Русалочий заговор (джен)

Гребень легко скользил по длинным, отливающим благородным насыщенно-зеленым оттенком волосам, не мешая свободному и легкому, словно невесомое кружево, потоку мыслей королевы. Лиджея отлично знала — то, что собираются сотворить они с детьми — измена. Раньше она бы уверенно сказала — им муж ничего не сделает, лишь посмеется над глупостью.

Но раньше Нептун был адекватен, а подобный "заговор" оказался бы обречен, не состоявшись. А единственное, чего мог бы добиться Тританнус — ироничного комментария от отца и быстрой нейтрализации и его, и тех отвратительных ведьм! Точнее, не так. Тританнуса бы, наверное, действительно просто нейтрализовали, параллельно прописав лечебный подзатыльник, а то и оздоровительную порку для верности, а вот ведьмам бы не поздоровилось. С чужими муж всегда был крут. Впрочем, того они и заслужили!

Но уж точно муж не позволил бы этим девчонкам просто уйти, а сына забрать в эту жуткую межмировую тюрьму!

Лиджия зло убрала упрямую прядь с глаз в общую копну. Всю вину женщина, как любая мать, воскладывала, конечно, не на свое дитя, а на мерзавок-ведьм. Это они развратили, подставили её бедного мальчика!

Её мысли прервал неожиданный стук в дверь. Лиджия испуганно вскинулась. Что случилось? Кто её ищет, муж? Но они с момента помешательства не были вместе... Кому же она нужна?

Воображение нарисовало страшную картину — стража с алебардами, наручниками и плененным сыном — всегда таким послушным и милым мальчиком. А может, ещё и с закованной в цепи дочерью. Но, нет, это невозможно!

Женщина трясущимися руками отворила дверь... и тихо облегченно вздохнула. Перед ней стоял казначей. Все такой же наглый, подтянутый и злой как и обычно. Короткий ежик наполовину синих, наполовину оранжевых волос, не слишком правильное, но почему-то привлекающее внимание скуластое лицо, фигура без грамма лишнего веса и роскошных хвост — это павлин всегда старался следить за модой. Одежд русалы обычно не носили, но казначей выкрутился, крася конечность в разные цвета и украшая то перьями, то камнями. "И чего в нем находят?" — подумала Лиджия мимоходом, зная о количестве похождений этого типа.

— Ах, миледи... Я так жаждал Вас увидеть, чтобы... — рассыпался в любезностях подлец. Лиджия хорошо знала, казначей — тот еще бабник, обожающий наставлять всем окружающим его придворным рога. Русалка нахмурилась, смутно подозревая, зачем он здесь. Но она не могла просто прогнать его, не позволял этикет.

— Что Вам нужно? — холодно оборвала его она, одновременно желая и не желая услышать предполагаемый ответ. Но казначей её удивил.

— Не волнуйся, иметь тебя я не жажду, — разом перейдя на "ты" и растеряв всю аристократичность, произнес он. — Во-первых, спать с женами друзей — моветон, во-вторых, мне Неп не простит, когда в себя придет. А узнавать, что в его понимании значит "урою" я не собираюсь, — несколько нервно передернул плечами. — Ну, чего вылупилась, королева?

Лиджия на несколько минут потеряла дар речи от такой вопиющей наглости.

— Что тебе нужно? — ледяным величественным тоном повторила она.

Всю её растерянность будто водой смыло — перед казначеем стояла настоящая королева, уверенная и властная.

— Да ничего особенного. Просто я все знаю, — ухмыльнулся вор. Заметил лицо Лиджии, сладким голосом уточнил: — и про ваш заговор... и про измену... и про планы... Защищаться от прослушки надо лучше, ваше величество! — яда в последней фразе было достаточно, чтобы перетравить все население небольшого андросского острова.

— И? — презрительно спросила Лиджия, изящно приподняв одну тонкую бровь.

Она по-прежнему мастерски старалась скрыть свою увеличивающуюся растерянность, помогали годы учёбы — наследницу престола учили, как разговаривать с подозрительными личностями.

— И я, конечно, мог бы рассказать все Нептуну, — словно издеваясь, медленно протянул казначей. На секунду кровь бросилась Лиджии в голову. Ладно, она... но сын!.. дочь!

Впрочем, вскоре способность размышлять вернулась к ней.

— Ты не сможешь, — уверенно произнесла она. Казначей вдруг развел руками.

— Действительно, не смогу. Раньше Неп умел слышать других, и, хотя, наверняка, таким обвинениям он бы не поверил, мне бы хотя бы дали договорить... сейчас же... Паранойя-то у нашего величайшего развилась, да только слушать меня он не станет. Как же — какой-то казначей смеет обращаться к самому королю! — ядовитая злость прокралась в голос против воли.

Ненадолго установилось молчание. Лиджия ждала продолжения, а казначей собирался с мыслями.

— Так вот, королева, — наконец сказал он, — хот ты и дура, но я вас поддерживаю. И так, и, если понадобится, денежно. Охрану завтра я нейтрализую, сигнал к началу подам. Но с условием.

Он вновь замолчал. Удивленная таким поворотом Лиджия подала голос.

— Чего же ты хочешь взамен? — несмотря на его слова, Лиджия смутно подозревала, чего же он хочет на самом деле.

— Да перестань дергаться, идиотка! — презрительно скривился. — Сказал же — я на жен друзей не бросаюсь, да, вообще, ты не в моем вкусе — кости меня не интересуют, мне бы кого попышнее. Я другого хочу. Схватите Нептуна — дайте попробовать мне с ним поговорить. Слишком многое я хочу сказать "королю", — подвижное лицо казначея приняло хищное выражение, короткие сине-оранжевые пряди сейчас топорщились особенно по-боевому. — А то не дело — деньги казенные тратить на развлечения. И самодурствовать тоже.

Лиджия хлопала глазами, а обычно сдержанный казначей все распалялся.

— Ишь ты, зазнался. Ар-ристократом, — слово прозвучало почти оскорблением, — заделался. Забыл уже, с кого поднялся и кем был. И что вояка, видимо, тоже запамятовал — совсем истеричкой стал. И, уж, конечно, совсем ни в какие ворота — друзей забывать! Ну да ничего, — зло усмехнулся, — ничего. Будет у меня праздник. Придется, видимо напомнить нашему генералу его любимый способ решения!.. Впрочем, неважно, — вдруг спохватился он. — Я свое условие высказал. Берете в долю? — нахальная улыбка и чертенята в глазах, разом делающие этого человека прямо-таки сосредоточением обаяния. Сейчас было очевидно, что же такого находили в этом типе придворные дамы.

— Я согласна, — неожиданно для самой себя заявила Лиджия.

Она припомнила, что казначей действительно когда-то был дружен с Нептуном. Может, они и не были сильно близкими друзьями, но общались и даже немного друг другу доверяли. А раз так, то зачем им отказываться от лишней помощи?

Казначей мог бы многое возразить на "не были близкими друзьями", но мыслей финансист читать не умел, так что понятия не имел, о чем думала Лиджия.

— Чудесно, — радостно улыбнулся он, — значит, договорились. Я подам сигнал, — и, не прощаясь, направился куда-то по коридору, в очередной раз за разговор нагло плюнув на правила приличия.

* * *

Тресса плавала кругами в небольшом пруду, дожидаясь решения главных магов. Чтобы не иметь проблем с властями, они решили цивилизованно обратиться к правительству Магикса и отпросить Тританнуса. Ради этого она отправилась в океан, находящийся на главной планете Магического Измерения. Дальше ей немало помогла Лейла. Та спокойно и с интересом выслушала рассказ о заговоре в морской королевской семье и согласилась попытаться помочь.

И вот теперь ей пришлось, перейдя через ещё один портал, уже не связанный с шелками и морской магией, дожидаться в этом прудике, когда же закончится совещание этой кучки важных напыщенных магов. Лейла, к сожалению, не смогла задержаться, но пообещала попозже проведать морскую родню, чтобы узнать, вышло ли у них что-то.

Тонкие пальцы Трессы нервно сжали рукоять оружия, прикреплённого к поясу. Местные маги, увидев её, сначала даже испугались. И, глядя на своё оружие и отражение в воде, Тресса прекрасно понимала, почему: она сама немало растрепалась, плавая туда-сюда, глаза горели от возбуждения, а меч, или даже скорее сабля, был огромный, зазубренный и, казалось, не под силу поднять хрупкой девушке. Но в последние годы она усиленно училась сражаться, чтобы всегда уметь постоять за себя и близких, и привыкла к этому оружию. Сабля легко летала в её руке, когда требовалось применить грубую силу. И сейчас Тресса была настроена решительно: если ей придётся сражаться с братом, то она сделает это.

Интересно, стоит ли отдавать Тританнусу его трезубец? Тресса на всякий случай прихватила его, но припрятала около портала из Андроса в Магикс, поручив шелкам его охранять. Но братец вполне может взбунтоваться и напасть на кого-нибудь из мирных жителей. Может, и не надо было брать его личное оружие?

Солнечный диск поднялся высоко над горизонтом, начало припекать, и Тресса нырнула в прозрачную чистую воду, спасаясь от жары. Морские создания не любят в такую погоду находится близко к поверхности, вода сильно прогревается, а уж наверху ещё и кожа сохнет, и волосы — не самое приятное ощущение. Чувствуешь себя рыбой, которую вынесло на сушу суровыми штормовыми волнами.

Но и долго оставаться в воде было нельзя, Трессе приходилось постоянно выныривать, чтобы проверить, не пришёл ли кто, чтобы сообщить ей о решении совета. Да и пруд был совсем неглубокий, всего несколько метров. Но можно было лечь на песчаное дно и смотреть наверх, на размытое водой солнце и силуэты невысоких деревьев, растущих рядом.

Тут на воду упала тень — к пруду подошёл высокий человек в белом одеянии. Тресса поспешно вынырнула, случайно обрызгав мага, но тот не рассердился, напротив, негромко засмеялся, но тут же посерьёзнел.

— Ваша просьба удовлетворена, — торжественно объявил он.

А Тресса уже и не знала, радоваться ей или нет, лишь рука снова непроизвольно сжала рукоять сабли.

— Тританнуса освободят из Обливиона под вашу ответственность. Его какое-то время будут проверять, но, если его поведение будет в пределах нормы, то это ненадолго. Всё-так он не такой уж опасный злодей сам по себе. Нужно ли вам сопровождение?

Тресса покачала головой, подчинившись проснувшейся гордости. Неужели она не сможет справиться с братом? Он ведь стал злодеем, да ещё и побывал в тюрьме. Зло не может быть сильно. Оно же всё-таки зло.

Маг снова ушёл, и Трессе пришлось опять ждать, она вновь принялась нервно плавать кругами. Но на этот раз ждать ей пришлось недолго, скоро один из магов передал ей ключ от наручников и телепортировал в магиксовский океан — только там она должна была встретиться с братом.

Русалку окружила привычная солёная вода, и Тресса наконец задышала легко и свободно. Открыв глаза. она увидела какого-то мага, окружённого золотистой оболочкой, помогающей ему дышать. В одной руке он держал копьё, а другой сжимал плечо бледного тощего русала. Тританнуса было трудно узнать. Его сиреневые волосы свалялись, он очень исхудал. Глаза были безразличными и бессмысленными, как у рыбы, а рот постоянно кривился в нервной усмешке, уголки губ нервно дёргались.

Сердце Трессы иголочкой кольнула невольная жалость к брату. Как же он себя до такого довёл? Был когда-то такой озорной, хоть и капризный, мальчишка...

— Точно справитесь? — сурово спросил воин. — По идее, не положено так отпускать. Всё-таки преступник мирового масштаба.

— Так ведь до портала рукой подать, — отмахнулась Тресса. — А дальше мне уже свои помогут. Не хотелось бы делать из этого шумиху и волновать кого-то.

Воина её уверения до конца не убедили, и он проводил Трессу до портала. Тританнус по-прежнему ни на что не реагировал. Тресса постоянно поглядывала на него, сжимая в одной ладони ключ, а другая постоянно тянулась сама собой к рукояти сабли.

Портал пропустил двух морских жителей, и Тресса очутилась наедине с братом. Тританнус по-прежнему молчал, опустив голову и разглядывая морское дно.

Тресса поспешно огляделась в поисках шелок, но маленькие русалочки куда-то пропали, только разноцветные рыбки сновали между кораллов. Она была наедине с братом.

— Ну и что дальше? — бесцветным голосом поинтересовался Тританнус.

Голос его звучал хрипло от долгого молчания, а в остальном ничуть не изменился, но все равно заставил Трессу испуганно вздрогнуть.

— Дальше... — пробормотала она, окинув брата оценивающим взглядом.

И снова ощутила жалость, боровшуюся с недоверием. Вздохнув, Тресса заплыла за спину брату. Щёлкнул замок, легко открывшись, наручники тяжело опустились на дно. Тританнус выпрямил руки, потёр онемевшие запястья. На сестру он даже не смотрел, словно не замечал её или не узнавал.

— Пошли, — легонько подтолкнула его Тресса в сторону замка, ткнув ладонью в узкую худощавую спину рядом с плавником.

Ну и ладно, что никого больше нет, она и сама справится.

* * *

— Ну же, — пробормотал Нереус, тайком наблюдая за отцом.

Лиджия пока готовилась, а он решил немного последить за Нептуном, вдруг тот чем-то выдаст опутавшее его заклятие. Но нет. Всё было как обычно. Нептун после завтрака выслушал нескольких просителей, прогнал их прочь, накричал на слуг, проворчал, что всё везде не так. Но и отсутствие остальных членов семьи он заметил, поэтому Нереусу пришлось несколько раз с самым безобидным видом попасться ему на глаза. Лиджия занята приготовлениями, Тресса отправилась за Тританнусом, так что остался только он. Мать решила, что ему лучше раньше времени ни во что не вмешиваться, только отвлечь внимание отца. Потихоньку следить за ним — это была уже его собственная идея. Ведь не может так быть, чтобы заклинание не оставило никаких следов.

Нептун выплыл из-за стола и приблизился к окну, выглянул наружу, прикрикнул на кого-то. Нереус понял, что так он ничего не добьётся. Нептун вел себя как обычно, в последние полтора года. Никаких изменений — разве только к худшему. Разве тот отец, на которого столь желали быть похожими в детстве они с братом, позволил бы себе недослушивать просящих? Или без причины повышать голос? Или ныть, что все не так и не по его?

И это — тот русал, который знал и верил, что стоит сперва дослушать, даже если произносимое — бред? Генерал, который переносил все тяготы похода наравне с простыми солдатами? Отец, который учил их, что ледяной взгляд и холодное слово куда действенней ора, а кричащий — смешон?

Что в нем осталось настоящего? Или, — Нереус внутренне похолодел, — заклятье уже совсем уничтожило прежнего отца? И что же им в таком случае делать?

Тут Нептун резко обернулся, и выглядывающий из-за мраморной колонны сын попал в его поле зрения.

— Нереус? — проревел он.

— Я хотел у тебя спросить, можно ли мне прогуляться немного, — быстро произнёс русал, стараясь выглядеть как можно спокойнее и невиннее.

— С каких это пор наследный принц не может сделать и шага без моего одобрения?! — мигом вызверился Нептун. Грозный голос царя разнесся по залу, заставляя запуганных слуг молиться и пытаться стать невидимками

"С тех пор, как милостивый король так решил", — мрачно подумал Нереус, но промолчал, покорно опустив голову. Он знал, что отец побушует и успокоится.

Так и случилось. Поток возмущений Нептуна постепенно затих. Более того — Нептун в лёгкой растерянности смотрел на сына, вспоминая, что же не так он сделал. У Нереуса ёкнуло сердце, ведь это, возможно, тоже один из признаков колдовства!

На мгновение во взгляде морского царя промелькнуло что-то старое, а выражение лица стало очень напоминать генерала в момент походов — сосредоточенно, упрямое. Но, нет, мгновение прошло, и Нептун вновь стал таким же, каким был все последнее время. И глаза были злобно-подозрительные.

— Пошёл вон! — рявкнул он, и Нереус радостно юркнул в дверной проход, лишь бледно-синий хвост быстро мелькнул, взбаламутив воду.

Оказавшись в коридоре, рядом с двумя сурового вида стражниками, Нереус почувствовал себя лучше и откинул с лица длинные розовато-сиреневые волосы, подавив облегчённый вздох. Хотя было почти до слёз обидно — что же случилось с отцом? Почему он так к ним относится? Куда делся прежний король, идеальный пример для подражания?

Увы, ответить на этот вопрос было некому.