Дочь кузнеца (гет)

Глава 25

Коноха, поместье дома Каджия-Узумаки…

— Катон: Гокакью но Дзюцу! — оглушая тихий перелесок, шар бушующего огненного пламени вырвался наружу, сжигая всё, чего коснётся.

— ААААААА….Саске, засранец! Ты меня чуть не поджарил. Нечестно пользоваться ниндзюцу! — завопил с другого конца тренировочной площадки Наруто, прихлопывая опалённую чёлку.

— Хн, быстрее нужно реагировать, — ответил Учиха на его выпад, прекрасно понимая, что виноват. С нынешним уровнем контроля чакры ему не следовало применять эту технику, но желание победить пересилило доводы рассудка. Как обычно.

— Да реагирую я, реагирую, — быстро сдулся Наруто, вспоминая, что ни в одну из его фуин-ловушек их оппонент так и не попался, из-за чего Саске и применил свою коронную технику.

За несколько лет совместных тренировок эти двое уже хорошо научились взаимодействовать, учитывая сильные и слабые стороны напарника. Правда, обычно между ними ещё находилась Карин — в качестве посредника и буфера. В академии же талантливого Учиху и делающего значительные успехи Узумаки всё чаще ставили работать в паре — как в командных состязаниях так и в спаррингах. За это время мальчишки приноровились к характерам друг друга, понимая напарника практически без слов. Что оказалось немаловажно, учитывая, что Саске все ещё нехотя расстаётся со словами — будто от сердца отрывает. Самые долгие разговоры у него происходят только с Имой-чан, с остальными — обязательный минимум и только по делу.

— Молодец, Саске! — похвалил появившийся из ниоткуда Какаши, мгновением ранее увернувшийся от той самой техники, что подкорректировала причёску Наруто. — Нужно только поработать над контролем, а точнее — над количеством чакры, которую ты вкладываешь в технику. Кажется, на этот шар у тебя ушла большая часть резерва?

— Да-а-а, — нехотя ответил темноволосый мальчишка, признавая правоту своего учителя. — Осталось меньше четверти резерва.

— А-а-а, так вот почему так далеко пальнуло? — удивился Наруто, подходя ближе. — Я уж было решил, что ты нарочно хотел меня поджарить. Хе-хе.

— Нет. Хотя, может, и стоило — за то, что ты порвал мою любимую футболку, — ответил Саске, показывая огромную прореху с левой стороны, начинающуюся под мышкой и заканчивающуюся на спине.

— Оу, прости, — потупился Узумаки, почесав затылок. — Я хотел провести захват, но рука соскользнула, так что я ухватился за первое, что попалось под руку. Но, наверное, Има-чан сможет её починить. Правда ведь, Какаши-ни?

— Мма, уверен, она сможет, — заверил его Хатаке, потрепав по светлым волосам. — Ну что, закругляемся на сегодня, ребята?

— Ха-а-ай! — моментально повеселел Наруто, вприпрыжку направляясь в сторону дома. — Саске, давай скорее, Кэори оба-сан обещала сегодня приготовить твои любимые онигири с тунцом!

— А ты почему так радуешься, если это мои любимые онигири? — удивлённо спросил Учиха, глядя на светящегося счастьем напарника.

— Потому что Има-чан обещала сегодня принести рамен из Ичираку, когда вернётся с работы, — пояснил тот, сверкая улыбкой до ушей.

— Опять? Как можно есть столько рамена? — вслух удивился Саске, наблюдая за всё быстрее удаляющейся спиной Наруто.

— Если бы ему дали волю, думаю, он ел бы его три раза в день, — со смехом в голосе заметил идущий рядом Какаши.

— Мгм, у него, похоже, зависимость, — повторил Саске слова Имы-чан, которые часто слышал от неё, когда речь заходила о Наруто и его любви к рамену.

— Ну-ну, у всех нас есть свои маленькие слабости, — улыбаясь, прокомментировал Какаши, доставая из подсумка книгу.

— Какаши?

— М?

— Так ты поэтому притворяешься, что читаешь порнуху? — задал ребёнок неожиданный вопрос, наблюдая, как взрослый джонин от удивления споткнулся на ровном месте.

— Ааа…это… О-о…откуда…? — краснея всем лицом, проблеял Какаши, не в силах подобрать слов.

Саске никогда бы в этом вслух не признался, но ему нравилось дразнить своих домочадцев: Наруто, Какаши, Карин. Единственные, кого ему дразнить не хотелось никогда, — это Кэори-сан и Има-чан. С Кэори-сан это было бы странно — она всё-таки мама Карин и тётя Наруто. А с Имой-чан чревато: она потом и отмстить может, любя. С Гаем же это было просто бессмысленно. Он тренированный на Какаши, который, как выяснилось, тоже оказался тем ещё троллем, как говорит Има-чан.

Проживая в этой семье уже больше двух лет, Саске всё ещё казалось странным, что кто-то может любить его просто так. Кто-то не из клана Учиха. В этом отношении они с Наруто понимали друг друга как никто. У блондина никогда не было семьи, а Саске свою потерял. Оба успели узнать, что значит быть одинокими. И порой молодому Учихе казалось, что лучше бы он оставался один: жил в пустом клановом квартале, в своём старом доме, не чувствовал тепла и уюта, не привязывался к новым людям, ставшим так быстро настолько дорогими. Ведь, как ему показали, всё это очень легко потерять в одно мгновение. Его старший брат преподал ему этот ценный урок.

— Хочешь, поработаем завтра над твоей техникой? — вырвал Саске из мрачных размышлений голос Какаши.

— Хм, — просто кивнул он, не доверяя своему голосу.

— Выше нос, Саске, — подбодрил джонин, улыбнувшись и потрепав мальчишку по волосам. Это простое действие наполнило сердце Саске теплом, изгоняя тяжёлые мысли из головы.

Саске давно заметил, что Какаши и Има-чан всегда так делают: они словно знают, когда нужно что-то сказать, обнять или просто поговорить. Он и не помнил, чтобы в его старом доме было так уютно, как здесь, с ними. Нет, мама всегда находила для него время, была ласковой и доброй — совсем как Има-чан. Но отец… Он всегда был занят, холоден и замечал только его старшего брата — Итачи. И это совсем не похоже на Какаши, который всегда находит время для бесед и тренировок, или на Гая, чей позитив и усердие, а иногда и безумные тренировки, способны разогнать любое плохое настроение.

«Иногда я жалею, что не родился в этой семье, как Сакумо-чан и Ранмару-чан», — проскальзывала предательская мысль в голове последнего Учихи Конохи, но он тут же усилием воли давил её.

Дома их встретили радостными воплями близнецы, которые немедленно бросились к отцу, стремясь повиснуть на нём и наперебой рассказывая что-то увлекательное на своём детском языке. Оказалось, что Има-чан уже вернулась с работы и прихватила с собой доставку из Ичираку. Именно поэтому Наруто сейчас тусуется на кухне, стараясь быть поближе к вожделенному рамену.

Кэори-сан, посмеиваясь над племянником, велела ему подождать, пока все соберутся, чтобы вместе сесть за стол. Карин-чан, сидя в гостиной, вдохновенно рассказывает Гаю о своём однокласснике — том самом, которого Има-чан уже давно собиралась познакомить с Майто, предрекая, что они друг другу обязательно понравятся.

Зефир, как ответственный защитник, следил за мелкими Хатаке, находясь поблизости на случай, если понадобится помощь. Яша тем временем помогал Кэори на кухне: расставлял тарелки на столе и распределял места для всех — в порядке, понятном только ему одному. Места за столом всегда менялись, но следовали строгой логике, ведомой только еноту.

Рю-кун, как и полагается уважающему себя коту, не показывался дома в течении дня. Он появлялся только по вечерам, когда гиперактивных малышей уже укладывали спать.

— Привет, ребята! — обратилась Има сразу ко всем, одаривая лёгким поцелуем мужа и макушки близнецов. Мимоходом потрепав волосы Саске, зная, что на большее он может и обидеться.

— Привет, дорогая, — откликнулся Какаши. Едва удовлетворившись одним поцелуем, он тут же потянулся за следующим.

Никто из домочадцев уже не удивлялся и не кривился, глядя на проявления нежности между супругами. Хотя в самом начале их совместной жизни у Наруто и Саске, застававших где-нибудь целующимися Какаши и Иму, случался жутчайший приступ стеснительности, замешательства и паники. Всё-таки в местных традициях не приветствуются, а точнее не предусмотренны публичные выражения любви между супругами.

Если парень и девушка встречаются, пожалуйста — держитесь за руки, обнимайтесь, даже целуйтесь на виду у всех. Но если они уже поженились — ни-ни, оставьте свои нежности за закрытыми дверями спальни. Для Имы, само собой, это было дико и чуждо, а для Какаши, который никогда не жил в полной семье, вовсе незнакомо. Поэтому они решили строить свою жизнь и свои отношения так, как считали правильным.

К тому же Има знала: детям важно видеть пример любящих родителей. Они таким образом учатся, как взаимодействуют взрослые в семье. Ведь папа — это не только тот, кто приходит домой по вечерам, требует ужин и покоя, пока смотрит телевизор. А мама — не только та, что раздаёт задания, подзатыльники и горячую еду.

Совместные приёмы пищи были одной из обязательных традиций этого дома. Все домочадцы знали об этом и старались соблюдать правило. К тому же, хотя не каждый готов был признаться в этом вслух, семейные посиделки за столом были любимым времяпрепровождением для всех.

— Какаши, я сегодня говорил с Куренай-чан. Она сказала, что Асума и Генма сейчас на миссии, но должны вернуться со дня на день, — поделился Гай, подходя к милующимся супругам.

— Ммм… это хорошо, — ответил Хатаке, с сожалением отрываясь от жены и переключая внимание на друга. — Может быть, стоит позвать её за компанию с теми двумя? Я хотел сегодня навестить Тензо, но оказалось, что он на продолжительной миссии. Предположительно, на несколько месяцев.

Идея пригласить друзей в гости и познакомить их с семьёй Хатаке-Каджия и Майто-Узумаки столкнулась с неожиданной проблемой: невозможно застать этих самых друзей в деревне хоть на пять минут. Даже Какаши и Гай, привыкшие к сложным заданиям, не ожидали, что пригласить в гости парочку друзей-шиноби окажется таким трудным делом.

— Не переживайте, — поспешила их успокоить Има, перехватившая одного из близнецов и нежащаяся в объятиях мужа. — Они всё равно пройдут через госпиталь по окончании миссии, и я тут же дам вам знать.

— Хорошо. Главное, чтобы кого-то из нас за это время не отправили на срочное задание, — посетовал Какаши, зарываясь носом в шею жены и с наслаждением вдыхая её запах.

Близнецы перенявшие эту привычку от папы, как и его острый нюх, купались в знакомых и родных ароматах родителей. Подражая отцу, оба мальчугана уткнулись в изгибы шей Имы и Какаши, постепенно успокаиваясь после насыщенного дня активных игр. И так как дневной сон они сегодня пропустили, то очень скоро стали клевать носами, уютно устроившись в тёплых объятиях мамы и папы.

— Родной, пойдём уложим их в библиотеке, — предложила Има, почти шёпотом.

— Поздновато у них сегодня дневной сон случился, — заметил Какаши, следуя за супругой в библиотеку.

— Да уж. После пробуждения они зададут нам жару. Хорошо, что в доме нянек хоть отбавляй, — усмехнулась Има, в который раз радуясь большой команде поддержки, которая особенно важна в нелёгком деле воспитания двух неугомонных малышей.

— Мгм, а скоро их станет ещё больше, — с предвкушением усмехнулся Какаши, представляя лица своих товарищей от знакомства со своей семьёй.

«О-о-о, это будет весело!»

* * *

Госпиталь Конохи…

Генма был недоволен — и это ещё мягко сказано. Мало того, что миссия, по идее плёвая, неожиданно осложнилась стычкой с нукенинами из Тумана, так он ещё и умудрился схлопотать серьёзное ранение. Асума отделался парой царапин — неприятно, но не смертельно, и, в отличие от него, младшего Сарутоби не пытались принудить к госпитализации.

Хотя в чём-то Генме всё же повезло. Его лечащего врача сегодня не было на работе: она со своей верной помощницей находилась на плановой проверке в детском доме, как рассказала одна миленькая медсестра, обрабатывавшая его поцарапанное лицо.

— Кая-чан, а давай не будем сообщать Каджии-сенсей об этом, а я клятвенно обещаю отлежаться дома до полного выздоровления, — чарующим голосом уговаривал девушку Генма, отчаянно надеясь не попасть в руки неподкупной замглавы, которая не поддавалась никаким уговорам.

— Ширануи-сан, я же не ваш лечащий врач, — стеснённо отнекивалась девушка, пряча смущённое личико за упавшей на глаза чёлкой. — Вам в любом случае нужно будет получить разрешение дежурного ирьёнина.

— А кто у нас сегодня дежурный, Кая-чан? — с придыханием и лукавой улыбкой поинтересовался Генма, продолжая дожимать свою жертву.

» Милая девочка, может, на свидание её позвать?» — размышлял раненный «Дон Жуан», стараясь не морщится от болезненных ощущений.

— Генма, прекрати смущать Хитоэ-сан, — разрушила тщательно созданную им атмосферу Куренай. — Хитоэ-сан, позовите сюда, пожалуйста, дежурного ирьёнина. Я послежу, чтобы эти двое не сбежали.

— К-конечно, Юхи-сан, — облегчённо выдохнула медсестра, на мгновение забывшая о присутствии ещё двоих шиноби в смотровой.

Не то чтобы Кае было неприятно внимание красивого мужчины, коим, безусловно, являлся Ширануи Генма, но слава этого ловеласа шла впереди него. А Кая уже решила: пока не станет ирьёнином А-класса, ни о каких отношениях не может быть и речи. Ей очень хотелось хотя бы немного приблизится к своему идеалу — Име-сенсей. Ну или ко второму идеалу — Кэори-сенсей. Обе были профессионалами своего дела, добры со всеми сотрудниками и много помогали жителям деревни.

Особенно это касалось сирот из приюта Конохи. Каждый месяц Има-сенсей и Кэори-сенсей навещали детей, оказывая не только медицинскую помощь, но и привозя сладости, игрушки, фрукты и овощи из собственного сада.

— Но, смею вас заверить, Юхи-сан, сбежать из госпиталя будет не так просто, — взяла себя в руки Кая, обращаясь сразу ко всем троим шиноби. — Служба безопасности без специального разрешения просто не выпустит вас с этого этажа.

— Эээ?

— Это, какое-то нововведение? — более осмысленно уточнила Куренай.

— Не знал, что Хокаге расщедрился на постоянную охрану для госпиталя, — с усмешкой заметил заинтересовавшийся Асума, который до этого молча страдал от невозможности закурить.

— Это не то чтобы нововведение, Юхи-сан. Служба безопасности в госпитале работает уже больше двух лет, — ответила Хитоэ на вопрос куноичи. — И, со всем уважением, но это не было идеей Хокаге-сама, Сарутоби-сан.

— Да-да, это всё замглавы придумала — Каджия-сенсей, — подтвердил Генма, кивнув. — Вы могли об этом не знать, ребята, потому что никогда не пытались избежать «заботы» наших медиков. В отличии от того же Какаши. Кстати, помню, нам об этом нововведении рассказывал один из ирьёнинов, но он не упоминал, что из госпиталя нельзя будет уйти по собственному желанию, без одобрения ирьёнина.

— Вы не так поняли, Ширануи-сан. Только хирургическое и родильное отделения нельзя покинуть без одобрения лечащего врача, — пояснила Кая, уверенно расправив плечи. Голос её звучал спокойно, но твёрдо, как и всегда, когда разговор касался её любимой работы.

— Ммм, ну это имеет смысл, — согласился Сарутоби, одобрительно покачав головой. Он прекрасно знал, как трудно заставить некоторых шиноби, особенно Хатаке, да и не только его, пройти полноценное лечение. — Хитоэ-сан, а кто же тогда состоит в вашей службе охраны? Если это не отряд назначенный Хокаге… Неужели гражданские?

— О, нет-нет, что вы, Сарутоби-сан… — начала было Кая, но её прервал чужой голос.

— В службе безопасности Госпиталя Конохагакуре но Сато состоят только шиноби, Асума-кун, — раздался хриплый, глубокий голос от открытой двери кабинета. — Путь нас и списали по разным причинам, но мы все ещё шиноби.

— Кондо-сан? — потрясенно пробормотал Асума, с неверием глядя на стоящего в дверях мужчину. Это был человек, которого он знал как погибшего. Или, по крайней мере, утратившего способность ходить: слухи утверждали, что ему пять лет назад вражеской техникой оторвало обе ноги без возможности восстановления.

— Давно не виделись, Асума-кун, — усмехнулся мужчина в густую тёмно-рыжую бороду. Его крупная фигура напоминала ссутулившегося медведя, да и манера двигаться была схожей: чуть тяжеловатой, но уверенной.

— Кондо-сан, я не знал, что ты… Что тебя… Как ты…? — запнулся Асума, не в силах закончить ни один из вопросов. Он просто не находил слов, чтобы спросить о том, что его действительно потрясло. Да и как вообще о таком спросить? Последний раз он видел этого мужчину перед своим уходом из Конохи, он был одним из немногих, кто не осуждал поступок младшего сына Хокаге.

Кондо Акира был защитником по натуре. Не удивительно, что его часто назначали наставником для молодых шиноби, будь то чунины или даже джонины, отправлявшиеся на первые серьёзные миссии. Асума тоже когда-то был в их числе.

— Да-да, знаю, отлично выгляжу. Меня тут починили, поставили на ноги, да и сделали главой охраны, — ответил Кондо кратко, как бы между делом. Его слова прозвучали спокойно, словно он говорил о какой-то мелочи. Будто это не он пять лет назад похоронил надежду на нормальную жизнь, получив страшный вердикт — инвалид. И будто это не его жизнь перевернула одна девушка с безумными идеями, которую кто-то побаивался, кто-то боготворил, но уважали все без исключения.

— А-но, Кондо-сан, я пойду позову дежурного ирьёнина. Ширануи-сан отказывается от госпитализации, — вмешалась Кая, стараясь говорить профессиональным тоном. Она уже направилась к двери, всё ещё загораживаемой внушительной фигурой «безопасника».

— В этом нет необходимости, Кая-чан. Их отпускают под ответственность Майто-сана, — успокоил медсестру Кондо. Он чуть сдвинулся в сторону, открывая вход для терпеливо ожидавшего за дверью Зелёного Зверя.

— Йоош! Моё пылающее сердце и сила юности гарантируют, что наши товарищи достигнут дома целыми и невредимыми! — воскликнул Майто Гай, сверкая своей самой лучезарной улыбкой.

* * *

Под весёлую болтовню Гая четвёрка шиноби покинула гостеприимные стены госпиталя и направилась, по приглашению Майто, к нему в гости. Зелёный Зверь Конохи после женитьбы надолго выпал из общего круга знакомых — что, впрочем, было вполне ожидаемо. У него теперь семья, жена и дочь. Но вот, после долгого перерыва, он пригласил друзей в свой новый дом, между делом пообещав предоставить медицинскую помощь упрямому Ширануи, который упорно делал вид, что его раны его совершенно не беспокоят.

К тому моменту, когда компания добралась до ворот усадьбы, Гай практически тащил Ширануи на себе.

— Генма, ты уверен, что не хочешь, чтобы я тебя понёс? — в который раз предложил заботливый Гай, с тревогой заглядывая в напряжённое лицо своего друга.

— Я в полном порядке, — словно заевшая пластинка, пробормотал токубецу-джонин, упрямо поджимая губы.

Он, честно говоря, и сам не понимал, зачем так упирается, будто за все эти годы они не видели друг друга в самом разбитом состоянии.

— Оставь, Гай, — посоветовала Куренай, служившая такой же поддержкой для Асумы, который неожиданно на полпути тоже почувствовал себя крайне уставшим.

Только разница в росте позволила Сарутоби скрыть свою чрезмерно довольную физиономию от куноичи, обнимавшей его за пояс.

— Ну что ж, мы на месте, — обратил внимание товарищей на кованные ворота Майто.

Это был один из тех редких случаев, когда ситуация заставила Зелёного Зверя действительно нервничать. Конечно, он знал, что если что-то пойдёт не так, Има-чан способна стереть гостям память, и они никогда не вспомнят о посещении этого места. Но Гай всё же надеялся, что всё пройдёт хорошо. Ему хотелось, чтобы больше их друзей познакомилось с его семьёй, с их детьми.

Да, в душе Майто уже давно решил, что они действительно «их». Дети Какаши — его вечного соперника и практически брата — были и его с Кэори-сан тоже. Так же, как и Карин-чан стала частью семьи Имы-чан и Какаши. Для себя он решил, что если он или Хатаке однажды повторят судьбу своих отцов, то оставшийся станет опорой и защитой для всех детей, равно как и для Кэори-сан и Имы-чан.

Правда, когда он поделился этой мыслью с женой своего товарища, она тут же сказала, чтобы никто из них даже и не смел думать об этом. Более того, пообещала, что если потребуется, достанет их обоих даже с того света.

Учитывая способности Имы-чан, Гай ей охотно поверил.

— Красиво-о, — протянул Асума, разглядывая кованные створки ворот изображающие небольшое дерево.

Металл причудливо изгибался и переплетался, образуя изящное лиственное деревце. Его ствол разделялся ровно посередине при открытии ворот, открывая взору гостей великолепный сад. На переднем плане расположились два небольших домика, а в глубине виднелся большой двухэтажный дом.

— Ого, сколько здесь места… — удивлённо протянул Генма, забыв на мгновение о своём плохом самочувствии.

— А-ха-ха, да, территория довольно большая, — рассмеялся Гай, с удовольствием наблюдая за их реакцией.

В первое время он и сам не мог перестать восхищаться этим местом, буквально привыкая здесь жить после своей маленькой стандартной квартиры шиноби.

— Пойдёмте в дом, — предложил он, широким жестом приглашая друзей внутрь.

* * *

Как обычно по будням, в это время дня подрастающее поколение шиноби находилось в академии. Пока дети грызли гранит науки, а Има с Кэори были на работе, Какаши и Гай присматривали за близнецами. Если же оба джонина находились на заданиях, их жёны заранее подстраивали свои рабочие графики так, чтобы одна из них обязательно оставалась дома с детьми. Эта система показала себя довольно эффективной, помогая молодым родителям справляться с пятью разновозрастными детьми.

Старшие дети тоже активно помогали. Карин и Саске, освоив простые рецепты под руководством Имы, научились готовить каши для малышей. Сакумо и Ранмару, которые недавно начали есть что-то кроме грудного молока, приходили в неописуемый восторг, когда старшие ребята брали их утром на кухню и вместе готовили завтрак, якобы для всех, но кроме них мало кто ел с утра кашу в этом доме. Наруто, хоть с готовкой так и не поладил, отлично управлялся с задачей накормить капризуль завтраком. Постоянные игры с гиперактивными полуторалетками стали для этих троих не только развлечением, но и тренировкой скорости и реакции.

Сегодня же неугомонные близнецы изматывали только папочку, поскольку неутомимый дядя Гай, с которым всегда так весело играть, неожиданно умчался по каким-то важным делам.

Второй час игры в прятки подходил к концу, когда Какаши наконец поймал обоих карапузов. Для этого ему пришлось обратиться за помощью к своим нинкенам — ведь поймать двух маленьких магов, которые «неконтролируемыми» магическими выбросами перемещаются по комнатам, не самое простое дело.

Има определила это явление как спонтанная аппарация и установила строгие ограничения, теперь радиус перемещений близнецов ограничивался площадью дома.

— Спасибо за помощь, Паккун, — поблагодарил Какаши мопса, держа на руках старшего сына, пока младший с удовольствием обнимался с млеющим нинкеном.

— Не вопрос, босс. Зови в любое время, — уверенно ответил Паккун своим глубоким голосом, подставляя шею под ласковые почесушки от самого младшего Хатаке. — Ты же знаешь, мы с ребятами всегда с радостью присмотрим за твоими щенками.

— Знаю-знаю. Я позову всю команду завтра. Сможете провести достаточно времени с детьми. Карин-чан соскучилась по Бисуке, да и Има-чан пожаловалась, что давно вас всех не видела, — поделился Какаши. — Кстати, не удалось связаться с тем кланом, о котором мы говорили в прошлый раз?

— Пока нет. Прости, босс, — вздохнул Паккун. — Древние и благородные кланы нинкенов теперь всё реже выходят на связь с людьми.

— Ну ничего. Не страшно, — успокоил его Хатаке, размышляя о том, что, возможно так даже лучше. — Оставим пока это дело.

— Боишься, Има-чан расстроится, если какой-то из кланов всё-таки предъявит права на её питомца? — догадался проницательный пёсель, искренне заботившийся о жене своего командира и тоже не желавший её огорчать.

— Да-а-а… — выдохнул Какаши, опуская Сакумо на пол, чтобы тот смог вместе с братом поучаствовать в коллективных прощальных обнимашках с Паккуном.

После того как близнецы вдоволь потискали нарочито серьёзного мопса, Какаши развеял технику призыва, отправляя своего нинкена обратно в его мир.

— Ну что, ребята, как насчёт перекуса? — спросил он у своих карапузов, замечая, что они немного подустали от активных игр. У элитного джонина Конохи, даже возникла мысль, что возможно получится уложить сегодня детей на дневной сон.

— То, на ручки! — потребовал Сакумо, поднимая руки вверх в понятном даже без слов жесте.

— Хай-хай, — усмехнулся джонин, подхватывая сына одной рукой и тут же обращая внимание на второго ребёнка. — А ты, Ран-чан, хочешь к ото-чану на ручки?

— Неть, сам! — с независимым видом заявил ребёнок, цепляясь для надёжности за ткань штанов отца и шагая рядом с ним по направлению к кухне.

Далеко семейство Хатаке уйти не успело: от двери гостиной раздался неожиданно голос, заставивший их остановится и обернутся на вошедших.

— Асума, Куренай, кажется, мои ранения серьёзнее, чем я думал. У меня начались галлюцинации. — пришибленным голосом пробормотал Ширануи, во все глаза разглядывая невероятную картину. — Я вижу Какаши с ребёнком на руках в доме Гая… у него серебряные волосы и…о-о-о… Вы только посмотрите, позади него ещё один, точно такой же.

Спрятавшийся за ногой отца Ранмару высунул любопытную моську, разглядывая незнакомых людей из самого безопасного места — из-за папиной спины. Находящийся на руках у Копирующего Сакумо, с точно таким же лицом, внимательно изучал вошедших взрослых, после чего широко улыбнулся и весело помахал ручкой своему любимому дяде Гаю.

— Это гендзюцу, — уверенно заявил Асума, не отводя серьёзно-сосредоточенного взгляда от сереброволосого семейства.

— Никогда бы не подумала, что он будет первым из нас, кто обзаведётся потомством, — ошеломлённо проговорила Куренай, на минуточку специалист по гендзюцу, так же пристально рассматривая Какаши с детьми.

— Да, это гендзюцу, — повторил Асума, приобретая почти такой же пришибленный вид, как и Генма.

— Ах ты тихушник, Хатаке! Когда ты успел настрогать двоих детей? — с возмущением воскликнул Ширануи, поражённо переводя взгляд с одного ребёнка на другого.

— Нет-нет, это точно гендзюцу, — упрямо пробормотал Асума, теперь уже обращаясь больше к самому себе. Его вопросительный взгляд скользнул к поддерживающей его Куренай.

— Маа, кажется, Асума сломался, — с ленивой усмешкой прокомментировал Какаши, легко поднимая на руки и второго ребёнка.

— А кто же мать? — задала животрепещущий вопрос Юхи, переводя вопросительный взгляд с невозмутимого Какаши на сияющего Гая, а затем обратно.

Всем известно, что Хатаке Какаши — убеждённый холостяк. Да, половина женского населения деревни вздыхает по нему, но он никогда раньше не был он замечен в романтических связях. Вот и у единственной куноичи в группе возник закономерный вопрос: кто же эта удивительная девушка, которой удалось покорить сердце одинокого волка Хатаке? Что она и озвучила.

— Пёс он, а не волк, — сварливо пробурчал Генма, хмуро разглядывая друга. — Так кто…жена?

— О-о-о, мне казалось это очевидно, — Какаши кивнул на близнецов у себя на руках. — В любом случае она скоро будет дома, так что вы сможете познакомится.

— Аха-ха-ха, Какаши, ты так удивил наших товарищей, что они даже не обратили внимание, что ты не надел свою маску! — разразился смехом Гай, указывая на казалось бы очевидную деталь, которую, как оказалось, все трое шиноби полностью упустили.

— И правда…

— Так вот ты какой?! — почти одновременно выдохнули Асума и Куренай, рассматривая открытое лицо Копирующего Ниндзя.

— Так, Хатаке, не вздумай сверкать своей смазливой физиономией на публике. Ты теперь занят, тебе излишнее женское внимание ни к чему. — совершенно серьёзно заявил Генма, оценивающе прищуриваясь и явно размышляя о том ущербе, который внешность друга может нанести его собственным похождениям.

— Какаши, а где твой шаринган? — озадаченно спросил Асума, вызывая немой шок у остальных.

— Хааа, — с тяжёлым вздохом протянул Хатаке, бросив взгляд на своих детей. — Пойдёмте на кухню, там всё расскажу.

« Ну, чего-то подобного мы с Гаем и ожидали», — подумал Какаши, внутренне подготавливаясь к предстоящей беседе. — «Надеюсь, Има-чан вернётся поскорее»