Антро львиная проза: Священная Стрела (джен)

— Весело живёте. Часто эта… ваша Вестающая… львов с улицы берёт в кроватку?

Не ответила.

— Как её зовут хоть? Я забыл.

Не ответила.

— Ваал, а тебя-то хоть как?

Показала на рот, скрестила пальцы. Немая.

Она прошла мимо, и Арзис не удержался — щипнул её под хвостом, причём сильно. Львица подпрыгнула, а потом он получил мокрым полотенцем по морде.

— Я проверить хотел. Подумал: если рыкнешь или пискнешь, то всё. Раскусил.

Снова полотенцем по морде.

— Интересно, а мурлыкать ты можешь?

Конечно же, не ответит.

— Я так скажу, я даже согласен: хорошо немую жену иметь. Ты, вижу, замужем. Повезло ведь львяке, а.

Махнула на него рукой, глядела иногда быстрым взглядом, выступили слёзы.

— Ну чего ты, в самом деле? Тебе львы хвост не мучили? Да полно, ты — красавица. Я без зла.

Оттолкнула, вырвалась.

— Упрямица. Ты тоже на андарианку похожа, как и твоя Вестающая. Твоя госпожа. Или как вы зовёте, хозяйка. Андарианки, верные жёны. Оно и к лучшему.

Закивала головой, мол, «нет».

— Ашнарийка? Нет. Найсагрийка. Аааа.

Вылез из балинеи.

— А Вестающая тоже андарианка, да? Ну дела. А ещё говорят об их скромном нраве.

Подмигнул ей.

— Врут.

Она яростно показала на рот: «Замолчи уже!».

— Ну всё-всё. Поговорили. Не обижайся, хорошая, — примирялся он, пока ему приятные руки львицы вытирали гриву. Она вздрогнула, прикрыла рот рукой, отвернулась, помахала ему из-за плеча: иди, иди.

«Уж эти самки», — подумал себе Арзис, выходя. — «Пустяк, а столько переживаний».

Когда он вышел, прямо так, в балинейной ткани, то обнаружил: двух телохранителей у той самой двери, за которой андарианка-Вестающая; и Ваалу-Хирану.

— Так, — подбодрился Арзис, похрустев ладонями.

— Всё, пошли, — засуетилась подле него старая Ашаи, взялась ему под руку. — Вон туда иди. Тебя ждут. Ни на кого не обращай внимания, только на неё.

— Там что, много их, желающих?

— Иди-иди, не дурачься.

Поглядел на телохранителей. Стоят возле двери, хоть бы что, не смотрят на него. Подумал: «Худшая работа в жизни: стеречь дверь, за которой трахаются».

— Согласен дать силу в дело? — спросила Ваалу-Хирана.

Он кивнул.

— Вполне, согласен.

— Пообещай: никому ни слова: ни что увидишь, ни что услышишь, ни что случилось, — тихо шепталось ему возле уха.

— Обещаю.

— Отымей её, как никого, чтоб знала.

Кивнул, выдохнув. Да хватит уже болтовни. Всё будет.

— Ты не промахнёшься.

Снова смерть мира.