Барышня и Мародёры (гет)

Вероника была убеждена, что уж теперь всё для неё сложилось как нужно. Где-то на краю сознания маячили Блэк, ввергнутый её волей в «дурмштрангское узилище», и Снейп, которому неплохо было бы задать пару вопросов, но Поттер для неё затмевал всё и всех. Он теперь остался без всех своих друзей и, казалось, был под постоянным Конфундусом. От Сириуса не было ни слуху, ни духу, Ремус ежевечерне гулял с Лили, а Питер никого не видел теперь, кроме Алисы. Только квиддичные тренировки возвращали Поттера на некоторое время к жизни.

…Ещё никогда Джеймс Поттер так не страдал. Собственно говоря, за все его шестнадцать лет у него вообще не было причин для страданий, поэтому правильнее было бы сказать, что Поттер вообще никогда не страдал до сего дня.

Катастрофа разразилась на последней тренировке.

Начиналось всё как обычно, гриффиндорская команда слаженно взмыла в воздух, подчиняясь командам капитана, семикурсника Адама Фицроя. А потом капитану взбрело в голову выпустить настоящие мячи. Конечно, до игры с Пуффендуем оставалось уже совсем немного, и поэтому все поддержали эту идею. Между прочим, Поттер был одним из первых, кто согласился. Если бы он знал!..

Тренировка уже подходила к концу. Ловец гонялся за снитчем, Джеймс, посмеиваясь и отпуская шуточки, отправлял квоффл раз за разом в кольца, обыгрывая кольцевого и других нападающих, которые сейчас изображали защитников. Вышибалы лупили дубинками по бладжерам. И тут один из вышибал, новенький, второкурсник Смит, промахнулся — и тяжёлый чёрный мяч, как пушечное ядро, устремился прямо к висевшему у колец Поттеру. Мгновение, всеобщий вопль ужаса — и Поттер валяется на площадке! К счастью, высота была небольшой, так что Джеймс просто сильно ушибся, приложившись бедром к земле, но вот его метла… Бладжер попал именно в неё, размолотив древко в щепки. Вся команда вмиг оказалась на площадке, они бросились к Джеймсу, подняли его, озабоченно выясняя, насколько он пострадал. Джеймс, бледный как смерть, шатался на здоровой ноге, но не чувствовал боли и ничего не слышал. Он смотрел наземь, на то, что минуту назад было его верной метлой, с которой он не расставался со второго курса. Чистомёт-2. Который ни разу не подвёл его ни в школе, ни дома. Верный друг, почти как Сириус Блэк. Сириус исчез неведомо куда, бросил его, Ремус, Питер — они тоже бросили его, променяли на девчонок. И вот — Чистомёт. Погиб. Насовсем. Никакой мастер, никакие зелья или заклинания не смогут вернуть его. Глаза Джеймса защипало, по испачканной щеке пролегла мокрая дорожка. Товарищи по команде хлопали его по спине, бормотали слова сочувствия. Джеймс по-прежнему ничего не слышал. Он медленно похромал к замку. Капитан бросился за ним, подставил плечо и без лишних слов повёл его в лечебницу.

Поттер равнодушно задрал мантию, улёгся на кровать, и мадам Помфри осмотрела его ногу. Она качала головой, наблюдая, как расплывается багровый синяк. Потом она дала ему выпить по глотку из нескольких разных склянок, Джеймс послушно открывал рот, глотал лекарства не замечая вкуса. Потом целительница обмотала ногу резко пахнущей повязкой.

— Ну вот, — мягко сказала она, — завтра твоя нога будет как новенькая.

— Спасибо, мэм, — безжизненным голосом отозвался Поттер и побрёл к выходу.

— Ну что, ну что? — кинулся к нему капитан Фицрой, который поджидал снаружи. — Как ты, Джеймс?

— Нормально. Я, — с горечью подчеркнул он, — нормально.

— Фух, ну и отлично, — Адам опять подставил ему плечо, Джеймс опёрся на него, и они медленно пошли в гриффиндорскую башню. — А я-то уже начал беспокоиться, как мы будем с Пуффендуем играть. Пришлось бы выпускать запасного. Но Марк — второкурсник, новичок, разве он справится…

— Да и пусть бы играл, — промолвил Джеймс, изо всех сил сдерживая слёзы. — Барсуки нам не соперники.

— Нет, нет, мы с таким трудом одолели Когтевран, перевес всего в десять очков. Нам нужна убедительная победа. Кто ещё столько голов забьёт, если не ты.

— На чём?!

Джеймс резко остановился, сжал кулаки и гневно посмотрел на капитана команды. Тот удивлённо обернулся:

— Что значит «на чём»?

— Моя метла сломалась в щепки. Не понял разве? В щепки!

Он яростно помотал головой и сердито, широким шагом похромал дальше.

…Уже три дня снаружи Замка бушевала самая настоящая буря. Тучи неслись низко, казалось, высуни руку из окна — и коснёшься чего-то похожего на состриженную овечью шерсть, только сырую и холодную. Сильный ветер не сбивал с ног разве что Хагрида, а комья мокрого снега, размером чуть меньше снитча, могли бы наставить синяков не хуже бладжеров. Джеймс Поттер стоял у окна в спальне и хмуро наблюдал за этим безобразием. Он невольно прикрывал глаза, когда снег разбивался о невидимый щит. Если бы не волшебная защита на окнах — яростно шлёпающиеся об неё комки перебили бы все стёкла в замке. Парень и сам не мог бы сказать, чего хотел больше: чтобы это всё немедленно прекратилось, или чтобы уж длилось до самого конца учебного года. При такой буре матч с Пуффендуем, конечно, отменят, точнее, перенесут. Но он всё ещё был без метлы. Джеймс не сомневался, что родители прислали бы ему новую метлу, если бы он догадался сообщить им сразу. Но сейчас, в такую погоду, отправлять письмо, а тем более посылку, — значило посылать сову на верную гибель. Да они, совы, и сами никуда не полетят. Разве что сириусов Локи, такой же безбашенный, как его хозяин, мог бы отважиться, но где Сириус, где его Локи…

Джеймс вздохнул. Вдобавок ко всему, сегодня был его день рождения. И впервые он не получит подарков от родителей. Скорее всего, они и отправили ему сову, но сейчас она прячется где-нибудь, пережидая непогоду. И это в лучшем случае, если додумалась спрятаться и нашла укрытие… Он опять вздохнул. Ни одного просвета, ни в небе, ни в его жизни. Конечно, если бы сейчас распогодилось, он написал бы отцу, что ему нужна новая метла, и через пару дней получил бы замену своему Чистомёту. Покойному Чистомёту, — Джеймс никому не признавался, что иногда думал о своей метле, как о живом существе. — Но если погода наладится, матч состоится завтра. То есть, он не будет участвовать. Так что, лучше уж пусть игру отменят. Ничего не может быть хуже в такой ситуации, чем ему, квиддичному королю, как его иногда называют, смотреть матч с трибуны. Это хуже даже, чем не получить подарков в день рождения.

Поттер снова вздохнул, растрепал волосы и отвернулся от окна. Дверь в спальню открылась, и вошли Ремус и Питер.

— Привет, парни, — он заставил себя им улыбнуться и кивнул на окно: — Ничего погодка, а? В самый раз для квиддича, — и, не сдержавшись, съязвил: — Или для прогулок с девчонками.

Оба покраснели, переглянулись, а потом почему-то покосились на дверь, которая осталась приоткрытой.

— Ну, в общем, — забормотал Петтигрю, — Джеймс, тут такое дело…

— Мы знаем, — подхватил Люпин, — как для тебя важен квиддич. И мы очень сожалеем, что твоя метла сломалась.

— Да ладно, — с притворной лёгкостью махнул рукой Поттер, подходя ближе, — пустяки. Всякое бывает. Что, я первый и последний раз упал, что ли? Башка цела — и ладно, а всё остальное мадам Помфри вылечит.

— Да, да, — закивал Питер, потом быстро глянул на Ремуса, опять на дверь и затараторил: — Ну, в общем, мы знаем, что у тебя день рождения, короче, мы поздравляем тебя, желаем здоровья, успехов в учёбе и в твоём любимом виде спорта, и всякое такое… В общем, — вот!

Он повысил голос, и в спальню робко протиснулись бочком три девушки. Лили Эванс, Алиса МакКиннон и Вероника Моул. Они как-то странно держали руки за спиной. Джеймс с удивлением обозревал всех троих. Ремус тем временем замахал волшебной палочкой, и вскоре в полутёмной спальне в воздухе над головой Джеймса плавали семнадцать горящих свечей. Тогда девушки, одинаково смущённо улыбаясь, передали ему и Питеру что-то длинное и узкое. Поттер с трудом сглотнул и замер. Люпин и Петтигрю, с улыбками церемонно склонили головы и подали это «что-то», замотанное в красный с золотом бархат, ему.

— Это то, о чём я думаю? — внезапно севшим голосом прошептал Джеймс, протягивая обе руки за подарком.

— Конечно! — вскрикнул Питер, и остальные закивали с улыбками.

Не видя ничего больше, Поттер стал разматывать ткань, и через минуту в его руках заблестела в свете свечей лакированная, новенькая серебристая метла. «Серебряная Стрела-11» — прочёл он на этикетке.

— Но это же… — он задохнулся от нахлынувших чувств и посмотрел на друзей заблестевшими, как эта самая метла, глазами.

— Да, — очень довольным тоном отозвался Ремус, — мы проконсультировались в магазине, это самая подходящая для квиддичного нападающего метла на сегодняшний день.

— Продавец сказал, она почти профессиональная, — добавил Питер.

— Ребята… Девочки… — растерянно забормотал ошалевший от счастья Джеймс. — Когда же вы успели?.. Она же бешеных денег стоит… Как же вы?..

— Мы успели получить её до непогоды, — сказал Ремус. — А заказали в «Качественных Товарах для Квиддича» уже давно, с доставкой к твоему дню рождения.

— Мы сложились, кто сколько смог, — прибавила Лили. — Так что, это тебе подарок от всех нас.

— От всех твоих друзей, — прошептала Вероника еле слышно, а Алиса повторила громко: — Это тебе подарок от всех твоих друзей.

— Спа-сибо… — хрипло выдохнул Поттер, изо всех сил борясь с нахлынувшими чувствами, но всё-таки не сдержал их, бросился обнимать Ремуса и Питера и горячо трясти им руки. — Лунатик! Хвост! Вы даже не представляете, чтó это для меня значит!..

Три девушки отступили чуть назад, с сияющими лицами наблюдая бурную радость парней. Потом Лили сказала насмешливо:

— Вообще-то, мы тоже немножко причастны к вашей радости, мистер Поттер!

— Вас, что, тоже обнимать? — поинтересовался Джеймс со внезапным смущением и быстро глянул на Ремуса. Тот безмятежно улыбался.

— И целовать тоже! — засмеялась Эванс, первой бросаясь ему на шею.

И все шестеро молодых волшебников принялись обниматься и целоваться внутри хоровода свечей.

Если бы в это время в спальне парней-шестикурсников Гриффиндора присутствовал кто-то ещё, он бы сразу понял истинное отношение Вероники Моул к Джеймсу Поттеру. Она слишком пылко обняла его, слишком тесно и слишком кратко прижалась к его груди, слишком нежно ткнулась губами в уголок его рта. И слишком быстро отпрянула, покраснела и метнулась назад, к двери. Но никого постороннего там не было, а все присутствующие были слишком поглощены собственными переживаниями.

Вероника строго запретила остальным говорить Джеймсу, что бóльшую часть денег дала именно она, потратив почти все свои запасы наличных. И они промолчали. Только честная Алиса не согласна была долго попирать справедливость, и в третий раз обнимая именинника, она зашептала ему на ухо:

— Это была идея Вероники. И деньги почти все дала она, — и быстро прибавила: — Но я тебе ничего не говорила, потому что она не хочет, чтобы ты это знал.

Поттер кивнул, Алиса отпустила его и метнулась ему за спину. А он посмотрел на Моул. И тут для него словно всё остановилось. В шаге от него целовались Лили и Ремус, позабыв обо всём. В двух шагах сзади Алиса обнимала Питера, а он нежно держал её лицо в ладонях, чуть наклонял её голову к себе, смешно и робко вытягивая губы. А Джеймс уставился на Веронику, словно увидел вместо неё… Моргану, не иначе. Её щёки пылали, глаза светились каким-то внутренним светом, а в красиво уложенных волосах вспыхивали от свечей маленькие блики, как звёздочки, подсказывая, почему мать из рода Блэков назвала свою дочь Вероникой*…

Джеймс подошёл к ней, озарил благодарной улыбкой, наклонился и поцеловал её руку. Он хотел сказать очень искреннее и как можно более тёплое «спасибо», но вместо этого вдруг забормотал:

— Жаль, что здесь нет Сириуса. Он бы оценил твой поступок, Вероника. Знаешь, я ведь перед каникулами заподозрил даже, что он… ну, немножко в тебя влюбился. Кстати, он же твой какой-то там кузен… И ты наверняка знаешь, где он сейчас.

Поттер и Моул стояли как никогда близко. Они смотрели друг другу в глаза, и оба не замечали, что он всё ещё держит её за руку.

— Конечно, я знаю. Он в Дурмштранге.

Казалось, название «школы тёмной магии» разрушило какие-то чары вокруг этих двоих. Джеймс выпустил её руку и отшатнулся, на лице его появилось выражение, похожее на испуг:

— В Дурмштранге?!

— Ну да, — она качнула головой и спрятала руку в карман, словно желая сохранить на ней тепло его губ и руки. — Чего ты так напугался? Он же не в Азкабане.

— Я знаю, что такое Дурмштранг. Но какого гремлина он там делает?!

— Его матушка отправила его туда учиться, — и она быстро прибавила: — Между прочим, там учится Миллидор, мой старший брат. Если хочешь, я напишу ему, он сообщит, как дела у Сириуса.

— Конечно, напиши! — кивнул Поттер. Казалось, наваждение прошло, он стал совсем как прежде. — Вот Бродяга, вот лентяй! Мог бы и сам мне написать.

Джеймс оглядел всех своих друзей, которые снова стояли вокруг него, ухмыльнулся и сказал:

— А лучше, Вероника, напиши своему брату, чтобы он передал от меня Блэку хороший такой, душевный, увесистый пинок под зад! И пусть этот придурок наконец-то мне напишет сам.

Примечания:

*Как известно, представители семьи Блэк предпочитают давать своим детям имена звёзд и созвездий. В данном случае, имеется в виду созвездие Волосы Вероники.