешь, как держать ребенка? — интересуется она, прежде чем позволяет себе убрать руки. Он отвечает мрачным взглядом, и ей остается только откинуться на подушку, продолжая наблюдать за ним, пока он укладывает Эш поближе к себе. Он не сводит с нее глаз, наблюдая, как она морщит крошечное личико, как понемногу начинает засыпать. Малышка так спокойна, абсолютно не осознавая и не заботясь, кто ее держит, что он совершил, и сколько крови на его руках. Все, что она чувствует — еще одно биение сердца, рядом с которым можно безопасно уснуть.

Кайло переводит взгляд на Рей и вдруг улыбается. Искренней улыбкой. Едва заметной, затрагивающей уголки губ, такой мимолетной. Но она направлена ей, и Рей чувствует, как мир вокруг начинает лихорадить, и желудок завязывается узлом. Он возвращает ей спящую малышку, и смотрит ей вслед с тем, что, Рей готова поклясться, зовется гордостью. Она быстро касается губами головки дочери и укладывает ее рядом с собой. Обернувшись, она замечает, что Кайло придвинулся ближе, но все же не настолько, чтобы дотронуться до нее.

— Тебе что-нибудь нужно? — понизив голос, спрашивает он. — Одежда, подгузники или… Не знаю. Что еще нужно детям?

— Думаю, нам всего хватает, — пожимает плечами Рей, после чего наступает момент тишины. Через минуту Рей вдруг осознает, что они оба заняты одним и тем же. То, за чем она постоянно застает себя — наблюдает, как их дочь мирно дышит, словно не веря, что она действительно существует.

Она — их дочь, понимание вдруг пронзает до глубины души. Настолько же ее, насколько и его. Сумеет ли он заботиться о ней?.. Но это неправильно — пытаться заглянуть в его мысли, особенно когда он так взволнован и открыт. Вместо этого она украдкой бросает на него взгляд, но их глаза внезапно встречаются.

— Можно мне остаться на ночь? — раздается вопрос, нарушая тишину. Его голос такой мягкий и теплый, такой умоляющий, что Рей охватывает неимоверное искушение забыть кто он и сказать «да». Ей хочется… Ох, ей хотелось бы. — Пока меня не было, я думал только о тебе. О вас обеих.

В полумраке это звучит так интимно и легко, ведь никто из них не повышает голос громче шепота. Она позволяет ему взять себя за руку, и сердце начинает биться чаще…

Рей видит их вместе в постели, и между ними спит Эш, их взгляды встречаются над ней. Она вздрагивает, чувствуя, как он проводит своей холодной ногой по ее, и пинает его в ответ. Она воображает, как Эш засыпает на его груди. Как он ходит с ней по комнате, утешая, когда она плачет. Представляет, как сама прижимает к себе малышку, а он целует ее в губы, прежде чем накрыть еще одним поцелуем макушку новорожденной.

Сказки.

— Где ты был раньше? — Рей резко забирает у него свою руку. — Когда уходил. Чем ты занимался? Конкретно.

Последние следы улыбки исчезают с его лица. Он снова становится жестким, а мечтательный туман, наполнявший до этого комнату, рассеивается. Его лицо опять ничего не выражает, с тем же успехом на нем может быть шлем.

— Ты убил кого-то из моих друзей? — продолжает Рей. — Они приходили за мной?

Его относительное спокойствие несколько минут назад сменяется разгорающимся гневом, и ей приходится постараться, чтобы не вспыхнуть в ответ. Сквозь Силу, под его гневом ощущается… предательство? .. Он чувствует себя преданным! Это вызывает у нее отвращение, и она полностью отстраняется от него. Ей не нужно знать, что еще у него на уме.

— Тебе не удастся держать нас здесь вечно, — не выдерживает она, когда он поднимается с кровати. — Я не позволю тебе запереть меня в твоем мирке, где я буду делать вид, что все забыла!

Так не может продолжаться. Они находятся в стагнации, в неком промежуточном состоянии, где Рей бессильна что-либо сделать. Впереди ждут перемены, и у нее появляется тяжелое чувство, что они произойдут очень скоро. Она улавливает неясную картинку события, которое пока не произошло, и от него веет холодом. Рей пытается ухватиться за эту картинку, разглядеть ее, но та ускользает, как песок сквозь пальцы.

— У меня нет намерения держать тебя взаперти вечно, — Кайло подхватывает шлем и надевает его, отгораживаясь от нее. Его голос меняется, вновь становясь нечеловеческим. — Я знаю, скоро мы окажемся по одну сторону. У меня нет в этом сомнений. Так будет лучше для всех.

Его шлем слегка поворачивается, но Рей не уверена, куда именно он смотрит. Сам же он больше не произносит ни слова.