Эгинор (джен)

Шли годы. Дочери Короля повзрослели. Старшую принцессу, Элемис Прекрасную, Эрван удачно выдал замуж за наследника одного из соседних государств. Однако королевство Колфея лежало на большом острове к югу от Канлура, и хотя одновременно с браком был заключен и военный союз, особой поддержки от мужа и свекра Элемис Эрван не ждал. В их стране было много искусных мореходов, но они мало чем могли помочь в борьбе против хойдарцев.

Затем замуж вышла принцесса Эрина, став супругой одного из Двенадцати высших князей королевства. С Эрваном и Аргитой остались лишь Элуана и Эгинор.

Минуло ещё несколько лет. Принцу Эгинору исполнилось восемнадцать. Ко дню рождения он получил множество ценных подарков как от родных, так и от канлурской знати и монархов дружественных стран.

Юноша даже устал их разбирать и рассматривать. Ведь нужно было хотя бы кратко поблагодарить всех дарителей. Поэтому, когда ему сообщили, что прибыл ещё один посланец с подношением, он слегка расстроился. Однако принц был очень хорошо воспитан и потому велел пригласить его к себе.

Перед ним предстал высокий темноволосый и темноглазый человек в плаще с капюшоном. Он поклонился Эгинору и вручил ему красивую резную шкатулку.

— Отшельник из Восточных Предгорий приветствует принца Эгинора, сына Эрвана из рода Эдэрна Великого, и просит его принять в дар это, — торжественно произнес человек.

— Передайте Отшельнику мою самую искреннюю благодарность и пожелание долгих лет жизни, — ответил юноша. — Могу я спросить, что в ней?

— Откройте её, мой принц.

Заинтригованный Эгинор открыл шкатулку. Внутри на алом бархате лежало большое золотистое яйцо.

— Это украшение?.. Или оно настоящее? — спросил он.

— Это яйцо дракона.

— Настоящего дракона?! — изумленно переспросил принц.

— Да.

— И-и… что мне с ним делать?.. — растерялся юноша.

— Вы можете оставить его как украшение, а можете согреть, и тогда из него вылупится дракон. Выбор за вами.

— Живой дракон? — Принц не мог поверить.

Человек кивнул.

— Но если он вылупится, что я буду с ним делать?!

— Вы должны понять и почувствовать это сами, — поклонившись, посланец развернулся и ушел.

Эгинор хотел было остановить его, но не стал. Он слышал об Отшельнике из Восточных Предгорий и знал, что тот открывает ровно столько, сколько считает нужным. Юноша оставил подарки и бросился в Библиотеку, где приказал отыскать все книги, где говорилось бы о драконах. Он просидел там допоздна и даже не спустился к ужину, но увы, он ничего не нашел о новорождённых драконах и о том, как их растить.

Большинство книг лишь пересказывало старинные легенды, где упоминалось, что драконы могут вырастать до значительных размеров, летать и изрыгать пламя. Также говорилось, что драконы умны, коварны и чрезвычайно редко снисходят до дружбы с людьми.

Юноша вернулся в свою спальню, аккуратно вытащил яйцо из шкатулки и положил на постель. “Попробовать его согреть? В конце концов, если что-то пойдет не так, можно будет попытаться посоветоваться с Отшельником… Вряд ли дракон будет опасен сразу после рождения”. Он немного подумал и положил яйцо себе за пазуху. “Как бы ночью не раздавить его…”

Но его опасения оказались напрасны. Скорлупа была очень крепкой, и за ночь яйцо не пострадало. Более того, когда утром Эгинор вытащил его, он увидел, что из золотого оно стало огненно-рыжим. Он оставил яйцо на подушке и ушел умываться, а вернувшись, заметил, что оно заметно потускнело. Принц снова положил его к себе под рубашку, яйцо быстро согрелось и опять начало переливаться и светиться всеми оттенками пламени. “Интересно… Сколько времени понадобится, чтобы его “высидеть”? Чтобы никто не мешал ему и лишний раз не тревожил, Эгинор решил сказаться больным.

Скоро проведать сына пришел Эрван. Ему сообщили о недомогании принца, и когда отец увидел, что Эгинор сидит в плаще в теплой спальне, он не на шутку встревожился.

— Что стряслось, сынок? Позвали ли лекаря?

Эгинор мгновение поколебался, думая, рассказывать ли отцу о том, что он собирается высидеть дракона, и всё же решился.

— Мне подарили яйцо дракона, отец. Я хочу, чтобы он вылупился. — Юноша откинул полу плаща и показал на светящееся яйцо у себя за пазухой.

— Дракона? Настоящего дракона?! — поразился Король.

— Да…

— Мне казалось, что все они давно уничтожены или вымерли. Ты уверен, что над тобой не подшутили?

— Как бы то ни было, яйцо очень необычное, отец. Когда оно согревается, оно меняет цвет с золотого на огненный.

— Кто же прислал тебе столь необычную вещь?

— Отшельник из Восточных Предгорий.

— Отшельник из Восточных Предгорий… — повторил Эрван. — Что ж, тогда я не удивлюсь, если это и в самом деле яйцо настоящего дракона. Как долго его нужно высиживать?..

— Не знаю… И в книгах ничего об этом нет.

— Надеюсь, что это не займет слишком много времени. Сколько ты будешь сидеть взаперти в своих комнатах?..

— Прошу вас, отец. Прикажите не беспокоить меня. Мне очень хочется, чтобы он вылупился.

— Хорошо, мой мальчик. Хорошо.

Король Эрван выполнил просьбу сына, однако на следующий день в покои Эгинора всё же негромко постучали. Принц откликнулся, и в комнату вошел четырнадцатилетний Лауэран Эмральдинский, племянник Аргиты, сын её младшего брата Аргерана. Это был красивый хрупкий сероглазый мальчик с копной светло-каштановых вьющихся волос. Двоюродные братья с раннего детства знали друг друга и были очень близки.

— Нам сообщили, что ты болен, Эгинор… — заговорил Лауэран.

— Ничего серьезного. Передай дедушке Фингару, чтобы он не волновался.

— Конечно, — кивнул мальчик. — Тебе, наверное, скучно одному... — Он подошел и сел рядом.

“Рассказать ему про яйцо?”

— Ты умеешь хранить секреты? — спросил Эгинор.

— Конечно.

Принц распахнул плащ и осторожно вытащил яйцо.

— Красивое… — произнес кузен.

Эгинор кивнул.

— Тебе подарили его на день рождения? А из какого оно камня? Так сверкает… — расспрашивал Лауэран.

— Оно настоящее. Это яйцо Дракона.

— Ты шутишь?!

— Вовсе нет. Даже отец поверил, что это яйцо Дракона.

Лауэран погрустнел.

— Не буду утомлять тебя, Эгинор. — Мальчик встал и вежливо поклонился.

Он был уверен, что принц над ним подшучивает.

— Я вовсе не разыгрываю тебя!.. Смотри, оно тускнеет!

— И правда…

— Если я снова согрею его, оно опять станет огненно-рыжим. — Эгинор сунул яйцо за пазуху и через несколько минут распахнул рубашку. — Видишь?!

— Здорово! — улыбнулся Лауэран.

— Я хочу попробовать его высидеть…

— Ты надеешься, что из него вылупится Дракон?!

— Почему нет? Хотя, конечно, ничего нельзя знать наверняка.

— Если он всё же вылупится… Мне же можно будет взглянуть на него?

— Конечно. Но пока этого не произойдет, ты никому не должен рассказывать про яйцо. Обещаешь?

Лауэран кивнул.

“Мне и некому об этом рассказывать”, — думал он, шагая к Особняку Эмральдинских князей, хотя столичная резиденция этого знатнейшего рода, скорее, напоминала Дворец.

Князь Финрэй, прадед Лауэрана, в свое время расширил его, приказав возвести по бокам основного здания два больших флигеля, а также надстроить ещё один этаж.

Внутри Особняк тоже поражал своим великолепием, но сама атмосфера в нем казалась мальчику довольно угнетающей. Стены, отделанные темными породами дерева, и в ясные, солнечные дни хранили сумрак внутри, и даже многочисленным серебряным лампам, без устали благоухающим дорогим маслом, было не под силу его рассеять.

Привратник с поклоном закрыл за своим юным господином двери, погасив яркий свет свежего майского дня, и впечатлительный Лауэран снова остро ощутил себя маленьким и ничтожным пленником этого дома и рода.

— Мой князь?

Лауэран кивнул стражнику и поднялся на жилой этаж, где заметил мачеху, высокую сухопарую княгиню Адэйру. Женщина знаком велела ему подойти.

Мальчик поклонился и поцеловал её тонкую, унизанную дорогими кольцами руку.

— Тебя хочет видеть князь Фингар, — сообщила мачеха.

— Конечно, сударыня, — ответил Лауэран и немедленно отправился к старому князю.

Старик, по обыкновению, сидел в своей любимой гостиной, окружённый старинными изображениями самых выдающихся князей Эмральдина.

— Ты был у Эгинора? — спросил у внука Фингар.

— Да, мой господин, — почтительно ответил Лауэран.

— Как его здоровье? Обидно, что он заболел сразу после своего дня рождения.

— Он велел передать вам, что болезнь не опасна, чувствует он себя довольно неплохо и просил не волноваться за него.

— Эгинор — наше будущее. Будущее нашего Королевства. Я не могу за него не волноваться.

— Понимаю, — отозвался Лауэран.

Мальчик привык к тому, что дед очень выделял его кузена, но почти не ревновал. Аргита и Эгинор всегда были к нему добры и внимательны, и у них в гостях он чувствовал себя намного свободнее, чем дома.

— Можешь идти, — позволил Фингар.

Вернувшись к себе, Лауэран остановился перед большим портретом матери. Он был сослан к нему в покои после того, как у отца появилась новая супруга.

Юная княгиня Лауэрис родилась дочерью одного из генералов и до свадьбы не имела никакого титула, как и особого приданого, не считая её редкостной красоты.

Тем не менее молодой князь Аргеран влюбился в нее и не желал больше ни о ком слышать. Гордый Фингар хотел видеть невесткой более знатную и богатую девицу, но благодаря заступничеству королевы Аргиты дерзкому сыну всё же было милостиво позволено жениться по любви.

Увы, брак оказался недолгим. Лауэрис умерла спустя всего несколько дней после рождения первенца. Но как бы ни любил и как бы ни горевал её супруг, уже спустя два года после её смерти он женился вновь. Его новая супруга была менее красива, но происхождение княжны Адэйры из одного из двенадцати знатнейших родов королевства, а также внушительное приданое, сделали её вполне желанной в Эмральдинском доме.

Не прошло и года после свадьбы, а она уже подарила мужу ещё одного сына, которого назвали Дэйэраном. И хотя Аргеран больше любил старшего, Лауэран чувствовал себя неуютно в новой семье отца, и когда они приезжали в Столицу, при первой же возможности убегал во Дворец к доброй и заботливой тетке Аргите.

“Интересно, получится ли у Эгинора высидеть дракона?.. И сколько для этого понадобится времени?” — размышлял мальчик.

Однако, вопреки опасениям Эрвана, уже через двенадцать дней скорлупа треснула. Почувствовав это, Эгинор дрожащими руками вытащил яйцо. Скоро скорлупа распалась на две половинки, и в руках у принца оказался крошечный дракончик. Он был золотисто-рыжим, с зелеными горящими глазками. Чешуя его переливалась на свету, словно перламутр, а на спине и вправду было два миниатюрных крыла. Дракон таращился на Эгинора. “Какой же ты симпатичный”, — с восхищением произнес юноша.

Дракончик продолжал смотреть на него. “Что же с ним делать? Чем кормить? Любят ли они ласку?” Эгинор осторожно погладил Дракона по голове, а потом, словно коту, почесал ему под подбородком.

“А-пчиххх!” — и изо рта у малыша вылетели искры, одна из которых попала на руку Эгинора и слегка обожгла его. “Лучше тебе не чихать… Всё же, как ухаживать за новорождённым драконом?” Он осторожно посадил детеныша к себе на кровать, вышел из спальни и велел слуге позвать мастера Альдинора, своего любимого учителя. Внезапно из спальни раздался странный звук, и принц поспешил назад.

— У-у-у, — хныкал дракончик, но, увидев Эгинора, успокоился.

— Это ты так плачешь?.. — Принц взял его на руки.

— Ф-ф-ф, — обрадовался дракончик.

— Как бы мне тебя назвать? Даже и не знаю... — Взгляд юноши упал на черные точки на покрывале. — Искр. Пока я буду звать тебя Искр.

Скоро появился учитель.

— Что это?.. — ахнул он.

— Это дракон, — виновато произнес Эгинор.

— Д-дракон?!

— Да. Правда, хорошенький?

— Наверное… — Учитель подошел, протянул руку и хотел было погладить детеныша.

— Ш-ш-ш, — зашипел дракончик.

— По-моему, он сердится… — заметил Эгинор. — Мастер Альдинор, вы, случайно, не знаете, как растить драконов?

— Я даже не знал, что они ещё встречаются в наши дни… — заметил учитель. — Откуда он у тебя?!

— Мне подарили яйцо на день рождения и сказали, что его можно высидеть.

— Ты его высидел, Эгинор?! — ахнул учитель.

— Да.

— Я слышал, что если новорождённые утята, вылупившись из яйца, увидят человека, они считают его своей матерью и ходят за ним следом... — задумчиво сказал Альдинор.

— Похоже, это так и с драконами. Стоило ему потерять меня из виду, как он тут же начал плакать.

— Будешь его растить?

— У меня нет особого выбора, но я не могу сказать, что расстроен, — улыбнулся принц.

Вечером он решил познакомить Искра с семьей.

— Что это? — ахнула Аргита, а Элуана завизжала.

— Это новорождённый дракон… Мне его прислали на день рождения, — поспешил объяснить Эгинор.

— Но… Это же дракон!..

— Он совсем маленький и совершенно неопасный. — Эгинор невольно покосился на ожог на руке.

— Мне кажется, что драконам во дворце не место, — заметила принцесса. — Может быть, пусть живет в зверинце?

Наконец взбудораженные дамы ушли.

— У-у-у, — захныкал дракон.

— Ты хочешь есть, — согласился Эгинор, — но ты не пьешь молока, не ешь яиц…

— У-у-у…

— Попробовать мясо? — без особого энтузиазма предложил Эгинор и велел зажарить кусок отборной телятины.

К счастью, мясо пришлось Искру по вкусу. Он наелся и заснул у хозяина на руках. Ночевал он, естественно, в постели у принца, причем спать желал, лишь свернувшись калачиком у него на груди.

— Что же будет, когда ты подрастешь? — вздохнул утром Эгинор.

На следующий день принц, узнав, что его дядя со стороны матери, князь Аргеран, собирается покинуть Столицу и вернуться в Эмральдин, пригласил Лауэрана.

— Неужели всё-таки вылупился? — изумился кузен.

— Смотри. — Эгинор протянул к нему сложенные ладони. В них сидел дракончик.

— И правда… настоящий… — недоверчиво улыбнулся Лауэран. — Можно мне его подержать?

— Попробуй.

Восхищённый мальчик осторожно взял Искра из рук Эгинора, но дракончик тут же начал хныкать, и Лауэрану пришлось вернуть его принцу.

— Помнишь… Князь Эридан, младший брат Эдэрна Великого… Есть предания, что он дружил с Драконом, — сказал Лауэран.

— Ты прав, нужно будет ещё раз перечитать его историю, — согласился Эгинор. — Однако, насколько я помню, тот Дракон был уже взрослым.

— Небо… Я всегда думал, что это просто красивая легенда…

— Я тоже никогда не придавал этому значения, считая, что всё это выдумки. Пока мне не принесли яйцо и он не вылупился.

— Надеюсь, у тебя получится вырастить и воспитать его. Интересно, каким он станет? — Лауэран пальцем погладил Искра по голове, после чего простился с принцем и ушел.

Дракон быстро рос и на глазах умнел. Скоро он наловчился сидеть у хозяина на плече и почти не спускался с Эгинора. Принцу пришлось даже изготовить кожаную накладку, иначе, когда, пытаясь удержаться, Искр выпускал когти, они больно впивались юноше в плечо, а также портили одежду.

Через три месяца Эгинора ожидал сюрприз: дракон заговорил, причем довольно неплохо. С одной стороны, теперь с ним стало немного проще управляться, с другой — он всё равно доставлял множество хлопот. Нужно было следить за тем, чтобы он поменьше чихал, а если это всё же случалось, убеждаться, что нигде не тлеют искры. Дракон по-прежнему не желал расставаться с хозяином, и скоро о нем знали все жители столицы.

Когда Искр подрос ещё немного, Эгинор начал пытаться научить его держаться в воздухе.

— Ну, давай… Маши крыльями… Ты же дракон. Все драконы умеют летать!

— Ш-ш-ш!

— И не шипи на меня, словно гадюка. Я прекрасно знаю, что ты можешь разговаривать.

— Отстань, не получается. — Глаза Искра вспыхнули. — Ты не дракон. Был бы ты дракон — показал бы мне, как это делается.

— Но я же выпустил сокола.

— Драконы летают иначе.

— Ты совсем не стараешься, я же вижу, — настаивал принц и снова слегка подбросил Искра.

— А если у меня получится полететь, я могу поймать и съесть сокола?

— Нет.

— Ш-ш-ш!

— Значит, мне достался неправильный дракон. Шипит и не летает.

Искр обиделся и захлопал крыльями.

— Видишь! Уже немного получается! — обрадовался Эгинор.

Его усилия не пропали даром, и уже через неделю дракон начал осторожно держаться в воздухе. Теперь Искру ужасно нравилось подлетать к окнам замка и заглядывать в них. Также он любил неожиданно влетать в окно спальни Эгинора. Спал дракон по-прежнему с принцем. Но теперь, став намного больше, Искр ложился рядом и клал на него только голову.

Юноша ужасно привязался к своеобразному питомцу. Более того, спать с теплым драконом в одной постели зимой оказалось очень удобно. Теперь Искр учился пользоваться огнем и скоро с удовольствием разжигал камин в комнате у хозяина. Эгинор же размышлял о том, что заметно подросший дракон со временем не сможет проходить в двери, и нужно будет придумать для него какое-нибудь жилище.

В один из вечеров, когда Эгинор сидел и читал, Искр подошел и положил ему голову на колени.

— Когда я ещё подрасту, я смогу тебя катать, — заявил дракон.

— Наверное, это здорово — летать... — согласился Эгинор.

— Ещё бы, — хмыкнул Искр и широко зевнул.

Юноша немного напрягся: всё-таки, когда дракон забывался, даже простой зевок мог быть опасен.

Изумрудные глаза Искра светились в темноте.

— Ложитесь-ка спать, ваше драконство.

— Не хочу. — Дракон стукнул хвостом по полу.

— А я хочу. — Эгинор отложил книгу, разделся и забрался в постель.

— Какие же люди смешные, — укладываясь рядом, заметил Искр; кровать под ним жалобно скрипнула.

— Почему? — удивился юноша.

Он знал, что очень хорош собой, и не видел в своем облике ничего смешного.

— Ну… они голые. У вас же нет ни меха, ни чешуи. И глаза в темноте не светятся.

— Без чешуи можно обойтись, а вот от крыльев я бы не отказался… — пробормотал Эгинор и скоро уснул.

(C) 2025 murzwin