Дневники Сабли (джен)

Это случилось чуть позже моего первого дня кования. В тот день блистающий-наставник отозвал меня в сторонку. Тихо покачиваясь в руке своего придатка, он сообщил мне о предстоящем бале-турнире. Там могли побеседовать блистающие сверстники, помериться точностью ударов. Над этим предложением я задумался. Побеседовать с более опытными блистающими, возможно снова даже встретить старого друга, покинувшего меня полгода назад—это было бы потрясающе. Вот только… прошлой весной я выяснил, что придаток у меня подпорченный. И мне настоятельно рекомендовали не использовать его в турнирах. Но всё же своего придатка я не сменил, да и настоятельных рекомендаций ослушался.

И так мне предстоял первый в моей жизни настоящий турнир. В последние занятия Наставник взялся за меня не на шутку. Почти все пол часа он беседовал лишь со мной. Количество узнанного за те уроки вскружило мне лезвие. Я оттачивал ритм стандартных фраз, по совету в выпаде, опережая на секунды собственного придатка, учился вежливо прерывать фразу, приводить ложные опровержения. Тяжело мне дался приём «уверенного отступающего» очень уж мне он казался грубым. И, втыкаясь в придатка Наставника, я не раз задумывался, почему вообще этот приём используется в нашем клане спортивных сабель? Уж больно схож был «уверенный отступающий» с приёмами рапир. Они в отличие от нас они

Воспринимали всё слишком однозначно и предпочитали действовать в точку, мы же, сабли, на вещи смотрели шире и точкам уколов предпочли полосы рубящих ударов.

Вот уже год как я пошла на фехтование, увидев объявление на подъезде. Этот спорт мне несомненно очень нравился и старалась приходить на каждое занятие. Но в последнее время на уроки стали скучнее. Прошлой зимой, сразу после внутреннего турнира ушёл из клуба мой «лучший враг». Его звали Артемий и в нашей группе он фехтовал лучше всех. Артемий был чрезвычайна вредный и ехидный, что вызывало во мне жуткую неприязнь, и я и представить себе не могла как на самом деле расстроит меня его уход. Ушли и Варя с Алёной, тоже неплохие саблистки, которые занимались с самого открытия клуба.

В общем из старого состава осталось только несколько пацанов сильно затормозившихся в развитии фехтовальных навыков. А на занятиях появлялось всё больше младшеклассников и это навивало на меня глубокую тоску.

Но недели две назад тренер объявил о скором московском турнире. Я бы конечно с радостью но… зрение у меня было -6 и окулист мне строго запретила участвовать в соревнованиях. Однако после занятия тренер отозвал меня в сторонку и заговорческим тоном сказал: «справка не нужна».

Это абсолютно меняло положение дел! Так что на следующих же выходных мы с родителями поехали в центр в фехтовальный магазин докупить недостающее обмундирование. Ведь это будет самый настоящий турнир! С железными дорожками и электронным таблом очков.

На последних уроках тренер взялся за меня не на шутку. Оставив бедного Лаврентия разбираться с малышнёй, он фехтовал лишь со мной. Мы тренировали удары на опережение, батманы, финты, прямую руку. Последнее давалось мне очень тяжело. Это был манёвр при отступлении, саблю следовало вытянуть перед собой и воткнуть в живот соперника. Прямая рука — единственный колющий приём у саблистов. Учитывая, что тренер кроме маски никакой защиты не надевал и тыкала его я прямо в футболку… у меня сердце прямо кровью обливалось, мне казалось ему должно быть так больно. В конце концов тренер сам в сделал мне прямую руку и оказалось, что это совсем безболезненно. Но ощущение всё равно осталось.

К концу занятия с меня сходило семь потов, но зато домой я шла страшно довольная.

И вот наступил день турнира. С утра я проверила всё своё обмундирование упаковала в большую сумку. Подержала в руках свою саблю. Красивая она была. И даже сотни рубцов испещрившие некогда зеркально ровную гарду в моих глазах предавали ей очарование. Но вот я убрала саблю в чехол и вместе с остальной сумкой она отправилась в багажник машины.

С тренером мы встретились в гардеробе спортивного комплекса в Чертаново. Нервничать я начала уже там. Мимо проходили девушки в фехтовальных костюмах, таща за собой сумки на колёсиках с обмундированием. В раздевалке волнение моё лишь усилилось. Весело переговариваясь, девочки надевали снаряжение, обсуждая судей и мальчиков, у которых турнир начался часом ранее. Так что, входя в зал, я уже чувствовала себя не мягко говоря не в своей тарелке. Но чувству собственного достоинства ещё было куда падать…

Тренер проводил и познакомил меня с девочками из олимпийской деревни. С большим удивлением в группке девочек я увидела знакомое лицо. Это была ученица из параллельного класса нашей школы. С ней мы никогда не дружили, хотя, слава богу, и врагами тоже не были. Однако после приветствия она вскоре куда-то исчезла, и я снова осталась одна.

После обычной разминки следовал разминочный бой. Я не знаю с кем я фехтовала, когда я встала на дорожку на ней уже была маска. Но до боя предстояло то ещё приключение— с помощью двух проводков подключиться к автомату.

И вот настал день турнира. Я проверил наличие всех аксессуаров у моего придатка, на несколько секунд я замер в её руках. «Не подведи меня»,—подумал я. Затем я нарядился в чехол и мы поехали.

На балу блистающих разделили по полу придатков. Те у кого они были мужского, начали на час раньше. Так что пока я шёл до комнаты снаряжения придатков навстречу мне попадались, уходящие с бала-турнира, блистающие с придатками мужского пола. Эти блистающие показались мне ужасно хмурыми и недружелюбными, и мне от этого стало не по себе.

Приведя в подобающий вид своего придатка, я отправил её разминаться, а сом остался в комнате снаряжения. Большинство блистающих разбилось по группкам и тихо переговаривались. Судя по всему, они были давно знакомы между собой, были из одних клубов.

Я одиноко лежал на скамье, робко разглядывая собравшихся. Все казались мне такими красивыми и уж точно более умелыми чем я. Но всё таки кое как я проглотил свою робость и перекинулся словами с несколькими блистающими. Среди них оказалось несколько из тех, кто когда-то ходил в тот же клуб, что и я, но потом перешёл в олимпийскую деревню. На мой вопрос о том сильно ли отличаются эти клубы, они смущённо блеснули и неопределённо ответили, что различия есть. Я погрузился в задумчивость и стал дожидаться начала турнира. Внезапно сквозь чехол я почувствовал руку, но чужую. Какой-то нерадивый придаток перепутал блистающих! Я аж выгнулся от возмущения. Но придаток-Элен подоспела вовремя и забрала меня. «Извиняюсь», —услышал я голос сзади обернувшись в руке Кэтрин я увидел блистающего, подмигнувшего мне из-под своего чехла. Это немного ободрило меня.

Но выйдя в зал я опять почувствовал, как по моему лезвию пробежали мурашки.

Всё помещение было заполнено блистающими и их придатками в полном обмундировании. Сразу у входа в зал меня встретил наставник.

—Чехол можешь снять, он тебе не пригодиться

В волнении я разделся и отправил придатка отнести лишнее, сам в это время устроился на полу. В то время я казался себе таким слабым и глупым, что на мгновенье мне даже захотелось бросить всё, забрать своего придатка и поехать домой. Но я быстро пересилил это желание. Так позориться я не собираюсь. Бежать с бала? Да ни за что. Я вполне уважающее себя спортивное оружие. Придаток вернулась, и я уже чуть более уверенно блеснул у неё в руке. Мы подошли к дорожке.

—Не волнуйся, всё будет пучком, —добродушно подбодрил меня наставник и направил своего придатка помочь моему подключить проводки. В меня Элен тоже вставила проводок проходящий через её рукав и перчатку.

На меня накатило совершенно новое мне ощущение. Я почувствовал, как по моему лезвию бежит ток. Конечно напряжение было смехотворно маленькое, самое минимальное, но тогда мне казалось, что во мне пляшет молния, и я даже сравнил себя с метателем молний Мьольниром, а Элен с его придатком Тором.

Но от этих мыслей меня оторвала другая странность, точнее другая мысль… только дело было в том, что мысль эта была не моя.

«Шансов мало, но сдаваться рано… Да уж конечно, точно не до начала турнира. Начнём с обоюдных и батмана. Это для меня лучше всего», —эти непонятные фразы звучали как-бы внутри меня, но моими не были.

—Кто здесь? —спросил я вполголоса

Мой придаток покрепче стиснул мою рукоять. «Что за чертовщина?»—подумал я.

Но толком разобраться, что происходит времени не было.

«Приготовиться к беседе», —прозвенел блистающий судья. Мы с соперником сошлись и коснулись придатков друг друга что бы проверить систему подсчёта, затем мы поставили придатков в стойки.

«Готовы?.. Начали!»

Едва я выстрелил вперёд в выпаде, мой противник ударил по левому плечу моего придатка.

«Чёрт», —подумал я и тут же понял, что непонятный голос сказал тоже самое. «Нужно батман попробовать», —продолжил голос в голове. «В смысле перебить его?», —спросил я про себя. Интересно может ли этот кто-то слышать мои мысли.

—Кто тут? —испуганно воскликнул голос

—Спортивный блистающий Гонг Бу, —гордо представился я

—Уже голоса в голове начались…—пробормотал незнакомец. Точнее незнакомка. Голос был женский. Точнее нет… или да? Ведь у блистающих нет голосов, мы говорим беззвучно, хотя и беседуем звонко. Голоса есть только у придатков. То есть это…?

Но тут снова раздалось: «Готовы? Начали!»

Противника я перебил успешно. И довольно звякнул о шлем.

Мы снова разошлись.

Я опять обратился к внутреннему голосу:

—Ты… ты ведь Элен, да?

—Я думаю, моя собственная шизофрения знает как меня зовут, —сказал голос

Я не знал, что такое шизофрения. Может эти чудны̀е придатки нас блистающих так называют.

—Я не Элен, я Лена, —добавил после паузы голос.

—Ты ведь мой придаток! —торжествующе подумал я. Оказывается придатки тоже умеют думать.

—А ты моя шиза, —отозвалась Лена

Снова прозвучал вопрос «готовы?» И я шепнул придатку: «Не тормози, мы теряем время на старте. Я не успеваю дотянуться».

Прозвучала команда «начали» и я по обыкновению потянул своего придатка вперёд, но Элен, те есть Лена не двинулась с места. Мой противник беспрепятственно ударил по её шлему.

—Подожди…—медленно проговорил голос, —то есть ты… моя сабля?

Я покачнулся в руке Кати.

—Да я сабля. Но приличней говорить «блистающий».

Голос пробормотал ещё что-то неразборчивое. Но мне пришлось отвлечься. Ко мне подошёл наставник. Моё бездействие естественно было всеми замечено. Вместо ответа на вопрос: «что случилось?», я лишь неопределённо покачал лезвием и сказал, что готов продолжать.

«Не считается»,—прозвенел судья.

Я собрался и мой придаток, видимо, тоже.

—Готовы? Начали!

В тот бой на табло я особо не смотрел. И хотя моя лампочка несколько раз загоралась зелёным я чувствовал, что соперник меня опережает. Кто победил я тоже так и не понял. Просто после того как судья объявил счёт я вытащил из себя провода и ушёл.

Сразу же после этого я попробовал снова пообщаться со своим придатком, но связь словно оборвалась и голос в голове пропал.

Я прилёг неподалёку от дорожки и посмотрел на блистающих с мужскими придатками, которые были в самом разгаре беседы. Они были прекрасны: быстры, ловки и точны. Меня окутала печаль. Не только потому, что я несомненно был хуже их, но и потому, что шансов когда-нибудь сравнять силы у меня было мало. Я вспомнил своих былых со-беседников, которые давно покинули меня, вспомнил и нынешних своих товарищей, добрых, но беспечных.

Затем я обернулся на своего придатка, и увидел нечто странное. Из неё текла вода, при этом сама она покраснела как металл, нагреваемый на огне. Я немного смутился. Прийти на турнир с подпорченным придатком из которого вдобавок течёт вода—такое точно не вызвало бы уваженье.

Вскоре ко мне обратился наставник.

—Что случилось? —взволнованно спросил он.

—Я не знаю… Просто из неё вода полилась… вдруг. Такого раньше никогда не было!

—Она плачет. Если у придатков из глаз течёт вода, это значит, что им очень грустно.

—А почему ей… грустно?

—А ты сам сейчас о чём думал?

—Да так… не о чём

—Да не ври ты. Мне то конечно можешь не говорить, но придаток твой скорее всего думал о том же о чём и ты. Сам успокоишься, и она перестанет…

Я качнулся в знак того, что всё понял

—Придатки женского рода так чаще делают, —добавил наставник, —они чуть более ранимые

После того как тренер отошёл посмотреть на какой дорожке я буду фехтовать я всё-таки взяла себя в руки. Объявление о начале «Фехтование. Девочки» я встретила уже с сухим лицом. Сама себя я с трудом могла объяснить из-за чего вообще расплакалась. Из-за зависти или из-за ощущения собственной беспомощности? Или из-за того, что со мной разговаривает моя собственная сабля? Я ещё до конца не определилась считать голос в моей голове действительно голосом оружия или всё-таки поводом срочно обратиться к психологу, а лучше к психиатру.

Вернулся тренер и отвёл меня к шестой дорожке, я встала в линейку к остальным девочкам. При перекличке мою фамилию произнесли неправильно, кстати, в первый раз на моей памяти. Это усилило моё ощущение, что я здесь как бы лишняя.

Меня вызвали на второй бой. Я встала на дорожку и стала подключать проводки. Мне помогал тренер. Вот все люди как люди и всё делают сами, а я не справлялась. Сама только проводок в саблю втыкала и то впоследствии несколько раз забыла пропихнуть через перчатку или вообще не той стороной совала.

«К бою»—мы с противницей проверили систему коснувшись друг друга саблями. И сразу же после этого в голове снова проснулся голос. «Не тормозить и не отступать!»

«Готовы? Начали!»

Правду говорят: новичкам везёт. Но вот моя удача новичка закончилась после первого очка. С, как казалось мне тогда, разгромным счётом «1—4» бой я проиграла и пошла отцепляться, под бубнёж сабли. Я пока решила, что это всё-таки голос сабли. Но это было только начало и второй бой я проиграла с унизительным «0-4». После этого и голос в голове как-то ругнулся. Скорее всего это было не на меня, но тогда я приняла это на свой счёт. Вдобавок и провод ещё запутался.

Короче сидя у дорожки в стороне от всех я опять рыдала. Тренер куда-то исчез. «Я б на его месте тоже сбежала», —горько подумала я. (Тренер конечно не сбежал, а отлучился перекинуться парой слов с коллегами)

Тут ко мне подбежала девочка, которой я всухую проиграла раунд. Она единственная заметила, что я плачу.

—Что случилось? Я сильно ударила, да? Прости! —и она кинулась меня обнимать—Ты ещё сможешь выиграть!

Я никогда не любила, когда меня жалеют, это всегда казалось мне позорно. Но тут позориться больше уж было некуда, и мне на удивление действительно стало легче.

—Со мной сабля разговаривает, —унимая всхлипы пробормотала я.

Девочка несколько секунд удивлённо смотрела на меня. Я уж думала, она сейчас скажет, что мне срочно нужно ко врачу, но она проговорила:

—Разве тебе твой тренер об этом не говорил? Такое бывает, не у всех, конечно, но бывает. Ты ведь проводом как бы соединяешь себя и оружие, вы становитесь единым целым, поэтому можете слышать мысли друг друга.

—Нет мне никогда не говорили об этом… что они…живые

—Об этом особо не говорят. Просто, знай, что это нормально. Я тоже разговариваю со своей саблей.

Девочка улыбнулась. Тут прозвучала её фамилия и она поспешила на дорожку. Тренер тоже как раз вернулся.

Следующий бой был мой. Я заранее подключила провод в саблю.

—Как тебя говоришь зовут? —мысленно спросила я у клинка

—Гонг Бу, —отозвался он

—Китайское что-то

—Моя родина.

—А написано что сделано в России!—удивилась я

—В смысле сделанО? Да за кого меня принимаешь?!—возмутился Гонг Бу

—Прости-прости. Но я читала что ты был сделан… или рождён… как сказать?

—Выкован, —подсказала сабля

—…что ты выкован в России

—А ты где это прочитала?

—М… на чехле

—Так я же не чехол! — объяснил Гонг Бу и затем добавил, — хотя местных блистающих здесь куда больше. На самом деле понятия не имею, почему для выбора придатка меня привезли именно в Москву… А имя мне ещё в Китае дали

—Но вот стану великим, — размечтался Гонг Бу, — и у меня появится прозвище. Вот оно будет русским. Как в древности! «Стальной ветер», «Крушитель» или…

Прозвучала моя фамилия.

Общими усилиями меня и Гонг Бу этот бой мы выиграли. Девочка, утешавшая меня, одобряюще подмигнула мне.

Но остальные противники были не в пример лучше меня, и я последующие два боя я проиграла.

Сидя на скамейке и ожидая результатов первого тура, я украдкой подключила проводок к сабле и в голове снова раздался голос Гонг Бу.

—1 бой из 5, не так уж и плохо

—О да могло бы быть и хуже, 54 из 64, не самая последняя

—Лучшие из последней десятки—так звучит лучше,—заметила сабля

Вернулся тренер.

—Во второй тур прошли только до 50-го места,—сказал он с сожалением,—но ничего, не расстраивайся

Но я и не расстраивалась. Будут ещё турниры, зато на этом я познакомилась со своей саблей.