Туманный горизонт (джен)

Наруто широко зевнул и потянулся всем телом, слыша, как хрустят позвонки. Сегодня он спал непривычно долго — аж десять часов. Правда, несмотря на весьма продолжительный сон, глаза парня всё равно слипались, а в мышцах чувствовалась усталость.

Намикадзе-Узумаки откинулся обратно на подушку и хотел было подремать лишние десять минут, как раздался звонок в дверь. Парень тяжело вздохнул, пробормотал ругательство себе под нос и всё же встал, почёсывая руку.

За дверью стояла Рей и протягивала Наруто письмо. Тот тепло улыбнулся женщине. Подумать только, они столько лет знакомы, и все эти годы она, казалось бы, не брала ни единого выходного, а продолжала исправно выполнять работу почтальона.

— Поздравляю с повышением, — вместо приветствия произнесла Рей. — Мей сказала, что ты давно этого заслуживал.

— Спасибо большое, — кивнул ей парень, чувствуя прилив благодарности. Он забрал письмо. — Ну, хорошего вам дня, Рей-сан! Не забывайте отдыхать.

— Конечно, Наруто-кун. К слову, сегодня довольно холодно, так что советую одеться потеплее. — И правда: Намикадзе-Узумаки всего пару минут постоял у открытой двери, а уже подмёрз. Спасала только чакра.

Рей попрощалась и отправилась дальше по делам, а Наруто, закрыв дверь, повертел в руках письмо. Оно было Гаары. Вообще, оба джинчуурики переписывались уже пару лет — с тех пор, как подружились. Поначалу письма от Гаары были какими-то рваными, небольшими и прямо сквозили неуверенностью: Собаку но никак не мог поверить, что у него появился товарищ. Сейчас же письма стали более стройными и информативными, теперь Гаара не скрывал в них свои переживания и делился радостными вестями.

«Наруто!

Во-первых, поздравляю с повышением. Ты стал джонином раньше меня, хотя я и не удивлён: учитывая все твои заслуги и помощь Мизукаге-саме, тебя должны были повысить ещё полгода назад. Не знаю, почему Мизукаге-сама так медлила.

Во-вторых, вероятно, вы уже знаете, но мой отец скончался вчера утром. Причина нам неизвестна, но у меня есть смутные подозрения в сторону Акацуки. Помнишь того марионеточника, Сасори? Так вот, яд, что нашли в крови моего отца, напоминает одну из его личных разработок. Старейшина Чиё ещё не до конца уверена, конечно, но говорит, что руку внука узнает всегда. Вот только это не может быть Сасори — он был убит вами, а его внутренности доставлены и похоронены в Суне два года назад. Меня это напрягает. Кто будет новым Казекаге так и не понятно, но, скорее всего, временно деревней будут управлять Старейшины.

В-третьих, из более радостных вестей, у меня появилась ученица. Она сама ко мне привязалась. Поначалу мне не хотелось её тренировать, но она оказалась довольно смышлёной. Шумная, правда.

Как там у вас дела? Мизукаге-сама всё ещё не отправляет тебя на миссии? Думаю предложить совместные учения для Кири и Суны.

Гаара».

Наруто улыбнулся: письма от Гаары его всегда радовали.

Поставив чайник на плиту, Намикадзе-Узумаки достал кисточку и задумался, что бы такое написать в ответ. Выразить сожаления по поводу смерти Казекаге? Но Гааре это не нужно, он не был привязан к отцу, а, скорее, ненавидел. Наруто усмехнулся: ему с Минато повезло больше — тот хотя бы не пытался убить собственного сына, а просто игнорировал его существование. Хотя и недавние слова Джирайи давали понять, что с ним всё не так уж и просто.

Наруто вздохнул, потрепал себя по волосам и внезапно замер. Работая в резиденции сутки напролёт, он как-то совсем подзабросил свой внешний вид, от чего волосы отрасли непозволительно длинными, щекоча шею и доставляя лишние неудобства, отвлекая.

Наруто резко встал с мета и прошёл в ванную, зажигая там свет. И правда: его волосы отрасли сантиметров на пять как минимум, от чего внешне парень становился похож на Минато, что ему совершенно не нравилось.

Ножницы нашлись в верхнем ящике.

В раковину и на пол полетели светлые пряди, и вскоре на голове Намикадзе-Узумаки красовался ёжик волос. Не такой длинный, как был раньше, но и не совсем короткий. Так, что-то среднее. Повертевшись ещё перед зеркалом, Наруто довольно улыбнулся. Конечно, ему не удалось ровно подстричься и кое-где одни пряди были чуть длиннее других, но эту проблему он решит простым походом в парикмахерскую по пути домой.

— Ну, новый ранг — новая причёска, — пошутил парень.

— Криворукий, — фыркнул Курама. Наруто закатил глаза: всё этому лису было не так

А ему шла такая причёска больше, чем старая. Пройдя к стене, парень достал совок с веником и быстро убрал мусор с пола.

Когда он закончил подметать пол и смыл все волосы из раковины, на кухне засвистел чайник. Сегодня на завтрак Наруто решил обойтись бутербродами, которые готовились за пару минут.

Куда больше времени составляло ответное письмо для Гаары. Пусть они с Собаку но и были друзьями, Наруто всё равно приходилось внимательно следить за тем, что он писал: не дай Рикудо случайно раскроет одну из тайн Кири. Так что парень решил сосредоточиться больше на себе, чем на обстановке в деревни, говоря, что устаёт на тренировках. О прибытии в Скрытый Туман Фуу и Утакаты он писать не стал.

Примерно через полчаса Намикадзе-Узумаки был готов выходить на улицу. До начала рабочего дня в резиденции оставалось минут сорок, а потому парень первым делом заглянул в парикмахерскую, а после зашёл в булочную за свежей выпечкой, где купил сладкого хлеба для Мей — если с утра женщина будет опять не в духе, то Наруто собирался задобрить её сладостями.

Проходя по Кири, парень улыбался. В деревне всё было как всегда. Несмотря на раннее утро, жители уже шныряли туда-сюда, шиноби — скакали по крышам домов, дети — играли в ниндзя и великих героев прошлого, пока гражданские занимались работой или семейными проблемами. Благодать! И что ещё нужно для счастья?

Вот только погода, как и говорила Рей, была так себе, а потому парень, кутаясь в новёхонькую синевато-синюю куртку джонина с толстым воротником, поскорее добежал до резиденции. Мизукаге была на месте и, что удивительно, в её кабинете уже стоял Хаку. В руках у него был свиток и точно такая же куртка джонина. Значит, теперь Хикари была единственным чуунином в их команде.

Наруто озвучил последнюю мысль.

— Хикари светит повышение где-то через пару месяцев, как только выполнит ещё два задания ранга А, — ответила Мей. — И, учитывая её навыки и клан, она будет токубетсу джонином.

Хаку задумчиво промычал и кивнул. Наруто чуть улыбнулся.

— Мей-сама, вы уже слышали новости о Четвёртом Казекаге? — спросил он, переводя тему.

— Да. Сейчас власть в деревне возьмут Старейшины, но надолго ли — вопрос. Раса не оставил после себя приемника, так что, вполне вероятно, скоро нас ждут выборы нового Казекаге.

— Есть предполагаемые кандидаты?

— Есть.

— И сколько из них дружественно настроены к Кири?

— Двое. Из пятерых.

Наруто задумался. Двое из пятерых — это уже что-то, сорокапроцентная вероятность продления мирного договора с Суной. Вот только выберут ли в Суне кого-то из этих двоих — другой вопрос. Тем более, что выбирать будет не народ, а Старейшины, которым куда важнее поставить на пост Казекаге подконтрольного им человека.

Намикадзе-Узумаки вздохнул: слишком уж всё это утомляет. Утро только началось, а он уже устал. Надо будет ему выходной попросить.

— Что ж, я пойду? — внезапно спросил Хаку. Мей вздрогнула, и Наруто понял, что за разговором женщина совсем позабыла о присутствии Юки. Она кивнула. — Тогда, Наруто, встретимся позже? Забуза-сенсей хочет вечером устроить что-то типа праздника в честь нашего с тобой повышения.

— О, будет просто супер, — улыбнулся Наруто. — Во сколько? И где?

— Восемь вечера в том ресторане со свиными рёбрышками.

Парень кивнул и распрощался с другом. Вскоре они с Мей остались одни. Женщина перевела на него усталый взгляд и положила руки на стол.

— Итак, другой вопрос, касающийся конкретно тебя, — заговорила она. — Как ты знаешь, Джирайя покинул Кири пару недель назад, но он мне кое-что предложил касательно твоего обучения.

— Моего обучения? — удивился Наруто. Он, конечно, обучился нескольким техникам у Саннина, но своими учителями считал Мей и Забузу.

— Да. Слышал о горе Мьёбокузан?

Наруто кивнул. Мьёбокузан был местом, где обитали его призывные животные. Он не знал каких-то подробностей о жизни там, но Гамакичи не так давно рассказывал, что попасть туда не так-то и просто. Было несколько путей, один из которых — месячное путешествие по тайным путям в Конохе. Второй — попросить саму жабу призвать шиноби на их земли.

Судя по словам Мей, сам Джирайя не раз и не два бывал на Мьёбокузане. Тогда был смысл полагать, что и Минато периодически туда наведывался.

— Отлично. Джирайя предложил обучить тебя сендзюцу.

Наруто приоткрыл рот от удивления. Прежде он никогда не видел сендзюцу в действии, но читал о нём. Если верить книгам, то обучиться сендзюцу было настолько сложно, что людей, владеющими им, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Первый Хокаге Хаширама Сенджу, Джирайя и Минато Намикадзе. Вот и весь список.

Сердце Наруто забилось в груди. Неужели ему выпал шанс стать ещё одним пользователем Режима Мудреца?

— И… И сколько займёт обучение? — сглотнув, спросил Наруто.

— Не знаю, — честно ответила Мей. — У всех по-разному. Джирайе понадобилось несколько лет, Минато — два года. Сколько займёт у тебя — вопрос. Единственное что могу порадовать: на Мьёбокузане время течёт иначе, так что сколько бы ты ни учился там, здесь времени пройдёт меньше.

Наруто приободрился.

— Отлично. Вижу, ты согласен. Тогда завтра отправишься на Мьёбокузан, а сегодня отдыхай с друзьями, празднуйте повышение, — чуть улыбнулась Мей. — Ну, а пока… Сходи к Сорано и передай, чтобы она допросила Дейдару об учениках Сасори. Возможно, он передал кому-то свои знания, и этот кто-то и убил Расу.

— Понял! — кивнул Намикадзе-Узумаки.

Впереди был целый рабочий день. А потом — долгожданный отдых с друзьями.

* * *

Намикадзе-Узумаки показалось, что его желудок выворачивает наизнанку вчерашними рёбрышками. Зря он, наверное, столько съел. Голова резко закружилась, а воздуха в лёгких стало не хватать, будто кто-то перекрыл ему кислород. Дрожь пробила его тело, а затем… всё резко прекратилось. Наруто тяжело задышал, резко открывая глаза и готовясь к драке в любой момент. Вот только на него никто не нападал, а в воздухе, помимо странной концентрации чакры, ощущались запахи леса и болота.

— Ну что, готов? — с улыбкой спросил Джирайя, хлопая крестника по спине.

— Предупредил бы заранее, — проворчал Наруто, недовольно посмотрев на Саннина, который лишь улыбался.

— Ничего, привыкнешь, — отмахнулся он. — Ну что ж, позволь познакомить тебя с Шимой-сан и Фукасаку-саном, жабьими мудрецами.

Джирайя указал на двух небольших жаб преклонного возраста. Наруто удивлённо поднял брови: у жаб бывают волосы? Причём такие густые.

— Ну, эти двое явно какие-то особенные, — задумчиво пророкотал Курама.

— Это всё равно как-то странно, — ответил ему Наруто.

Та жаба, которую звали Фукасаку, вышел чуть вперёд, опираясь на палку. У него были густые седые брови и не менее седая борода. Выражение морды у жабы, казалось, было недовольное: губы опущены вниз, а брови сведены на переносице. Вторая жаба, Шима, будто в противовес мужу, широко улыбалась. Её губы были фиолетового цвета — такого же насыщенного, как и её кудрявые волосы. Наруто задался вопросом: они у Шимы от природы такие или она их подкрашивает?

Рассматривать двух мудрецов и дальше было неприлично, а потому Наруто поспешил поздороваться, дружелюбно улыбаясь им.

Фукасаку довольно хмыкнул: ему явно понравилось, что к нему проявили уважение.

— Добро пожаловать на Мёбокузан. Джи-тян сказал, что ты — сын Минато. Наруто, верно? Приятно познакомиться.

— Мне тоже, — кивнул парень, игнорируя часть про отца. Ему оставалось лишь радоваться, что Фукасаку и Шима не стали сравнивать его с Минато, как то делали Гамакичи и Гаматацу. Видимо, стрижка помогла. А, может, Джирайя заранее предупредил их.

Фукасаку тем временем кивнул.

— Должен сказать, что тренировки будут сложными. Мало кто вообще выживает, пока обучается управлять сендзюцу. Твой отец и Джи-тян — одни из немногих, кто этому научились. Да и то, Джи-тян до сих пор похож на огромную жабу, когда входит в Режим Мудреца.

Саннин на такие слова закатил глаза и проворчал что-то себе под нос. Наруто хихикнул, представляя огромную жабу с длинными белыми волосами, красными линиями под глазами, металлическим налобным протектором с рожками и бородавкой на носу, которая к тому же ругается голосом Джирайи. Вышло ну очень смешно, от чего Саннин обиделся ещё сильнее.

Гамакичи любезно показал Наруто его новый дом, в котором в своё время жил сперва Джирайя, а затем — Минато. Дом был обустроен для людей, что не могло не радовать.

Джирайя, коварно улыбаясь, приоткрыл дверцу шкафа, демонстрируя кучу пакетов лапши быстрого приготовления и несколько мешков риса.

— Тебе это очень понадобится, — серьёзно произнёс он. — Они будут кормить, но… — и замолчал, обрывая мысль. Саннин как-то странно позеленел.

Намикадзе-Узумаки сперва не понял, что за «но». Еда невкусная? Ну и что? Не будет же он пренебрегать едой, которую ему дают просто так? А потом, когда Шима позвала их на обед, для которого приготовила свой особый деликатес, до парня наконец-то дошло. Стоило ему взглянуть на обеденный стол, полный тарелок с червями и насекомыми, как желудок скрутил спазм, а к горлу покатила тошнота. Наруто в который раз проклял себя за то, что съел так много свиных рёбрышек вчера вечером.

То, что лежало у него на тарелке сейчас, он бы ни за что не назвал деликатесом. А как этим в своё время питался Джирайя — большой вопрос.

— Соболезную, — прискорбным тоном произнёс Курама. Наруто захотелось ударить рыжего друга по голове.

— Да я вроде как плотно позавтракал… — сказал он, смотря на Джирайю. Тот держался, не позеленел, но Наруто по одному взгляду отшельника видел, что тот хочет сбежать.

— Да. Да, я тоже, — быстро кивнул он. — Давайте лучше сразу к тренировкам? А то Наруто надо пораньше закончить — вон, у него там работа на Мизукаге…

Шима, если и обиделась, то не показала этого. Наруто облегчённо выдохнул.

Они вернулись на небольшую поляну, рядом с которой была пропасть со сталагмитами.

— Первое, что ты должен усвоить — это разницу между ниндзюцу и сендцюзу, — заговорил Фукасаку. — Для ниндзюцу ты используешь внутреннюю энергию, а в сендзюцу её надо брать извне. То есть, когда ты используешь ниндзюцу, ты соединяешь духовную энергию и физическую, получая чакру, тем временем как для сендзюцу ты в эту самую чакру добавляешь природную энергию. Считай это новым, более мощным типом чакры, благодаря которому все твои техники, будь это тайдзюцу, ниндзюцу или гендзюцу, станут в разы сильнее и эффективнее.

Звучало просто потрясающе. Если бы Наруто овладел подобной силой, то и использовать техники его псевдоулучшенного генома стало бы в разы проще. Да и чакры на них затрачивалось бы меньше.

— Позволь показать тебе, как выглядит Режим Мудреца, которым ты овладеешь под конец наших занятий. Конечно, Джи-тян не может полностью уравновесить все три типа энергии, но хоть что-то.

Фукасаку и Шима запрыгнули на плечи Джирайе. Саннин на секунду прикрыл глаза, делая глубокий вдох. А затем он начал меняться. Его лицо приобрело ряд жабьих черт: нос стал больше и покрылся бородавками, зубы заострились, как клыки, выросла козлиная бородка, а зрачки стали совсем уж жабьими.

— Не люблю этот режим, он отпугивает женщин, — поделился Джирайя. Наруто хмыкнул: ну кто бы сомневался! — Ну, и один из примеров того, что ты сможешь.

Саннин подошёл к огромному валуну, стоящему на поляне, и без каких-либо проблем поднял его в воздух. Наруто подивился: никто на его памяти не мог такого сделать. Кроме, разве что, принцессы Цунаде, но у той были просто невероятные навыки контроля чакры.

Наруто не терпелось дождаться того момента, когда он сможет так же. И ему, в отличие от Джирайи, было плевать, как он будет выглядеть в Режиме Мудреца. Пусть его нос покроется хоть сотней бородавок. Оно того определённо стоит.

— Так вот, — Фукасаку спрыгнул с плеча Джирайи, и тот вышел из Режима Мудреца, — для начала тебе придётся стать едиными целым с природной энергией, ощутить её поток и впустить его в тело. Только после этого ты сможешь управлять этим потоком как тебе заблагорассудится внутри и вне своего тела. Для этого тебе надо будет перестать двигаться. — Наруто поднял брови. Всего лишь перестать двигаться? Так просто?

Тут уж хмыкнул Джирайя:

— Звучит обманчиво просто, но на деле это очень сложно. У меня ушло несколько месяцев. Ох, и намучился Фукасаку-сан со мной…

— Да до сих пор мучаюсь, — ответила жаба, но голос его был полон тепла.

Фукасаку указал Намикадзе-Узумаки на огромный водопад, льющийся из каменной статуи жабы. Пахло от него, что удивительно, не водой, а, скорее, маслом.

Джирайя кивнул, подтверждая мысли крестника.

— Этот водопад — особое жабье масло. Оно что-что вроде магнита для природной энергии, — пояснил Саннин.

— Именно. Подойди, окуни руку в масло, — согласился Фукасаку. Наруто так и поступил. Сперва его обожгло, словно он коснулся горячей кружки чая, но жжение мгновенно прошло. Парень почувствовал, как в него проникает какая-то новая, неведомая доселе сила.

А потом его рука начала меняться, совсем как нос у Джирайи не так давно, и стала жабьей, полной бородавок. Наруто тут же выдернул ладонь из масла, стряхивая субстанцию.

— Если не научишься контролировать эту энергию, превратишься в жабу. Как все те несчастные, что учились до тебя. — Фукасаку достал откуда-то палку и стукнул ею Наруто по голове. Несмотря на боль в макушке, рука мгновенно стала нормальной. — Тебе надо научиться держать равновесие. Добавишь слишком мало природной энергии — не получишь доступа к техникам Мудреца. Добавишь слишком много — превратишься в жабу. Я, конечно, смогу тебя вернуть в норму при небольших отклонениях, но вот при серьёзных — нет. Пополнишь коллекцию наших каменных жаб.

Намикадзе-Узумаки сглотнул. Становиться жабой ему не хотелось. Но овладеть новой силой — ещё как. Если соединить Режим Мудреца с покровом Девятихвостого, то он точно станет одним из сильнейших шиноби в мире.

Наруто был готов к тренировкам.

* * *

— Ай! — зашипел парень — Фукасаку вновь долбанул его дубинкой по голове. Он сначала как-то и не воспринял слова Джирайи о том, что научиться контролировать количество сенчакры будет непросто, однако реальность и вправду оказалась сурова: Наруто уже три недели получал одни лишь шишки, которые Курама даже не успевал залечивать!

— Терпи, — произнёс Фукасаку и вновь ударил его.

А Наруто только и оставалось, что терпеть. Попытки овладеть Режимом Отшельника всё время проваливались: парню было очень трудно сосредоточиться и расслабиться, когда его тело было напряжено во время тренировок, ожидая удара от строгого учителя. Ещё и Джирайя, который постоянно вертелся где-то поблизости и посмеивался над учеником, не особо помогал. Наоборот, лишь привносил свою лепту в уровень его раздражения.

С едой дела тоже не особо заладили: пусть они с Саннином и питались преимущественно лапшой с рисом, изредка приходилось обедать у Фукасаку и Шимы — уж очень не хотелось обижать стариков. Первые три дня их выворачивало наизнанку от одного лишь вида живых и двигающихся гусениц и червей, приправленных чем-то. Затем стало как-то полегче. Даже жевать удавалось. Правда, потом всё равно было плохо.

— После длительного перерыва как в первый раз, — поделился однажды Джирайя. — Просто гадость.

— Там много белков. И прочего, полезного… — неуверенно ответил ему тогда Наруто. Саннин на это лишь закатил глаза, одним своим видом давая понять, что он думает об этом «прочем, полезном».

Намикадзе-Узумаки обменялся тяжёлыми взглядами со своим клоном. Всего он мог создать троих, потому как на большее у него не хватало контроля. Да и Фукасаку не успевал отслеживать реакцию более, чем у пяти людей.

Клоны здорово помогали. Весь накопленный ими опыт переходил к Наруто, а от того с каждым днём у него всё лучше и лучше получалось контролировать природную чакру. Конечно, поддерживать баланс было тяжёлым занятием, Наруто едва пару минут продерживался, но по скорости обучения он уже обогнал Минато и Джирайю.

Правда, в этой бочке мёда была своя ложка дёгтя. А точнее, две. Во-первых, вся боль от клонов переходила к самому Наруто, а потому при развеивании двойника он едва дышать мог — Фукасаку лупил от души. Хотя, казалось бы, откуда в старой жабе столько сил берётся. Вторая проблема заключалась в том, что для накапливания природной энергии приходилось оставаться недвижимым. И если пока это не было особой проблемой для Наруто, так как он ещё обучался, то в будущем во время боя будет очень не удобно попросить противника подождать минутку, пока он наберёт нужное количество природной энергии и войдёт в Режим Мудреца.

Парень перевёл задумчивый взгляд на клона. А от клонов ему передастся сенчакра? Надо будет проверить.

Намикадзе-Узумаки вздохнул и посмотрел на озеро из масла. Внезапно его голову посетила идея. Конечно, это было опасно, но…

— И что на этот раз пришло в твою голову? — устало спросил Курама. — Только не говори, что прыгнешь туда.

— Прыгну, — улыбнулся ему Наруто. Лис ударил себя лапой по лицу.

— И почему все мои джинчуурики такие отбитые? — тихо спросил он. А затем повысил голос: — Я не собираю помирать тут по твоей прихоти!

— А ты и не помрёшь. Если я правильно всё рассчитал, — Курама закатил глаза: ага, что он там рассчитал, — то всё будет в порядке!

— И как я тебя терплю? — задал Лис вопрос в пустоту.

— Без меня тебе будет скучно, — подмигнул ему Наруто.

— Уж лучше скучно, но безопасно.

Слушать его ворчания Намикадзе-Узумаки не стал. Вместо этого он поднялся на ноги и отряхнул мелкие камешки с брюк. Фукасаку удивился, на секунду отпрянув от парня. Джирайя отвлёкся от черновиков новой книги, которую строчил, пока было время.

Саннин уже открыл было рот, чтобы спросить что-то у Наруто, да так и не успел: тот стартанул с места, прыгая в масляное озеро. Фукасаку издал странный хрип, полный ужаса. Джирайя выпучил глаза, открывая и закрывая рот подобно рыбе, выброшенной на сушу. Любой, кто не научился контролировать природную чакру, запрыгнув в это озеро, потеряет контроль и превратится в статую жабы навсегда!

Бросившись вперёд, Фукасаку уже хотела было прыгнуть за нерадивым учеником и вытащить его, как вдруг тот сам вынырнул и чуть улыбнулся.

— Отличное масло! — произнёс он и поплыл на каменную сушу, но не ту, где находились Джирайя с Фукасаку, а в обратную сторону — к водопаду.

— Минато меня убьёт, — пробормотал Джирайя. — А затем и Мизукаге. Мне точно конец.

Тем временем Наруто не спешил обращаться в жабу. Он сел в позу лотоса под самым водопадом — так, что мощные струи били его по плечам, — и закрыл глаза, сосредотачиваясь. В одну секунду его кожа начала набухать, на ней выросли бородавки. Джирайя ужаснулся ещё сильнее, Фукасаку поспешил переплыть через озеро, чтобы ударить ученика по голове и вернуть в нормальное состояние, как вдруг вокруг глаз Намикадзе-Узумаки появилась оранжевая обводка. Его кожа позеленела, а между пальцев образовались перепонки и… исчезли. Осталась только обводка.

Наруто распахнул глаза, и те, вместо того, чтобы быть голубыми, стали светло-оранжевыми с прямоугольным жёлтым зрачком. Совсем как у жаб.

Парень усмехнулся.

— Ну как? спросил он, с гордостью глядя на Джирайю. Тот убрал руку от сердца, даже не зная, что сказать. А потом выдохнул:

— Больше так не пугай, идиот.

— Ну эй! Какой я идиот, если овладел Режимом мудреца быстрее, чем ты?

Джирайя насупился, а вот Фукасаку поспешил расстроить Наруто:

— Ты овладел пока только первой ступенью. Сейчас тебе пора научиться собирать природную энергию без использования масла. А это, между прочим, не так уж и просто.

Наруто кивнул. Он был готов.