Антро львиная проза: Священная Стрела (джен)

Бык позвал их к себе.

— Лапа, дело такое, есть одна ашайка, понял? Она не вернула кое-что одному хвосту. Хвост — никто, но за него поговорили правильные Сунги. Ашайка сидит в Баше, зовут Вэ-это… Вэ-Хирана, понял? Её найдёшь и попросишь вернуть кое-что, понял? Пиздеть — это у нас к тебе, ашаям уши лизать — к тебе. С ней аккуратно, не души, топтать не надо — говорят, к ней деловые заглядывают, Куцый. Она, может, к нему сразу юркнет. Но попробуй её уломать, без большой пыли — у нас с башскими ровных дел нет, сложно будет базарить.

— Она старая? — Арзис тёр непослушную рыжую гриву, болела голова.

— Да Ваал её знает. Не молодая.

— Что вернуть?

— Два батона.

— Каких, обычных?

— Обычные, имперские батоны. Всё, Лапа, езжайте, Ваал в мощь.

И поехали. Сначала в Баше дела не пошли — тут никто не знал эту Вэ-Хирану, но Ваал велик, и они вышли на неё.

— Вэ-Хирана, Вэ-Херяна, Вэ-Хирана, Вэ-Херяна, — приговаривал Бех, когда подходили к дому.

Постучали. Арзис ухмылялся, глядя на Яцыну и Беха, водил челюстью — разминал перед болтовней. Идёшь к львицам — будь готов.

Ашаи оказалась действительно старой. С вязальными спицами в руках, она глядела на всех трёх как на мелкое недоразумение. Разочарование, досада в её в облике.

— Вы ж не те, кого я ждала, — обвинила она, указав спицей. — Но они… так-то… сейчас будут, — протянула, потерев щеку, совсем отрешённый взгляд в сторону. — Ой, Ваа-Ваал… — махнула рукой, и так равнодушно начала (продолжила?) вязать. — Вдохновляй нашу явь, стереги наши сны.

Арзис смотрел на её пальцы, когти. Осмотрелся по комнате. Так себе убранство, и беспорядок изрядный.

— Красивого дня, огнепревосходная, — любезно сказал ей, всё еще осматриваясь.

— Хорошего, — согласилась Ашаи. — Ты со мной беседы хочешь, требовать там, я всё поняла, но! — приходи позже. Уходите, добрые Сунги. Некогда, совсем некогда.

Арзис поглядел на напарников, выразительно так, чтобы молчали; но те молчали: Яцына равнодушно оперся о стенку, Бех заложил руки за пояс.

— Это совершенно верно, огнепревосходная, времени нет. Быстро оглашу: мы попросим возвратить два слитка, что…

— Не ходите по ножу, идите, всё решим. Но потом.

— Пусть с небольшим делом решится сейчас, оно быстрое. Мы проделали путь.

— Потом, позже. Очень прошу, добрые Сунги. Не могу вам сейчас прислужиться.

— Но когда же, сияющая?

— Не знаю. Через часик, мой алмазный, или через день. Ну идите, ну, прошу.

— Я так понимаю, потребуется беседа не с превосходной, а с её… — тут Арзис воистину обнаглел, и решил чуть её поприжать: — …партнёрами?

Ваалу-Хирана со вздохом положила спицы на стол, потерла глаза, простонала от тяжести жизни, встала и подошла к Арзису. Он ощутил запах престарелой львицы.

— Смотри сюда… — сказала она, легко дотронувшись к носу.

Конечно же, Арзис проследовал за этим движением, без всякой мысли, конечно же, встретился с нею взглядом, и тут в ушах прозвенело:

— Уведись прочь!

Голос её матери смешался с ветром, взрывом, смертью мира. Мать приказывала: забери их, уберись сам, вон отсюда. Указ матери не обсуждают. Слёзы матери не обходят стороной. Да… Да как она… Снова эти приказы! Снова эти слёзы! Снова эта вина! Снова это послушание без всякой тебе отдачи!

Мать — Ашаи.

И эта тоже — Ашаи. Наверное, значит — тоже ему мать. В каком-то смысле.

Арзис знает, что есть _страйя_. Он знает больше, чем обычно должен знать самец. Поэтому вместо ожидаемого исполнения приказа самки и Ашаи-Китрах, Арзис, оглушённый, сел, прямо на то место, где сидела Ваалу-Хирана.

— Такие у нас дела, — пространно, забито, но держась на обрыве когтями, не поддаваясь, не желая снова покориться, блуждая взглядом, молвил Арзис, — мы от Быка, который за клиентом Тану, и Тану ждёт возврата золота. Время истекло. Если надо поговорить с деловыми, которые кроют сиятельную — мы готовы. Но дело того не требует: возврат положен, потому что Ашаи-Китрах… хранят… собственность. Им так положено. Им так положено. Им. Так. Велено! Хранить и отдавать!

Он не отдавал себе отчёта, что стучал изо всей силы кулаком по столу при последних словах. Спицы и клубки падали на пол, в комнате стоял стук и звон тарелок на полке, дребезг утвари. Он вообще не замечал себя, её, и всё остальное, и говорил бессознательно. Мысль только одна: «Сука. Сука. Не послушаться. Не послушать её. Не поддаться…».

Ваалу-Хирана кусала клыками палец, потёрла нос. Друзья уже стояли не расслаблено, но настороженно.

— Уходите, — как-то даже безнадёжно молвила она, даже просясь. — Чуть позже придёте.

— Нет. Слитки. Два, — отрезал Арзис. — Иначе дело не пойдёт.

Стук в дверь, очень громкий, и уши Ваалу-Хираны навострились под накидкой.

— Видящая Ваала, мы здесь, — послышался бодрый, уверенный, залихватский львиный голос.

Львы переглянулись. Яцына повёл плечом, и с недоверием уставился в сторону дверей. Ашаи, после мгновенной задержки, заторопилась к двери. Вдруг остановилась, посмотрела на них:

— Молчите, дураки. И ничего не делайте.

Стук повторился, старая Ашаи открыла.

— А вот и партнёры, — ухмыльнулся Арзис, яростно потирая уши. — Заявились.

— Так сразу? Дело серое, — сказал Бех, поправил пояс.

— Ты решил её поприжать? — пригляделся к нему Яцына, пытаясь понять поведение Арзиса. — Что это ты так?… Нормально всё?

Бех старался высмотреть, кто там пришёл, через полуприкрытую дверь. Но долго высматривать ему не пришлось.

В комнату по-хозяйски вошло пять львов в доспехах, молча; один выглянул в окно, завесил его. Завесил второе. Яцына, опытный, окинул взглядом комнату, пригладил усы, очень медленно, шмыгнул носом. Бех царапал когтями ладонь и смотрел на Арзиса. Зашло ещё двое, стало тесно.

— Не вздумайте прикасаться к оружию. Держите руки на виду.

— Охотных дел. Вы что, из Палаты? — спросил Арзис.

Те промолчали.

— Вон оно что. Вот с кем дело… Раз вы палатные, так послушайте. Один добрый Сунг оставил этой Ашаи-Китрах два бато… то есть, два имперских зол…

Вдруг Арзис увидел, как за спинами этих львов, этих палатных стражей, этих непонятно кого в дорогущих доспехах, проходит львица в ещё более невообразимом пласисе; виден её профиль; это тоже Ашаи-Китрах! Её венец, чистое золото, её удивительно, неразумно длинные серьги, мгновенный блеск зеркальца в левой руке; она не смотрит на него, нет встречи взглядов, но ему и не нужно, чтобы знать, кто это такая — а он знает, он знает неприлично много об Ашаи как для льва, сын львицы сестринства и… и ещё кого-то, он не знает, кого, какого-то доброго Сунга, наверное.

— Ничего себе! — с удивлением охотника, что обнаружил крупнейшую добычу, возгласил Арзис, для своих друзей. Невольно. И невольно показал на неё рукой, не пальцем — целой ладонью. Да ещё встал со своего места.

Она повернулась. Остановилась.

Что-то он, видимо, сказал нехорошее. И встал как-то неправильно, ибо вмиг у живота и у правого плеча очутились кончики мечей.

— Наглость может стоить жизни.

— Эй, всё-всё, — Арзис назначил это львам-хранителям этой львицы. Теперь сразу ей (она возле Ваалу-Хираны, вполоборота к нему, всего в четырёх шагах, почти рядом, смотрит): — Ашаи — Вестающая?

— Не говори с Хозяйкой без её позволения, — так, как говорят с безнадёжно неразумным, сказал ему ближайший телохранитель, тот самый, что держал меч у живота.

— Да, — ответила она. — Я — Вестающая. Чего хотел добрый Сунг?

— Да ничего. Никогда не видел Вестающую.

— У тебя есть несколько мгновений. Смотри, — её спокойный, ровный голос.

Арзис не стал утрачивать шанса.

Она молода, она даже очень. На ней — золотой венец, это отличие Вестающих. Амулет Ваала, с красным рубином, доминантно большой для её маленькой груди. Она невысокая. Она — андарианка, в этом Арзис не мог ошибиться, ценитель и определитель львиц; у любой, с которой мало-мальски имел дело, всегда выведывал её прайд; некоторые смеялись, и даже почему-то старались скрытничать, и всё отвечали «А тебе зачем?». Но он добивался ответа, на то он и Арзис. Тут ничего узнавать не надо, вся Андария — в ней, совсем чистая. Круглые уши, и…

Хватит, посмотрел, будет.

— Хм… — хмыкнула Ваалу-Хирана, глядя на Арзиса, глядя с подозрением, оценкой. Потом сказала ему: — Присядь.

Ваала-Хирана кивнула, и она с Вестающей тут же ушли в другую комнату, прямо исчезли.

— Ты слышал хозяйку дома. Сядь, — сказал один из стражи.

— А ты, стало быть, помощник хозяйки дома? — ухмыльнулся Арзис.

Глава стражи показал ему кулак в кожаной перчатке, близко; Арзис разглядел нём шипы, заклёпки, царапину.

— У нас нет проблем — вдруг отозвался Яцына. — Мы сейчас уйдём. Так ведь, Арзис?

— Вывести этих. А этот остаётся. Ему указано сидеть, — распорядился главный стражи.

— Мы… — начал Яцына, но Арзис упредил:

— Подождите меня на улице.

— Руки на виду. Руки на виду, — непрестанно повторял Яцыне и Беху кто-то, и они вышли, с вяло поднятыми руками. Они оба бросали обеспокоенные взгляды на Арзиса, Бех выглядел так, словно съел что-то очень горькое.

Остался Арзис и пять львов. Потекли мгновения. Он побарабанил по столу. Все проследили за движением. Трое из них были без нагривников — видно, как встали уши, слушая звук.

— Руки на виду. Руки на виду, — повторил и себе Арзис, ритмично, и цыкнул. — Ту, ту-ту-ту-ту.

Пригляделся к его стерегущим. Каждый, кроме одного, держал левую ладонь у ножен меча; но они все были на более-менее почтительном расстоянии. Арзис видел и чувствовал их готовность, их чувство расстояния друг от друга. Тот последний — ближе всех — держал на плече хорошую, короткую шипастую палицу, держал недвусмысленно.

И сзади был ещё один. Что он держал, что делал, и что уготовил ему в случае глупостей — Арзис не знал и не мог знать.

— Что это? — показал мордой, кивнул Арзис на нагрудник главного со стальной пластиной. Вверху на ней писалось: «С. с. А. В. Ваалу-Мауна». Ещё выгравирован огонь Ваала. И ещё было место внизу, много. Пустое и гладкое, оно должно было содержать что-то, наверное, какую-то надпись, но не содержало ничего.

Ему никто не ответил.

— С вами, львяки, только сжигать к Ваалу.

— Эт точно, — вдруг ответил львина с палицей, и удостоился явно неодобрительного взгляда от главы.

За спинами львов пробежала стайка львиц, торопливых, занятых, белые цвета в одежде, покрытые уши, очевидно — прислужницы, хвоста четыре. Одна удивлённо поглазела на Арзиса, он улыбнулся ей. Она резко отвела взгляд.

Скрипнула дверь, негромкие перешёптывания. Арзис снова побарабанил по столу, и тут подошла хозяйка, Ваалу-Хирана.

— Подойди к ней, — это она сказала льву, который (вроде как) главный в охране Вестающей.

Тот незамедлительно и быстро ушёл, а Ваалу-Хирана спокойно взяла себе старенький стул, взяла спицы в руки, и села прямо подле Арзиса. И продолжила вязать, как ни в чём ни бывало.

Глава стражи быстро вернулся:

— Почистить, — распорядился он, тихо.

— Только не делай ничего глупого, они лишь тебя проверят, — сразу предупредила Ваалу-Хирана, дотронувшись к Арзисовой руке.

— Зачем? Лучше я просто пойду. Сегодня дела, вижу, вовсю, — Арзис ощущал, как рука сзади (немилосердная, львиная) прошлась ушам, загривку, гриве.

— Раньше-то чего не шёл? — улыбнулась Ваалу-Харана. — Ну говорила же.

— Льва разоружат, — всё-таки огласил-предупредил их главный, и сзади ловко сняли ремни ножен с его пояса. В ножнах — короткий меч, который Арзис не очень жалует, и называет ножиком.

— Эх ты какой… Говорил не уйду, не уйду — тут вот-те на, дайте уйти, — тем временем говорила Ваалу-Хирана, будто вообще ничего не происходило с её гостем.

— Со слитками, конечно, — сказал, как самую очевидность, Арзис.

— Ну так подожди! — с истым возмущением молвила Ваалу-Харана, чужие руки тем временем прохаживались ему по бокам. — Сейчас поднесут. Я их дома не держу. А чтобы здесь ждать, то вон — тебя проверить нужно. Мало ли ты на себе носишь. Ко мне разные жалуют, что же: я виновата, что и ты, и они зашли? — очень возмущалась Ваалу-Хирана, как только могут старые львицы.

— Бывает. Я не сам зашёл, кстати, — намекнул Арзис.

Он не то что бы беспокоился о напарниках. Если бы хотели им всем чего сделать, так сделали. Но всё же.

— Так они на улице ждут, чего им! — смотрела Ашаи ему прямо в глаза.

— Кнемидный нож, — огласили находку.

— Только не приделайте лапы, он хороший, — сразу предупредил Арзис.

Находку поставили на стол. Ещё поставили: худоватый, староватый кошелёк; ключ; безнадёжный кусок бумаги; маленький кожаный ремешок. И фигурку львицы из кости размером в пол-пальца, в старой тряпке, довольно искусную и кошмарно неприличную (львица на четвереньках наставляла смотревшему, так сказать, задранный донельзя хвост, щекой прильнув к земле).

— Хех, — оценили находку.

— Пошлота какая, — вынесла вердикт Ваалу-Хирана, критически глядя, брезгливо потрогав её спицей.

Арзис потёр нос, медленно и осторожно, дабы не подумали чего о его движении неправильного.

— Я с дохлого шамхата её упёр.

— Ты что, на Востоке был? — спросил его главный.

— На Востоке не бывают, — ответил Арзис, и кто-то даже в унисон повторил эту старую поговорку. — Она счастливая, не приделайте ей лап.

— Мы храним Вестающую. Мы не приделываем вещам лапы.

— Хоть на кого-то можно положиться, — улыбнулся с оскалом Арзис, сияя сарказмом.

Несмотря на низкую оценку от старой Ашаи-Китрах, один из телохранителей Вестающей не удержался и взял рассмотреть фигурку львицы. Арзис поделился советом:

— Ей можно потереть на счастье.

— Им должно тебя осмотреть, — вдруг объяснилась Ваалу-Хирана, вдруг забирая у смотрящего фигурку и небрежно накрывая её тряпкой. — Вдруг и ты, и твои… кхм… друзья — опасны. Всем ведь ясно, каких вы дел львищи. А у меня — важные гости.

— Да зачем мне гости огненной. Дел к ним нет. А вот слитки всё-таки нужны.

— Чист, — тихо огласили вердикт насчёт Арзиса.

— Ну ты заладил! — возгласила Ваалу-Хирана, принимая поднос от служанки, которая тем временем терпела оценивающий взгляд Арзиса. — Ты помирать будешь с рычалкой о слитках? На, кушай, гостем будешь.

На подносе оказались длинные штуки, завёрнутые в тонкую солонину. Арзис не отказался от угощения, взял одну и смотрел, как из комнаты выходят телохранители Вестающей; один остался, и встал в углу. Вещей Арзису не оставили, всё забрали с собой. Фигурку львицы хотели тоже забрать, но Ваалу-Хирана мягко отвадила ладонь забирающего.

— Если буду помирать сейчас, — начал задумчиво жевать. — То придётся помирать с такой… как сиятельная сказала… рычалкой.

Нечто в солонине — кажется, сыр, только с чем-то — оказалось совершенно, потрясающе вкусным. Арзис мгновенно взял ещё.

— Хорошо он платит, видать, что ты такой настойчивый.

Арзис ничего не ответил на это, но отметил:

— Хорошая штука, Яцыне и Беху бы попробовать.

— Как скажешь. Им вынесут, — кивнула Ваалу-Хирана и махнула ладонью, не глядя.

Арзис ухмыльнулся. Ага, вынесут. Но он увидел, как заторопилась служанка Вестающей, и сразу унесла угощение на улицу.

— Как тебя зовут?

— Арзис.

— Добро пожаловать в мой дом, Арзис, — сощурилась старая Ашаи.

— Спасибо. На, попробуй, не пожалеешь — протянул Арзис третий кусок телохранителю, который ловко успел взять перед тем, как служанка ушла; тот, тёмный лев среднего возраста, со совсем разбитым носом, не отреагировал. Не подошёл, не взял, ничего.

— Ты женат, Арзис? — постучала спицами Ваалу-Харана, обращая на себя внимание.

— Нет. Зачем.

— Как зачем? Детей на рынке не купишь.

— Я слышал, что запросто можно купить, не на рынке. Зачем превосходная спрашивает?

— Надо же занять себя разговором, пока ждём.

— А на что ждём?

— На слитки, Арзис. На слиточки твои драгоценные. Золотце.

— Кстати, действительно, почему они не здесь?

— Это, по-твоему, было бы разумно?

— Нет, вообще-то.

Ваалу-Хирана хмыкнула. То-то.

— Вот что я спрошу: расскажи о себе.

Она делала необычные, долгие заминки меж некоторыми словами, в голосе звучала драма. Это оживило внимание Арзиса. Вспомнилось детство, выступления в ярмарочном театре.

— Да нечего рассказывать.

— Имя рода скажи, представься.

— Да зачем, — усмехнулся Арзис. — Делу не поможет.

— Что тебе нравится? — не обиделась отказу Хирана; прижав уши, чуть улыбалась.

— Деньги. Мясо, вот это, что только что давали. Бой на копьях, я хорош с копьём. А что нравится сиятельной?

— Да что мне может нравиться, я уже старая, — удивительно, но она закатила глаза, прям как молодая львица, услышавшая комплимент.

— Ну-ну, зачем так. До Возвышения ещё очень далеко. И вообще, будь я чуть старше, а сиятельная чуть моложе… Превосходная — юнианка?

— Ой, ну ты… — засмеялась она, постучала спицами о стол. — Не юнианка я, Йонурру прайд я. Как все вы говорите, нуррианка, хотя мы этого терпеть не терпим. И, надо же, даже знаешь, что такое Возвышение?

— Ну. Слыхал. Крутился подле Ашаи немного, — пожал плечами Арзис, развалился получше в кресле, закинул лапу на колено.

— Экий ты, крутила. Расскажи о родне, братьях, сёстрах, — снова стучит спицами.

— Да их нет, — иронично улыбался Арзис, словно она говорила что смешное или глупое.

— У тебя никакой родни?

— Мой Круг — моя родня, — собрал он кулак перед собой, потом расслабленно опустил его и подумал, что сделал очень опрометчивый ход.

— Только свои, деловые? — старая Ашаи без труда уловила, о чём он.

— Они, — бессмысленно было уж отрицать очевидное.

Хоть она и так знала, кто они такие, с первых мгновений.

— Ни сестёр, ни братьев, ни отца, ни…

— Нет.

Помедлил.

— Пусть превосходная не расспрашивает. Нехорошо это. Ашаям верю, но к чему оно.

— Я львица, — благодушно улыбнулась Ваалу-Хирана, — мне простительно в такое соваться.

— Сиятельная не только львица. Она ещё и Ашаи-Китрах, — выразительно посмотрел он.

Старая Ашаи вздохнула. Потом встала, бросила вязку, как ненужное, закатала рукав и без всякой трудности, видимой или невидимой, зажгла игнимарой толстую свечку на столе. Обыденно и просто. Такого Арзис ещё не видал. «Надо же. Вестающую увидел. И такую игнимару увидел. Денёк». Он знал, что это должна быть Ашаи _чрезвычайно_ сильной игнимары. Мало кто из них может вот так, без всяких прелюдий зажечь огонь Ваала прямо на ладони и поджечь им свечу или чего ещё.

Посерьёзнел, немного.

— А самок любишь? — костяную фигурку, накрытую тряпкой, переставила к свечке, прямо под неё.

— Всех, — смотрел на свечу. — А что?

— Красиво горит, да? — показала на свечку, и поставила ближе к нему. И львицу не забыла — вместе со свечой подсунула. И даже сняла с неё покров, и та в профиль продолжила бесстыдничать.

— Да, ничего так.

— Ты посмотри, посмотри… Оно полезно, Арзис, на огонь Ваала поглядеть.

— Что там со слитками? — немного очнулся он.

— Несут, несут. Сегодня получишь в руки, или твои друзья, обещаю.

Обещание Ашаи-Китрах — не пустая вещь, это Арзис знает. Обещание львицы, конечно, это всегда такое себе, но Ашаи-Китрах _положено_ следовать обещаниям, положено Кодексом и аамсуной. Успокоился. Поглядел на свечу, ещё.

«Интересно, чего это к ней вся эта компания приехала. Странно, что не вышвырнули. А, ну я ж настаиваю вернуть слитки, а ей давно положено. Ей должно. Она знает, я знаю, и она знает, что я знаю. Вот бы куснуть шею той служанке, экая северяночка», — подумал Арзис. Почему-то вспомнилась первая подруга по Игре, львёна недостижимой красоты, нынче львицы ей не чета: — «Интересно, как там дела у Майси. Её бы сейчас сюда. Посмотрела бы на меня. Хехех».

Ваалу-Хирана не мешала думать.

«Вышла замуж, наверное. И хорошо вышла. Такой нельзя не иметь детей. Какие дочки будут».

Он вдруг заметил, что Ашаи с ним нет. Снова ушла. Оглянулся, может кругом какая самка попадётся на глаз. Нет, попрятались. Захотелось что-то с ними сотворить, аж невтерпёж. «Зря я в Баше шлюху на ночь не взял, как Яцын».

Ваалу-Хирана вышла из-за двери, где было скрылась Вестающая. Тихо подошла, то ли встревоженная, то ли опечаленная. Махнула тому последнему, что сторожил Арзиса — и он, как ни странно, ушёл, небрежно откинув занавесь.

— Есть одна просьба к тебе, Арзис, — села, трагично сложив руки на столе. — Деликатной природы.

Говорила она внятно, но чрезвычайно тихо.

— Не очень умею что-то деликатное делать, — так же тихо ответил он, наклонившись.

— Такое точно умеешь. Как начать… — глубокий вздох, печальные глаза глядят на свечу. — Да так и скажу. Вестающая, которая ко мне зашла, приехала не просто так. Ты лев честный, я это вижу, можно довериться. Ездит по Империи — ищет способа излечиться. Вот, — в бессилии развела руками, прижатые уши, — приехала и ко мне…

— Что с ней? — без особого сочувствия спросил Арзис.

Ему тут одно закрутилось в голове и пошёл жар по крови, а тут о болезнях и бедах кто-то начал жаловаться. Старая, ну нашла время.

— Забеременеть ей нужно, — резко, уверенно молвила она, как цель, как смысл. — Львицы дурные болезни обретают, если не беременеют молодыми.

— И в чём проблема?

— Не может она, Арзис. Не выходит.

Очевидный ответ:

— Простыла ещё львёной, наверное. Или не справляются, видать, её захажёры, — сразу Арзис сказал всё, что знал о зачатии и здоровье самок.

— Видать. Ей — и мне, и не только мне — думается: они не справляются.

— Тоже мне. Пойдите на ближайший Круг и выберите трёх-четырёх…

Она перебила, схватив его ладонь:

— А ты — справишься.

И в самом деле. Это же очевидно. Это очевидно любому и любой.

— Сам Ваал послал тебя сегодня. Такой день. Такая случайность!

«И действительно. Ваал. Случайность. Такой день», — озарило Арзиса.

— Но как… ну… — Арзис, заволновавшись (волна по телу), старался разумно определить порядок вещей, что за чем, а то ведь так не бывает, чтобы тебе раз — и прямо дали, и вообще.

— Да вот прямо сейчас, — всё разрешила Ваалу-Харана.

«И действительно», — всё складывалось в уме Арзиса. — «Когда, как не сейчас?».

— Хорошо. Но, погодим, итак: я просто зашёл, сделал её, вышел. И всё? — определил он все нужные шаги и подводные камни.

— Точно так. Денег, прости, не предложим, — потёрла она стол ладонью. И строго добавила: — За такое не положено.

— Да мне и не надо.

Ваалу-Хирана замолчала, замолчал и Арзис. Почесал шею, подёргался за гривой.

— Я ей что, понравился? — не сомневаясь, даже уже и не тихо, спросил Арзис.

— Да, — Ваалу-Хирана совершила жест, мол, тише-тише. — Она чует: ты то, что надо.

— Правильно чует, — зло сказал он. — Правильная Ашаи. Чует, что правильно.

Ваалу-Хирана широко улыбнулась, молча закивав, прижались ей уши. Да-да.

— Значит так, — совсем обычно сказала она. — Сейчас тебя вымоют, приведут в порядок. Она — чистая, и дело — чистое. Ты сиди. Я тебе пока налью.

— Много не надо, а то буду, как те захажёры.

— Много не будет.

Принеслось вино.

— На. Не болеешь ничем?

— Ничего мне известного.

— Ну, пей, я тебе расскажу, что к чему, как будешь чист.

— Да я знаю, что там к чему.

Арзис пил вино, смотрел на свечку, ветер в сердце, пыль в голове.

— Я её не рассмотрел.

Кажется, Ваалу-Хирана аж обиделась.

— Там насмотришься. Двадцатка ей. Чего тебе ещё? Лучшая из лучших дочерей Сунгов.

Заметив его довольную морду, толкнула его в плечо.

— Ожил? Вам только дай.

— А то.