Кофе с сахаром для кислого гота (гет)

Ты сидела за стойкой наблюдая, как Питер лениво ковыряет вилкой кусочек чизкейка. Его тёмные волосы слегка падали на лицо, скрывая выражение, но ты знала — он недоволен.

— Я же говорил, сладкое не люблю, — проворчал он, но всё же отломил крошечный кусочек.

Ты улыбнулась, подперев подбородок ладонью.

— Это благодарность за вчерашнее и я видела как ты вчера смотрел на этот десерт.

Питер замер, затем медленно поднял на тебя взгляд. Его тёмно синие глаза сверкнули — то ли от раздражения, то ли от смущения.

— Ты себе напридумывала — пробормотал он.

— Конечно, конечно, — ты кивнула с преувеличенной серьёзностью.

Он фыркнул, но уголок его губ дрогнул. Ты знала, что победа близка.

— Ладно, — наконец сдался Питер, отрезая ещё кусочек. — Но только потому, что ты упрямая.

Ты рассмеялась, наблюдая, как он ест твой подарок, стараясь сохранять равнодушное выражение. Но когда он незаметно потянулся за вторым кусочком, ты поняла — сладкое он любит.

Просто не хочет признаваться. Интересно, почему?

— Почему ты так упорно это отрицаешь? — не выдержала ты, слегка наклонившись к нему через стойку.

Он резко поднял глаза, и в его тёмно-синих глазах мелькнула тень чего-то... неуверенности?

— Может, мне просто нравится разочаровывать твои ожидания, — проворчал он, но в его голосе не было привычной колкости.

Смотря на оставшуюся часть чизкейка и лениво ковыляя в нём вилкой Питер резко встал.

— Всё, хватит. Я ухожу.

Но прежде чем он развернулся, ты успела заметить, как его пальцы схватили последний кусочек чизкейка.

Ты рассмеялась ему вслед.

— Заходи ещё! Принесу эклеры!

Он не ответил, но ты поклялась, что увидела, как его плечи дёрнулись от сдерживаемого смеха.