Чернила и кровь (гет)

До Конклава оставалась неделя. От побережья до Морозных гор мы отправились на попутных повозках таких же паломников, спешащих быть поближе к историческому моменту. Война магов и храмовников длилась уже несколько лет, а Конклав мог разрешить этот конфликт, какой бы исход не ждал, и по этому поводу близлежащие к Убежищу деревни кипели жизнью, позволив мне выкинуть из головы страшные картины Пятого Мора. Несколько раз мы делали остановки в руинах, срезая дорогу через леса и поля, тогда-то нас и догоняли агенты Волка, докладывая о действиях Корифея, при этом на меня внимания обращали примерно ноль. Информация по сети передавалась очень быстро благодаря элувианам и бродящему по снам шпионов Соласу, и меня считали то ли вынужденным союзником-прикрытием одному из агентов, то ли необходимой фигурой в плане их бога. А ночами на таких стоянках посреди нигде этот самый «бог» настолько быстро засыпал то под деревом, то под крышей старых построек, навешивая на себя с десяток охранных и защитных заклинаний, что у меня закрадывалось чувство, словно… Соласу некомфортно находиться вне Тени в принципе. С самого начала его существования. Звучало грустно, если бы я сама понимала и видела, что такое Тень. Отличалась ли она от моих снов? Могла лишь сказать, что нам обоим реальность удовольствия не доставляла, пускай и по разным причинам.

Чем выше в горы мы поднимались по вытоптанной сотнями людей тропе, тем холоднее становилось. Солас сменил жилетку на тёплую длинную безрукавку идентичного оттенка, а я ради приличия застегнула накидку, чтобы не щеголять с голыми плечами и не светить топом под туникой. Холода моя горячая кровь не чувствовала, а Волк грелся благодаря какому-то заклинанию, которое и его босые ноги уберегало от ранок и температуры, и оттого оказалось забавно смотреть на закутавшихся в многослойные кафтаны путников.

Близко к Убежищу мы так и не подошли. Волк придерживался плана оставаться на глазах у людей, и этим мы и занимались оставшиеся дни: я выискивала аристократов, которые чинно заняли самые большие дома, и предлагала свои услуги, а Солас умудрился показательно сцепиться с отступниками из Круга в длительной дискуссии о способе плетения заклинаний. Люди пребывали в томительном ожидании, разделившись на два лагеря, что очень часто конфликтовали между собой, однако за порядком следили солдаты, принадлежавшие Искательнице Пентагаст, находящейся в Убежище с Левой Рукой Верховной жрицы Джустинии.

Смотря на гору, куда вела тропа и куда всё ещё шли люди, я сидела на завалинке около дома, где расположились под видом городских эльфов агенты Волка. Погода стояла солнечная, огромное голубое небо над головой потрясало рефлексами в тенях, сугробы блестели, будто бриллианты, играя на линзах очков, а свежий морозный воздух уносил любые неприятные запахи, оставляя только аромат хвои и костров. Конклав должен вот-вот начаться. Шпионы Волка следили за Корифеем и подконтрольными ему Серыми Стражами. Вся округа горы замерла в напряжении.

— У него получится? — рядом встал Солас, крепко сжав пальцы на посохе.

Выпрямив спину, он смотрел туда же, куда и я. Зная, что при активации Сферы высвободится невероятное количество магии, он уже заранее смирился, что погибнут многие люди. Знал ли он, что это поднимет хаос? Или надеялся сразу после этого приступить к разрыву Завесы и не брал в расчёт десятки предыдущих жертв? Соласа не волновали чужие ему эльфы, а уж люди — точно. Как и жизни других — меня. Мне было наплевать, сколько ещё случится смертей за время появления Бреши, но ход мысли отчаявшегося древнего духа был не менее запутанным, чем мои собственные размышления. Хотя что-то общее было.

Действительно, злая ирония. Два существа, чуждых современному Тедасу, одинаково не воспринимали окружающий мир и его жителей как что-то ценное.

Прозвучал горн вдали, ему вторил горн в деревне. Объявили сбор важных людей и свидетелей на Конклав, и несколько запряжённых бронто повозок двинулось вверх по горе.

— В общем и целом, — некоторое время спустя ответила я, вспомнив вопрос, — да.

Солас обернулся на меня, всё ещё не понимая, что могло пойти не так.

А потом на горе вспыхнуло изумрудной магией.

Взрывная волна докатилась до нас лишь через несколько секунд лавиной снега, мощным потоком ветра и грохотом, заложившим уши. Закричали люди. Опрокинулись повозки и флаги Церкви. Я заранее достала колбы с кровью когда-то убитого мною малефикара и использовала две склянки на создание барьера. Это защитило и нас, и дом, но даже подобная опасность не колыхнула напряжённого Волка. Он всё ещё смотрел на меня, а за его спиной расцветал монструозный шторм.

Над горами навис огромный разрыв в Тени. Брешь. Словно воронка торнадо, вокруг неё собрались тяжёлые облака из дыма и пара, сверкали изумрудные молнии. А затем с неба посыпались кометы. Падающие из разрыва демоны: десятки, сотни.

Где-то за домом сразу принялись раскапывать людей, лаяли и скулили собаки, и крики становились громче с каждой минутой. Кто-то где-то плакал, надорвав горло. Воцарился хаос, и только один дом оставался в ледяном собранном спокойствии.

Недолго.

Через несколько минут с горы прибежал, прихрамывая, эльф, перепуганный до ужаса настолько, что боялся смотреть на Фен’Харела. На само воплощение долийского ужаса. После его доклада Волк понял. С дрожащего агента на меня он перевёл один только взгляд. Тяжёлый и потемневший. Это смотрел не Солас. Это Волк. Я же могла только пожать плечами с отвратительной беспечностью, не тронутая событиями вообще ни капли, и это Волка ещё больше разозлило. Губы превратились в тонкую полоску, на виске дрогнула вена. Я думала, он наорёт на меня, что я не рассказала ему настолько серьёзную вещь, но договорённость он помнил. Поэтому лишь стремительно прошёл мимо, в дом, громыхнув дверью, чтобы обсудить с его «коллегами» новый план действий.

От приложенной силы удара створки об косяк на меня прямо с крыши свалилась груда снега.

— Каково это, когда всё вокруг движется согласно строго заданному и известному только тебе алгоритму? — тихий голос Соласа, идущего впереди по тропе, донёсся до меня вместе с порывом ветра в лицо.

Эльф опирался на простенький деревянный посох при каждом шаге, тонущем в навалившимся из-за лавины снегу. Навстречу нам спешила пара солдат в смутно знакомой болотно-коричневой форме, и мы посторонились, ступив в сугроб на обочину, от чего ноги выше середины голени сразу промокли, а в ботинки завалился снег. Когда люди прошли, на тропу вернулась в одиночестве. Солас остался стоять, ожидая ответа.

— Скучно, — честно ответила я, обернувшись на мрачного эльфа.

— Ты могла бы использовать это себе на пользу.

— Неинтересно.

Солас вздохнул и покачал головой. Отсутствие у меня амбиций он всё ещё не понимал.

Дальше двинулись молча, медленно, но верно проходя вверх по горе, пока не увидели большие каменные ворота и высокий частокол поселения. В арке бдела стража: сразу с десяток вооружённых простыми мечами солдат. Тропу к храму через деревню тотально перекрыли, грохотала до дрожи за рёбрами Брешь уже почти прямо над головой, разрастаясь с каждым часом. В долине воцарился демонический хаос и смерть.

Нас пропустили только потому, что Солас предложил помощь нейтрального мага с алхимиком. Посох Волк добровольно сдал, демонстративно заработав лояльность солдат, а ко мне даже не сунулись, когда, нагло заглянув в сумку, вдруг поверх скрытых склянок увидели нижнее бельё. У паренька, что это сделал, покраснело лицо настолько, что вот-вот должна была пойти кровь из носа. Какие мужчины в средневековье странные. То готовы завалить первую попавшуюся женщину в ближайшей подворотне, лапая разносчиц в тавернах за задницу, то стесняются взглянуть на голые ноги.

А дальше началось веселье.

Один из солдат сопроводил нас к церкви, где расположились Руки погибшей Джустинии. Каким-то только чудом они не успели на Конклав после созыва даже в игре, и мне всегда казалось это странным. Разве они не должны охранять свою жрицу?

Здание местного рассадника веры уходило глубиной в гору, оставив снаружи только ворота и часть пристроек, но смотрела я совсем не на витражи или камень. А на деревню. Когда я была здесь восемь с половиной лет назад, поселение представляло из себя печальное и брезгливое зрелище, а о храме Священного Праха никто даже и не слышал. Только благодаря тому, что мы нашли это место, а брат Дженитиви объявил об этом на весь Тедас, Убежище воскресло. Из пепла, как бы высокопарно это ни звучало. Дома отдраили и отремонтировали для новых жителей, восстановили тропинки и сложенные из булыжника заборы. Драконицу или прогнали своим шумом, или она сама покинула гору, когда ей перестали приносить подношения, кто ж её знает.

И вот, я снова здесь. Где Лелиана первый раз пыталась меня убить.

Я мрачно взглянула на церковь, и Солас заметил, как мой кулак сжался до напрягшихся сухожилий. На вопросительный взгляд мрачно усмехнулась.

— Их милости Сестра Соловей и Искательница Пентагаст готовы принять любую помощь, — отрапортовал у больших дверей солдат, стукнув по нагруднику кулаком. — Добро пожаловать в деревню Убежище.

Он открыл перед нами малую створку, пропустил вперёд, но в холле снова обогнал, заняв ведущую роль. Я только успела увидеть три фигуры у дверей слева от прохода, как спина вытянувшегося для отчёта вояки перекрыла обзор. Но мне хватило. Сполна.

— Ваши благородия, — обратился солдат к спорящим на повышенных тонах людям, тем самым прервав дискуссию, — в деревню пришли маг-целитель и алхимик, предлагают свою помощь. Разрешите разместить их в лагере?

— Слава Создателю: полезные люди, а не перепуганные гражданские, — высокий мужчина относительно молодого возраста схватился за короткие русые кудри. Я видела только часть чёрной меховой накидки и красные одежды храмовника. — Палатки моих солдат к их услугам.

— Не согласна, — короткостриженая женщина звучала громко и с неваррским акцентом, — у нас сейчас очень плохо с зельями, лазареты переполнены. Пускай живут в одном из домов, чтобы работали эффективнее.

— Вы опять спорите, — вздохнул тихий женский голос. Знакомый и последний, который я слышала, уходя из Ферелдена. Обманчиво мягкий. — Ангус, — вояка польстился, что его имя помнили, и прям-таки вытянулся вверх, — кого ты привёл?

Первым, ничего не подозревая, выступил вперёд Волк. Он не стал кланяться, только обозначил приветственный кивок головой.

— Моё имя Солас. Мы были в соседней деревне и увидели Брешь. — Как же его голос изменился! Сразу стал выше и безобиднее, исчезла лёгкая сиплость. Вот это актёрские навыки! — Подошли из любопытства и решили, что здесь не помешает помощь. Это моя знакомая, — солдат с ойканьем сделал большой шаг в сторону, когда понял, что я всё ещё оставалась за его спиной.

Губы растянулись в глумливой улыбке. Только скудное освещение церкви от свечей на стенах не позволило увидеть моё лицо всё это время, сохраняя интригу. Я потянулась к капюшону и неспешным движением скинула его. Смотря прямо на Лелиану.

— Моё имя Лина.

Глаза напротив наполнились первобытным ужасом. Будто увидели призрака. Живого мертвеца.

— Давно не виделись, Лелиана.

Несколько секунд в холле не раздавалось ни звука. Кассандра и Каллен с недоумением смотрели на испуганную до тряски разбойницу, не понимая, чем вызвана подобная реакция. Солдат изображал предмет мебели. А после кто-то ахнул.

— Лина? — Искательница переводила взгляд с ехидствующей меня на подругу с крайней озадаченным выражением. — Лелиана, ты говорила, что убила предательницу малефикара с таким же именем прямо после Пятого Мора. Очки… — женщина коснулась подбородка, впав в раздумья. — У тебя те же круглые очки. Что происходит?

— Я убила тебя.

Тихо, едва слышно, дрожащие губы почти не двигались, чуть приоткрывшись. Но в погружённом в тишину зале это услышали все.

— Ты мертва.

Соловей обняла себя руками, вцепившись побелевшими пальцами в предплечья, а выражение ужаса на её лице сменилось отчаянием. Какое жалкое зрелище. У неё сейчас разбилось мировоззрение или вера в Создателя и его кару? Будет забавно, если оба.

— Ты пыталась убить меня дважды, смею напомнить, но я вообще-то вполне жива.

Странно, я думала, что накинусь на неё с ядом и ненавистью, но во мне говорило лишь отвращение, как некая брезгливость к утонувшей букашке на поверхности чашки.

— Ты и есть малефикар Лина? — Кассандра невольно опустила ладонь на пояс, к мечу, тогда как у замолчавшего Каллена, что всегда держал руку на оружии из-за своей нервозности, скрипнула перчатка. Настолько сильно он сжал пальцы. — Предательница? Как ты выжила?! — женщина сделала шаг вперёд.

— Лелиана сказала, что убила меня, но никто этого не видел, — не отреагировала я на враждебность, всё ещё с кривой улыбкой наблюдая за бледнеющим лицом разбойницы. Стоящий рядом Солас, судя по тихому хмыку, наслаждался зрелищем, вот, стопроцентно чувствуя исходящий от девушки ужас. Он ведь Ужасный Волк. — Она же сказала, что я предательница, но никто не видел, чтобы я сделала что-то против Командора Кусланда и его команды, как и не было доказательств. И вот — я жива. — Кассандра резко перевела взгляд на подругу с непониманием и разочарованием. Её рука упала вниз, прочь от меча. — После этого вы до сих пор будете верить каждому слову Сестры Соловей?

— Как же так?.. — Кассандра обернулась на Каллена, но его замерший взгляд неотрывно наблюдал за мной, будто ожидая нападения в любую секунду. — Коммандер, вы в порядке?

— Ты была в Цитадели Кинлох, — через зубы процедил храмовник, напрягшись. — Тебя уводили из холла. Ты — малефикар.

— Я была не с Ульдредом, меня запугали, пришлось следовать за повстанцами, — пронудила я выдуманную историю, приподняв брови как бы «Что? Опять?». Дежавю какое-то. — Потом спряталась на кухне, не убив ни единой души, а ваши братья по ордену едва не казнили меня на ровном месте. За мной нет невинных убийств, Коммандер, — мужчина вздрогнул, — расслабьтесь и сделайте вдох. Вас пытали изверги и погрязшие в своей ненависти отступники, всех их давно убили. Искательница, — женщина всё ещё разрывалась между поддержкой подруги и логикой, но пока побеждало второе, — что вы знаете обо мне?

— Серые Стражи нашли тебя в башне ферелденского Круга, — я кивнула, довольная работой Искательницы Истины, которая наконец-то адекватно отреагировала на конфликт, собственно, в поисках истины, а не лжи её подруги, — стала их рекрутом. Ненадолго исчезла, но показания нескольких солдат подтвердили, что ты никого не тронула, а затем вернулась. И помогла сражаться против Архидемона.

— Облегчив последнюю битву Командору Кусланду. Целые отряды союзных армий могут рассказать, что именно случилось.

— Порождения тьмы обратились друг против друга, и полились реки чёрной крови, — проговорил плавно Солас, любопытно щурясь. — Так они говорили. — А затем он с интересом взглянул на меня, не заметив былой мрачности, преследующей меня с самого отплытия из Орлея. — Ты не рассказывала, что была Героиней Ферелдена.

— Страшно, нервно и грязно, — я отмахнулась, сморщив нос. — Потом как-нибудь.

— Но предательство? — Кассандра всё ещё не понимала, отчаянно ища ответ у часто дышащей Лелианы. — Зачем ты соврала нам? Лелиана, это важно! — встряхнув подругу за плечи, Пентагаст добилась только стеклянного взгляда в её сторону. — Ты очернила одного из Героев, что рисковал своей жизнью против самого Архидемона!

— Она малефикар!

Лелиана сорвалась. Сбросила руки Кассандры и отошла на шаг назад.

— Ты должна была умереть ещё в храме! Почему Создатель не жаждет твоей смерти?! Я же молилась… — она с нервным смехом вздрогнула и, отбив руку Кассандры, с торжеством заговорила дальше. — Малефикары в Киркволле! Всех их убили, всех до единого! Храмовники молились!..

— Это я их убила.

Лелиана едва не задохнулась. Бесценная реакция последовала и от Каллена с Кассандрой.

— Потому что из-за них бесились храмовники, исчезали люди, это мешало мне перемещаться по городу по своим делам. Патрули тогда сократили, так сразу дышать легче стало, — с хмыком я поставила руку на бок, выглядя отвратительно беспечной.

Как же Солас ненавидел эту мою эмоцию — даже сейчас недовольно дёрнул носом.

Вдруг Лелиана рухнула на колени. Руки висели безвольно, глаза смотрели вперёд, мимо меня. Кассандра было дёрнулась помочь, но Каллен положил руку ей на плечо, останавливая. На меня же он теперь не смотрел вовсе.

— Что я сделала не так?..

— Лелиана, встань!

— Почему? Я делаю это ради Создателя, я верна его заповедям…

— Давай же, возьми мою руку!

Взглянув на Соласа, весело сощурилась. Волк будто лимон за щеку положил — настолько изменилось выражение его лица, пока он слушал бредни религиозной девушки.

— Ты пыталась убить человека, на руках которого была только его собственная кровь.

На мои слова Лелиана всё же отреагировала. Она подняла голову. По лицу текли слёзы.

Прекрасно.

— Я не хотела…

— Хотела, Лелиана, — жёстко, громче, чётче. — Ты хотела моей смерти. Ты дважды попыталась меня убить.

— Тогда почему два раза у неё не вышло? — рассеянная Кассандра присела на колено рядом с потрясённой подругой.

— Первый раз был испытанием в Храме Священного Праха, — я почесала висок, вспоминая. Как же, оказывается, давно это было. — Убежище тогда наводнили сумасшедшие еретики, Лелиана взбесилась. Она толкнула меня в стену из магического огня, но я не испепелилась на месте и прошла к урне праха Андрасте. — Солас сбоку тихо заворчал. Да, глупая вещь его бывшей… покровительницы? Чёрт его знает, что там Митал со своим цепным волком делала. — Тогда у нас с заклинанием совпали «песни» магии, поэтому я осталась цела. Второй раз меня спасла магия Крови. Вы не поймёте, но лишь скажу, что никто не пострадал, я справилась своими силами.

Всё это время подслушивающий солдат стоял с широко распахнутыми глазами, но про него просто забыли… А армия — это хуже женского общежития. Скоро таки-ие слухи поползут! Ох, и весело же будет!

— И там, и там магия. Но почему ты вернулась в Ферелден только сейчас? — Кассандра взвалила руку подруги на плечо, подняв ту с пола.

Я увидела — Лелиана сломалась.

То, что нужно.

Мурчащее удовлетворение поднялось из живота к груди, и я отвела глаза от отвратительного зрелища, взглянув на Искательницу.

— Хотела посмотреть на Конклав. Одичавшие храмовники и маги это такая головная боль. На Севере гораздо спокойнее, — я картинно вздохнула. — Ко мне ещё будут вопросы? Или мы отпустим моё увлекательное прошлое, и вы разрешите нам помочь с этим огромным разрывом в небе?

Только сейчас заметив ошеломлённого солдата, Каллен отмер, вздохнул и потёр лицо. Вояку отпустили. Тот припустил на всей скорости на улицу, а Кассандра, взглянув на меня последний раз с выражением замешательства, уволокла Лелиану куда-то в боковые комнаты церкви.

— Идите за мной, — устало пробормотал Коммандер, оставшись единственным власть имущим в зале, поэтому он осмелился посмотреть на меня, — и сделайте, пожалуйста, одолжение… мисс, — я едва не хрюкнула, — не подходите ко мне и Лелиане, нам ещё предстоит свыкнуться с некоторыми мыслями.

— Не то чтобы я жаждала этого.

Шествующий рядом Волк придержал передо мной дверь и, когда я проходила мимо, наклонился ко мне и едва слышно прошептал на ухо:

— Сладкая месть?

— Эффективнее убийства, — так же тихо хмыкнула я.

Но желание убить Лелиану, когда всё закончится, никуда не делось.

Я всё помню.

И я не умею прощать дважды.