Лучшая партия в истории Хогвартса (джен)

Тёмная гостиная поместья Малфоев была освещена лишь мерцанием хрустальной люстры, отбрасывающей холодные блики на мраморный пол. За окнами, зачарованными от посторонних глаз, завывал ветер, словно предвещая бурю. Люциус Малфой стоял у высокого камина, его пальцы сжимали бокал с огненным виски, хотя он едва пригубил напиток. Напротив, в кресле с высокой спинкой, сидела Нарцисса, её бледное лицо было напряжено, а тонкие руки сложены на коленях. Портрет их предка, Абаксуса Малфоя, наблюдал за ними с холста, его глаза подозрительно щурились.

— Это был риск, Люциус, — начала Нарцисса, её голос был тих, но в нём звенела сталь. — Отправить дневник в Хогвартс… так поспешно. Ты уверен, что Дамблдор найдёт его? И что он сделает именно то, чего ты ждёшь?

Люциус медленно повернулся, его длинные светлые волосы блеснули в свете огня. Он поставил бокал на каминную полку и скрестил руки, скрывая лёгкую дрожь пальцев.

— Дамблдор не устоит, Нарцисса. Он обожает свои загадки, свои игры в спасителя. Дневник — слишком соблазнительная приманка. Он почувствует его магию, начнёт копать… и, если читал те книги, что я видел в его кабинете, то он уничтожит его. А вместе с ним — оставшуюся часть души Тёмного Лорда. — Его губы искривились в холодной усмешке. — И всё это без нашего прямого участия. Мы сменим козырь.

Нарцисса подняла бровь, её голубые глаза сузились.

— А если он не найдёт его? Или найдёт, но не уничтожит? Ты знаешь, как он действует — он не торопится, он наблюдает. Что, если дневник попадёт в чужие руки? Например… к Поттеру?

Люциус замер, его лицо на миг утратило привычную уверенность. Он подошёл к окну, глядя на тёмный сад, где павлины бродили среди зачарованных роз.

— Поттер… — тихо повторил он. — Мальчишка в Слизерине, Нарцисса. Это дар судьбы. Шляпа увидела в нём то, чего Дамблдор не ожидал — амбиции, хитрость, потенциал. Если мы направим его, он станет противовесом старику. И, возможно, чем-то большим.

Нарцисса медленно поднялась, её шёлковая мантия шелестела, как змея в траве.

— Направим? Люциус, он не Драко. Он не наш сын, которого мы можем контролировать. Гарри Поттер — полукровка, отмеченный Тёмным Лордом. Ты думаешь, он так легко поддастся твоим уговорам? Или Драко сможет держать его в узде? — Она сделала паузу, её голос стал тише. — Я видела, как Драко смотрел на него в поезде. Он восхищён, но… он боится. А если выбор шляпы не определит его судьбу?

Люциус резко повернулся, его трость стукнула по мрамору.

— Боится? Драко? Мой сын знает своё место! Он сделает, что я прикажу. А Поттер… Шляпа не видит качества людей, тебе ли этого не знать, она пытается узнать желания детей и их отношения к факультетам, которые они не скрывая выказывают после обсуждения в поезде. Сейчас Поттеру не нужен контроль — шляпа отправила его в Слизерин, потому что он сам захотел именно этого, хотя он может этого и не знать. Ему нужен толчок. Он уже ненавидит Дамблдора за его манипуляции — я видел это в его глазах, — Мы дадим ему цель, Нарцисса. Покажем, что Слизерин — его дом, что мы — его союзники. А Тёмный Лорд… — Люциус понизил голос, — Тёмный Лорд слишком опасен.

Нарцисса подошла к мужу, её рука легла на его плечо, но пальцы сжались сильнее, чем нужно.

— Ты боишься его возвращения, — прошептала она. — Поэтому и дневник. Поэтому и Поттер. Но что, если ты ошибаешься? Дневник — не просто артефакт, Люциус. Он… живой. Я чувствовала его, когда ты прятал его в сундуке. Что, если он найдёт хозяина? Что, если он выберет не Дамблдора, а кого-то другого? Драко? Или… Поттера? Что если его хозяин поймет, кто виноват в потере дневника?

Люциус отшатнулся, его лицо побледнело.

— Это невозможно. Я поручил доставку доверенному человеку — он оставит дневник в подземельях, где Дамблдор или его шпионы не смогут пройти мимо. А Поттер… он не знает о крестраже. Никто не знает, кроме нас. — Он сделал паузу, его голос стал жёстче. — И я не говорил тебе всего, Нарцисса. Дневник — Это наш шанс выйти из-под его тени.

Нарцисса отступила, её глаза расширились.

— Люциус, ты… ты играешь с огнём. Если он узнает, что ты предал его…

— Он не узнает, — отрезал Люциус. — Пожиратели в Хогсмиде — наш отвлекающий манёвр. Розье, Нотт, даже этот выскочка в тёмном плаще, который шнырял в «Кабаньей голове»… Они думают, что мы празднуем триумф Слизерина. Пусть думают. Пока они пьют и болтают, дневник уже в Хогвартсе. А Поттер… Поттер станет нашей страховкой. Если Дамблдор уничтожит крестраж, мы используем мальчишку, чтобы подорвать его авторитет. Если же Тёмный Лорд вернётся… — Он замолчал, его губы сжались в тонкую линию.

Нарцисса медленно села, её пальцы нервно теребили жемчужное ожерелье.

— А если Поттер выберет свою игру? Он не Драко, Люциус. Он не будет твоей пешкой. И если дневник попадёт к нему… что тогда? Что, если дневник почувствует его?

Люциус сжал кулаки, его ногти впились в ладони.

— Тогда мы должны быть быстрее. Драко уже работает над ним — он введёт Поттера в Клуб Чистой Крови. — Он понизил голос, бросив взгляд на портрет Абаксуса, который притворился спящим. — Я уверен. А если он начнёт задавать вопросы… мы направим его гнев на Дамблдора. Старик уже теряет хватку — его ловушки в Запретном коридоре обошли, как детские загадки.

Нарцисса покачала головой, её голос дрогнул.

— Люциус, ты не можешь контролировать всё. И Драко… он слишком юн для таких игр. Я не хочу, чтобы он оказался между Поттером и Тёмным Лордом.

Люциус подошёл к жене и взял её руку, его прикосновение было холодным, но твёрдым.

— Драко справится. Он Малфой. А Поттер… Поттер — наш ключ к свободе. Если он станет тем, кем мы хотим, он превзойдёт Дамблдора… — Он замолчал, его глаза сверкнули. — Мы будем готовы. Но дневник… я начинаю думать, что, возможно, ты права. Это было спонтанно. Слишком рискованно.

Нарцисса посмотрела ему в глаза, её голос стал почти умоляющим.

— Тогда останови это, Люциус. Забери дневник обратно, пока он не нашёл хозяина. Мы найдём другой способ.

Люциус покачал головой, его лицо стало мрачным.

— Слишком поздно. Он уже в Хогвартсе.

Нарцисса вздохнула, её плечи опустились.

— Я поговорю с Драко. Но, Люциус… если что-то пойдёт не так, я не прощу тебя. Ни за Драко, ни за нас.

Люциус кивнул, но его взгляд был устремлён в огонь камина, где тени плясали, словно змеи.

— Мы не проиграем, Нарцисса. Поттер — наш. А Тёмный Лорд… он не вернётся. Не в этот раз.

Портрет Абаксуса внезапно кашлянул, но, заметив взгляд Люциуса, поспешно закрыл глаза. За окном ветер взвыл сильнее, и где-то в глубине поместья послышался скрип старых половиц, будто само здание знало, что игра только начинается.

После урока трансфигурации Гарри Поттер и Драко Малфой пробирались через толпу студентов, спешащих в Большой зал на ужин. Подземелья Слизерина встретили их привычной сыростью: факелы в железных держателях шипели, отбрасывая дрожащие тени на каменные стены, где изредка мелькали резные змеи, будто следящие за каждым шагом. Гарри поправил мантию, чувствуя, как его шрам слегка покалывает — ощущение, которое появилось после первого визита в эти коридоры. Драко, шедший впереди, выглядел оживлённее обычного, его светлые волосы блестели в свете факелов.

— Куда мы идём, Малфой? — спросил Гарри, стараясь скрыть настороженность. — Общая гостиная в другой стороне.

Драко обернулся, его губы растянулись в хитрой улыбке.

— Расслабься, Поттер. Я хочу показать тебе кое-что… крутое. Не всё же время торчать в гостиной с Краббом и Гойлом. — Он понизил голос, будто делясь секретом. — Это место знают только настоящие слизеринцы. Пойдём, тебе понравится.

Гарри прищурился. Драко явно старался быть дружелюбным, но его энтузиазм казался натянутым. Он что-то задумал, — подумал Гарри, но решил подыграть. Если Малфой хочет его впечатлить, это шанс узнать, что творится в Слизерине. Он кивнул, и они свернули в боковой коридор, где факелы горели реже, а воздух стал тяжелее, пропитанный запахом озёрной воды.

— Это называется Змеиная тропа, — пояснил Драко, его голос эхом отражался от сводов. — Ведёт к старым криптам, где Салазар Слизерин хранил свои… ну, скажем, сокровища. Отец рассказывал, что там есть тайные комнаты, которые открываются только достойным.

— Достойным? — переспросил Гарри, чувствуя, как шрам запульсировал сильнее. — И ты думаешь, мы достойны?

Драко фыркнул, но его взгляд скользнул по шраму Гарри.

— Ты в Слизерине, Поттер. Это уже кое-что значит. А я… — Он выпрямился, — я Малфой. Эти крипты практически принадлежат моей семье.

Гарри промолчал, но его рука невольно сжала палочку в кармане. Коридор становился уже, стены — темнее, а резные змеи на них казались живыми, их глаза поблёскивали в полумраке. Внезапно Гарри остановился. На полу, у подножия ниши, где стояла статуя змеи с раскрытой пастью, лежал небольшой чёрный предмет, едва заметный в тени. Его шрам обожгло, и он услышал слабый шёпот, почти неразличимый: «Найди меня…»

— Что это? — Гарри шагнул ближе, игнорируя предостерегающий жест Драко.

Драко нахмурился, но тоже подошёл. Предмет оказался потрёпанным кожаным дневником, без надписей, но с выгравированной змеёй на обложке. Он выглядел старым, но не пыльным, будто кто-то недавно его трогал. Гарри протянул руку, но Драко опередил его, быстро схватив дневник.

— Погоди, Поттер, — сказал он, поворачивая дневник в руках. — Это явно не мусор. Может, кто-то из наших потерял.

Гарри прищурился, его шрам всё ещё покалывал.

— Потерял? В таком месте?

Драко пожал плечами, но его пальцы крепче сжали дневник.

— Ну и что? Если это чьё-то, то точно слизеринца. Кому ещё шататься по Змеиной тропе? Гриффиндорцы сюда не суются, а пуффендуйцы вообще боятся подземелий. — Он усмехнулся. — Может, это что-то ценное. Я возьму, разберёмся.

Гарри почувствовал укол подозрения. Драко говорил небрежно, но его глаза блестели от любопытства, а пальцы нервно теребили обложку. Он слишком быстро решил забрать его, — подумал Гарри. — Или он знает больше, чем говорит?

— А если это не просто дневник? — спросил Гарри, внимательно следя за реакцией Драко. — Может, там что-то… опасное?

Драко закатил глаза, но его улыбка вышла натянутой.

— Опасное? Это просто книга, Поттер. Не драматизируй. Если что, я отдам её Снейпу. Но сначала посмотрю, чья она. — Он сунул дневник под мантию. — Пошли, крипта дальше. Не хочешь же упустить шанс увидеть настоящее наследие Слизерина?

Гарри хотел возразить, но заметил движение в тени за углом. Он резко повернулся, но коридор был пуст. Только слабый шорох, будто кто-то быстро отступил. Его шрам перестал болеть, но ощущение опасности осталось. Он кивнул Драко, решив пока не спорить. Я выясню, что это за книга, — подумал он. И зачем она здесь.

Они двинулись дальше, но не прошли и десяти шагов, как Драко остановился, глядя на стену с разочарованием.

— Чёрт, я думал, вход здесь… — пробормотал он. — Ладно, вернёмся завтра. Уже поздно, а Снейп с нас шкуру спустит, если заметит.

Гарри не возражал. Он чувствовал, что дневник — ключ к чему-то большему, и хотел разобраться без лишних глаз. Они повернули назад, но Гарри не мог отделаться от ощущения, что за ними следят.

В это время Рон Уизли, притаившись за углом, сжимал кулаки. Он случайно оказался в подземельях, пытаясь выследить Гарри после урока, где тот снова сидел с Малфоем. Услышав их разговор, Рон побагровел от злости. «Воруют чужие вещи и хранят краденое!» — подумал он. — Поттер совсем спятил, таскается с этим слизеринским выскочкой! Он дождался, пока их шаги стихнут, и бросился к лестнице, ведущей к кабинету МакГонагалл. Пусть знают, что Слизерин опять за старое!

Холод подземелий Слизерина пробирал до костей, но Гарри Поттер едва замечал это, шагая за Драко Малфоем по узкому коридору Змеиной тропы. Факелы на стенах мигали, отбрасывая тени, похожие на извивающихся змей, а резные изображения рептилий, казалось, следили за каждым их движением. Драко, сжимая под мантией чёрный дневник, который они нашли полчаса назад, выглядел взволнованным, но старался скрыть это за привычной самоуверенностью. Гарри, напротив, был насторожен: его шрам слегка покалывал, а слова Драко о «крутом месте» звучали слишком уж заманчиво.

— Мы почти на месте, Поттер, — сказал Драко, останавливаясь у массивной каменной стены, где вместо змей была вырезана арка, увитая плющом из бронзы. — Это не просто крипта, это… ну, вроде сокровищницы Слизерина. Отец говорил, только избранные могут её открыть.

Гарри поднял бровь, чувствуя, как шрам снова дёрнулся, будто реагируя на слово «Слизерин».

— Избранные? И как ты собираешься её открыть, если твой отец не дал тебе инструкций?

Драко фыркнул, но его щёки слегка порозовели.

— Я Малфой, Поттер. Это в крови. А ты… — Он бросил взгляд на шрам Гарри. — Ты в Слизерине. Может, вместе сработает. Давай, коснись арки.

Гарри заколебался. Драко явно пытался его впечатлить, но его энтузиазм казался частью какого-то плана. Он хочет, чтобы я доверял ему, — подумал Гарри. Но зачем? Однако любопытство пересилило, и он протянул руку, коснувшись холодного металла плюща. Шрам обожгло, и в тот же миг арка загудела, бронзовые листья задрожали, а стена с тихим скрежетом отъехала, открывая тёмный проход.

Драко просиял.

— Видишь? Я же говорил! Пошли, это будет легендарно!

Гарри шагнул следом, сжимая палочку в кармане. Проход был узким, с низким потолком, усеянным мелкими кристаллами, которые слабо мерцали зелёным светом. Воздух пах плесенью и чем-то терпким, похожим на старые зелья. Через несколько шагов они оказались в небольшой круглой комнате — крипте, стены которой были покрыты полками, заставленными пыльными свитками, потемневшими от времени, и стеклянными банками, заполненными мутной жидкостью. В центре стоял каменный постамент, пустой, но с вырезанным символом змеи, кусающей собственный хвост.

Драко замер, его глаза жадно скользили по полкам.

— Это… сокровища Слизерина? — пробормотал он, но в его голосе чувствовалось разочарование. Он подошёл к ближайшей полке и взял свиток, но тот рассыпался в пыль при первом же прикосновении. — Чёрт, это что, просто мусор?

Гарри прошёл к постаменту, его шрам всё ещё покалывал, но шёпот, который он слышал у дневника, не вернулся. Он наклонился к одной из банок, разглядывая плавающий внутри сгусток, похожий на комок водорослей.

— Это не мусор, — тихо сказал он. — Может, зелья… или ингредиенты. Но они старые. Очень старые.

Драко фыркнул, швырнув ещё один свиток на пол.

— Старые и бесполезные. Я думал, тут будут артефакты, заклинания, что-то… крутое. А это просто склад для зелий Снейпа. — Он пнул банку, которая звякнула, но не разбилась. — Зря тащились.

Гарри не ответил, но его взгляд задержался на постаменте. Пустота в центре выглядела неестественной, будто что-то должно было там лежать. Дневник? — мелькнула мысль, но он отогнал её. Драко всё ещё сжимал книгу под мантией, и Гарри заметил, как его пальцы нервно теребят ткань.

— Может, вернёмся? — предложил Гарри, чувствуя, что крипта скрывает больше, чем кажется, но не желая делиться подозрениями. — Если Снейп нас поймает, он снимет баллы даже с Слизерина.

Драко кивнул, явно разочарованный.

— Да, ты прав. Это место — пустая трата времени. Но дневник… — Он похлопал по мантии. — Это может быть что-то стоящее. Разберусь, чей он.

Гарри промолчал, но его мысли крутились вокруг дневника. Почему он оказался в коридоре? И почему мой шрам реагирует? Он решил, что поговорит с Драко позже, когда тот будет не так взвинчен.

Они вышли из крипты, и арка за ними закрылась с глухим стуком. Обратный путь по Змеиной тропе был молчаливым, только шаги эхом отдавались в коридорах. Когда они добрались до общей гостиной Слизерина, Драко пробормотал пароль — «Чистая кровь» — и каменная стена отъехала, пропуская их внутрь. Гостиная встретила их теплом камина и приглушённым гулом голосов: Пэнси Паркинсон сплетничала с Миллисент Булстроуд, а Крабб и Гойл играли в магические шахматы явно не зная правил.

Драко бросился в кресло у камина, всё ещё сжимая дневник под мантией.

— Завтра попробуем ещё раз, — сказал он, но без энтузиазма. — Может, найдём что-то получше.

Утро следующего дня в Хогвартсе началось скверно. Гарри Поттер и Драко Малфой стояли перед массивной дубовой дверью кабинета профессора МакГонагалл, вызванные запиской, доставленной школьной совой перед завтраком. Гарри поправил мантию, Драко, стоявший рядом, выглядел раздражённым, но его пальцы нервно теребили край рукава, где под мантией был спрятан дневник.

— Это всё Уизли, — прошипел Драко, бросая взгляд на Гарри. — Я видел, как он шнырял вчера в коридорах. Наверняка проболтался своей гриффиндорской мамаше МакГонагалл.

Гарри промолчал, но его мысли крутились вокруг Рона. Если это он донёс, то что именно слышал? — подумал Гарри, вспоминая их спор о дневнике. Он бросил взгляд на Драко. И почему Малфой так цепляется за эту книгу?

Дверь распахнулась, и строгий голос МакГонагалл прервал их перешёптывания.

— Мистер Поттер, мистер Малфой, войдите. Немедленно.

Кабинет профессора был строгим, как и она сама: высокий потолок, книжные шкафы, забитые томами по трансфигурации, и массивный письменный стол, за которым сидела МакГонагалл. Её губы были сжаты в тонкую линию, а очки в роговой оправе поблёскивали, отражая свет камина. На столе лежал свиток пергамента, исписанный аккуратным почерком, — явно доклад или жалоба.

— Садитесь, — сказала она, указывая на два жёстких стула перед столом. — У меня есть серьёзные основания полагать, что вы оба вчера вечером нарушили школьные правила. Хуже того, мне сообщили, что вы занимались… — она сделала паузу, её взгляд стал ещё суровее, — воровством.

Драко выпрямился, его лицо приняло возмущённое выражение.

— Воровством? Это нелепо, профессор! Мы ничего не крали! Кто вам это наговорил? Уизли, да? Он просто завидует, что…

— Достаточно, мистер Малфой, — оборвала его МакГонагалл, её голос был холоднее льда. — Я не называю имена свидетелей, но мне известно, что вы были замечены в подземельях Змеиной тропы, где нашли некий предмет, который вам не принадлежит. Я требую объяснений. Что вы там делали и что взяли?

Гарри почувствовал, как его шрам запульсировал, и невольно сжал кулаки. Рон, — подумал он. Он слышал, как мы говорили о дневнике. Он взглянул на Драко, который побледнел, но быстро взял себя в руки.

— Мы просто… осматривались, профессор, — сказал Драко, стараясь звучать небрежно. — Я показывал Поттеру подземелья, чтобы он привык к Слизерину. Мы ничего не крали. Если кто-то что-то потерял, это не наша вина.

МакГонагалл прищурилась, её взгляд переместился на Гарри.

— Мистер Поттер? Это правда? Или вы хотите добавить что-то к словам мистера Малфоя?

Гарри колебался. Он не доверял Драко полностью, но и выдавать его не хотел — пока не разберётся, что за дневник они нашли. Если я скажу правду, она заберёт книгу, и я никогда не узнаю, что она значит, — подумал он. Его шрам снова дёрнулся, и он решил играть осторожно.

— Мы действительно были в подземельях, — сказал он, глядя МакГонагалл в глаза. — Но мы ничего не крали. Может, кто-то видел нас и ошибся.

МакГонагалл поджала губы, явно не удовлетворённая ответом. Она поднялась, её мантия шелестела, как сухие листья.

— Очень хорошо. Если вы не желаете говорить правду, я вынуждена провести досмотр. Пожалуйста, выложите содержимое ваших мантий и сумок на стол. Немедленно.

Драко замер, его рука невольно дёрнулась к мантии, где был спрятан дневник. Гарри заметил это и почувствовал укол тревоги. Если она найдёт книгу, мы влипли. И я не узнаю, что она значит. Он быстро вмешался.

— Профессор, это правда не нужно, — сказал он, стараясь звучать искренне. — Мы ничего не брали. Может, кто-то просто хочет нас подставить? Например… кто-то из Гриффиндора?

МакГонагалл резко повернулась к нему, её глаза сверкнули.

— Мистер Поттер, я не потерплю намёков на межфакультетские распри! Если у вас нет доказательств, держите свои предположения при себе. — Она сделала шаг к столу. — А теперь — мантии и сумки. Или я сама применю Акцио.

Драко, скрипнув зубами, начал выкладывать содержимое карманов: перо, несколько конфет из «Сладкого королевства» и смятый пергамент с заметками по зельеварению. Дневник он оставил под мантией, прижав локтем. Гарри последовал его примеру, выложив учебник по трансфигурации, палочку и пару галлеонов. МакГонагалл внимательно осмотрела вещи, но ничего подозрительного не нашла.

— Это всё? — спросила она, её голос был полон скептицизма. Она взмахнула палочкой, пробормотав Реvelio, но заклинание не выявило ничего скрытого. Дневник, похоже, был защищён какой-то магией, невидимой для простых чар.

Драко выдохнул с облегчением, но Гарри заметил, как его рука дрожала. Он боится, что она найдёт книгу, — подумал он. Или боится самой книги?

МакГонагалл вернулась за стол, её лицо было мрачным.

— Я не нашла доказательств… пока, — сказала она. — Но это не значит, что я вам верю. Вы оба нарушили правила, бродя по подземельям после уроков. По пять баллов с каждого за нарушение школьного распорядка. И если я узнаю, что вы скрываете что-то ещё, последствия будут серьёзнее. Свободны.

Драко вскочил, его лицо покраснело от возмущения.

— Пять баллов? Это несправедливо! Мы ничего не сделали!

— Ещё одно слово, мистер Малфой, и будет десять, — отрезала МакГонагалл, её взгляд был стальным. — А теперь — вон.

Гарри молча поднялся, чувствуя смесь облегчения и раздражения. Он знал, что Рон стоит за этим, и это только усилило его решимость держаться подальше от Гриффиндора. Но дневник… дневник беспокоил его больше. Когда они вышли из кабинета, он бросил взгляд на Драко.

— Ты уверен, что хочешь оставить эту книгу у себя? — спросил он тихо. — Она… странная.

Драко фыркнул, но его глаза избегали взгляда Гарри.

— Не драматизируй, Поттер. Это просто дневник. Я разберусь. — Он поправил мантию, скрывая книгу. — И держи язык за зубами, ясно? Не хватало, чтобы Уизли ещё что-то вынюхал.

Гарри кивнул, но его мысли были далеко. Я выясню, что это за книга, — подумал он, сжимая палочку в кармане. И никто не будет играть мной.

Когда они спускались по лестнице, Гарри заметил рыжую шевелюру Рона, мелькнувшую в толпе студентов у входа в Большой зал. Их взгляды встретились, и Рон ухмыльнулся, но в его глазах была злость. Гарри отвернулся, чувствуя, как внутри закипает гнев. Это ещё не конец, Уизли.