Syberia 3. Таймырское приключение (джен)

Утро было странно тихим — в самом городе ни звука. Не то слово, даже машин не видно, не говоря уже о прохожих. Да и собаки будто вымерли — не слышно лая и привычных завываний. Всё как будто вымерло. Кейт не нравилась такая тишина — затишье перед бурей, не иначе. Мысли о том, что случилось что-то неладное, не покидали Кейт всё время пути до мастерской Штайнера. Паранойя не замедлила подкрасться сзади и ей казалось, что она слышит шаги позади себя.

Дверь мастерской была закрыта, но в этот раз на звонок никто не отреагировал. Обычно по нажатию кнопки, автоматон живо открывал дверь, произнося дежурное приветствие. В этот раз — никакой реакции. Может, Семёна нет на месте? Но почему тогда на входе повешена табличка «открыто»? Кейт, почуяв неладное, крепко сжала рукоять складного ножа у себя в кармане и, осторожно приоткрыв дверь мастерской, заглянула внутрь. На рабочем месте часовщика был страшный беспорядок — ящики вывернуты, бумаги разбросаны, местами даже ламинат выковырян. Здесь будто прошёлся смерч. Сразу видно — работал дилетант, раз столько следов после себя оставил и, похоже, ничего так и не нашёл. Он явно не ради денег устроил здесь столь поспешный обыск, ибо в таком случае просто бы унёс кассу, да и часы, по большей части, оставались нетронутыми. С самыми недобрыми чувствами Кейт вошла внутрь и тут же вскрикнула: сам мастер лежал на раскладном кресле с забинтованной головой. Повязка совсем свежая, даже запылиться не успела. Наложена явно профессионалом. Значит, здесь был профессиональный медик. Почему же он не вызвал скорую? Семён уже не молод, и даже лёгкое сотрясение может иметь для него самые тяжкие последствия.

— Семён! — с дрожью в голосе позвала Кейт. — Кто вас так?

Мастер приоткрыл глаза и медленно повернул голову к посетительнице:

— А-а, Катерина, это вы? Если бы я ещё знал… Документы на паром при вас?

— Д-да… — робко ответила Кейт. — А вы… Вы протез доделали?

— Там всего пару деталек осталось завинтить. Просто подберите шестерёнки по размеру, и готово. Чертёж должен быть где-то здесь. Пожалуйста, если вас не затруднит, завершите сборку. Я бы мог, но… Не в том я уже возрасте, чтобы меня по башке лупили все, кому не лень.

Быстро собраться и сконцентрироваться в стрессовой ситуации для Кейт было довольно проблематично. Конечно, взорвать кран — это одно. Угроза жизни существенно придала ей скорости, теперь же нависла новая опасность. Не факт, что преступник не притаился где-то рядом наготове с оружием. Теперь ей противостоял куда более опытный и циничный противник. Ничего не оставалось, как принять те самые таблетки, что помогли ей решиться ударить Замятина по голове. Что ни говори, а на живого человека руку поднять куда сложнее, чем разрушить кран.

Допинг подействовал молниеносно и Кейт уже спокойно, забыв о раненом часовщике, искала протез в мастерской, заодно — коробку с шестерёнками. По счастью, штангенциркуль лежал на видном месте и измерить диаметры шестерёнок было довольно легко. Так, механизмы на месте. Немного смазать эту конструкцию и… Вот так! Нога готова, хоть куда её ставь.

Кейт пыталась понять, что искал взломщик. Почему он оставил после себя столько следов? Может, он был неопытен? Или боялся быть застигнутым? Последнее казалось более вероятным. Он предполагал, но не знал наверняка, что нужная ему вещь будет здесь, в мастерской.

Выходить в одиночку в город Кейт не рисковала, поэтому решила набрать доктора Замятина. Как бы странно это ни звучало, с ним она чувствовала себя в безопасности. Да, возможно, это лишь ситуативный союз, но сейчас выбора не было.

— Да, — лениво отозвался доктор после полуминуты гудков.

— Д-доктор, это я, Кейт, — дрожащий голос сразу насторожил Константина Дмитриевича. — Я в мастерской Штайнера. Тут… Ну… Это не займёт много времени…

— Понял, понял, — буднично Замятин. — Ладно, ждите.

Константин Дмитриевич нажал «отбой» и спешно засобирался на улицу, вызвав те самым немалое удивление остального персонала. Куда это главврач подорвался в самый разгар рабочего дня? Поговаривали даже, что он у себя дома беглых пациентов прятал, ибо далеко не все сбежавшие были найдены. Но вот «номер 10» успела засветиться на ярмарке, причём её видели в компании доктора, а это уже давало массу поводов для сплетен. Впрочем, сам Замятин смотрел на всё это сквозь пальцы — ему не привыкать.

— Ольга Владимировна, — доктор заглянул в кабинет своего зама. — Приготовьте выписку для пациента по фамилии Араакчаа-Оол. Протез готов, значит он может ходить.

— Хорошо, Константин Дмитриевич, — ответила Ольга. — Хотя я бы его не выпускала, пока бы не убедилась, что он бросил курить и не сорвётся.

— Это уже не наши проблемы, — отмахивается доктор. — Ждите, скоро вернусь.

До мастерской доктор предпочёл добираться своим ходом. Он сразу отметил, что голос Кейт был каким-то взволнованным. Даже больше, чем когда она была в доме брата и сестры Михайловых и узнала в Васе того самого стрелка, что ранил её. Позже Вася оправдывался, что если бы он действительно хотел убить Кейт, подошёл бы к делу иначе, и уж контрольный выстрел сделал бы точно, да что там — он бы сразу целил в голову. Замятин тогда понял, что удержало Василия от контрольного выстрела в голову — он не вынес взгляда жертвы и оттого руки у него задрожали и добить Кейт он не решился. Замятин также вынудил Василия признаться в том, что Шрам убит, причём Василий весьма искусно подстроил несчастный случай. То, что Форточка начал исподтишка убирать своих подельников, значило, что Вася нервничает и идёт ва-банк. Как бы то ни было, он стал в разы опаснее и сейчас он уже без колебаний нажмёт на курок. Сейчас он в постоянном напряжении и есть от чего — жизнь его сестры Сони повисла на волоске. Когда Замятин намекнул Василию, что главарь уже знает о махинациях своего лазутчика, Форточка побледнел. Его руки тряслись, а дыхание участилось. Константин Дмитриевич не хотел добивать его окончательно, лишь прозрачно намекнул, что на его месте, он бы не спускал глаз с Сони, поскольку её могут использовать для давления на Васю, зная, как тот трепетно относится к своей сестре. Пожалуй, это был тот самый человек, ради которого жуликоватый якут был готов рискнуть. Редко когда Вася делал выбор между лёгким и правильным, но когда на кону жизнь сестры, торг становился просто неуместным.

Доктор постучал в дверь. Мастерская была закрыта изнутри и это не сулило ничего хорошего. Кейт наверняка прячется там, а Семён убит, либо серьёзно ранен. Сквозь запотевшее стекло показался силуэт самой Кейт, осторожно пробирающейся к двери. Напугана была — не то слово. Лишь когда она увидела лицо Замятина, немного успокоилась. Константин Дмитриевич оставался её единственной надёжной явкой. Неудивительно, что Кейт буквально атаковала Замятина:

— Доктор, слава богу! Я… Семёна кто-то сильно ударил по голове! Видите?

Замятин скосил глаза в сторону и увидел мастера, разлёгшегося на кушетке. Семён дремал, сложив на груди руки, точно мумия. Повязка уже была на его голове и вряд ли Кейт оказала первую помощь мастеру — дилетант просто не смог бы так искусно перевязать голову. «Вот так, опять подранков лечить», — мрачно усмехнулся Замятин и подошёл к мастеру:

— Добрый день, Семён, — поздоровался Замятин. — Как вы себя чувствуете?

— А? — немец открыл глаза. — Жить буду. Кейт завершила сбор протеза, потому Курк сможет идти.

Замятин кивнул и, осмотрев ушибы, пришёл к выводу, что черепно-мозговой травмы нет, потому Семён выздоровеет довольно скоро. Но в его возрасте подобные травмы переносятся тяжело. Кейт всё это время безучастно наблюдала за разговором часовщика и доктора. Паранойя не замедлила подкрасться сзади и ей казалось, что вот-вот прозвучат контрольные выстрелы и путешествие окончено. А ведь только вчера она убеждала сыщика пойти вслед за караваном, мол потом всё равно она и её юкольский друг догонят соплеменников. Она верна себе — всё так же пишет рапорты сгоряча. Её успокаивало одно: скоро она сможет покинуть город на том самом пароме. Плыть придётся в южном направлении. Как раз сейчас, во время разлива Енисея, довольно легко найти «рукава» и тем самым выйти в Обь. Осадка у корабля небольшая, потому проблем возникнуть не должно.

— В чём дело, Катерина? — спросил Замятин. — Выглядите вы не очень.

— Видите ли, доктор… Я не могу теперь спокойно по улицам ходить. Мне…

— Да у вас, я смотрю, развилась паранойя, — усмехнулся доктор. — Ни дать, ни взять — F23, как и у вашего товарища, Гусева. Может, всё-таки долечитесь у нас?.. Шучу, — усмехнулся доктор, увидев, как Кейт изменилась с лица. — В любом случае, не уходите далеко.

Если честно, рядом с Замятиным Кейт чувствовала себя в относительной безопасности и почти все её первоначальные впечатления от встречи с якутом забылись. Раны уже практически зажили и Кейт могла ходить уже не припадая на левый бок. Правда бегать было ещё затруднительно.

В больнице Константин Дмитриевич, приготовив протез, прошёл в палату, где лежал Курк.

— Протез готов. Примерь-ка.

Юноша кивнул и, надев протез, сделал несколько шагов. Привыкнуть к механической ноге он ещё не успел, потому и передвигался с трудом. При этом он отшутился, что теперь разве что шестерни надо будет вовремя обрабатывать маслом или оленьим жиром. Замятин лишь приподнял бровь и попросил Ольгу принести выписку, где гласило, что Курк Араакчаа-Оол девятнадцати лет выписывается из больницы.

— Надеюсь, вы бросите курить, — строго заметила Ольга. — Сейчас вам важно наладить кровоснабжение, а никотин затрудняет процесс.

— Да я уже год, как бросил, — отмахивается юкол. — Но иногда охота затянуться… Не могу просто!

— Терпите, иначе второй ноги лишитесь, — Ольга верна себе — не церемонится ни с пациентами, ни с персоналом.

Как только юноша дошёл до фуникулёра, на котором поднимали инвалидов-колясочников с прогулки, Константин Дмитриевич его остановил.

— Слушай, Курк, — шепнул доктор. — Катерина ждёт тебя у развилки. Осторожнее: за ней хвост. Надеюсь, чутьё тебя не подведёт.

— Конечно, — ответил юкол. — Я в тайге без карты уже где хочешь могу.

— И ещё, я бы на твоём месте держался подальше от Васька.

— Спасибо, учту, — дежурно ответил Курк и, войдя в кабину фуникулёра, нажал на кнопку. Затарахтели механизмы спуска и кабина медленно поехала вниз.

До той самой развилки надо было идти минут пять пешком, но поскольку юноша носил протез, к которому ещё не привык, путь занял у него около получаса. Кейт спокойно сидела на поваленной сосне и, увидев старого знакомого, заулыбалась — всё-таки не придётся одной по тайге мотаться. Курк спокойно кивнул и, уточнив, на чём они поедут, спросил:

— Есть закурить?

— Не курю, — развела руками Кейт. Если ещё и этого юнца придётся задабривать сигаретами, чтоб он стал сговорчивее…

— Правильно, — со вздохом ответил юкол. — Я вот год назад бросил, но… Иногда близок к тому, чтоб сорваться. Пошли.

Паром уже дожидался пассажиров рядом со старой лодочной станцией. Всё, что сейчас осталось, это несколько сваленных в кучу, прогнивших насквозь лодок, покосившиеся набекрень сараи и уже отжившие свой век металлические прутья, бывшие когда-то секциями забора. Неизвестно, зачем, но Кейт всё же взяла тяжёлую арматурину, видимо решив, что дубина в качестве оружия ей не помешает. Курк же хотел найти подходящее весло, дабы вырезать из него рогатину, поскольку путь неблизкий и в тайге надо будет на кого-то охотиться.

— Кейт, подай-ка вон то весло, — попросил юноша. — Вон, прямо за тобой лежит.

— Фу, это весло всё грязное и мокрое, — поморщилась Кейт.

— Не знал, что ты белоручка, — произнёс Курк, цокая языком. Делать нечего — пришлось брать весло самому. Он поднялся на паром, намереваясь уже в спокойной обстановке вырезать рогатину. Кейт же, поднявшись на борт, принялась изучать механизмы. «Мне нужен ключ», — думала она. В механике она уже разбиралась не хуже Ганса и примерно знала, что и как работает. Ещё во время путешествия на поезде она думала о том, что знай она, как работают механизмы, поехала бы сама, без помощи машиниста, от которого было больше хлопот, чем пользы.

Надо было обыскать машинный зал и прочие помещения, где могло быть приспособление для завода пружин. Со знанием дела Кейт открыла ящик с инструментами и принялась перебирать содержимое, но ничего даже приблизительно похожего не нашла. Неужели ключа нет? Или придётся своими руками мастерить заводник? Только не это!

— Кейт, ты тут? — послышался голос спутника. — Я тут схему нашёл, думаю, тебе пригодится.

То, что нужно! Расположение двигателей и механизмов здорово помогало разобраться, где, что и куда надо было присоединить. На соединение запчастей и подгон ключа занял не меньше часа, но вскоре было готово и паром завёлся. Кейт достала из кармана мобильник и позвонила доктору, помня о ранее данном обещании.

— Доктор, мы добрались. Я в порядке, Курк — тем более. Мы отплываем.

— Хорошо, — буднично ответил скупой на эмоции Константин Дмитриевич. — Удачной охоты, Катерина. Как всегда, не прощаюсь.

— Да, спасибо вам, доктор, — с теплом сказала Кейт, прежде чем нажать «отбой».

Она вышла на палубу и с удовольствием оглянулась. Корабль всё ещё раскочегаривал двигатели и прежде, чем он тронулся, Кейт почувствовала отблеск. Это не был фонарик или прожектор — больше похоже на преломлённый лучик света от зеркальной поверхности. Бинокль это или оптика? Времени на раздумья не было, поэтому Кейт сразу легла, прячась от неизвестного шпиона. Похоже, ей не удалось соблюсти конспирацию и теперь хвост потянется за ней дальше, в Барануук, где Курк намеревался сделать привал. Надеяться оставалось на собственную удачливость.

А пока самое время засесть за мемуары. Путь неблизкий, потому времени ещё предостаточно. Кейт нашла общую тетрадь и карандаш, после чего начала делать наброски.

— Никак, мемуары пишешь? — поинтересовался Курк.

— Ага, — буднично ответила Кейт. — Знаешь, мне есть, что рассказать. Столько всего прошло за полгода… Однажды по моим мемуарам выпустят книгу. А может, снимут фильм. Или сделают видеоигру. А последнее мне даже нравится больше, — добавила она, немного погодя.

Август — ноябрь 2016 года. Продолжение следует…