Ледяная королева (гет)

Затишье перед бурей, вот что сейчас представлял собой каток Олимпийских игр. Все были погружены в отчаяние из-за пострадавших спортсменок, судьбы которых сейчас решались.

— Она справится. — чётко, но с долей переживания огласил Виктор, вспоминая её вчерашние слова, которым он не предал значения. — Всегда справлялась.

Истерзанный ожиданием Юри лишь поднял на него глаза, понимая что Виктор перепуган не меньше, только храбриться. На самом деле ему даже хуже, судя по ледяным руками и неустанно трясущейся ноге.

— Юра! — заревела русская трибуна, увидев вернувшегося к ним блондина, желая узнать, как там их малышка. — Как…?

— Плохо! — прорычал он, хмуря светлые брови. — Но продолжает сражаться.

Кулаки сами сжимались, принося неприятную боль, но по сравнению с мучениями девушки это было ничем, от чего Юра даже не обращал на красные пятна внимания. Он молча пялился на дверь, из которой должна была выйти она. И тут зал оживился, будто воскреснув после долгого сна, завидев на мониторах вернувшуюся россиянку, что в своей привычной манере холодно оглядывала округу, готовая показать всем, кто уже списал её со счетов, что они сделали это явно рано. Она — знаменитая «Снежная королева» о которой знает весь спортивный мир. Поэтому так просто она не здасться, не сейчас.

— Саша! — взволнованно воскликнули Мила и Аня, завидев подругу в дверях.

Она выглядела не так плохо, очень уверенно стоя на ногах, и если бы не врезающиеся в глаза тейпы, никто бы и не сказал, что некоторое время назад она получила серьёзную травму.

— Как ты? — спросил обеспокоенный Дудаков, оглядывая малышку.

— Буду сражаться, как вы меня и учили. — она оглядела своих тренеров, не желая опускать рук.

— Это наша девочка. — улыбнулся он, погладив её по голове.

Дании Маркович лишь попытался выдавить из себя улыбку, но получилось что-то смазанное и непонятное. Тем временем Этери направилась к судьям, желая уладить все детали, сказав что они продолжают борьбу. Пока возобновлялись соревнования, девушки молча ходили рядом с катком, разогреваясь, понимая, что быстро остынут. И хоть нужно было и приседать, и делать маховые движения, Саша старалась не перенагружать ноги, внимательно слушая указания Сергея Викторовича, что знал, как вести себя в подобной ситуации. Время шло. Девушки начали выступать, хоть тот настрой у всех давно пропал, сменившись странным осадком на душе и непонятным чувством тревоги. Собраться для всех было тяжёлой задачей, от чего финал соревнований превратился в игру на моральную выносливость, которую проходили не все. Кто-то падал, кто-то забывал движения, смазывая программу, кто-то терял контроль. В итоге в лидеры вышли Аня и Мила, что были такими же фаворитками, как и Саша с Каори, в этот раз действительно надеясь побороться за дорогие медали. И вот на лёд выходит она — последняя, пятая участница, что должна закрывать соревнования.

— Просто катайся, как ты это делаешь обычно. — попросила Этери, настраивая свою подопечную на исполнение.

— Я сделаю всё, что в моих силах. — сказала она, оторвавшись от бортика, огласив свой приговор.

Каждый замер в ожидании чуда, что сейчас совершит эта невероятная девушка, которой было подвластно всё. Казалось, что даже будь у неё закрыты глаза, она всё ровно прекрасно откатает, не моргнув и глазом. Все наблюдали лишь за ней. Каждый был сосредоточен только на её движениях, готовый поверить в то чудо, что она сотворит. И вот начинается знакомая нам «Хабанера», что будоражила кровь, заставляя ту стыть в жилах.

— Всё же не сменила программу. — вздохнул Плисецкий, понимая какой уровень загнула эта девушка, даже не пытаясь ослабить хватку.

И хоть колени начали болеть от простого маха ногой, что был лишь началом всего этого представления, Саша и виду не подала, надев маску игривой танцовщицы, не давая даже и подумать, что у неё травма. Она легко скользила по льду, при этом не забывая про порой резкие выпады или элементы, вторящие музыке, играя на льду, словно на сцене.

«Боже, дай мне сил продержаться…» — молила она, понимая что боль всё нарастает, словно сама ария, подходя к своей кульминации.

Противно, больно и холодно, но она держалась, продолжая упрямо прокатывать свою произвольную, просто не позволяя себе делать ошибок. Начавшие заживать раны стали открываться, постепенно окрашивая и бинты, и тейпы кровью, но никто этого не замечал, увлёкшись прекрасной девушкой, что сейчас вытворяла магию на льду.

— Она прекрасна. — протянул Юри, не веря в то, что та способно так катать даже после травмы.

— Давай, малышка…! — взволнованно голосил Алекс, сидя дома весь на иголках, еле сдерживаясь, чтобы не ринуться в аэропорт.

— Ты сможешь. — шептал Юра, понимая что без победы она с этого льда не уйдёт.

И вот последний прыжок во второй части программы. Связка тройной аксель-луцс. Понимая, что ноги не выдержат два прыжка подряд, Саша принимает срочное решение изменить этот элемент, поменяв на простой аксель, дабы не свалится прямо тут в обморок. И вот она набирает приличную скорость, заходит на прыжок и ловко отрывается от льда, взмыв в воздух.

«Продержись…!» — говорила сама себе Снежная, желая лишь одного — выдержать это испытание.

*шум ликующей толпы*

Она не понимает, от чего зал так резко зашумел, ведь это был простой аксель в три оборота, но останавливаться и спрашиваться времени и сил не было, от чего она поехала дальше, продолжая вести выступление к финалу.

— Чётверной! — заорал вскочивший на ноги Юра, не веря собственным глазам.

Толпа, будто внимая ему, не переставала ликовать, не понимая, как та смогла провернуть этот трюк.

— Мне сейчас не показалось? — спросил Кацуки, притирая по его мнению заляпанные очки, не веря в увиденное.

— Нет… Ты всё верно увидел… — кивнул ошарашенный Виктор, в этот момент будто увидев себя самого на льду. — Это был четверной аксель…!

— Умничка! — заорал Алекс, чуть не упав со своего любимого игрового кресла.

— Она невероятна. — прошептала Этери, сама не веря в то, что эта девушка сумела на Олимпиаде, с травмой колен, прыгнуть сложнейший для девушек четверной прыжок.

Да, они тренировали его, но никогда не делали ставок, ведь он всё ещё не выходил у девушки чисто, постоянно опуская её на лёд. Но в этот раз подчинился, позволив ей забрать дорогущий элемент себе, заставив всех понять, она будет бороться до последнего вздоха.

И вот, музыка закончилась, а Саша стоит в финальной позе, пытаясь не упасть в обморок от болевого шока. Тело вновь разрывает ноющая и тянущая боль, особенно в ногах, заставляя почувствовать как пульсирует кровь у неё в коленях, давая понять, что та уже выбралась на ружу, готовая окропить тут всё. Смотря по сторонам потерянным взглядом она еле догадывается поблагодарить благодарную публику, вяло выполнив свой поклон, после чего направившись к бортику.

— Как ты…? — спросил обеспокоенный Глейхенгауз, осматривая бледную девушку, которая вот-вот и свалится в обморок.

Та ничего не ответила, лишь из силы покачала головой. Дудаков быстро накинул на неё олимпийку, растирая плечи, пока его коллега надевал на коньки защиту, желая помочь вымотанной до нельзя фигуристки.

— Идём. — подавая ей руку, понимая что та может в любой момент свалится, сухо высказалась Этери.

Праздновать было ещё рано, ведь баллы не были оглашены. И хоть малышка сумела откатать свою программу чисто, некоторые элементы пришлось незамедлительно убрать, заменив на более простые, изменив программу, от чего та вышла чуть слабее, нежели на командном соревновании, и ТШЭ это понимали. Кое как сев на диванчик в «Кис энд Край» четвёрка стала ожидать оглашения результатов. Такое было редкостью, но даже зал затих, погружая помещение в тишину, заставляя как-то ужаснуться этой резкой смене.

— Вторая! — загорланил комментатор, увидев баллы молодой фигуристки, что буквально на пару десятых отставала от Бабичевой.

— Нет… — тихо проговорила Саша, смотря ошарашенным взглядом на монитор.

Руки дрожали, а ноги просто отказали, оставляя её бездвижно сидеть на месте, словно испорченная кукла, не веря в то, что все её старания пошли на смарку.

«Не смогла…» — гудело в голове, давя на нервы, вызывая резкий приступ паники и горечь от поражения.

ТШЭ продолжили сидеть в тишине, понимая, что словами тут не поможешь, пока их малышка пыталась унять разгорающийся в душе пожар. Да, она сделала невероятное, но победы это ей не принесло, а значит стараний было приложено недостаточно.

— Нужно собираться. — из силы выдавила из себя Этери, потрепав девушку по плечу, понимая что та просто не позволит себе заплакать на глазах у всех.

Саша молча поднялась, воспользовавшись помощью мужской стороны ТШЭ, ведь ноги стали сильно болеть, отзываясь мощным прокатом, который к сожалению не принёс хозяйке той победы, на которую та рассчитывала. Она молча плелась в медпункт, ведь нужно было срочно проверить состояние её колений, поменяв повязки, что уже приобрели розовый оттенок, выдавая слабость в фигуристке. Мельком она заметила безумно радостную Милу, что со слезами на глазах обнимала тренеров, не веря в то, что последняя в её жизни Олимпиада обернулась чемпионством, ещё и таким.

«Я хотела быть на твоём месте…» — пронеслось в голове Саши, когда они уже вышли в коридор, направившись в больничное крыло.

Конечно, ничего хорошего врач не сказал, осмотрев сильно потрёпанные ноги девушки, которым в ближайшем будущем нужно будет дать хорошенько отдохнуть. Пока врач менял повязки, обрабатывая открывшиеся раны, Саша молча сидела на кушетке, думая о том, что она будет делать дальше. Все эмоции, вроде как, были выплеснуты ранее, от чего сейчас девушку терзало противное смирение и усталость, что заставляла всё копиться внутри.

— Пойдём? — уточнил Даниил Маркович, протянув девушке руку, желая помочь, зная что той сейчас весьма больно стоять на своих двоих.

Снежная молча обвила его руку, направившись к катку, где скоро должна была пройти церемония награждения. Идти туда совсем не хотелось. Не за этой чёртовой серебряной медалью, что уже мозолит ей глаза, терзая душу. Но выбора у неё не было. Не прийди она на награждения, в нынешних условиях, иностранные СМИ быстро бы обвинили ту в нарциссизме и неуважение к другим, чего в ней не было.

— Саша! — Аня быстро подбежала к подруге, что только что зашла на площадку, хмуро смотря себе под ноги. — Как ты? — спросила она, желая удостоверится в том, что та не сильно пострадала.

— Ужасно. — тихо произнесла она, не поднимая глаз.

Сил просто не было. Она потратила всё на унятие отчаяния и выступление, от чего сейчас просто молча ждала церемонии, надеясь поскорее закрыться в своей маленькой комнатке, выплеснув все эмоции, которые в ней до сих пор копились.

— Помни, мы всегда рядом. — сказала Аня, взяв её ладонь в своё.

Снежная наконец подняла глаза, вспомнив как когда-то она впервые услышала эти слова. Тогда ей было примерно так же плохо, ведь её лучшая подруга улетала за сотни километров от неё, ставя под сомнение их дружбу. Но вот они, стоят рядом, продолжая оставаться лучшими подругами, что всегда находят друг на друга время, невзирая на расстояние и их соперничество.

— Я помню. — слабо улыбнулась она, почувствовав как на сердце секундно потеплело.

Аня удовлетворённо кивнула, после чего отпустила её, направившись к тренерам, ведь уже скоро должно было начаться награждение.

— Мила… — тихо позвала подругу Саша, желая сказать очень важные слова, на которые после награждения будет скорее всего не способна.

Бабичева оторвалась от репортёра, попросив его немного подождать, направившись к малышке.

— Как ты? — спросила она, оглядывая весьма вымотанную и даже растоптанную нещадной судьбой девушку.

— Поздравляю. — брюнетка смогла выдавить из себя тёплую улыбку, в душе всё же радуясь за Милу, что очень долго шла к этому моменту. — Ты заслужила это золото. — с этими словами она обняла подругу, желая доказать, что на неё она ни в коем случае не сердится.

Будучи весьма умудрённым годами спортсменом Саша прекрасно понимала, что Миле сейчас тоже не просто, хоть та и сияла радостной улыбкой. В душе она скорее всего сильно винила себя за то, что отобрала у своей малышки награду, к которой та так стремилась, доведя её до такого состояния. И Снежная не хотела, чтобы её сестра брала на себя эту ношу, понимая что её вины в этом нет.

— Спасибо… — прижимая к себе свою малышку вздохнула с облегчением Бабичева, понимая что та не держит на неё зла.

И вот, настала церемония награждения. Девушки уже стояли на пьедестале, готовые получить свои награды, правда улыбка счастья играла только на лице чемпионки. Стоящая чуть ниже Саша была удручена своими мыслями, даже не пытаясь играть на папарацци, желая показать всем, что она не довольная результатом. А находящаяся на последней ступеньке Аня молча поглядывала на бывших соперниц, сильно волнуясь за каждую из них.

— Поздравляю. — проговорил своим старческим голосом умудрённый годами азиат, что награждал фигуристок, вешая на шею Саши отвратительную и такую нежеланную серебряную медаль.

Та лишь сухо кивнула, хмуря тёмные брови, не желая выплёскивать на бедном мужчине своё негодование, что прямо клокотало внутри. Забрав плюшевого тигрёнка и букетик она молча стояла на серебряном пьедестале, пытаясь собраться с мыслями.

«Как же плохо…» — фыркнула она, почувствовав вновь занывшие колени. «Поскорей бы это закончилось.»

Уши прорезает громкая мелодия олимпийского гимна, что звучит для чемпионки этих соревнований, пока две другие молча ждут окончания церемонии. И даже после окончания церемонии вся эта канитель не заканчивается, ведь их ещё и заставляют фоткаться, где Саша еле выдавливает из себя измученную ухмылку. Это максимум, на который она была способна. Быстро покинув лёд, ни сказав и слова тренерам, девушка, накинув олимпийку, помчалась в свою комнату желая наконец побыть одной.

— Проводи её. — попросила Этери, оставляя на себя прессу, понимая что её малышке нужно хорошенько отдохнуть.

Глейхенгауз быстро кивнул, направившись за фигуристкой, ведь добраться до их домика в одиночку было весьма трудозатратно, учитывая состояние малышки. Он ничего не говорил, лишь молча шёл рядом, отгоняя от Снежной разбушевавшихся репортёров, что закидывали их весьма провокационными вопросами. Сев в машину, что удачно оказалась рядом, парочка быстро добралась до их кампуса.

— Я справлюсь. — тихо сказала хмурая Саша, когда заметила идущего по пятам Даниила Марковича.

— Знаю. Но лучше провожу. — отозвался он, не желая отпускать ту одну, желая довести до комнаты.

Она не стала упираться, зная что лишь больше растреплет себе нервы, покорно направившись в комнату.

— Прошу, будь аккуратной. — попросил тренер, смотря на закрывающуюся дверь женской спальни.

Ответа не последовало. Но как только щёлкнул замок он услышал глухой звук, после которого раздался душераздирающий крик. Сердце тут же перестало биться, отзываясь страхом во всём теле, ведь он впервые слышал, чтобы Саша так кричала. Громко, яростно и навзрыд. Заперевшись в своём укромном уголке она наконец позволила себе выплеснуть всё то, что копилось в ней с начала финала соревнования, ураганом прокатываясь по комнате. Не желая терзать и себя, понимая что сейчас ничем ей не поможет Глейхенгауз поспешил уйти от этого ужасного крика, оставив малышку наедине с собой.

Боль — вот что сейчас пронзало всё тело фигуристки, как только она оказалась в полностью тёмной комнате. Упав на колени она хоть и почувствовала боль, но не обратила внимания, сосредоточившись на своей душевной ране. Хотелось кричать. Громко. Так, чтобы рвались связки, отдаваясь хрипотцой в голосе и болью в горле. Она не знала, сколько провела в громком плаче и истерике, закрывшись от всего мира, но когда организм окончательно вымотался, была уже по всей видимости ночь. Снежная поднялась с колен, оставляя на полу игрушку и букет, наплевав на их существование. Сжимая в руке злощастную медаль, она подошла к окну, отодвинув тяжёлую штору, впуская в комнату лунный свет.

«Уже так поздно…» — пронеслось в её голове.

Нехотя она посмотрела на медаль, что покоилась в её напряжённой ладони, сжимая ту всё сильней.

— Чёртова жестянка…! — прорычала она своим сиплым голосом, яростно замахнувшись, кинув награду в стену, оставив на ней небольшую вмятину.

Медаль с глухим шумом упала на пол, выдавая в себе лёгкую погнутость, оставленную после сильного броска.

— Ненавижу!

* * *

Юру долго не отпускали репортёры, что окружили парня со всех стороны, закидывая вопросами, хоть тот и пытался прорваться через их пелену. Вырвался он только к вечеру, кога уже стемнело, побежав в сторону их дома, желая узнать, как там Саша. Она прекрасно понимал, что та, скорее всего, заперлась в их с Милой комнате, от чего для начала ему следовало найти Бабичеву.

— Мила! — выкрикнул фигурист, схватив подругу за плечи, смотря на неё сбитыми с толку изумрудами. — У тебя с собой ключ-карта?!

Девушка захлопала глазами, не ожидая такого от Плисецкого, пытаясь успеть за его словами.

— Н-ну да… — кивнула она, доставая из кормана олимпийки небольшой предмет.

— Отлично! — Юра выхватил у неё из рук карту, сунув свою, побежав в сторону их кампуса.

— ЭЙ! — крикнула она, понимая что ей ещё нужно где-то поспать.

— Можешь занять мою кровать! — крикнул ей блондин, скрываясь за дверьми стадиона.

— Чёртов мальчишка. — фыркнула она, понимая что теперь ей нужно искать Женю, чтобы обо всё договорится.

Тем временем Плисецкий сломя голову мчался в сторону комнаты Саши, намереваясь узнать, как она. Благо кампус был не так далеко от стадиона, от чего он весьма быстро до него добежал, поднявшись на верхний этаж, подойдя к нужной двери. Было тихо. Даже слишком, от чего по спине противно бежали холодные мурашки. Юра достал из кормана карту, поднёс к сенсору, отворив дверь. Уверенно открыв её, он зашёл внутрь, пытаясь высмотреть в этой темени девушку, что видимо где-то спряталась.

— А? — он опустил взгляд, поняв что наступил на талисман нынешних игр, что безбожно валялся на полу.

Быстро положив валяющиеся вещи на небольшую тумбочку, парень прошёл внутрь, осматриваясь. Первое, что он заметил, была серебряная медаль, валяющаяся в углу комнаты, словно ненужный мусор. Юра удручённо на неё посмотрел, понимая что в нормальном состоянии Саша бы никогда не стала разбрасываться такими вещами, осознавая что дела плохи. После, повернув голову, он наконец заметил её — съёжившуюся в комочек в углу комнаты.

— Саша! — обеспокоенно произнёс он, в пару шагов оказавшись рядом с ней, присев на корточки.

Она будто спала, умостив голову на руках, что покоились на согнутых коленях, давая всем своим видом понять, что ей плохо и одиноко.

— Юра… — тихо выдавила из себя фигуристка, поднимая глаза.

— Боже… — выдохнул он, побоявшись, что та вновь учудила что-то, заставив его поволноваться.

Он крепко обнял её, прижимая к себе, заставляя раскрыться, покинув холодный угол.

— Всё хорошо… Слышишь? — говорил он, нашёптывая это ей на ухо, поглаживая по спине, зная как её можно успокоить. — Я рядом. Мы все рядом.

Саша не смогла сдержать наворачивающихся слёз, вновь зарыдав, схватившись за его олимпийку, прижимаясь, словно к самому родному человеку.

— Я проиграла… — говорила сиплым голосом Снежная, утыкаясь носом в его плечо.

— Ничего страшного. — спокойно проговорил он. — Впереди будет ещё одна олимпиада. Там ты и покажешь класс.

— Она только через четыре года. — фыркнула девушка, понимая что для спортсмена, тем более фигуриста это огромный срок.

— Всего-то какие-то жалкие четыре года. — хмыкнул Плисецкий, взяв девушку на руки, перенеся на кровать, усадив ту себе на колени. — Для такой целеустремлённой девушки, как ты, это жалкое мгновение.

Саша замолчала, прижимаясь к парню, чувствуя как боль и страх отступают, сменяясь спокойствием и сладкой нежностью.

— Не уж то ты так просто опустишь руки? — он заставил её оторваться от теплого тела, заглядывая в спокойные, немного блестящие от слёз глаза.

— Нет… — покачала головой девушка, понимая что не хочет сдаваться.

— Вот это наша Александра Снежная! — уверенно улыбнулся Юра, заставляя и Сашу перенять эту светлую улыбку.

Поддавшись какому-то секундному порыву она склонилась к его губам, поцеловав парня, желая так отблагодарить его за всё то, что он сделал. Для неё это очень много значило.

— А?! — Юра не знал куда себя девать.

Тело всё онемело, заставляя его удивлённо глазеть на залитую лунными лучами девушку, что сидела у него на коленях, призрачно улыбаясь.

— Спасибо. — тихо проговорила она, осторожно проведя рукой по горячей щеке Плисецкого.

Видимо вместе с болью и грызущей её несправедливостью наружу вырвались и более глубокие чувства, которые Саша хранила в себе. Она знала, что за столь долгий период их с Юрой дружбы, они стали для друг друга кем-то намного большим, чем просто друзьями, но до последнего не понимала кем именно. Ей казалось, что они были словно брат с сестрой, что всегда рядом, но недавно, хорошенько присмотревшись к действиям парня, поняла, что это далеко от истины. Он был к ней неравнодушен, явно скрывая в себе очень сильные чувства, что держал под замком, понимая, что для подобного сейчас нет времени. И не знай она так хорошо Юру, не догадалась бы, но к его большому сожалению, Саша знала его как своим пять пальцев. И ей прельстили столь яркие чувства, но она была не готова ответить на них, сосредоточенная на работе. И вот соревнования закончены, от чего всё сокровенное может выходить наружу, дожидаясь развязки этой истории.

— Саша… Я… — вдруг замялся фигурист, сильно покраснев, отводя взгляд в сторону, пытаясь скрыться от этого пронзительного сапфирового естества. — Я всё хотел сказать…

Щёки пылали, словно летний пожар, заставляя парня лихорадочно придумывать более красивые слова, которые по итогу вырывались из него несусветной чушью.

— Я люблю тебя. — с улыбкой тихо произнесла Саша, заставляя парня вздрогнуть, посмотрев на отринувшую всё плохое девушку.

— Саша…! — тихо протянул он, понимая что полностью облажался с признанием, что прокручивал у себя в голове миллион раз, но в итоге всё, как обычно, пошло не по плану.

— И где же ответ? — хохотнула она, дожидаясь таких же слов, заставляя Юру нервничать.

— Я-я тоже тебя очень сильно люблю! — выкрикнул он, прижимая к себе Снежную, боясь что та сейчас соскочит с его колен, убежав, словно призрак. — Я хочу быть с тобой всю жизнь! Хочу поддерживать и оберегать! — он почувствовал тёплые прикосновения, понимая что она никуда не бежит, спокойно оставаясь на месте.

— Что ж, тогда тебе стоит знать, я весьма сложный человек. — тихо хохотнула она, смотря в горящие ярким огнём красивые изумрудные глаза.

— Я знаю. — проговорил Юра, убрав выбившуюся прядку ей за ухо, притянув к себе, закрепляя их слова поцелуем.

Тёплый и нежный, он забирал всю ту боль, что копилась в девушке, сменяясь яркой радостью и окрылённостью, что заставляла парить. Как долго они к этому шли. Как долго боялись открыться этим чувствам, опасаясь неудачи, но в итоге всё же решились, разделив нахлынувшее на них счастье.

Примечания:

А вот и продолжение) Жду ваших отзывов и лайков) Давайте добьём 100, я в вас верю)