Прирождённый лидер. Том I - 1991/1992. Тайна Затонувшего королевства (гет)

Приближалась самая страшная часть года. Если столкновение с троллем было кратковременным стрессом, и то не для всех учеников, то вот экзамены, поставленные на последнюю учебную неделю, пугали намного сильнее. Основной причиной были даже не сами тесты, а их ожидание, заставляющее всех вокруг вести крайне нервно. Особенно учеников пятого и седьмого курсов, ведь для них эти экзамены были тренировочными испытаниями перед С.О.В. и Ж.А.Б.А.

Первокурсники, к числу которых относился и я, разумеется, раньше (в большинстве своём) не сталкивались с подобным испытанием, однако из-за общей атмосферы в замке тоже начинали волноваться, стараясь лучше заниматься на уроках, чаще бывать в библиотеке и вспоминали всё, что прошли за год.

Для первого курса Гриффиндора, да и старшекурсников, основным возмутителем спокойствия в гостиной стала Гермиона. Она, соответствуя своему статусу самой умной ведьмы первого курса и отличницы, сильнее всех нервничала из-за экзаменов, до которых оставалась ещё неделя. Постоянно перечитывала свои записи, проверяя и перепроверяя их. Да и старшекурсников донимала, уточняя у них информацию о прошлогодних экзаменах.

Разумеется, её нервозность передавалась и нам. Из-за чего первый курс Гриффиндора на краткий миг стал самыми частыми посетителями библиотеки. Даже Рон, к огромному удивлению своих старших братьев.

И, разумеется, такая нервная обстановка способствовала конфликтам. Дин спорил с Симусом об огненных заклинаниях, Рон и Гарри чуть было не подрались за учебник по зельям, ну а Гермиона спорила со всеми. Единственной, кто держался подальше от этих конфликтов, была Парвати, которая всё больше времени проводила в гостиной Когтеврана со своей сестрой.

И если вы подумали, что такая обстановка обошла стороной меня, то сильно ошибаетесь. Во-первых, я сам волновался перед экзаменами. Даже полная уверенность в своих знаниях не давала мне возможности спокойно выдохнуть. Да ещё и атмосфера в гостинной, где все мои однокурсники только и делали, что готовились, тоже влияла не очень позитивно.

Во-вторых, мне стало очень сложно заснуть. По непонятной для меня самого причине. Часами ворочался, принимал все возможные позы — на спине, на животе, на боку, — но сна не было ни в одном глазу. Разумеется, из-за этого я не высыпался и становился более раздражительным, чем обычно.

Тем более мои обычные способы избавления от стресса в виде утренней пробежки или полётов на метле из-за погоды за окном в виде мокрого снега становились недоступны. И это тоже было очередным поводом для недовольства. Единственное, что мне оставалось, было закапываться ещё глубже в книги, но «Двадцать тысяч лье под водой» были прочитаны, так что и этот способ пропадал.

А в качестве вишенки на торте, моё исследование древней истории Британии застопорилось. Да, несмотря на то, что изначально начинал с изучения Лионесса, сейчас я занимаюсь историей островов в общем. Но даже это не спасло меня от ступора в районе примерно 2-1 века до нашей эры. Информации мизер, где искать новую — непонятно, «История Магической Британии» нового ничего не даёт — всё это неимоверно бесило.

В результате всего этого в конце года я представлял из себя сгусток нервов, который только подтолкни, и он взорвётся. Что и произошло в самом начале той недели. Мы все вместе собрались в гостиной и обсуждали экзамен по истории магии, который должен был быть у нас самым первым. Я же в этот момент вернулся из библиотеки после очередных бесполезно потраченных часов над переводом текста.

— О, Джон, ты вернулся? — с нервной улыбкой встретила меня Гермиона — А мы тут как раз обсуждаем гоблинские восстания. Ты же многое знаешь, расскажи что-нибудь о них.

— Гермиона, всё, что я знал о восстаниях гоблинов, я тебе уже вчера рассказывал — недовольным голосом буркнул я, проходя мимо, собираясь пойти в нашу спальню, дабы попытаться хоть немного подремать — Так что ничего нового ты от меня не узнаешь.

— Ну а вдруг ты сегодня в библиотеке бы что-нибудь узнал насчёт этого? — будто не замечая моего состояния, продолжала наседать моя подруга — Кстати, а проверишь мои конспекты?

— Да отстань ты уже! — вспыхнул я, не выдержав — Мы уже кучу раз проверяли твои конспекты! Всё нормально в них! А в библиотеке я вообще ничего не нахожу! Задолбало всё!

Выкрикнув это и, разумеется, привлекая внимание всех, находящихся в это время в гостиной, я направился за её пределы, демонстративно громко хлопнув портретом на входе. При этом, уходя, я полностью проигнорировал Гермиону, которая сидела, поджав губы, явно расстроенная тем, что я на неё наорал.

Первым делом я направился в одну из уборных, которые были расставлены по всему замку. Добравшись до неё, я посмотрел на себя в зеркале и с ужасом увидел маленькие тёмные точки у себя в радужках. Что ясно говорило о том, насколько я сейчас был взбешен. Это очень, очень плохо…

Если я из-за подруги так бешусь, то страшно представить, что будет, если с Малфоем столкнусь и он попробует меня задеть. Не думаю, что во второй раз директор сможет меня выгородить от очередного скандала. Так что надо успокоиться и что-то делать с моим нынешним состоянием.

Первым делом я умылся холодной водой, приводя нервы в порядок. После чего смог обдумать произошедшее в гостиной и понять, что сильно обидел Гермиону. Если вспоминать её взгляд, то не удивлюсь, если она начнёт плакать. Понятное дело, что не в гостиной, а поднявшись в спальню. Остается только надеяться, что Лаванда, отличавшаяся чуткостью, поможет ей.

Из всего этого выходило то, что мне надо что-то делать со своим поведением. Или найти способ хоть как-то успокоиться. Я было хотел пойти к брату, дабы у него совета спросить, но затем я вспомнил, как он позавчера выглядел… Сейчас к нему безопасно может подходить только Эмили, которую он ни в коем случае не ударит. Остальные же, в том числе и его младший брат в моём лице, рискуют получить книгой по голове.

Так что в таких печальных думах я покинул уборную и двинулся, куда глаза глядят. Благо замок у нас огромный, так что можно хоть весь день бродить, не посещая одного и того же места дважды. Смотрел я в пол, не разбирая дороги, ровно до того момента, как меня внезапно не окликнули.

— О, Джон, привет! Чего тут один бродишь? — спросил удивительно знакомый голос.

— О, привет, Парвати — обернувшись, я увидел свою одногруппницу, которая шла по коридору с удивительно спокойным выражением лица — Да… С Гермионой поссорился. Снова вспылил на неё…

— Ууу… Тяжёлый случай — слегка улыбнулась девушка — Вы с ней, я смотрю, часто спорите в последнее время. Что-то случилось?

— Будто ты не знаешь — буркнул я, но затем вспомнил, что время в гостиной нашего факультета она почти не проводит — Ах да… Да из-за экзаменов это. Все стрессуют, я волнуюсь, Гермиона особенно сильно нервничает, и из-за этого и поссорились.

— Поняла — кивнула Парвати, а затем внезапно схватила меня за руку и потащила в сторону одного из неиспользуемых кабинетов. Интересно, откуда их в школе столько? Пару десятков как минимум, и это лишь те, что я видел. Так-то их намного больше.

— Что ты делаешь, Парвати? — удивлённо воскликнул я, но совершенно не сопротивлялся тому, так как знал, что вреда она мне явно не нанесёт.

— Увидишь, Джон, увидишь — с загадочной улыбкой ответила она.

Зайдя в кабинет, в котором, кроме кучи всякой старой мебели, покрытой многолетним слоем пыли, из-за которой во мне проснулась аллергия, которой никогда не было, были и на удивление новенькие подушки разных тёплых цветов. На одну из таких подушек села Парвати и приказала повторять за ней.

Я, всё ещё не понимая, зачем это делаю, следовал её указаниям. Раз она так уверенно всё делает, наверняка у неё есть какая-то задумка, которая может помочь, верно? Усевшись и с трудом сложив ноги так, как это делала девушка передо мной, кажется, это называется поза лотоса, я выжидающе посмотрел на неё.

— А теперь ты должен закрыть глаза и попытаться полностью очистить разум от всех посторонних мыслей — сказала девушка, закрыв глаза.

— А чем мы вообще занимаемся? — спросил я, также опустив веки.

— Медитацией. Ты ведь говоришь, что сильно волнуешься из-за экзаменов, верно? — не могу видеть её лица, но чувствую, что она тепло улыбнулась — Думаю, это может тебе помочь.

— Возможно — кивнул я себе. Парвати вон, кажется, вообще не нервничает. Может, как раз благодаря этому?

В следующую секунду я попытался последовать указаниям девушки и очистить мозг от мыслей. Правда, чем больше я пытался ни о чём не думать, тем сильнее я думал. Явно это не то, что нужно. Так что я просто отпустил все мысли, представляя перед собой ровную водную гладь. И, несмотря на то, что разное так и лезло в голову, а за окном завывала метель, я таки смог прийти к тому состоянию, которого и добивалась Парвати.

Не знаю, как долго мы так сидели — по внутренним ощущениям несколько часов, а по факту намного меньше. Но зато в итоге я почувствовал себя намного легче. Чувство, что кости черепа сдавливают голову, пропало, да и на душе стало спокойнее. Правда, головная боль никуда не делась, но её причиной был недосып. Кстати, впервые за последние дни я почувствовал, что по-настоящему хочу спать.

— Парвати, ты моя спасительница — сказал я, стоило нам подняться на ноги.

После чего подошёл к девушке и крепко её обнял. Она же лишь улыбнулась, отвечая мне такими же тёплыми объятиями. Причём обнимались мы дольше, чем обычно делали это утром или вечером. Да и, если честно, разрывать их я не стремился. Лишь когда это стало слишком неловко, мы отошли друг от друга.

— Всегда пожалуйста, Джон — ответила девушка и, подобрав свою сумку, покинула комнату, оставив меня здесь одного.

Я же, немного посидев и обдумав произошедшее, тоже покинул данную комнату и направился в сторону гостиной, не жалея о потраченном времени. Если так подумать, то, кроме получения отличного способа избавления от стресса, я сегодня впервые провёл время с Парвати. Обычно либо мы всем первым курсом Гриффиндора ходим, либо же она тусит с Лавандой. Сегодня же мы проводили время наедине, и я совру, если скажу, что мне было неприятно.

Теперь, когда моё психологическое состояние было приведено в норму, мне оставалось сделать ещё одну вещь. Так что я чуть ли не бегом двинулся в сторону нашей гостиной. Зайдя внутрь, я обнаружил комнату абсолютно пустой, за исключением своей лучшей подруги, которая сидела, уткнувшись в учебник по пресловутой истории магии.

Однако я ясно мог видеть, что её мысли сейчас занимала явно не пособие за авторством Батильды Бэгшот. Так что я тихо подошёл к ней и, присев на диванчик рядом, обнял за подрагивающие плечи и принялся извиняться за своё ужасное поведение. Символом того, что меня простили, было громкое шмыганье носом со стороны девочки и её ответные объятия. Так что можно сказать, что, несмотря на трудности, день окончился удачно.

* * *

В итоге благодаря медитации, которой занимался каждое утро после зарядки и вечер перед сном, я смог привести своё психологическое состояние в норму. По крайней мере, нервничать и злиться на всё и всех вокруг я стал значительно реже. И даже куча домашних заданий, которыми нас завалили учителя в последние учебные дни декабря, не казались какой-либо значимой проблемой.

Да, кстати о них. Флитвик задавал изучить заклинание или группу заклинаний и написать эссе, Макгонагалл то же самое требовала, но относительно своего предмета. Снейп приказывал тщательно расписать назначенное им зелье, указав влияние каждого из ингредиентов, остальные же просто требовали написать контрольную или небольшое сочинение на заданную тему. Разве что Бинс ничего не требовал, что неудивительно.

Достаточно быстро, в течение пары дней разобравшись со всеми этими заданиями, я мог хоть немного расслабиться, лишь лениво повторяя пройденный материал да стараясь успокоить Гермиону, говоря, что она со всем справится. И вот наступило 16 декабря, день первого экзамена — Истории Магии.

Если я представлял из себя образец эталонного спокойствия, за что ещё раз спасибо близняшкам Патил. В это же самое время моя лучшая подруга представляла из себя чистый комок нервов, волнующийся по каждому поводу. Так что в определённый момент, когда она уже начала дёргать волосы, мне пришлось отвести её в сторонку и крепко обнять, поглаживая по голове, говоря, что всё будет хорошо.

Это вроде как ей помогло, и она немного успокоилась. После чего отлично сдала экзамен, который представлял из себя простой письменный тест. Точно так же, как и остальные. Разве что на зельях надо было сварить одно из них без рецепта, на чарах показать, что умеешь, а на трансфигурации превратить как можно больший объект в другой предмет. И чего мы волновались, собственно говоря?

В итоге, в последний день учёбы, нам раздали пергаменты с оценками. У нас с Герми, разумеется, по всем предметам было «Превосходно», да и остальные первокурсники Гриффиндора не подкачали — ни одного тролля. Что можно и сказать о остальных наших однокурсниках. Кроме Крэбба и Гойла, разумеется. Меня удивляет, что они вообще что-то смогли сдать. Но не о них речь.

И вот вечер 22 декабря. Все собираются на поезд, обмениваясь адресами, чтобы переписываться. В Хогвартсе из нашей компании остаются только Рон и Гарри. Клятвенно пообещав им постоянно писать, да и подарков купить, мы попрощались и пошли на поезд. Ну и, быстро решив, мы всем первым курсом львиного факультета собрались в одном купе, всю дорогу болтая о планах на каникулы.

В этом диалоге по большей части не участвовала Гермиона, вымотавшая себе все нервы из-за экзаменов и теперь просто посапывающая на моём плече, и я сам. За привычной улыбкой и весёлым поведением пряталось волнение и боль от того, что я возвращаюсь в наше поместье. К ней. Лишь Невилл смог разглядеть мои настоящие чувства и понимающе кивнул.

Поезд уносил нас прочь от Хогвартса, его учебной суеты и вёл меня к встрече с моим самым большим страхом и глубокой боли.

Продолжение следует…