Немаленькие детки (гет)

Рекламная кампания начинается с идеи.

Панси Паркинсон вслед за маггловским учебником по маркетингу.

— Паркинсон, а у тебя неплохо, — Рон Уизли оглядел мой бордово-серо-бежевый офис, оформленный специально нанятым дизайнером интерьера.

— А ты ожидал увидеть копию слизеринской гостиной?

— Ну не думаю, что ты все-таки скучаешь по черепам и крысиным хвостам, развешанным в подземельях, — он широко улыбнулся и развел руками, окидывая мой офис, — ты же не скучаешь?

— Прекрати, — я улыбнулась несмешной шутке Уизела. А что? Клиент всегда прав! — В нашей гостиной не было подобного: ни черепов, ни мерзких хвостов, вообще, в отличии от грифов, Слизерин славился наличием мозгов, — и я победно посмотрела на него.

— То есть, ты хочешь сказать, — понизив голос, размеренно и обманчиво вежливо начал он, — по вашим комнатам были развешаны мозги?

От возмущения и удивления я задохнулась. Если бывший гриффиндорский нелепый вратарь пришел ко мне (хотелось думать, что приполз) за консультацией, я ожидала, что он безоговорочно признаёт мое превосходство в бизнесе. Совет я ему дам — это моя работа, но потребую за неё не только достойную оплату в виде галеонов, но и компенсацию в виде морального удовлетворения в обличье униженного пресмыканием соперника по школе.

Надо признать, что за двадцать с небольшим лет, прошедших с окончания школы, у Рональда Уизли выросли зубы. Ничего удивительного, их магазин с фокусами и прочим шурум-бурумом вырос до сети магазинчиков по магической Англии и Шотландии, а конкуренция с Зонко и другими семьями, поколениями занимающихся торговлей, кого угодно сделает немного зубастее.

— Да, и чтобы развеять твои иллюзии, — я распахнула двери своего небольшого кабинета, — поговорим здесь.

Он определенно выбил меня из колеи своим несоответствием моим ожиданиям, поэтому я провела его, вопреки мною же установленным правилам, не в спокойно-бежевую переговорную с мебелью красного дерева, а в свой захламленный, маленький, но зато серо-зеленый кабинет.

Так я в первый раз нарушила правила с Роном Уизли.

— Чай? Кофе? — мы уселись вокруг моего рабочего стола, любовно уставленного геометрическими фигурами из камня, хрусталя и мягкой глины, которую магглы называют пластилином.

— Кофе, пожалуйста. Извини, мы не с того начали нашу беседу, — он продолжил, а я принялась внимательно слушать.

— Я хотел бы, чтобы твоя фирма поучаствовала в раскрутке одного продукта, который я собираюсь продвинуть на рынок. Но мне нужно обещание того, что всё, что я тебе скажу не выйдет за стены этой комнаты.

В принципе, условие о конфиденциальности в нашем мире было стандартным пунктом во всех магических контрактах.

Но в то же время Малфою я всегда отчитывалась обо всех запросах и встречах с клиентами, в том числе потенциальными. Вряд ли Уизли был бы счастлив услышать, что его слова я передам его заклятому школьному врагу.

— Как ты знаешь, мы занимаемся волшебными вредилками, но не ограничиваемся ими. В нашем ассортименте есть и защитные костюмы, и любовные напитки, но все это преподносится потребителям на уровне розыгрыша и шутки, а не как серьёзное лекарство. Но в мои руки недавно попал семейный рецепт зелья, практически стопроцентно гарантирующий беременность и рождение ребенка у ведьмы.

— Что? — я слушала, затаив дыхание, спрятав подальше поднявшую непокорную голову надежду. Как говорят магглы Надежда-Родить-Которая-Никак-Не-Сдохнет-И-Наверняка-Подохнёт-Последней.

Перед глазами возникла маленькая пухлая девочка с мягкими черными волосиками.

Я заинтересована только как предприниматель, которому предложили попилить прибыль. И больше никак. Пока я мысленно топтала своё несостоятельное желание быть матерью, Уизли продолжал, приняв, видимо, моё ожесточенное внутренней борьбой лицо и выпученные глаза за проявление глубочайшего интереса.

Панси, перестань, эта девочка из твоих мыслей может быть только крестной дочерью, но никак не твоей. Это невозможно, ты это знаешь — проклятие Тёмного Лорда для семей-предателей, отвергнувших его.

Ни я, ни Малфой, ни Нотт никогда не узнаем радости рождения ребенка. Наши родители в свое время отвернулись от Волдеморта во время последней битвы, а он наложил на род предателей заклятие незачатия, чтобы предатели умерли, не продолжая своих позорных фамилий.

Мы узнали о проклятии почти случайно, когда жена Нотта Элоиза лежала при смерти после очередного выкидыша в госпитале Мунго. Несмотря на обилие амулетов, увешавших ее, она в четвертый раз потеряла ребенка. Я узнала эту тайну под страшным секретом. Смесь общего горя, двух бутылок огневиски напополам с безысходностью позволила раскрыть аристократке неприглядные подробности семейной жизни.

Проблема еще была в том, что в магическом мире дамские проблемы оставались только женскими, и никак не переходили в медицинскую плоскость. Ведьмы традиционно рожали дома, ведение беременности сводилось к зельям и защитным амулетам, которые передавались из поколения в поколение. «Пустоцветам» как мне приходилось решать свои беды самостоятельно или обращаться к знахаркам-повитухам.

Я думала, что так обстоят дела везде, но когда однажды попала в маггловскую больницу, то своими глазами видела таблички «Родильное отделение. 3 этаж», «Гинекологическое отделение. 4 этаж», «Отдел патологий беременности. 5 этаж»

Подумать только — три этажа, и все с одной целью — помочь женщине воплотить своё предназначение, стать матерью?!

А в Мунго нет ни родильного отделения*, ни одной палаты, подготовленной для этой цели. Зато именно на пятом этаже, где лечат недуги от заклятий, мне объявили приговор, вынесенный Волдемортом за отступничество моих родителей, когда они не явились на разрушение школы, где находилась их дочь и в которой они сами когда-то учились.

Уизли продолжал расписываюсь преимущества продукта, а я машинально кивала головой, делая вид, что слушаю.

Я не слышу и не собираюсь слушать!

Сколько таких обещающих волшебных зелий и заклинаний мною и Элоизой Нотт было перепробовано! Сколько сулящих выздоровление ведуний-повитух мы посетили! Все безрезультатно.

Мы продолжали верить и бороться. Правда, с каждым разом энтузиазм становился все меньше, вера плавилась и таяла как плохой воск, оставляя лишь чадящий дым, режущий легкие от никчемности нашей борьбы и от утопичности нашей надежды. Тогда я и научилась брать надежду аккуратно и твёрдо, как корень мандрагоры, и душить-душить за тоненькую шею.

Сначала общее горе сплотило нас, а потом так же и разделило. Нотты, повсеместно используя Конфундус, усыновили приютского маггловского мальчика, от которого отказались предыдущие родители из-за паранормальных явлений, происходящих с ним. От его недовольства, крика или плача срывались водопроводные краны, и регулярно затапливало дом усыновителей и приют. Мне же кажется, администрация приюта сами с радостью избавились от такого питомца, если бы вспомнили о нём.

Маленький Теодор Нотт разъединил нас так, как не смогла Распределяющая Шляпа. Об имени для найденыша и речи не шло, естественно, этот мальчик — Дар Божий**.

Элоиза Нотт сублимировала всю накопленную материнскую магию на своего ненаглядного сыночка, превратившись в наседку похлеще Молли Уизли. Теодор-старший занимался наследником, прививая ему правила этикета и знания, так необходимые каждому потомку Ноттов. Когда-то у Ноттов пытались конфисковать лошадей, славящихся на всю Европу своими быстроходными качествами, но уведенные насильно чистокровные жеребцы в неволе чахли и умирали. Лошадей вернули в конюшни Ноттов. Элоиза горделиво, как все матери, жаловалась на нагрузку, которая взвалилась на её мальчика — конный спорт, фехтование, нумерология, руны и чистописание, а сын со всеми заданиями справляется без особого труда. И конечно, его ожидает блестящее будущее в Хогвартсе и за его пределами.

А я испытывала чувство вины из-за зависти. Мне такой подарок небес в виде черноволосой пухлой девочки с ямочками на попе и локтях-коленках только снился.

— А зачем ты пришел именно ко мне? — прохрипела от переполнявших меня мыслей. Неужели для того, чтобы, узнав нашу охраняемую магией тайну, посмеяться надо мной и ткнуть меня в моё же слабое место. Фу, как это не по-гриффиндорски…

— Наша компания позиционирует себя как слишком несерьезная, чтобы заниматься такого рода магией. Мне нужно понять, как рекламировать зелье, чтобы оно реализовывалось. Или где его продавать, — он всей пятерней тормошил свои волосы.

А ведь он мне доверяет — сидит спокойно, не скрещивая ног и рук, рассуждает, теперь еще и лохматит прическу. Вернее, отсутствие прически.

Эх, Уизли, лучше бы ты нашёл зелье от облысения. И сам бы мог своей шевелюрой его рекламировать.

— Аудитория наших магазинов — дети и подростки. К сожалению, взрослые бездетные маги у нас не бывают. В то же время я не хочу отдавать его в аптеки, чтобы не раскрывать его секретов, — по новым поправкам к законам о зельях продавцы обязаны были прикладывать к продукции свиток с составом зелья. — Труднодоступные ингредиенты в нём отсутствуют, и зелье смогут варить даже подмастерья. Мне же надо придумать так, чтобы зелье приносило прибыль, бездетным магам о нем было известно, но при этом, чтобы никто не знал рецепт и не нарушался закон.

— Уизли, ты обратился по адресу. Обсудим условия?

* канон

** Теодор — Божий дар