Яд василиска (гет)

Не позже чем через несколько минут четверо авроров прибыли в деревню. Один из местных вызвался проводить работников Министерства к месту трагедии, где дежурил лесничий.

— Беда, беда-то какая, сэры! — без остановки тарахтел проводник. — Оба ещё совсем не старые, в самом расцвете сил… И тут такая напасть! А уж как их все уважали! Марк-то парень хошь куда был. Спокойный, приветливый, и пошутить мастак, и помочь завсегда… И Кати тож, сколько из-за неё ребята в своё время синяков друг другу понаставили… — Он шмыгнул носом и дюжину шагов шёл не открывая рта. Потом его опять прорвало. ¬— Я знаю, вы перво-наперво подозреваете всех знакомых и соседей, даже меня, но я не в обиде. Работа у вас такая. Оно и правда, бывает, что свой напакостит. Но вот чего я скажу: никто из всей деревни не пошёл бы на такое зверство. — Он обернулся на ходу и требовательно добавил: — Вы уж изловите этих выродков, которые злодейство учинили!

Фермо, топавший следом, досадливо поморщился.

— Долго ещё? — буркнул он.

— Да нет, совсем рядом, уже… — проводник вдруг резко замолк, а затем с трудом вытолкнул сквозь стиснутые зубы: — Уже… почти… пришли.

Причина столь внезапной метаморфозы выяснилась, когда бледный лесник встретил авроров и провёл к телам. Аластор был готов к худшему, но всё равно вздрогнул. Краем уха он слышал, как седой колдун бормочет ругательства, а кто-то сзади до хруста сжимает кулаки.

На траве рядом с тропинкой лежали две бесформенные туши, ничем не напоминавшие людей. Бурые от спёкшейся крови, залившей всё вокруг, трупы несли на себе следы нечеловеческой ярости и жестокости: вырванные куски мяса, торчащие наружу острые осколки костей, оскаленные в агонии зубы.

Хмури отвернулся, сдерживая то ли тошноту, то ли яростный крик. Он повидал немало, но никогда ещё не сталкивался с таким кровавым кошмаром. В магическом мире он не знал ни одного существа, способного сотворить такое — как там выразился проводник? — зверство. Это было неправильно, человек не должен умирать вот так, шматком растерзанной плоти. Ещё вчера это была счастливая семья, а сегодня на их останках пируют тучи мух… Чья-то злая воля оборвала нити жизней этой пары, как и двенадцати других ни в чём не повинных людей. Глухой гнев, бурливший внутри, вылился в железную решимость. Решимость найти виновника этих смертей. Найти и покарать.

Когда решение было принято, Аластора чуть-чуть отпустило. Он поднял голову, резко вдохнул. Огляделся.

— Подождите, — остановил он коллег, начавших разбредаться вокруг, только бы быть подальше от тел. — Стойте на месте. Мы можем затоптать следы.

Маги удивились, но Хмури поддержал седой Ричард Глэдиус. Только он, в отличие от Аластора, был здесь самым старшим и потому не стеснялся в выражениях.

— Верно! Чего разгулялись? Тут вам не Диагон-аллея! Ежели так припёрло, отойдите по тропинке. И ни шагу в сторону!

Авроры, смутившись, вернулись на прежние места.

— Так, — продолжал распоряжаться Глэдиус. Он указал на проводника. — Ты свободен, спасибо, что провёл. Назад как-нибудь сами выберемся. А ты, парень, — повернулся он к лесничему, — пока останься. На всякий случай.

— А теперь, в ожидании нашего дорогого зверюшника, попробуем увидеть хоть что-то полезное. Он, конечно, профессионал, но и мы не лыком шиты. Ну, как?

— Я вижу, — шатким голосом пробормотал один аврор. — Я вижу это, и оно мне совершенно не нравится.

Его взгляд был устремлён прямо на трупы. Глэдиус в сердцах плюнул и закатил глаза.

— Есть кое-что, — тихо сказал Хмури, указав на еле заметные в траве брызги тёмно-вишнёвого цвета.

— Молодец, — удивился Ричард, — хвалю. Есть версии?

— Кровь, — ровно ответил Аластор. — Это кровь ман…

— Отбираете мой хлеб? — раздался невесёлый голос. — Может, вы и сами справитесь? А я пойду себе.

Из-за деревьев вышел грустный человек в коричневой мантии.

— А вот и наш следопыт явился, — с усмешкой констатировал Глэдиус. — Нет уж, дружок, принимайся за работу. Не зря же тащился в такую даль. Судя по всему, ты не очень-то спешил, а?

— На встречу со смертью не торопятся, — меланхолично парировал сотрудник Комитета.

«Резонно», — подумал Хмури. Фермо положил руку на плечо Ричарду, который уже открыл рот, собираясь сказать что-то резкое, но, почувствовав дружеское предупреждение, передумал.

— Премного благодарен, — всё так же флегматично заметил следопыт. — Звуковой фон отвлекает.

И отвернулся к телам, не обращая внимания на побагровевшего Глэдиуса.

«Ну и фрукт! — восхитился Аластор. — С виду кислый, будто любимую кошку потерял, а как припечатал старину Ричарда!»

Меж тем комитетчик хладнокровно склонился над мертвецами, и только ничего не упускающий Хмури углядел едва заметную дрожь, пробежавшую по его спине.

«Конечно, за два месяца он привык к этим сценам. И всё же… такое не перестаёт ужасать. Кроме того, чувствую, всё это у него уже в печёнках сидит».

— Кстати, если хотите, называйте меня Линкс, — ни с того ни с сего заявил следопыт. Все промолчали, гадая, что он будет делать дальше.

Линкс поднялся, снял мантию, обнаружив под ней удобный обтягивающий костюм (Аластор как раз подумал, что комитетчик все следы затрёт полами своей одежды). Снова присел, вытащил рулетку-самомер. Та запорхала, измеряя расстояния между точками, которые, по мнению авроров, ничем не выделялись на земле. Когда все таинственные замеры были сделаны, Линкс достал из нагрудного кармана свернутое в трубочку полотно. Раскатал его, получив прямоугольник примерно два на три фута. Тронул палочкой. Ткань отвердела и поднялась дюйма на четыре в воздух; следопыт удобно устроился на прямоугольнике и начал исследовать землю вокруг трупов.

«А что, здорово придумано, — признал Хмури. — Теперь он ничего не затопчет и сможет всё рассмотреть так близко, как пожелает».

Лесник что-то спросил — Аластор не расслышал слов, поглощённый наблюдением за действиями специалиста. Кто знает, что в жизни пригодится? Что касается Линкса, то он, похоже, вообще забыл об их существовании. Он двигался на своём летучем коврике, что-то рассматривая через лупу, измеряя и неразборчиво бурча себе под нос. Заглянул в валяющиеся неподалёку сумки, издал неопределённый звук, закрыл.

Его привлекла палочка, лежавшая в луже засохшей крови. Он протянул свою палочку, шепнул заклинание и поднял окровавленный предмет. Легкими движениями кисти поворачивая палочку в воздухе, осмотрел со всех сторон, хмыкнул, достал пакет из кармана. Не дотрагиваясь руками, положил туда палочку, потом запечатал пакет и не глядя швырнул в сторону Ричарда.

— Улика, — небрежно бросил следопыт. — Разберусь позже.

И снова погрузился в себя.

Он оживился, когда дошёл до пятен, ранее обнаруженных Аластором. Оживился настолько, что стал бормотать чуть громче. Хмури навострил уши.

— …да, коллега, несомненно. Нет сомнений, что это кровь. Кровь преступника, в данном случае — мантикоры. Как я догадался? Элементарно, коллега. Характерный цвет, консистенция и запах. Совокупность признаков позволяет с большой долей уверенности утверждать вышеозначенный факт. О чём это нам говорит? Что потерпевший, прежде чем умереть, успел нанести ущерб преступнику. Небольшой, судя по количеству и размеру капель, но ущерб. Таким образом, коллега, следствие получает шанс… — тут его слова опять стали неразборчивыми.

«Натуральный псих, — решил Хмури, — Дело знает, но псих».

— Определите последнее заклинание, произведённое палочкой, — вдруг сказал Линкс через плечо.

— Что? — Фермо от неожиданности чуть не уронил улику.

— Последнее заклинание, пожалуйста, — раздражённо повторил следопыт, так и не удосужившись обернуться.

— Приор инкантато!

Запечатанная в пакете палочка извергла бледно-красный лучик света.

Линкс фыркнул — он искоса наблюдал за Фермо. Презрительно качая головой, снова отвернулся.

— Сногсшибателем. В мантикору! В темноте! Как… глупо. Но самое удивительное, что он попал, — донеслось до Аластора.

Следопыт сделал последний круг, выудил из травы вторую палочку, тоже упаковал. Потом уселся на своём коврике по-турецки, перелетел к тропинке, завис там лицом к безмолвным аврорам и полез за трубкой.

— Что ж, господа, картина происшедшего мне ясна. Эта пара глубокой ночью возвращалась в деревню оттуда, — он махнул рукой, — предположительно, от родственников. Женщина шла впереди, мужчина — сзади. В руках он нёс вот эти сумки.

— Почему в руках? — заинтересовался Хмури.

— Следы, — безразлично ответил Линкс, набивая трубку. — Они вдавлены глубже, чем обычно для человека соответствующего веса.

— Затем… Скажите, уважаемый, — обратился он к леснику, — чем занимался мистер МакЛейн?

— Ну… — замялся тот, — ничего особенного… Хотя нет! Он часто рассказывал, что в молодости был охотником!

— Угу, — удовлетворённо кивнул следопыт, — значит, профессиональные навыки либо интуиция подсказали мистеру МакЛейну, что рядом опасность. Когда мантикора напала, он был готов к бою. Разумеется, дилетант не способен причинить хоть сколько-нибудь значимый вред взрослой мантикоре, к тому же в темноте. Но ему повезло. Его Сногсшибатель ударил в незащищённое место зверя и нанёс неглубокую рану. Обычно такое слабое заклинание не способно травмировать столь защищённых существ, однако в данном случае, по-видимому, имело место когерентное наложение факторов. Сильный стресс, мощный всплеск магической энергии, очевидно, многократно увеличили эффект заклинания. Ну а после… надеюсь, все догадываются, что было после.

Он принялся невозмутимо раскуривать трубку и вскоре окутался клубами дыма.

— С этим случаем, полагаю, всё ясно. Теперь по поводу дела в целом. Есть несколько фактов, которые позволяют с уверенностью утверждать, что данное дело находится вне компетенции Комитета.

Глэдиус усмехнулся. Линкс холодно посмотрел на него.

— Не думайте, сэр, что мы отказываемся от работы. Сейчас я вам это докажу. Итак.

Факт первый. Мантикора — существо с похожим на человеческое лицом, телом льва и хвостом скорпиона. Чрезвычайно умна и опасна, дрессировке не поддаётся. В неволе быстро умирает.

Главное оружие — ядовитое жало, обладающее магически усиленной проникающей способностью: остриё способно с лёгкостью пробить полудюймовый стальной щит. При необходимости хищник также с успехом пользуется клыками и когтями. Обитает в гористых местностях, любит устраивать логова в пещерах. Как и человек, плохо видит в темноте, поэтому предпочитает охотиться утром или днём. Мантикоры не очень агрессивны, если только не голодны либо разъярены. Плюс — чрезвычайно опасны самки в период выкармливания детёнышей. В остальное время первыми не нападают. В общем, знающий и осторожный человек, столкнувшись со спокойной, сытой мантикорой, скорее всего, сумеет уйти живым.

Теперь. Факт второй. В нашем случае имеем совершенно нетипичное поведение. Нет сомнений в том, что убийства совершили именно мантикоры. И, тем не менее, странностей более чем достаточно. Всего было четырнадцать нападений. Все они обладают общими чертами. — Он вошёл во вкус, начал загибать пальцы. — Время действия — ночь. Это раз. Место действия — лес вблизи густонаселённых районов и далеко от гор. Это два. Налицо невиданная жестокость при убийстве. Если кто не знает, хищники никогда не наносят ран больше, чем необходимо для умерщвления жертвы. Это три. Подобные проявления агрессии возможны лишь в трёх перечисленных ранее случаях. Но поблизости нет гнезда с детёнышами, признаков намеренного раздражения животных тоже не обнаружено. Значит, получается, что нападавшие были очень голодны. Но это не так. Количество отсутствующего на телах мяса в пересчёте на взрослую особь соответствует лёгкому завтраку. Следовательно, хищники были почти сытыми. Или же, — вдруг замер следопыт, поражённый внезапной догадкой, — они привыкли к другой пище… Это — четыре. — Он со значением потряс сжатой ладонью.

— К чему вы клоните, Линкс? — недовольно спросил Глэдиус.

— Хм, а я-то думал, что всё понятно даже идиоту… Хорошо, я уже подхожу к концу. Факт третий. Следы хищников появляются за несколько шагов до места преступления и исчезают на том же расстоянии. При расследовании первых происшествий мы терялись в догадках, но потом, после долгих поисков в библиотеках, раскопали описание одного очень интересного зелья… Так называемого Зелья Незаметности. Оно позволяет на время стать невидимым, неслышимым и невесомым. Сильная вещь, что и говорить… К счастью, рецепт приготовления достать практически невозможно. И мы бы никогда не догадались, кто совершает нападения, если бы не одно «но»: в нескольких ярдах от колдуна зелье перестаёт действовать. Тем не менее, — он тяжело вздохнул, — до сих пор мантикорам этого хватало. Никто не успевал что-либо предпринять. Но сегодня они оплошали. Ибо никакое зелье не сможет обмануть интуицию профессионала! Он был готов раньше и успел — дать вам ключ, ту ниточку, которая, быть может, приведёт к преступнику. Но тут уж вы будете действовать сами.

Линкс выбил трубку и убрал в карман.

— Какой вывод можно сделать из вышеперечисленной информации? На мой взгляд, только один: всему виной тёмный маг, каким-то образом приручивший и заколдовавший животных. И выпускающий их на волю, чтобы убивать. Зачем? Не знаю. Моё дело — повадки зверей. Повадки тёмных магов — по вашей части.

Следопыт встал.

— Господа, я выложил вам все факты касательно мантикор. По моему скромному разумению, они способны убедить даже умственно неполноценного. — Он в упор посмотрел на вспыхнувшего Ричарда. — Если же кому-то до сих пор кажется, что Комитет отлынивает от работы, то я могу лишь с прискорбием порекомендовать ему пройти полный курс лечения у св. Мунго.

Он свернул и спрятал коврик, набросил мантию.

— Да, есть ещё пара вещей, которые вы должны знать. Мантикоры фрагментарно покрыты роговой оболочкой, рассеивающей заклятия малой и средней мощности. Сильные заклятия действуют лучше, но могут срикошетить. Поэтому цельтесь точнее, в незащищённые места. И лучше всего пользуйтесь убийственным проклятием, если хватит сил. Второго шанса у вас может и не быть. Кроме того, сегодня же, пока есть возможность, напишите завещание.

Авроры стояли, пришибленные мрачными словами.

— Вот так. Я сказал и сделал всё, что в моих силах. И даже больше. За сим позвольте откланяться. Вряд ли судьба сведёт наши пути вновь. Прощайте.

Следопыт стремительно повернулся и зашагал в сторону деревни. Когда он проходил мимо Аластора, тот разобрал шепот:

«К чёрту! Трупы… мантикоры… авроры… Прочь отсюда. В Шотландию… Разводить пчёл. Один…»

— Ну почему же один, — не удержался и съехидничал Хмури, — с коллегой!

Линкс замер на полушаге, потом резко обернулся. Смерил аврора взглядом.

— У вас очень хороший слух, молодой человек. При вашей профессии это может быть полезным. Но берегитесь — лишнее услышанное слово может стоить вам ушей. И головы в придачу.

Взмахнул полами мантии и исчез.

«Ну, хитрый лис! — подивился Аластор. — И тут оставил последнее слово за собой!»