Близнецы (гет)

Странно, куда же мог подеваться ключ? — спросил Андрей.

— Ничего. Пока кольцо Ивана Савельевича у нас, сейф никто не сможет открыть, — успокоила его Даша.

В это время Люба посмотрела на часы.

— Ник, ты не забыла? Нам еще к отцу надо зайти. Рассказать про день уходящий, — сказала она.

— Зачем? — спросила Даша с удивлением.

— Он начал догадываться, что мы расследуем убийство Савельича и Темы, и сказал нам с Никой, чтобы мы отчитывались о своих занятиях за целый день. Но папа не учел, что мы унаследовали его упрямство и не собираемся бросать расследование.

— "Пошли уже, балаболка".

— Ладно, ребят. Не скучайте тут без нас.

Вскоре сестры увидели в коридоре Надю.

— Привет, Надюш. Ты почему не спишь?

— Я Андрюшу жду. Он каждую ночь приходит ко мне перед сном и желает доброй ночи. А сегодня почему-то его нет.

— Не переживай. У Андрея завтра очень сложная контрольная. Он так целый вечер готовился, что, наверное, забыл.

— «А давай, мы пожелаем тебе спокойной ночи вместо Андрея», — написала Ника на бумажке и отдала Наде.

— А Андрюша не будет сердиться?

— Нет. Поверь, я умею договариваться.

— Хорошо.

— Надя, ты еще не спишь? — спросил неожиданно появившийся в коридоре Зарубин.

— Андрей забыл пожелать ей спокойной ночи, у нас завтра контрольная по алгебре. Весь класс сегодня целый вечер готовился.

— Ладно. Пойдем, Надюш, я отведу тебя в твою спальню. А вы, — обратился он к дочерям. — Подождите меня у Тани.

Проводив Надю в комнату, Георгий уложил ее в кровать и начал петь колыбельную, которую когда-то пел своим дочерям. Когда девочка заснула, Зарубин внимательно на нее посмотрел и погрузился в воспоминания детства. Однажды, когда ему было восемь лет, Георгий упал с лестницы и поранил коленку. К счастью, недалеко был Войтевич, который быстро обработал рану. Немного поговорив с учителем, Георгий вспомнил, что хотел зайти к матери в кабинет. Когда он зашел к матери, то увидел, как на кушетках спали Соня Романова и Ира Исаева.

— Жорик, что случилось? Почему у тебя коленка забинтована?

— Да так пустяки. Константин Викторович уже все обработал. Да она у меня и не болела. Между прочим, Константин Викторович сказал, что сильный человек не должен жаловаться на боль. А я хочу быть сильным, чтобы защищать тебя. А что с ними? — спросил Георгий, глядя на Иру и Соню.

— У них была температура. Пока я ее сбивала, они заснули. Иди пока в нашу комнату. Я скоро приду.

Тогда Георгий даже не догадывался о том, какая судьба ожидает этих двух девочек и его мать. Но спустя тридцать два года, он решил, что сделает все возможное, чтобы люди, безумно похожие на них, не повторили их судьбу.

А в это время Ника и Люба застали Таню за уборкой.

— Привет, Тань. Чего это ты убираешься среди ночи?

— А что еще делать одинокой беременной девушке перед сном. А что вас привело перед сном в мою скромную обитель.

— Папа попросил нас подождать его у тебя. Ой, а это твои приемные родители? — спросила Люба, увидев у Тани на столе фотографию мужчины и женщины лет сорока.

— Да. Уже второй год, как их не стало.

— А они тебя любили?

— Любили, только по-своему. Они говорили мне, что любовь нужно заслужить, и делали из меня суперчеловека. По их мнению, меня должна была интересовать только учеба и больше ничего. Я с парнем в первый раз поцеловалась только в двадцать лет, и то на спор. Знали бы они, в каком положении я окажусь спустя год после их смерти.

Таня неожиданно вспомнила, как в двенадцать лет к ней в школу приехали родители. Повод был не очень приятный. В этот момент в школе обсуждали, как Таня, которую неделю назад перевели в одиннадцатый класс, вылила на голову своему новому однокласснику горячий чай.

— Ты что себе позволяешь? Такое поведение недостойно хорошего человека. Если тебя перевели в одиннадцатый класс, значит, посчитали, что ты взрослый человек. Но судя по твоему поступку, это не так, — отчитывал Таню отец.

— Просто он меня уже достал. Еще он обзывает меня мелкой выскочкой и говорит, что я не могу сама за себя постоять. Но я доказала ему обратное. Мам, пап, я не могу больше учиться в этом классе и видеть его физиономию. Я обещаю, что извинюсь. Только разрешите мне перевестись обратно в шестой класс. Почему я не могу раз в жизни поступить, как я хочу, а не так, как хотите вы, — сказала Таня.

Вдруг неожиданно отец влепил ей пощечину.

— Саша, что ты наделал? — воскликнула Танина мама.

— Прости, Тань. Но по-другому, ты не понимаешь. Сколько раз можно повторять, никогда не груби старшим, тем более родителям.

Если ты это усвоила, то обещаю, что больше никогда тебя не ударю.

— Усвоила, — сказала Таня и заплакала. — Пап, мам, разрешите перевести меня в старый класс. Я обещаю, что больше не буду вам перечить. Хотите, я на колени встану. И обещаю, что больше никогда при вас не буду плакать.

— Хорошо, я сделаю, так как ты хочешь. Но запомни, никогда ни перед кем не унижайся, даже перед нами.

Из воспоминаний Таню выдернули сестры. Ника, дотронувшись до Любы, снова вздрогнула.

— Что такое, Ник? — спросила девушку старшая сестра.

— Что-то плохое? Меня бросит Артур? — заволновалась Люба.

— «Контрольной завтра не будет».

Сначала Люба не поверила сестре, но на следующее утро Каверин стал раздавать всем маленькие клочки бумаги.

— По ползадачки на каждого? — спросил Рома.

— Это лишнее. У вас за контрольную — два.

— За что?

— А за то, что украли контрольные из моей спальни. Двойки у всего класса. Но этого можно избежать, если виновник сам в этом признается. Кто украл контрольные? — спросил Каверин.

Весь класс молчал. В этот момент только два человека знали правду: виновник и Люба Зарубина. Люба с помощью своих способностей догадалась, о том, кто мог украсть контрольные, но ей казалось невероятным, что этот человек мог решиться на такое. Девушка впервые засомневалась в своих способностях.

— Что же, вижу в этом классе честность не в почете. Будем надеяться, что тот, кто знает имя виновного, напишет его на бумажке, которые я вам раздал.

Люба с волнением написала два слова — "Не знаю".

Каверин вызвал Дашу к доске и попросил ее зачитать ответы на листочках. В основном, все листочки были пустыми или с надписью "Не знаю". Увидев последний листок, Даша смутилась и отложила его в сторону.

— Что там? — спросил Каверин.

— Пустой листок, — соврала Даша.

— Дарья, обманывать нехорошо.

— Пошел в жопу, придурок, — прочитала Старкова.

— Что же лучшая защита — это нападение. Весь класс ожидают длинные выходные в школе. А кто-то очень хотел домой.

— Но это не справедливо, — возмутился Рома.

— Подождите, там нет моего листочка, — сказала Юля, которая в первый раз пришла на урок алгебры.

Девушка подошла к учителю и отдала ему записку. Каверин внимательно рассмотрел листочек, а затем сказал:

— Максим Морозов, к директору.