Небо, которое связывает (джен)

Глава 27: Простой и понятный

.

.

.

Утро в доме Савады превратилось в мирную рутину, даже для наемного убийцы, за плечами которого было более 50 убийств. Такова была жизнь, и он не стал бы ее менять, но ничто не могло сравниться с пробуждением от запаха завтрака — вареного риса и свежесваренного кофе -, от криков веселых детей, нежного звонка будильника и визгов его недавней жертвы, которую вышвырнули из постели.

Увы, сегодня было не так, так как брюнетка уехала на веселые летние каникулы, но отдых все равно прошел мирно. Отсутствие Леона с ним тоже казалось странным, но избалованное создание улизнуло и решило присоединиться к поездке по какой-то причине. Не то чтобы он нуждался в отпуске, он был неплохим партнером, который поработил ящера и кормил его в соответствии с его желаниями. Он также позволил ему свободу, вот почему он отпустил его.

Он без сомнения знает, что Вонгола что-то задумал, Тсуна взял ее варежки, но не Кольцо. Он сомневается, что дело дойдет до использования Пламени Умирающей Воли, но если ей нужно оружие, от которого можно избавиться без доказательств, то Леон был идеальным союзником.

Хотя он собирался взыскать с нее за это, она не может просто так украсть его питомца, не заплатив процентов.

Поскольку утро выдалось неспешным, без особых действий, но с составлением планов и расписаний на то время, когда вернется брюнетка, он оделся и пошел завтракать, уклоняясь от подшучиваний детей и принимая чашку свежего кофе, который приготовила для него матриарх Савада. Обычно Бьянки была единственной, кто помогал с этим, но она также ушла, чтобы присмотреть за Тсуной и ее друзьями.

Он тоже мог бы легко пойти и вмешаться.

Но он этого не сделал.

В конце концов, это был отпуск для них двоих. Разлука была хорошей. Перерыв от желания придушить брюнетку и заставить ее выплюнуть всю ложь и секреты, которые она все еще скрывала, от постоянного осознания растущего очарования ее Небесного пламени и ужасной тяжести того, что у нее заканчивается время.

Как, черт возьми, это вообще произошло?

Не то чтобы это было невозможно. Он встречал достаточно провидцев и гадалок, причем Люси и Вайпер были самыми сильными и более признанными из группы, но у всех них было объяснение. Их пламя. Их родословная. Их проклятие. Их способности. Как получилось, что Тсуне тоже пришлось видеть будущее? Была ли это мутация Гиперинтуиции? Никогда за всю историю Вонголы не было записей о том, чтобы кто-то был настолько настроен на свою интуицию, пока он не выстрелил Тсуне в голову.

И что же это было, что она сказала? Чтобы не стрелять в нее снова...

Так много загадок и так мало ответов.

И, возможно, недостаточно времени, чтобы получить их.

Тсуна также заслужила немного тишины и покоя после того эмоционального месяца, который у нее был. Она дошла до конца и превзошла ожидания. Было разочаровывающе, что она не нанесла финальный удар, но хорошо, что она выпустила всю свою ярость и страхи против Занзаса вместо того, чтобы позволить этой тьме поглотить ее. Он не знал, как вытащить ее оттуда, и видеть, как она становится дикой и не сдается, тоже было плюсом.

Так что да, отпуск был нужен, чтобы спастись от неминуемой гибели, которая приближалась.

Во всяком случае, таковы были его рассуждения.

Он даже не верил в это, но вот он здесь, пьет кофе и притворяется, что все в порядке.

Это было умиротворяюще.

И все же, почему-то все еще было тихо.

“Я знаю, что она не оставалась здесь какое-то время, но я все еще чувствую себя странно без нее, понимаешь?”

И это было чувство, разделяемое в семье. Нана была занята, продолжая готовить завтрак, несмотря на то, что Тсуны и Бьянки там не было. Дети, которые не ходили в школу, не занимались домашними делами или даже не работали, по-прежнему просыпались очень рано и аккуратно ели свою еду с тем же количеством криков и поддразниваний.

Но даже в этом случае пустые места казались большими.

“Она когда-нибудь надолго уезжала?” — Спросил он тонко, пытаясь выудить информацию и заполнить пробелы в ее рассказе.

“Она и раньше ходила на школьные экскурсии и останавливалась у Киоко-тян, но она всегда была здесь, местная”

Или так могло бы показаться. Она держала свои секреты глубоко запрятанными, если ее собственная мать, которую Тсуна любит и за которую беспокоится, не знала об эскападах и незаконной деятельности, то Реборн восприняла это как личный вызов, чтобы разрушить ее маленький карточный домик. Об ответах с угрозами от Viper не могло быть и речи, и он отказывается платить за них, поэтому добрые слова и заинтересованные взгляды были его основным методом.

“Что-то не так, Реборн-кун?”

“Вовсе нет, Савада-мама, хотя у меня есть к тебе вопрос, и он может оказаться не из приятных”

“Боже, что тебя беспокоит?” Она сложила руки на коленях, оставив свой зеленый чай остывать на столе, чтобы уделить ему свое любопытное внимание. Дети уже давно убежали на задний двор поиграть в мяч, так что любая конфиденциальная информация останется между ними. Он действительно чувствовал себя немного неловко, поднимая мрачную тему так рано утром, Савада Нана не заслуживал такой боли, но это было необходимое зло.

“Почему в Италии похитили Тсуну?”

“Она тебе рассказала?”

“Только это”

“Хм...” Нана тихо напевала себе под нос, погружаясь в эти воспоминания. “Она была очень дружелюбной, когда была маленькой, ей так легко доверяли, и у нее не было проблем с тем, чтобы заводить друзей. Поскольку мы были иностранцами, ходить в школу без знания итальянского было трудно, поэтому она обучалась на дому. Но мы не хотели, чтобы она пропустила этот опыт, поэтому записали ее в Художественный центр вместе с другими детьми ее возраста ”.

Да, Тсуна упоминал об этом. Иронично, что ее искусство стало ее разгадкой.

“Это заняло некоторое время, но у нее там появился друг. Милая девушка, она была ее возраста и разделяла ее интересы. Они играли на Вилле и даже собирали ракушки на пляже. Это было мило. Они были неразлучны в те последние несколько дней... Но семья той девушки, они не были хорошими людьми”.

Мафия. Реборн мгновенно понял и начал соединять точки, прежде чем Нана продолжила свой рассказ.

“Я не знаю всех подробностей, но я знаю достаточно. Мать всегда знает, ” Она сделала паузу, прежде чем одарить его несчастной улыбкой, “ Эта девушка предала мою дочь. Намеренно или нет, результат был тот же. Тсуна еще не полностью оправилась от этого, и именно поэтому меня наполняет радостью видеть, как она заводит друзей и снова учится доверять ”.

Сказав это, она одарила его искренней улыбкой, которой, он знал, он не заслуживал.

“Спасибо тебе. Она понемногу открывалась людям с тех пор, как ты приехала”.

“Это моя работа”.

Он был ее домашним учителем, это означало, что он поможет ей вырасти как Босс и как Небо. В конце концов, несвязанное Небо было свободной пушкой, и для правильной гармонии и формирования здоровых связей, которые должны были повысить ее Волю и энергию пламени, ей нужно было открыться и добровольно впускать других.

“Она что-нибудь сказала, когда ее спасли?”

“Нет”, — вздохнула Нана и покачала головой. “Она просто проплакала весь полет домой, держась за крошечную коробочку, как будто это могло прогнать кошмары. Я пытался разговорить ее, даже лечился, но… Она хорошо умеет притворяться, что ничего не помнит. И по прошествии долгого времени она как будто сама поверила в эту ложь. Я не хочу снова навязывать ей эти воспоминания, поэтому я позволяю им исчезнуть”.

“Я понимаю”

Это было начало. Он не хотел быть бесчувственным по отношению к Саваде Нане, спрашивая имена и даты, когда это явно повлияло на ее рассказ об этом, но, по крайней мере, ему есть что добавить к своему расследованию.

Это был не Эстранео, в этом он был уверен. Тсуна отреагировала не так уж плохо, когда нашла записи Мукуро, и Ноно не была бессердечным монстром — может быть?- чтобы не предупреждать его в своем письме о неуловимом тумане, если эта семья имеет к ней какое-то отношение.

Ее внезапная связь с Мукуро также, вероятно, была вызвана разделением родственной души. Оба ребенка, похищенные от рук отбросов преступного мира и сотворившие бог знает что с их душами. В Тсуне царила тьма, это было очевидно. Но то, как она справлялась с этим, было более мучительным, чем просто видеть, как она горит. Упасть было так легко, и все же она все еще держалась за край тупыми ногтями.

Что может стать для нее последней каплей, на которую она может пасть? Он задавался вопросом. И что могло бы вернуть ее обратно?

Он хочет найти ответы на все вопросы до церемонии наследования. Ноно захочет поговорить с Цуной и бросить ее под автобус, как только ему станет лучше, независимо от того, хотела она этого или нет. И судя по тому, как обстояли дела сейчас, Тсуна, скорее всего, сорвал бы это дело просто для того, чтобы сбежать.

Так что да, ответы.

То, что он получил от Наны, только открыло новые теории для этой тайны. Потому что, если у Тсуны предположительно не было пламени в то время и она не подвергалась физическому насилию, тогда почему ее похитили в первую очередь? Потому что она была дочерью Вонголы? Ребенок Варии? Хорошенькое личико в темном мире, готовое быть проданным коллекционеру?

Или это было что-то другое?

Что-то более зловещее?

.

.

.

Не пришвартованный. Она чувствовала себя отрезанной от реальности. Видеть и слышать, но не чувствовать громко бьющегося в груди ее сердца или твердой хватки на одном из ее запястий, они просто были там, а она, она была далеко. Звук волн, разбивающихся о берег, создавал идеальную эмбиентную музыку для ее мыслей, кружащуюся и затихающую в такт приливу.

“Что нам делать? Тсуна?” Это был зовущий голос Ямамото, немного неистовый и немного панический, и это побудило ее медленно моргнуть, приходя в себя.

“Нам нужно это спрятать”

Это была ее первая мысль. Если кто-то — когда кто-то — найдет это, возникнут вопросы и будет проведено расследование. Поднимется тревога, и ей придется расхлебывать этот бардак либо в качестве подозреваемой, либо вынужденной раскрывать глупое убийство ради Вонголы. Какое совпадение, что мертвое тело выбросило на берег перед уединенной частной виллой, на которой она и ее одноклассники останавливались на летние каникулы, спонсируемые Семьей мафии.

Было слишком очевидно, что ей хотелось кричать, но все, что она чувствовала, — это сильную усталость.

Тем не менее, им нужно было действовать быстро.

Запрыгнув обратно внутрь, она бросила подушку в кучу конечностей на полу и запрыгала по комнате, пытаясь найти свои туфли, все время выкрикивая свистящим шепотом.

“Просыпайся, просыпайся!”

“Что?” Гокудера вскочил, выглядя немного неуверенным, но насторожившимся в поисках угрозы. “Что происходит?”

“Просто… Просто подойди и посмотри”, — слабо сказал Ямамото, потирая лицо и хватая одеяло, чтобы взять с собой, чтобы прикрыть... это. Тсуна уже был за дверью, и он действительно не знал, как вообще разобраться в ситуации. Он сомневается, что существует брошюра о том, как справляться с подобными вещами, что делать и как действовать, ему придется довериться своим друзьям, которые поведут его.

И, конечно, он был предупрежден о многих, многих вещах о том, что подобные вещи происходят. Он видел, как проливается кровь в зоне, благоприятствующей семье, и как семьи оборачиваются друг против друга из-за драгоценностей. И это была только поверхность. Он знал, что все может стать еще хуже, что в конце концов все станет еще хуже… Он просто не ожидал, что это произойдет так внезапно.

Прогулка до пляжа была тихой и оживленной, на вилле было все еще темно и она спала, поэтому они ускользнули из дома в тени восходящего солнца, пока Гокудера не увидел, что заставило двух других так нервничать.

“Черт”

Ямамото полностью разделял его чувства.

“Это Тео...” — Мрачно указал он, узнав жизнерадостного туриста, который сейчас лежал на песке, неподвижный, мокрый и покрытый крупинками. Казалось, никакой крови, окрашивающей воду в розоватый цвет, не было, во всяком случае, он больше выглядел так, как будто заснул на берегу после поздней ночной вечеринки. Но это было не так, потому что, пока они стояли там, ожидая и затаив дыхание, четвертого так и не было слышно. “Должны ли мы вызвать полицию?”

“Нет!” Тсуна воскликнул: “Нет, я ... они не могут ... мы, я имею в виду, класс, и они будут знать, нет, нет, мы не можем”.

“Тсуна, сначала тебе нужно успокоиться”

“Я не паникую, это ты паникуешь!”

“Хорошо, вам обоим нужно дышать. Не блюй, бейсбольный идиот, отвернись, если не можешь с этим справиться”, — вмешался Гокудера, спокойный и собранный, опускаясь на колени рядом с телом. “Джудайме, еще рано, у нас есть час до завтрака”

“Хорошо”, — она громко выдохнула и подняла руку, чтобы потереть глаза. “Хорошо, я звоню Реборну”.

У нее не было его номера телефона, и она в спешке не захватила свой телефон, но у нее был Леон, и по ее словам зеленая ящерица без подсказки превратилась в зеленый мобильник, который уже звонил.

“Желтый~?"

“Там есть мертвое тело. Что мне делать?!”

“Надень перчатки” — Вот и все, что он сказал, прежде чем отключить звонок.

“Подожди, черт. Хорошо, план Б”

Она знает этот следующий номер, она просто надеется, что он выберет неизвестного абонента из региона Японии в бог знает какое время суток.

“ВУЙ, КАКОГО ХРЕНА ТЫ ХОЧЕШЬ?!”

“Там мертвое тело, что мне делать?!”

“Это ты убил его?”

“Нет?”

“ТОГДА ЭТО НЕ ТВОЯ ПРОБЛЕМА!”

Звонок прервался.

Она не собиралась кричать.

“Хорошо, хорошо, эм....”

Вот почему она ненавидит ответственность и быть лидером. Гокудера был, безусловно, самым опытным в обращении с этой дрянью, а бедняга Ямамото был зеленым — как по опыту, так и по цвету лица, — но, в конце концов, они собирались последовать ее примеру.

И конечно, у нее тоже есть свой собственный опыт, и она знает, что следует делать, но…

Но...

“Может быть, нам стоит его передвинуть”

“Ты что, тупой, это типа правило № 1! Ты не можешь двигать телом! Ты испортишь улику и оставишь на ней свои отпечатки!”

“Я впервые сталкиваюсь с этим, пожалуйста, будь повежливее”.

“Ты-

Тсуна медленно опустилась на колени, позволив волнам намочить ее ноги, скрестила руки на коленях и, молча нахмурившись, уставилась на проблему.

На песке лежало мертвое тело.

Сердцебиения не было слышно.

Не было слышно дыхания.

Крови не было.

И все же…

Перед ее отелем лежало мертвое тело. Уединенная вилла для гражданских лиц, где работали сотрудники Вонголы и знали, кто она такая, где она была и с кем остановилась. Тело, которого там не было, когда она проснулась, и которое было подброшено, как только появились признаки жизни с ее стороны.

Это могло быть простым совпадением.

Или это может быть нечестная игра.

В любом случае, Тсуна тут же поняла, чего от нее хочет Вонгола. На самом деле все было так просто. Это просто не означало, что она собиралась играть честно или ей это нравилось.

Было еще слишком рано, и она уже чувствовала, как надвигается головная боль. Может ли все стать еще хуже?

“Ойя, какое необычное зрелище”

Была ли ее интуиция нарушена? Во-первых, это. Теперь, он?! Если бы она не знала ничего лучшего, то была бы уверена, что вселенная в заговоре против нее. На самом деле, было просто слишком рано для этого!

“Я... это не то, на что похоже” Ямамото повернулся, раскрывая руки с одеялом, чтобы попытаться скрыть человека, лежащего позади них, от девушки, которая подкралась к ним. Она не была их одноклассницей и не была с ними на пароме, но ее светлые волосы выглядели такими же фальшивыми, как и испуганное выражение лица, поэтому Тсуна не беспокоился о том, что его поймают, более того, она была слишком уставшей, чтобы даже потакать ему.

“Куфуфу, похоже, ты попал в неловкое положение”

“Пожалуйста, не куфуй, пока на тебе бикини”, — простонала она, не сводя глаз с мертвого тела. “Ты не мог бы принести Хром? Она заслуживает отпуска больше, чем ты”.

“Она хотела остаться в Японии”, — сказал он на этот раз своим настоящим голосом, и, вероятно, он тоже изменил внешность, потому что мальчики подпрыгнули от неожиданности, Гокудера даже встал позади нее с рычанием и динамитами наготове.

“Это ты!” — крикнул я. — Воскликнул Ямамото, все еще не уверенный, должен ли он спрятать бо, чтобы спрятать Тео.

“ПОЧЕМУ ТЫ ЗДЕСЬ!?”

“Гокудера-кун, тихо!”

“Ты ублюдок! Ты следишь за Джудайме?! После того, что ты сделал, ты думаешь, я позволю тебе приблизиться к ней?!"

“О? Ты ревнуешь, что я украл ее первый поцелуй?”

“Ты тоже этого не сделал, его уже украли”, — фыркнула она, недовольная разговором, и вместо этого замахала руками на проблему. “Сейчас же! Какого хрена нам с ним делать!?”

“А ты не можешь скрыть это своими фокусами?” — Спросил Ямамото Мукуро, очевидно, не испугавшись и не рассердившись на него после того, как превратил его в марионетку и повел себя как придурок.

Однако он вел себя странно хорошо для человека с его озорной натурой. У Тсуны мелькнула мысль, что, возможно, это его рук дело, но нет. Не хватало еще, чтобы он пролил столько крови или подвергся пыткам, чтобы проделать этот трюк так рано утром. Но для того, чтобы проделать весь этот путь, он явно что-то планировал.

“Зависит”, И вот она, лисья улыбка, которая могла означать только неприятности: “Что там для меня?”

“Чего ты хочешь?” — спросил я. Тсуна повернула голову, чтобы посмотреть на него. Исчезла его зеленая униформа в обмен на простую белую футболку, которая почему-то выглядела дорогой, синие плавки с легким цветочным рисунком и соломенную шляпу, чтобы дополнить образ невинности и праздничного настроения. Видя, что он наконец завладел ее вниманием, он самодовольно улыбнулся.

“Ужин. И десерт”

Как будто!

Тсуна не знал, кричать ему или плакать, Гокудера был близок к тому, чтобы воспламениться, а Ямамото мог только по-совиному моргать, пока они все минуту стояли в напряженной тишине, но терять времени действительно было нельзя! Солнце в небе становилось все ярче, и чайки начали выкрикивать дешевую версию призыва к составлению списка. С минуты на минуту Вилла проснется, чтобы начать готовиться к завтраку.

“Угг! Прекрасно!” Она зашипела и обернулась: “Но никаких фокусов или поцелуев! А теперь перчатки!”

Ей придется разобраться с ним позже, возможно, попросить Бьянки отравить его, чтобы отомстить ему, пока они этим занимаются. Но теперь пришло время детективов.

Леон превратился в зеленые перчатки из спандекса, которые идеально сидели на ее руках, когда она почувствовала, что иллюзия установилась. Пока они быстрые и тихие, они будут невидимы для любого, кто наблюдает за утренним морем, или, по крайней мере, она надеется, что это так, и Мукуро не троллил с ними.

"Итак… что нам делать?" — Спросил Ямамото, решив встать за спиной Гокуэрды, который опустился на колени напротив нее, чтобы помочь с оценкой. Она даже не была удивлена, что он носил с собой комплект СИЗ в своем спальном снаряжении. Говоря о предвидении, ее интуиция определенно была нарушена, если все, что она сделала, это предупредила ее, чтобы она взяла несколько бинтов и лишних пар носков. Ну, те, что были на ней сейчас, определенно были испорчены, так что вот так.

"Ты такой дилетант".

"Мы обыскиваем тело в поисках любых зацепок относительно того, кто он, как он умер и кто это сделал", — мягко сказала она ему, в конце концов, это было его первое место преступления, которое только усугубляло его посттравматическое расстройство. Ей нужно будет следить за ним и, возможно, попросить Фон дать ему совет, прежде чем тени начнут портить его жизнь.

"Он использовал вымышленное имя?" — Спросил он, и Тсуне стало немного не по себе из-за того, как легко он доверял людям и получал в ответ боль.

"Он был"

"Черт", — Гокудера мгновенно последовал ее предыдущему ходу мыслей. "Он подошел к нам на пароме, запросил информацию и даже остался на том же месте. Но это были не мы...?"

Он смерил Мукуро недобрым взглядом, думая о нем самое худшее в такой ситуации, как эта.

"Вы считаете меня одним из вас? Как мило”, — улыбнулся Мукуро. Фальшивый, резкий и невнимательный.

"Это был не он, хотя..." Тсуна сделала паузу, прикусила губу, а затем покачала головой. "Нет, не бери в голову. Что ты об этом думаешь?"

“Он не утонул. Его пальцы не обрезаны, а губы не посинели, так что у него все еще был кислород, когда он умер. Крови нет, значит, и колотых ран нет. Вероятно, его привезли и бросили здесь”.

“Но я наблюдал за морем с час назад! Не было никакой лодки, и ее не было здесь, когда ты пришел, Тсуна”.

На самом деле это было не так. Возможно, она была вялой и сонной, когда выходила с балкона, но она бы резко проснулась, если бы увидела, как кто-то подозрительный выбрасывает тело на пляж, как будто это была пластиковая бутылка.

"Когда ты заметил?" Она спросила Ямамото. Тела там не было, когда она вышла, так почему же он не заметил его появления? На ее вопрос Ямамото выглядел немного смущенным и потер шею.

"Твои волосы были спутаны. Я отвел взгляд всего на минуту"

"Они наблюдали за нами", — прорычал Гокудера, продолжая подталкивать тело — немного сильнее после этого откровения.

"Или у него просто случился сердечный приступ, и он умер здесь", — легкомысленно предположил Тсуна.

"Слишком много совпадений. Не будьте дураком", — усмехнулся Мукуро, не глядя на них, слишком занятый созерцанием неба и получением бесплатной ванны с океанским бризом.

“Я просто рисую сцену, остынь!"

“Его пальцы слегка обожжены”.

“Он курил?”

“Вероятно”, — Гокудера пожал плечами. “Океан, должно быть, смыл запах, хотя на нем ничего такого нет. У него также есть зеленое обесцвечивание кожи на пальце, вероятно, он носит дешевую имитацию меди или серебра, если на нем осталось такое клеймо”.

“Кольцо”

Тсуна не помнит, чтобы видела на нем какие-либо украшения, но опять же, она не обратила на него особого внимания, когда он подошел к ним на пароме. Она знала о его лжи, но он не таил в себе опасности, поэтому она отключилась от него. Большая ошибка. Она была уверена, что Реборн и Сквало будут сильно ее ругать. Лал тоже, если она узнает.

“Ладно, это отвратительно”, — Она оглянулась и увидела, как Ямамото морщит нос, глядя на Гокудеру, который открыл рот Тео.

“У него зеленый язык”, — отметила она, и поскольку было ясно, что видимых повреждений нет, она начала обыскивать карманы.

“Значит, он был отравлен?”

“Может быть”, — нахмурился Гокудера. "У него и язык, и безымянный палец зеленые. Это могло быть отравление фосфором или каким-то другим наркотиком. Мне нужно было бы взять его куртку и посмотреть, не ввели ли ему что- нибудь… Джудайме, что это?”

“Дж.Дж. Суббота. Харабуя. 1400, — она прочитала бумагу, которую нашла в кармане куртки, — У нас есть наш первый подозреваемый”.

“Итак?..”

“Еще чертовски рано”, — устало вздохнула она. Было ли это причиной того, что Реборн всегда пьет кофе по утрам? Должна ли она тоже начать? “Хорошо, у нас есть три возможных сценария. 1) Он перевозил наркотики в своих драгоценностях и был убит в результате неудачной сделки. 2) Он был жертвой, с которой Вонгола расправился и вытащил нас наружу, или 3) Вонгола убил его как козла отпущения и ждет, когда мы избавимся от фальшивого убийцы”

“Да, это. Я склоняюсь к этому ”, — все они пробормотали, соглашаясь с последним вариантом, самым мрачным и правдоподобным из всех. Они обнаружили лишь поверхностные улики, и она уверена, что если они продолжат расследование, то найдут больше улик и составят конкретное дело.

“Нам нужно разбудить Бьянки”, — сказала она, вытирая соль с глаз. “Это неприлично, но мы должны перенести его в уединенное место. Никто не должен знать об этом”.

“Знаешь что?” — Спросил новый, строгий голос, и все они вздрогнули от неожиданности. Тсуна, больше, чем кто-либо из нежданных гостей, должен иметь возможность увидеть их или даже подкрасться к ним.

“Хана!” Она плакала, вставая, и Ямамото набросил одеяло на тело Тео, чтобы прикрыть его, но Хана, скрестив руки на груди, и все остальные уже видели это и смотрели на это широко раскрытыми, сбитыми с толку глазами.

“Что это такое?” — спросил я.

“Эм... Это, это ненастоящее тело! Мы, мы подписались на участие в таинственном убийстве. Вот наша первая подсказка!”

“Хочешь присоединиться?” Спросил Ямамото со слабым смехом: “Ты студенческий президент, я слышал, ты хорошо разбираешься в головоломках”.

Хана проигнорировала их слабую попытку солгать и перевела взгляд, подозрительно уставившись на Мукуро, у которого должна была быть ОДНА РАБОТА и дежурить на страже! Но парень просто солнечно улыбнулся им, как будто не было мертвого тела, лежащего у его ног, и ничего не подозревающего гражданского лица, вовлеченного в беспорядок.

“Он руководитель игры”, — Тсуна стиснула зубы, бросив на него свирепый взгляд, но отпрянула, когда Хана повернулась, чтобы посмотреть на нее.

“В расписании такого мероприятия не было”

“Это семейное дело!” Она быстро объяснила: “Им, им нравятся тайны убийств. Д-я говорил тебе, что это место принадлежит моей семье? Очевидно, они хотят, чтобы я решил это как плохой приветственный подарок. Это традиция.”

“О да, Занзас был жив в конце концов, не так ли?” Ямамото рассмеялся, заставив горло Тсуны зачесаться от боли из-за фальшивого звука.

“Да! Поговорим о повороте сюжета”

“Это тебя не касается, так что развернись и отвали“, — наконец вмешался Гокудера, поднимаясь на ноги и вступая в напряженный поединок взглядов, который длился минуту, пока Тсуна не смог больше выносить молчание.

“Хана, я обещаю, что в этом нет ничего плохого”, — было сказано, но она может притвориться, что это не так, ради сохранения своего здравомыслия. “Мне это тоже не нравится, но это семейное дело, так что я застряла”

“Что ты на самом деле планируешь?” Хана была спокойна, вероятно, потому, что, хотя там и лежало мертвое тело, оно не выглядело окровавленным или ужасающим на простой взгляд, чтобы вызвать реакцию ужаса. И она также, кажется, верит в их маленькую невинную ложь о том, что это подделка, поэтому она собиралась рискнуть, чтобы ускорить процесс.

“Я просто хочу разгадать эту тайну и не втягивать в это никого другого как можно скорее, чтобы у меня был один хороший день отдыха”, — призналась она, глядя ей в глаза, чтобы усилить искренность своих слов.

Хана знала, что она скрывает что-то еще, но, в конечном счете, знала, что она не узнает этой правды, и согласилась на свою маленькую ложь, она не была навязчивой, поэтому Тсуна почувствовал облегчение, что, если не будет замешано кровь или оружие, Хана оставит свои мысли при себе, бросив лишь осуждающий взгляд. Тсуне пришлось не дать своим плечам опуститься, когда девушка вздохнула и кивнула.

“Итак, ты присоединишься?” — Невинно спросил Ямамото.

“Конечно, я присоединяюсь. Ты, вероятно, спровоцируешь международный конфликт и кого-нибудь убьешь, если оставишь в покое”.

“Хорошо”, — слабо сказал Тсуна и смирился. “Хорошо, сначала нам нужно сказать Бьянки на случай, если эта игра помешает нашему школьному расписанию. Ты можешь пойти разбудить ее? Мы просто уберем манекен с глаз долой на случай, если кто-нибудь увидит его и взбесится, думая, что он настоящий”.

“Ты получил свои подсказки?” — Спросила она, уже в режиме детектива, и Тсуна быстро кивнул на случай, если она попытается осмотреть тело сама.

“Да, я расскажу тебе за завтраком”.

“Мы вовлекаем Киоко?”

“НЕТ!” Боже, нет, что угодно, только не это “Я не думаю, что ей нравится эта игра, она может быть немного ужасной. Ты же знаешь, как она не любит драк и конфликтов”

“Угу”

“Итак, эм, поехали?”

Если бы Хана уже проснулась, то другие тоже начали бы подниматься. Лучше поторопиться.

“Верно. Мы не знаем, перенесли ли его сюда или он упал в обморок сам. Так что нам нужно охранять его на случай, если кто-нибудь придет его искать”, — прошептал Тсуна, как только Хана начала возвращаться на Виллу.

"Что нам с ним делать?" — Спросил Гокудера, и все они повернулись, чтобы посмотреть на неподвижное тело. У него не было при себе никаких документов, фотографий или даже телефона, чтобы опознать его. Это немного все усложнило, но опять же, все, что им было нужно, — это опознать убийцу, а не тело. Она оставит это уборщицам Вонголы.

"Это не похоже на то, что мертвое тело уйдет", — Она скрестила руки на груди. — “Давайте выкопаем могилу, у нас есть все, что нам было нужно от него. Ямамото, мы справимся с этим. Гокудера-кун, вы двое, возвращайтесь в свои каюты на случай, если ваши соседи по комнате распространят слух, что вас там нет”

“Джудайме”, — он нахмурился, не желая оставлять ее наедине с Мукуро, но также желая оттолкнуть бейсбольного идиота со сцены, чтобы он не корчил эту щенячью гримасу, которая ее беспокоила.

“Все в порядке, не волнуйся. Увидимся через минуту. И присматривай за персоналом, нет ли чего подозрительного”

Они кивнули в ответ на приказ, один с большей неохотой расстался, но был вынужден после того, как его толкнул другой. Тсуна почувствовала, как что-то сжало ее сердце при виде того, как они уходят, чувство вины или тошноты, также могло быть голодом. Что бы это ни было, это было чувство, которое сохранялось в течение всего дня.

“И ты!” Она зарычала, поворачиваясь обратно к иллюзионисту, который рассеянно пинал тело со скучающим выражением лица: “Что, черт возьми, это было?! Ты должен был спрятать нас! Как она вообще нас увидела?!”

“Она видела сквозь иллюзию. Мне было любопытно посмотреть, сможет ли она прорваться”.

“Поздравляю! Старшеклассник раскусил твои уловки. Теперь ты меньше, чем обычный иллюзионист”.

“Уязвленная моя гордость мне не повредит”, — он безмятежно улыбнулся, но она знала, что он был немного обижен ее уколом.

“Твоя гордость такая мелкая. Ты позволил ей увидеть для твоего собственного развлечения!”

“Я не лгал, когда сказал, что она видела насквозь маленькую ниточку, поэтому мне было любопытно посмотреть, как сильно она сопротивлялась. Что меня удивило, так это то, что вы не заметили ее приближения. Неужели то, что вы становитесь Боссом, лишает вас всех способностей к мышлению? Я не твоя секретарша, ты же знаешь”.

“Я могу оставить тебя на мели на этом острове. Я должен, я сделаю это”.

“Тогда ты бросишь бедного, беззащитного бродягу, а я вернусь обратно в Японию с новой кожей”.

Ей действительно хотелось заплакать и ударить кого-нибудь, предпочтительно его.

“Я ненавижу тебя” — вот что она закончила словами, прежде чем спросить: “Помоги мне копать?”

Вдвоем им было легко использовать одеяло, чтобы перетащить тело в более уединенное место за какими-нибудь камнями. Она заставила его выкопать яму в песке, достаточно большую, чтобы в ней мог поместиться человек, с помощью созданной им лопаты, пока она делала узлы на одеяле, чтобы закрепить тело. Она бы помогла, но ее утренняя координация была плохой, и в итоге она била его вместо песка, поэтому он даже не предложил ей этого.

“Зачем ты вообще пришел?” — Спросила она с ворчанием.

“Я слышал, что птичку пригласили, это было так давно, что я хотел взъерошить несколько перьев и, может быть, утопить ее”.

“Птичка?”

“Твой жаворонок”

Ей потребовалось мгновение, чтобы ее мозг соединил точки над "i", о ком он говорил, и когда она, наконец, это сделала, она фыркнула и подавила смешок. Она была так рада, что Кею не волновал опыт общения или присмотр за группой подростков во время школьной поездки, чтобы покинуть свое гнездо в Намимори, иначе, если бы он узнал, что этот парень увязался за ним, песок уже был бы окрашен в красный цвет.

“Я думаю, этого достаточно”, — Она встала, сложила руки, чтобы стряхнуть прилипший к ним песок, и слегка подтолкнула тело к выдуманной могиле. “Ты можешь обмотать его какими-нибудь цепями?”

“Я думал, ты сказал, что мертвые тела не уходят”

“Они этого не делают. Но нам понадобится его тело. Вроде того. Не спрашивай”.

Он этого не сделал, просто промурлыкал и составил ее пожелания, привязав цепи к уже связанному телу и опустив его в яму, которую он выкопал.

“Что теперь?”

“Я”, — она подчеркивает это слово взглядом, — “Собираюсь позавтракать. Ты останешься здесь и разберешься с этим”.

“Как пожелаете, миледи”, — Он насмешливо поклонился, улыбаясь, как будто хоронить кого-то было большой честью, которую можно было выполнять как рутинную работу. Псих-садист, подумала она, покачав головой, и изнеможение поселилось у нее внутри.

“Я так зла на тебя, что мне даже не следовало этого говорить, но будь осторожен”, — Она скрестила руки на груди и понизила голос, чтобы волны могли заглушить ее шепот от посторонних ушей. “Ты не единственная иллюзия здесь”.

.

.

.

Завтрак был напряженным испытанием.

Они с Гокудерой могли притворяться, что это было еще одно скучное утро, но обстановка за ее столом казалась совершенно чужой по сравнению с остальными, где студенты — некоторые все еще в одежде для сна — наслаждались упакованными блюдами из рисовой каши, салата темпура, яиц и овощей, приготовленных шеф-поваром виллы.

Потребовалось много умолений, чтобы Киоко села за другой стол, а Тсуна убрал карточку, не желая, чтобы над ней издевались во время поездки, потому что она отвлекала внимание классного ангела от них. Киоко надулась и согласилась только потому, что разозлилась на брюнетку за то, что она даже предложила это.

Тсуна игнорировала хихиканье и громкие сплетни, доносившиеся с того стола, в обмен на то, чтобы поделиться с Ханой имеющейся у них информацией и постараться не подавиться едой.

“Значит, он умер от отравления?”

“Это наша основная теория. На нем нет ни ран, ни оружия. Ни в его легких, ни в крови нет воды. Его язык был зеленым, а на пальце виднелся след от кольца, так что на данный момент это наш лучший выбор ”.

“А его глаза?”

“Они не были одурманены наркотиками”.

Хана сделала глоток своего утреннего чая, прежде чем наклониться ближе. Она уверена, что была вовлечена в подозрительную мистическую игру, которая включала в себя раскрытие убийства.

“Он был мокрый. Что, если бы он вышел на утреннюю прогулку и наступил на ядовитую рыбу?”

“Могло быть. Мы ... не снимали с него обувь” Кто вообще это делает? Кроме того, она была уверена, что он умер не таким образом, но там могла быть еще одна зацепка.

“Мы можем пойти проверить, прежде чем отправимся в поход”, — проворчал Гокудера, напоминая им, что они все еще должны соблюдать приличия перед школой. Если дела пойдут наперекосяк, она всегда могла попросить Мукуро создать иллюзии о них, но она не хотела быть обязанной этому лису больше, чем была сейчас. Боже, если он поцелует ее снова, она ударит его. С Огнем. Обжигающий удар.

“У него в кармане была записка”, — Ямамото дал ее Хане прочесть. “Я не знаю, был ли он тем, кто написал это, или это подброшенная подсказка, чтобы ввести нас в заблуждение”.

“Острый”, — сказали и Тсуна, и Гокудера, чувствуя себя немного гордыми за свои инстинкты, несмотря на ужасную ситуацию.

“Мы посещаем шоу змей в Харабуе в полдень, скорее всего, мы найдем там подсказку”, — вздохнула Хана и сложила записку, чтобы вернуть ее.

Прежде чем они смогли продолжить свое расследование, завтрак был прерван громкими криками и спорами, доносившимися из вестибюля. Кричала женщина, кричал мужчина, и кто-то еще пытался их успокоить, но все они казались взволнованными и паникующими, что является верным рецептом катастрофы в и без того мрачное субботнее утро.

На мгновение все затаили дыхание, застыв и думая, что они обнаружили тело на пляже, но, к счастью, похоже, это было не так. Это также не означало, что они сорвались с крючка.

“Что происходит?” — спросил я.

“Это оперная певица”.

“Ее ограбили!”

Амелия Лавин и ее партнер Харрисон Ларок, проснувшись рано, обнаружили пропажу части своих вещей. Перевернув свой иск вверх дном, они отправились в вестибюль, чтобы потребовать ответов и выдвинуть обвинения в ограблении. И как только на стойке регистрации никто не ответил, они быстро направились туда, где собрались другие гости.

“Никому не выходить из этой комнаты! Обыщите их! Найди это кольцо!”

“Вы предполагаете, что мои студенты обокрали вас?” Бьянки грациозно встал и уставился на пару сверху вниз, приподняв бровь.

“Они подростки! Я видел, как многие из них смотрели на мою жену!”

Амелия была красавицей, в этом не было никаких сомнений. Длинные вьющиеся рыжие волосы и ярко-зеленые глаза, она была воплощением искусства, ее лицо было высечено из мрамора, а тело — из греческой статуи. Для детей их возраста было невозможно не повернуть головы, когда она проходила мимо, но никто из них не был настолько глуп, чтобы прокрасться в свою комнату и что-нибудь украсть.

“Ты смеешь обвинять нас!? Да будет вам известно, сэр, что мы престижная школа с достойными учениками и хорошими моральными устоями! Как ты смеешь!” Возможно, Незу был ужасным учителем, но он умел обращаться со словами и сохранять лицо.

“Подозреваемым является любой! Где полиция?!"

"Любовь моя, успокойся. Крики не помогут нам найти его".

Они составили хорошую пару, подумал Тсуна с приближающейся головной болью, с женщиной, которая была спокойной, несмотря на то, что ее ограбили. Кольцо должно значить больше для ее партнера, чем для нее самой, либо оно стоит целое состояние, либо имеет сентиментальную ценность.

И, несмотря на настойчивость Незу, который все еще был в пижаме, всех, кто находился в ресторане, тщательно обыскали. Никого не удивило, что в их карманах не было драгоценностей, а были ракушки, деньги и песок.

Она клянется, что если эта штука таинственным образом обнаружится в ее вещах, полетят головы. К черту притворство и любезности.

Никто пока не обратил внимания на отсутствие Тео, но поскольку гости Виллы были разделены в основном школьниками, его отсутствие вскоре было замечено.

“Продолжайте завтракать, мы не будем задерживаться”. Бьянки сказал им: “В ваших комнатах ничего не спрятано, так что этот поиск не нарушит наш график. Группа А, как только закончите, переодевайтесь и встречаемся со мной в вестибюле. Группа B уедет вместе с Нэдзу-сенсеем. Никто не покидает группу и не остается позади, я ясно выразился?”

Прозвучал хор ‘Да, мисс Бьянки’, сопровождаемый хмыканьем Незу, и Кусакабе — благослови господь его душу — решил сопровождать персонал и супружескую пару в их поисках в других каютах. Полное нарушение неприкосновенности частной жизни, но, поскольку все были здесь, это помогло сохранить их алиби, если они не нашли его там.

“Они ищут кольцо?” — спросил я.

“Джудайме спал, когда они пришли вчера на обед. Они немного выступили и прошлись парадом по пляжу. На даме было дорогое кольцо с бриллиантом”

“Насколько дорого?”

“Чертовски дорого”, — Гокудера покачал головой, скрестив руки на груди. “Я не могу сказать, что это был за камень, но я уверен, что он стоит миллионы”.

“Ты думаешь, это связано?” — Спросила Хана, быстро следуя за крошками, чтобы выдвинуть теорию.

“Драгоценный камень был ярким, и у нее нет никаких отметин на пальце, так что он явно подлинный. Но у Тео было с собой поддельное кольцо, он тоже останавливался на этой вилле, а теперь он мертв, и кольцо пропало".

“Итак, теория вторая. Тео украл кольцо и был убит Харрисоном Лароком в приступе гнева или ревности, после того как он спрятал драгоценный камень на поддельном кольце и позже был украден подозреваемым Б. Или он намеревался отдать его кому-то другому и был убит, чтобы заставить его замолчать и сделать козла отпущения для этого дела”.

“Кто стал бы торговать бриллиантовым кольцом на острове?” — Спросил Ямамото.

“Одно приходит на ум”, — проворчал Гокудера, и Тсуна кивнул с усталым вздохом, прежде чем объяснить остальным.

“С нами на пароме был мужчина. У него в руках был роскошный костюм и драгоценности, они не были поддельными”.

“Как вы, ребята, все это замечаете?”

“Когда ты параноик, ты склонен искать повсюду”

Предполагалось, что это не положительная черта характера, но она оказалась полезной, как только вы преодолели паранойю, угрожавшую потрясти вашу сущность. Тсуна закончила свой завтрак и вместе с остальными подождала, пока ее каюту обыщут и опустеют, чтобы переодеться в спортивную форму. Без четверти восемь они ждали снаружи, готовые сесть в фургон.

“Ни у кого из студентов нет кольца. Его здесь нет, что означает...”

“Мы найдем кольцо, мы найдем убийцу”

“Сейчас мы мало что можем сделать, кроме как идти дальше. Савада, дыши, ты так напряжен, что у меня болит спина”.

“О чем вы, ребята, умалчиваете?” — Спросила Киоко, подходя к их кругу. Хана уже бросила на нее обреченный взгляд, когда они менялись, но Тсуна была непреклонна в том, чтобы держать другую девушку подальше от этой игры.

“Ничего. Ничего. Я просто не могу поверить, что они заставляют нас подниматься в гору ради школьного мероприятия”.

“Я думал, ты ходишь на утренние пробежки”

“Против моей воли”

Если бы это был ее выбор, у нее было бы еще два часа ее и без того ограниченного сна, но Реборн была спартанкой. Это было удивительно, что он не заставил ее тренироваться и в ее снах тоже.

Как только Бьянки начал регистрацию, чтобы сесть в автомобиль, Гокудера примчался обратно, вызвавшись осмотреть тело на предмет дополнительных улик, прежде чем они уедут и потеряют их в море.

“Ты проверил обувь?”

“Мукуро не доставлял тебе неприятностей, верно?”

“И да, и Нет. Этот ублюдок наслаждался пиньяколадой и своим существованием усложнял мою работу. Раны не было, но я нашел это”, — Он поднял руку, чтобы показать им маленький пакет на молнии с раздавленным окурком внутри. “Песок и морская вода удалили все возможные следы запаха. Так что сказать, принадлежит ли это ему или было дано ему, невозможно”.

“Итак...” — Отравление, — прошептал Ямамото, когда они зашли внутрь и сели в самом конце фургона. — Отравление. Если это не рыбный нож, то что еще это может быть?”

"Он мог бы что-нибудь съесть. Или яд мог быть и на поддельном кольце".

Внезапно вмешалась “The oysters” Хана, воспользовавшись тем, что соседка по комнате усадила Киоко рядом с ней и девушкой-корейским блогером, которая любезно спросила, могут ли они подвезти ее до горы, поскольку она тоже начинала свой день с похода.

“Тсуна, ты их не ел”, — Ямамото был знаком с вездесущей склонностью брюнетки к всезнайству. Если она сказала носить зонтик в солнечный день, ты делаешь это, или тебя обдаст летней грозой.

“Потому что они были скользкими”, — Тсуна скорчила гримасу и покачала головой. “Я не чувствовала ничего плохого в них, или в старушках, которые их принесли, если уж на то пошло. Киоко не больна, как и вы, ребята, так что...”

“Что, если он был мишенью кого-то внутри Виллы? О его исчезновении не сообщалось, разве это не странно?”

Так и было, но опять же, все просыпаются на завтрак в разное время, и они сначала обыскали каюты студентов, прежде чем смогли сбежать, так что еще было время заметить его отсутствие. И, думая об этом сейчас, возможно, им следовало исследовать его комнату до того, как кто-то подделал возможные улики, но для этого было слишком поздно.

“Что еще может отравить систему, не оставив следов?” — Спросила Хана, и хотя Гокудера мог перечислить список в алфавитном порядке, ответил Ямамото.

“А как насчет съедобных цветов?”

.

.

.

Сон Ро На была жизнерадостной девушкой. Она была милой, живой и общительной бабочкой. Из тех девушек, которые могли привлечь толпу своим смехом и поладить со всеми, кто их слушал. Она могла быть давно потерянной сестрой Хару с ее ярким отношением и твердым мнением, вот почему Тсуна понятия не имела, почему ее назначили попытаться поговорить с девушкой.

У нее и так плохо получается заводить друзей, общение с незнакомцами было совершенно за пределами ее зоны комфорта.

Сделай это своей предсмертной волей — она могла слышать, как назойливый жук шепчет на задворках ее сознания, но она проглотила всю приданную ей кислотную смелость и продолжала идти по тропинке.

Лес Кинсакубару был воплощением умиротворения. Ветви поскрипывали у них под ногами, листья шелестели под легким свистом ветра, вокруг царила симфония с пением птиц и жужжанием насекомых на деревьях. Лес хранил естественную красоту, которую еще предстояло уничтожить капитализму и быстро растущему обществу, строящему башни подобно растущему сорняку.

Упражнение было простым, они просто собирались прогуляться по маршруту в своем собственном покое, поразмышлять и помедитировать в окружении природы, чтобы придумать хорошую тему для написания своего эссе об устойчивом развитии. Поскольку группу вела Бьянки, она ни на кого не давила, чтобы они шли быстрее, заставляли их замолчать или мешали фотографировать.

Они не достигли бы вершины из-за своего графика, после этого они катались на каноэ, так что им нужно было сберечь немного энергии для этого соревнования.

Конечно, Тсуна тратила всю эту энергию, зарываясь пятками в грязь и напрягаясь всем телом от толчков, которые давали ей Хана и Ямамото. Это был бессмысленный разговор, но она была ‘лидером’ и должна была играть свою роль. Она действительно обсуждала возможность симулировать травму, чтобы остаться, но когда ее внезапно предал Леон, который попытался изобразить белку-летягу, прыгнув на тарзанке к бедной корейской девушке, что вызвало громкий визг и десятки взглядов, направленных в их сторону.

Что, черт возьми, случилось с утонченностью?

“Леон!” Она закричала и прыгнула, чтобы схватить его, одновременно успокаивающе похлопывая бедную девочку: “О боже. Мне так жаль, это хамелеон, не волнуйся, не волнуйся! Он не кусается”.

“Даме-Тсуна снова за свое”

“Заткнитесь, идиоты!” Гокудера зарычал на насмешки и двинулся вперед, чтобы отпугнуть их. Тсуна, со своей стороны, съежилась, крепко держа Леона, чтобы помешать ему выкинуть очередную шалость.

“Мне жаль”, — сказала она девушке, которая закончила укладывать волосы после испуга и более надежно держала телефон в руке.

“Все в порядке, не волнуйся. Это просто удивило меня, вот и все. Это твой?”

“Я присматриваю за ним”

“Он действительно милый!” Теперь, когда она убедилась, что Леон не насекомое, а на самом деле очаровательная ящерица, которая очаровательно моргала ей, когда она гладила ее, она улыбнулась, и Тсуна внутренне вздохнул, что таков был план Леона с самого начала. “Я Сон Ро На. Мы еще не были представлены, но я слышал о вас. Ты Тсуна, верно?”

“Да”

“Твой друг рассказывал о тебе. Она сказала, что ты любишь кошек и любишь сладкое. И то, что вчера вечером ты приготовила лобстера на ужин, это действительно мило! Я никогда раньше не ел лобстера, каков он на вкус?”

“Оно... мягкое. И подозрительный”, — произнес Тсуна. Ее не удивило, что Киоко была единственной, кто мог сказать о ней хорошие вещи, в то время как она была уверена, что ее одноклассники уже распространили неприятные слухи о каждом незнакомце, которого они встречали. “Я удивлен, что ты не прислушался к другим сплетням”

“Я блоггер. Люди верят тому, что я им говорю, поэтому в моей работе становится все легче распознать, что кто-то лжет просто для того, чтобы рассказать им ”.

И разве это не было общим чувством?

Девушка была старше ее, вероятно, примерно возраста Бьянки, так что раздражительные подростковые сплетни пролетали над ее головой. Это также создало гигантский разрыв в общении, у Тсуны нулевой опыт, поэтому она спросила первое, что пришло ей в голову, чтобы попытаться завязать разговор.

“Мне нравятся твои волосы”

У Сон Ро На были пепельно-светлые волосы, которые вились на конце, это контрастировало с ее бледной, безупречной кожей и рельефными губами. Она не была в мире айдолов, но Киоко была, и она видела достаточно, чтобы принять эту девушку за одну из них из-за того, как она выглядела.

“Спасибо тебе. Мне тоже нравятся твои волосы, они натуральные?”

“Да” В ее собственных волосах не было ничего потрясающего, они были карамельно-коричневыми, плоскими и, вероятно, им не хватало блеска после того, как они столько раз поджаривались огнем и дымом, но улыбка Сон Ро На была искренней, когда она смотрела на нее, руки покачивались по бокам, как будто она хотела протянуть руку и коснуться их. Она не представляла опасности, это она знала, но ей все еще было неловко идти рядом с другой девушкой.

“Итак, о чем твой блог? Твой японский, кстати, довольно хорош”.

“Спасибо вам! Я изучаю его в течение 6 лет, но лучший способ изучить его — приехать сюда. И это, в принципе, все. Я просто снимаю свои поездки и рассказываю о жизненном опыте”.

“Это все равно круто. Ты можешь путешествовать и пробовать что-то новое”.

“Я хочу путешествовать как можно больше до начала учебы в колледже. У моей семьи есть планы, и это ... это не то, — сказала она с легкой улыбкой, заставив Тсуну задуматься, возможно, это было подстроено или просто странное совпадение? Возможно, у нее не самые лучшие социальные навыки, но она знает, как играть свою роль.

“Я понимаю это”, — сказала она после паузы после того, как взобралась на большой камень на тропе и воспользовалась возможностью оглядеться на студентов, идущих по тропе. Хана разговаривала с Киоко в нескольких метрах впереди, сцепив локти и время от времени оборачиваясь, чтобы посмотреть назад. Гокудера был прямо за ней, подозрительно уставившись на Сон Ро Но, в то время как Ямамото был дальше всех впереди, но продолжал оборачиваться и с энтузиазмом махать, когда они встречались взглядами. “Это и мой последний отпуск тоже. Но здесь мои друзья, так что я стараюсь извлечь из этого максимум пользы”.

“Твой друг был прав, ты действительно добрый”, — Тсуна повернулся, сбитый с толку этим, но Сон Ро На рассмеялся: “Открою тебе секрет, на самом деле это не я. У меня веснушки и волосы черные, но люди относятся ко мне лучше, когда у меня такое лицо, так что...”

“Кто сказал, что я тоже не ношу маску?”

“Это ты?”

Была ли это она? Несмотря на завистливые насмешки и сплетни, ей никогда не приходило в голову использовать косметику, чтобы скрыть и изменить свои черты, чтобы они гармонировали с ее сердцем. Которая могла бы стать самой большой маской из всех. Внезапно ее плечи немного съежились, когда Сон Ро На наклонилась поближе и — неужели она, неужели она только что обнюхала ее?

“Знаешь, ты носишь с собой запах лимона и магнолий, но это не твой естественный аромат”.

“Ма-Магнолии?” Тсуна пискнул. Ее интуиция не сигнализировала о надвигающейся опасности, но с тех пор, как она проснулась, она, казалось, каким-то образом дала сбой, так что она не имела абсолютно никакого понятия о том, почему симпатичной девушке захотелось понюхать ее волосы.

“Каким мылом для тела ты пользуешься? Твоя кожа такая мягкая и сверкает”.

“Um… Клубничное песочное печенье deluxe vanilla edition из серии мыла happy, счастливое молоко”

“Хм, но от тебя не пахнет клубникой. Или Ванильный, если уж на то пошло”

“Это что... плохо?” Тсуна не понимал, к чему клонится разговор.

“Нет?” И, возможно, другая девушка тоже, потому что она отступила с застенчивым смешком: “Я не знаю, я просто нахожу это странным. Но если ваше мыло не оставляет аромата, вам следует сменить его ”.

“Есть какие-нибудь рекомендации? Я люблю сладкие ароматы, но я не против цветочных, пока они мягкие ”.

“Ну, ты можешь попробовать мыло ”фрезия", оно часто пахнет ягодами".

“Разве это не ядовито?” Было ли это действительно инсценировкой? Она ломала голову над тем, как поднять эту тему, и это было сделано добровольно. Каковы были шансы?

“Цветы фрезии? Вовсе нет, хотя я слышала, что они могут вызвать сыпь на некоторых чувствительных участках кожи”, — непринужденно сказала ей Сон Ро На и подождала, пока она взберется на другой большой валун на тропинке. “Вам следует опасаться гортензий и олеандров. Они прекрасны, но могут быть ядовитыми, если употреблять их в сыром виде”.

“Это страшно”, — Тсуна теребила свои волосы, заплетенные в свободную косу на плечах, когда на затылке у нее начал собираться пот. Они шли уже час, но, несмотря на безмятежную атмосферу и отсутствие скрытых ловушек, она уже чувствовала усталость. “Ты много знаешь о цветах, да?”

“Да. Моя мама работает в цветочном магазине, так что я там выросла. Значения цветов и икебана просто необходимы, чтобы помочь там ”

“По вашему мнению, какой цветок самый красивый?” — Спросил Тсуна.

“Лично мне нравятся орхидеи. Они элегантны и олицетворяют любовь, красоту и силу”.

“И самый опасный из них?” Сон Ро На одарила ее дразнящей улыбкой.

“Почему? Ты пытаешься кого-то отравить?”

“Нет! Нет. Но мне действительно ужасно везет. Я, вероятно, мог бы съесть неприметный ядовитый цветок, не подозревая об этом”.

“Ну, не совсем. Вам нужно будет принимать большое или сильно концентрированное количество, чтобы он подействовал быстро. Но, отвечая на ваш вопрос, я бы сказал, ландыш. Он символизирует молодость, искренность и, самое главное, счастье. Они маленькие и милые и несут в себе такой сильный смысл, но ... они также очень смертоносны, если их употреблять ”.

“И все это счастье рассыпается в прах”

Таково было правило природы: чем что-то красивее и красочнее, тем оно смертоноснее и ядовитее. Даже дружба и любовь могли стать ядовитыми под покровом счастья, конечно, так было не всегда, но точно так же, как цветы, можно продолжать верить красивой лжи.

“Итак, какой твой любимый цветок?”

“На самом деле у меня нет любимого, но ... мой старый дом, он был увит виноградными лозами и глициниями. Раньше я думала, что это был цветочный домик”.

“Это звучит прекрасно. Глицинии символизируют долгую жизнь и бессмертие, а также являются отличным средством от демонов”.

“Что?”

“О боже, твое лицо”, — засмеялась Сон Ро На. “Да, я действительно не знаю истории этого места, но на смысл сильно повлиял японский театр. Скажи мне, в твоем старом доме были привидения?” Когда ее тишину заполнило стрекотание цикад, другая девушка прекратила свое развлечение и удивленно посмотрела на нее: “Ни в коем случае, это было?”

“Немного” Тсуна попытался небрежно пожать плечами и оставить все как есть.

“Ну, что ты знаешь? Я думаю, что сниму документальный фильм для специального выпуска к Хэллоуину об этом. Наверное, мне придется сделать специальный макияж и все такое”.

“Кстати, ты случайно не знаешь цветок, который может окрасить твой язык в зеленый цвет?”

“Насколько я могу судить, нет, если только это не порошок матча. Цветы не выделяют пигмент, если только они не были пропитаны спиртом или не превратились в жидкость”

“Хм, ну, думаю, я тоже узнала кое-что новое сегодня”, — Тсуна протянула руки, увидев, что Бьянки остановилась в нескольких метрах впереди всех остальных, и это дало ей понять, что эта экспедиция подходит к концу. “Спасибо, что потакаешь мне, я, наверное, оторвал тебя от работы”

“О нет, не волнуйся. У меня многозадачность!” Сон Ро На помахала телефоном, и Тсуна почувствовал ужас.

“Неужели ты… вы снимали нас? Все это время?!”

“Не беспокойся об этом! Это был не поток, и я могу убрать тебя, если ты не хочешь появляться, я обещаю”.

“Да, пожалуйста”

Худшее, что могло случиться, — это получение международного признания, еще одна причина, по которой ее социальные сети состояли из фотографий кошек, тортов и ее работ, но не ее лица. Никогда — ее лицо. Хару и Киоко загрузили ее фотографию с ними, но это было нормально, потому что это было время от времени, не каждый день, чтобы создать шаблон и установить тесную связь.

“Похоже, ваш класс готов спуститься с горы”, — заметила Сон Ро На, когда Бьянки начал загонять детей обратно на испытание. “Эй, нам стоит как-нибудь сходить на онсен!”

“Я не уверен, что наши графики совпадут. Мы уезжаем в понедельник”.

“Облом, я остаюсь на всю неделю”

“Как получилось, что твои родители позволили тебе проделать весь этот путь сюда? Ты все еще учишься в средней школе, верно?”

“Я не сказала им, куда я направляюсь, все, что они знают, я на острове Чеджу” Сон Ро На кивнула, в основном самой себе, как бы оправдывая свои эгоистичные действия и будучи полна решимости столкнуться с последствиями, какими бы они ни были “Мне просто нужен был выход, понимаешь?”

“Да”, — Тсуна остановился со вздохом. “Мне нужно идти, но, эй, может быть, может быть, мы сможем встретиться на Вилле?”

“Конечно, наслаждайся своим днем со своими друзьями. Прости, что я украл тебя”.

“Ты этого не сделал, было приятно с тобой поговорить”

Она помахала рукой на прощание, но как только повернулась обратно, ее остановили пальцы, державшие ее за рубашку.

“Эй, могу я узнать твой номер?”

С румянцем на лице и смущенным выражением лица она спустилась с горы и направилась к Гокудере, который ждал ее всего в паре шагов от нее.

“Хорошая работа, Джудайме”

“Я не чувствую своих ног”, — устало выдохнула она. “Разговоры слишком утомительны, я хочу спать”.

“У нас впереди напряженный график”

“Как ты думаешь, если я притворюсь слабой, Бьянки отпустит меня?”

“Ты же знаешь, что она бы”

Гокудера не злился, что его старшая сестра, казалось, души не чает в брюнетке и балует ее, наоборот, его больше раздражало, что она крадет его возможности позаботиться о ней в первую очередь. Было забавно наблюдать, как братья и сестры соревнуются с этим, Тсуна никогда не поощряет это, но получает огромное удовольствие от наблюдения за этим.

И когда Гокудера предлагает понести ее на спине, она чуть не падает в обморок.

“И что? Цветы закончились, да ”

“Да, перейди это”, — пробормотала она, позволяя своим рукам свободно обвиться вокруг его плеч и закрывая глаза, чтобы немного отдохнуть. “Это была не еда”

“Неужели мы действительно должны раскрыть эту тайну сами?”

“Если мы этого не сделаем, они привлекут к нам внимание… ах, я действительно думал, что у нас будет больше времени”.

“Джудайме?”

“Поскольку Ноно в больнице, а Занзас жив, я думал, что они оставят нас в покое ненадолго”, — выдавал желаемое за действительное, вот и все, что это было. Даже Возрожденный не мог держать тени в страхе, так как же они могли? “Вонгола проник в эту поездку и так легко припер нас к стене. Они ведут себя как наши владельцы, угрожая нам, если мы не подчинимся им, и ожидают, что мы поступим так, как они пожелают”.

Они были детьми, играющими в детективов. Подсказки были разложены, как карты в настольной игре, и они бросали кости, двигались по шагам и собирали пластиковые награды, как будто это ничего не значило. Они не допрашивали и не вели расследование в отношении подозреваемых, у них не было ни алиби, ни профилей, они просто собирали воедино собранные для них крохи, чтобы создать дело. В каком-то смысле это было унизительно.

“Но мы не такие, — сказал Гокудера. — Джудайме не просто подыгрывает”.

“Ты заметил?” — Тихо спросила она.

“Ты действительно их ненавидишь?”

“Не ненависть, это просто… Я не знаю, это сложно”, — Она вздохнула и открыла глаза. “Я ненавижу их власть над нами и то, насколько мы слабы против них”.

Они были всего лишь пешками в более масштабной схеме, они могли ходить и бегать, но их ходы были ограничены, как и их путь и выбор. Тсуна может попытаться вырваться на свободу и все испортить, но кто-то за это сгорит в огне.

Она тяжело вздохнула, когда Гокудера поднял ее, чтобы лучше закрепить хватку и, возможно, выбросить из головы свои мысли, какова бы ни была причина, по которой это заставило ее крепче обвить руками его шею, несмотря на то, что она знала, что он не позволит ей упасть.

“Я с тобой. И мы сохраним бейсбольного идиота и остальных в безопасности”.

“Но как долго?” — спросил я.

У них было на исходе время. Каждый день был еще одним днем в Мафии, еще одним днем для того, чтобы она проникла в их дома и вторглась в их жизни. Каждый день у них становилось на один день меньше возможностей сбежать, убежать далеко и найти убежище. Каждый день они рисковали все больше уходить в тень, не имея пути назад, сбиваться с пути и накапливать сожаления.

Они теряли время, чтобы вырваться на свободу.

“До тех пор, пока мы здесь”

Это успокаивало, зная, что она не одинока в борьбе и кто-то еще готов бороться за ее новообретенную семью, но она также чувствовала себя несчастной, потому что у нее самой тоже заканчивалось время.

.

.

.

Парк Куросио Мори ждал их для водной прогулки, как только солнце поднялось высоко в небе. По дороге они немного перекусили, и им пришлось набраться новых сил, чтобы постоять у причала, пока инструктор учил их, как двигать руками, чтобы правильно пользоваться веслами.

Каждому выдали спасательный жилет и заставили разбиться на пары или грести на каноэ самостоятельно. Тсуна немедленно схватила Гокудеру за руку, потому что он был ближе всех, но когда она огляделась, чтобы сосчитать своих друзей, она заметила, что в то время как Хана наносила удары Киоко, Ямамото с улыбкой отвергал любое партнерство и решил остаться позади.

“Я думаю, что собираюсь пересидеть это”, — сказал он им, когда они подошли к нему, а Тсуна тащил Гокудеру.

“Хочешь, чтобы мы остались с тобой?”

“Нет, не позволь мне испортить веселье”

“Совсем здесь один?” Гокудера усмехнулся, и хотя они сблизились и поделились секретами, они еще не поделились травмой, так что у итальянца не было возможности узнать, почему спортивный фанат не будет участвовать в мероприятии.

“Я бы дежурил в карауле!”

“Ты уверен?”

“Да, со мной все будет в порядке. Уходи”

Не то чтобы Тсуну заставляли плавать на каноэ, она тоже могла остаться, если хотела, и составить ему компанию, но была также часть ее, которая каким-то образом, несмотря на ранний подъем и прогулку по лесу, хотела попробовать это.

Пообещав скоро вернуться, они оставили Ямамото с двумя другими одноклассниками, которые смертельно устали от утренней зарядки, и сели в каноэ.

Начало путешествия было забавным, было трудно координировать весла и двигать маленькие лодки по тому пути, по которому их вел инструктор. Многие из них терпели крушение, разворачивались на кругах и гребли в противоположном направлении, пока им не удавалось освоиться.

Это был очень классный опыт. Несмотря на то, что было лето, вода оставалась прохладной и затененной деревьями. Холмы с обеих сторон были зелеными, а вода темно-синего цвета, которая становилась зеленой по мере того, как они приближались к длинному туннелю в мангровых зарослях.

Деревья, бросающие вызов гравитации и низко наклоняющиеся к воде, как будто листья тянут ветви вниз, в реку, выглядели как фантастическая сцена из фильма, волшебная и нетронутая человечеством.

Все было хорошо, все шло отлично, так что на самом деле еще не было и полудня, когда беда наконец настигла их.

“Это акула!” — крикнул я.

“Не будь идиотом! Здесь нет никаких акул”.

“Черт возьми, это кайман!”

“О боже мой!”

“Не паникуй, все в порядке! Просто держи руки внутри каноэ!” — Крикнул инструктор, пытаясь удержать кричащих учеников от темной тени, которая колыхалась в воде, и направляясь к плывущим каноэ.

“Помогите! Помогите!”

"Все! Оставайтесь в своих лодках", — сказала Бьянки, и она выглядела так, как будто была готова броситься в воду, чтобы сразиться с аллигатором, но было невозможно контролировать испуганных детей, которые в своей бешеной гребле врезались друг в друга или потеряли хватку в веслах. Суматоха, казалось, только привлекла рептилию, потому что она подплыла ближе и врезалась в дно лодок, раскачивая их с достаточной силой, чтобы перевернуть.

Тсуна крепко держала весло, несмотря на то, что знала, что никто не будет съеден, но прежде чем она успела сказать Гокудере бросить несколько бомб в воду, их собственная лодка была подбита, и они успели только резко крикнуть “Дерьмо!”, прежде чем их каноэ перевернулось.

Несмотря на то, что вода была прозрачной на поверхности, внутри она была мутной. Вы не могли видеть как следует, что только усиливало панику, когда размытые очертания проплывали мимо вас. Тсуна вынырнула, кашляя и гребя, почти ползком, к ближайшему берегу с помощью Леона, который превратился в маленькую турбину, которая помогала ей плыть быстрее.

Как только она оказалась на суше, отхаркивая воду и промокнув до костей, брызги и крики прекратились. Аллигатор ушел под воду или потерял интерес к кричащим людям, вернув воде спокойную красоту, как будто никто не был напуган до смерти. Хотя это достигло своей цели, потому что, хотя она была не единственной студенткой, которая окунулась в воду, она была единственной, кто отделился от остальных.

“Джуудайме!” — Крикнул Гокудера с другой стороны, озеро разделяло их, и он почувствовал разочарование, потому что они были близко, но их руки не хватали ничего, кроме воды.

“Я... я в порядке!” Она слабо помахала рукой, как только поднялась на ноги: “Нет, не подходи! Я обогну берег, давай встретимся на полпути”.

“Тсуна-тян, будь осторожна!”

Гокудера был готов переплыть, с аллигатором или нет, и даже Бьянки, которая осталась стоять на своем каноэ без единого растрепанного волоска, была близка к тому, чтобы поднырнуть, чтобы вернуть ее обратно, но Тсуна только опустила плечи и покачала головой. Лучше всего просто покончить с этим.

Она шла, хлюпая туфлями, расплескивая воду, когда переступала через корни на тропинке. Она старалась держаться поближе к береговой линии, чтобы присматривать за своими друзьями, все время бормоча проклятия и выжимая воду из своих спутанных волос. Она не знала, чего ожидать, но это определенно был не он.

“Что ж, это освежающее зрелище”

“Verde!” — Почему?! — возмущенно воскликнула она. — Почему?!“

“Я был поблизости и хотел тебя увидеть”

“И ты проделал весь этот путь, натравил аллигатора на моих одноклассников, окунул меня в болото и испортил мою последнюю пару носков только для этого?”

“Ты обижаешь меня, ты ведешь себя так, как будто тебе неприятно меня видеть”

Аркобалено, с которым она поддерживала виртуальный контакт последние пять лет, внезапно появился рядом, появившись из воздуха с аллигатором размером с младенца, который не имел права вести себя мило после жестокой шутки, которую он сыграл с ними. Ей было все равно, если кто-то из девочек заплачет, но, черт возьми, там были ее друзья!

В присутствии аркобалено Тсуна начала пробираться между деревьями в крошечный лес, все еще находясь в поле зрения Гокудеры, но достаточно скрытая, чтобы никто не увидел, как она разговаривает с ребенком в лабораторном халате.

“Как продвигаются дела с органами?” — Спросила она, все еще сердясь на него.

“Ты говоришь так, будто мы замешаны в торговле на черном рынке”

“Я не это имел в виду, ты это знаешь!”

“Ваша петиция продвигается хорошо. Мне удалось заручиться сотрудничеством Viper для финансирования этого небольшого эксперимента, так что в моем распоряжении бесконечные ресурсы Mist flames ”, — сказал он, прежде чем тяжело вздохнуть. “Однако они просят 80% прибыли, как только он запустится”.

“Меня действительно не волнуют деньги, я просто подал тебе идею, которая могла бы помочь другу”.

“Идея, которая стоит миллиарды и может буквально изменить медицинский мир”

“Не без объяснения, откуда взялись органы”

“Мы просто запатентовали его как синтетическую ткань, безвредную для организма, изготовленную из нашей коры из местных запасов”.

“Ты пришел не только для того, чтобы сказать мне это, ты мог бы отправить электронное письмо! Они свободные и сухие!”

“Я руководил раскопками, где мне выпала честь обнаружить сундук 16 века и найти несколько свитков, написанных человеком по имени Тэлбот и самим Леонардо да Винчи”.

Он сделал паузу и уставился на нее.

“И что?”

“Судя по одному названию, я думал, вы будете кричать от радости при виде художественного открытия”.

“В данный момент я эмоционально заторможен, но я буду подыгрывать. Что ты нашел?”

“Хм”

Он остановился, заставив ее остановиться и опуститься на колени, когда протянул ей старый свиток, края которого были обгорелыми и сломанными, демонстрируя преклонный возраст его создания. Бросив настороженный взгляд на крокодила, который невинно моргал ей, она открыла его осторожными пальцами.

И как только она увидела, что было внутри, ей потребовалось все ее самообладание, чтобы не порвать бумагу от одного только шока.

“О мой бог”, — выдохнула она. “О мой бог! Это оно! Это именно то, что нужно!”

“Ваша радость неоспорима”

Старыми коричневыми чернилами было набросано изображение коробки. Его кубический вид демонстрировал три стороны, обрамленные цветочным орнаментом, а на передней грани вместо замка было небольшое глубокое отверстие.

В течение многих лет она задавалась вопросом, в течение многих лет она задавала вопросы и искала, и наконец, наконец, были некоторые ответы, написанные на бумаге.

“Там сказано, как его открыть?” — Спросила она, быстро пробегая глазами по выцветшему итальянскому, на котором излагались формулы и теории.

“Здесь сказано все, кроме этого”, — ответил Верде, не столкнувшись с неудачей, когда он погладил своего питомца и уставился на нее. “Твоя Интуиция Вонголы, неужели она не может помочь?”

Она не была поражена его вопросом, просто посмотрела на него взглядом типа " конечно, ты знаешь", прежде чем покачать головой и попыталась запечатлеть эту картину в своем сознании.

“Я не знаю”, — призналась она, нахмурившись. “ Это не хрустальный шар, который показывает мне вещи всякий раз, когда я спрашиваю. Мне нужен проводник, например, держать в руках предмет, о котором я спрашиваю, или находиться рядом с кем-то, чтобы почувствовать их намерения. Мне нужно подумать об этом, но я ... Это, я хочу, чтобы эта штука была подальше от меня. Это все, что я знаю”.

“Хм”

"Как это работает?"

“Механизм работает как черная дыра, пустое пространство, которое всасывает материю для хранения вещей в карманном измерении бесконечного размера", — вздохнув, Верде поправил очки на носу. “Мы говорим о разложении атомов и разрушении их до уровня молекул, чтобы создать сингулярность бесконечной ценности, заключив их в сеть невесомости".

Она кивнула, несмотря на то, что не поняла ни слова из того, что он только что сказал, и закусила губу, концентрируясь, чтобы мысленно представить, как именно эта штука работает. Она переворачивала эту идею снова и снова, пытаясь найти кнопку или скрытую головоломку, чтобы открыть ее, но безрезультатно. Напряженная, сердитая и напуганная, она спрятала эту вещь, чтобы убрать ее подальше от себя.

“Твоя шкатулка", — сказал Верде, как будто прочитав ее мысли. "Тсунаюки, я не думаю, что тебе стоит беспокоиться о том, как ее открыть. Вашей главной заботой скорее должно быть то, что там прячется”.

Это единственная причина, по которой восьмилетний ребенок вообще вступил в контакт с аркобалено.

"Ты можешь воссоздать это?" Она осторожно свернула свиток обратно в рулон, чтобы он мог его охранять и хранить.

"Вы меня оскорбляете", — сухо сказал он, приподняв бровь. "Это сложно, но я могу. Для работы шестеренок используются все виды пламени. Создавая, разрушая, поддерживая, успокаивая, умножая, усиливая и гармонизируя энергию, необходимую для ее функционирования. Мне еще предстоит определить материал, достаточно прочный, чтобы выдержать их все вместе взятые. Правда, потребуется больше времени, чтобы объединить пламя в единое целое, но я уверен в его успехе”.

Она не сомневалась, что он так и сделает, вопрос был только во времени. Сколько времени потребуется, чтобы воссоздать это?

“Вы уверены, что не хотите отправить образец для тестового запуска?”

“Нет”

“Очень хорошо”, — вздохнул он, пожимая плечами. “На самом деле это все. Реборн подключается к вашему Wi-Fi, поэтому он блокирует любые входящие письма с моего маршрута. Он становится довольно территориальным, он даже отпугнул дракона из этого района".

“Что он сделал?” Тсуна моргнул в замешательстве от его слов и от того, кого он имел в виду “Фон”?

“Ты должна быть с ним осторожна”

“Я всегда осторожен с Реборном”

“Это ты?”

“На что ты намекаешь?” Она нахмурилась и встала, скорее почувствовав, чем увидев, что Гокудера наконец-то сел в каноэ, когда она остановилась и добралась до своей стороны берега.

“Ничего”, — он погладил своего аллигатора, чтобы заставить его двигаться, “Совсем ничего. Было приятно увидеть тебя еще раз, Тсунаюки. Ты определенно выросла из того дрожащего беспорядка, в котором была пять лет назад".

“Верде”, — она остановила его, нахмурившись. — “Зачем ты пришел сюда на самом деле?”

“Чтобы увидеть тебя”, — Он загадочно улыбнулся, прежде чем исчезнуть из виду. Ни тени, ни аллигатора, оставшихся позади, чтобы помнить об их присутствии.

Тсуна почувствовала опасность, замешательство и эмоцию, которая послала искры энергии по ее венам. Это было то же самое чувство тошноты после использования ее пламени, толчка и притяжения, с которыми она стала близко знакома.

Если Гокудера и был удивлен, увидев аркобалено, он никак этого не показал, вместо этого уставившись с чистым подозрением, как ученый малыш исчез вместе со своим ручным аллигатором.

“Джудайме, он что, враг?”

“Нет”, — она повернулась, чтобы увидеть его, и слегка улыбнулась его седым волосам, слегка вьющимся на кончиках от воды. “Мы деловые партнеры. Вроде того. Только не говори Реборну”.

Она подошла к нему, прихрамывая в своих хлюпающих туфлях, с гримасой.

“Угг, теперь от меня воняет рыбой”

.

.

.

Не у многих из них хватило духу или энергии для следующего занятия. Большинство девочек остались позади, напуганные и отталкиваемые хладнокровными рептилиями, в то время как несколько мальчиков, которые окунулись в мутную воду, также предпочли остаться и обсохнуть на суше.

Тсуна была очень благодарна Ямамото за то, что он остался, хотя вскоре она почувствовала себя виноватой из-за его причины не участвовать в водных мероприятиях. Как только они вернулись в доки, мокрые насквозь и пахнущие рыбой, он посмотрел на них с натянутой улыбкой, считая себя счастливчиком, но все равно жалея их.

Харабуя предлагала множество змей, похожих на зоопарк для рептилий, каждая из которых была заключена в хрустальную клетку, сворачивалась и расползалась по своему усмотрению, моргала и показывала языки, чтобы понюхать новоприбывших.

Тсуна считает их милыми, после того как она жила с волшебной ящерицей, которая может превращаться во что угодно, и подверглась воздействию этого слизистого языка и холодной чешуи, рептилии ее не пугали. Очевидно, они не были ее любимыми, но она могла совершить турне, не будучи омраченной страхом или отвращением.

Если бы это был ее выбор, она бы пропустила эту часть поездки, хотя в скользящей, шипящей лапше не было ничего заслуживающего внимания. Но они нашли записку с этим местоположением и временем, так что они были здесь; пытались найти ссылку, чтобы выдумать дело. До сих пор они не видели ничего, кроме разноцветных змей и очень небольшого количества туристов. Дата в конце лета не была такой уж привлекательной для публики, но это помогло следить за приходящими и уходящими людьми.

“Мы вообще знаем, что ищем?” — Спросил Ямамото, почесывая затылок и неловко улыбаясь, держа на руках детеныша питона. Хотя он не боялся змей, они ему тоже не нравились. Он предпочитал пушистых и игривых собак, а не подлых и самодовольных домашних животных.

“Просто смотри в оба, нет ли кого подозрительного”, — сказала Хана, скрестив руки на груди, крепко обнимая себя и прячась от пялящихся на нее змей. “Мы все дети и туристы, никто не придет один только для того, чтобы посмотреть на змею".

“И тот, кто это сделает, будет по гнусным причинам”

“Понял”, — кивнул Ямамото. “Будь параноиком по отношению ко всем вокруг меня”.

“Не шути так, идиот. Это серьезно”, — прорычал Гокудера, неподвижно стоя с желтым боа на шее перед Тсуной, который фотографировал всех подряд, чтобы не держать какую-нибудь скользкую рептилию. Если Леон отказался отойти от ее плеча, то это было ее оправданием.

После небольшой экскурсии и некоторых объяснений по поводу некоторых экзотических змей группа закончила с мероприятиями на день. Им дали пару минут на перерыв в туалет, прежде чем фургон отвезет их в уютный ресторан пообедать, а затем отвезет обратно на виллу, где они проведут свободный день.

Тсуна все еще пыталась распутать свои волосы, когда Ямамото подошел к ним с растерянным выражением лица.

“Хорошо, итак, я не думаю, что этот мужчина выглядел подозрительно, но он расспрашивал о морском короле или о чем-то подобном в отделе сувениров”.

“Морской крайт. Это очень ядовитая змея", — рассказал им Гокудера.

"Ты же не думаешь?.."

“Если только это не была экзотическая змея, которую еще не обнаружили, то нет. Укусы змей не окрашивают ваш язык или кожу в зеленый цвет. Они определенно могут убить вас, но вы не упомянули змеиный укус, а всех ядовитых змей здесь доят перед витриной, так что здесь нет яда ”, — успокоила их Хана.

Чувствовалось разочарование из-за того, что они не смогли найти подозреваемого, преступника или даже другую зацепку. Возможно, их выводы с самого начала были неверными и фокусировались на неправильных подсказках.

“Подождите, вот и он!” — Внезапно позвал Ямамото, указывая на снобистского вида мужчину в черном костюме и белой козлиной бородке, пристально разглядывающего все вокруг. На этот раз на нем не было кричащих украшений, но узнать его было легко.

“Не подозрительно выглядящая моя задница!” Гокудера зарычал.

“Это тот парень с парома”.

"О", — фыркнул Ямамото, почесывая шею. — “Ну, я придумал нам название”.

“Что ты сделал?” — спросил я.

“Он спрашивал о том, что можно поесть на этом острове, поэтому я порекомендовала ему суши и поке из ресторана, который я видела по пути сюда. Затем он попросил меня помочь доставить посылку, но я сказала ему, что у меня школьные дела, поэтому он дал мне визитку ”.

“О боже, ты дурак”

Гокудера был близок к тому, чтобы задушить его, когда Хана взяла карточку и прочитала ее для них вслух.

“Джек Гарсия. Генеральный директор Klarna enterprise”

Тсуна понятия не имел, для чего нужна эта компания и легальна ли она вообще, но, в конце концов, это не имело значения, потому что у них было название, связывающее все это воедино.

“Привет, подозреваемый А”

.

.

.

Первое, что она сделала по возвращении, это долго принимала душ, используя двойное мыло и спрей для тела, чтобы замаскировать болотный запах своих волос. Она все еще чувствовала этот запах, но притворяться, что это из-за того, что море было так близко, было легче, поэтому она позволила себе забыть об этом, расслабившись в своем частном бассейне.

Она не взяла с собой альбом для рисования, не желая думать о мечтах и будущем, о том, что, если, что могло бы быть и что будет. Хотя это было обидно, потому что закат на открытом пляже был действительно прекрасен, а фотография с ее телефона не отдавала ему должного. Но она все равно отправила его своей маме, написала Хару и Бэзилу и напомнила себе купить Chrome телефон, когда вернется в Японию, для лучшей связи.

Было приятно слышать об участии Маммона в ее маленьком "проекте с искусственным органом", она собиралась попросить их о помощи в любом случае, но таким образом ей не нужно было платить им проценты, и Верде мог сходить с ума, сколько захочет, с неограниченными запасами Mist flames. Однако в их другом проекте она не знала, что чувствовать. Взволнован тем, что наконец-то произошел прорыв, но в то же время напуган результатом.

Она не лгала, когда говорила, что ее интуиция не может это прочесть, всякий раз, когда она так много думала об этом, это было похоже на крик в пустоту небытия без обратной передачи. Год назад она бы не стала утруждать себя, но теперь, с волшебным покалыванием, которое позволяет ей узнать, какой правильный ответ выбрать в тесте, можно подумать, что спросить об этом было бы проще.

Это было не так.

Добавила, что к ее "долгу" как руководителя миссии, в которой она не хотела принимать никакого участия, ее друзья почувствовали, что у нее испортилось настроение, поэтому полуночной вечеринки не было. Все поужинали в ресторане Виллы и договорились сфабриковать дело, чтобы изобличить Джека Гарсию как преступника, прежде чем разойтись по своим каютам для спокойного сна.

Тсуна была готова умыть руки и вызвать полицию на этого человека, но, зная, что это может легко привести к неприятным последствиям, она сдержалась и позволила делу развиваться само собой.

Их занятия на следующий день должны были быть медленными и расслабляющими, вот почему, когда она проснулась после ночи без сновидений и обнаружила, что ее похищают, она закричала.

“Какого хрена?!”

“Тихо, дитя мое. Еще так рано”.

“Это же обычный дневной свет! Мои друзья ждут меня, ты что, с ума сошел!? Деймон, какого хрена?!”

Тсуна начинала тревожно беспокоиться о том, что ее гиперинтуиция была нарушена. Было много ситуаций и красных флажков, которые ее интуиция игнорировала и пропускала мимо ушей, но не просыпаться в панике, когда кто-то прокрадывался в ее запертую комнату и шепотом уводил ее, было ее пределом. Может быть, ему нужно было подзарядиться, или, может быть, она не соответствовала условиям, чтобы он работал должным образом. Разве это не появилось после того, как Реборн застрелил ее? Она не зажигала свое пламя со времени битвы с Занзасом, может быть, в этом все дело?

Это все еще не объясняет, почему мелодраматичный призрак похитил ее в выходной день. Как ему вообще удалось ускользнуть от Леона?

“Куда ты меня ведешь?” — Спросила она, раздраженная мужчиной, который вел гольф-кар в неизвестном направлении. "По крайней мере, у него хватило ума пристегнуть для нее ремень безопасности", — ворчливо подумала она, выпрямляясь на сиденье и протирая глаза от пыли.

“Ты не носишь свое кольцо”, — сказал он вместо ответа, и Тсуна посмотрела вниз на свои пустые руки.

“Я боялась, что потеряю его, поэтому оставила дома”.

“Как глупо"

“Почему?” Она снова спросила, нахмурившись: “Почему ты хочешь, чтобы я носила кольцо? Почему ты хочешь, чтобы я был Вонголой Десимо?"

“Хм?”

“Деймон?” Она поежилась от холода раннего утра. “Ты собираешься убить меня?”

“Боже, какая болезненная мысль. Почему ты так думаешь, дитя мое?" Он бросил на нее косой взгляд, полный насмешливого веселья, прежде чем снова перевести глаза на дорогу, без спешки углубляясь в лес. Тсуна никогда в жизни не была так сбита с толку.

“Ты хочешь, чтобы Вонгола восстал, а я хочу уничтожить его”, — Она скрестила руки на груди, и ее хмурый взгляд превратился в свирепый. — “Почему ты здесь, со мной?"

“В самом деле, почему?” Он пожал плечами, и сделал это так элегантно и без усилий, в то же время издеваясь над ней: “Ты знала, что тебя преследует настоящий призрак? Но ты оставила его дома, так что, я полагаю, это хорошо ”.

Она сдержала проклятие и прикусила язык. Она пыталась не думать о самом страшном испытании в своей жизни, о том, что просыпается с кровоточащим носом от мужчины, наблюдающего за тем, как она спит. Ее сердце сжималось при воспоминании об этом, и то, что кто-то другой узнал и подтвердил ее страхи, приводило в ужас. С другой стороны, мужчина в ее комнате был не единственным призраком, которого она видела, не так ли? Но чтобы Деймон знал… это все еще было пугающе.

Деймон был загадкой в ее жизни. Он был с ней с тех пор, как она была ребенком, пятилетним и совсем крошечным. Она бы не назвала его родительской фигурой, потому что, хотя он заботился о ней и преподал ей жизненные уроки, которые невозможно забыть, он также много раз пугал ее и заставлял плакать. Он был странно увлечен ею, но никогда до такой степени, чтобы подвергать опасности ее жизнь.

Но она также знала его стремление и горе, чего он хотел и что побудило его остаться на земле, несмотря на все эти столетия. По какой другой причине, если не для того, чтобы использовать ее, он стал бы вмешиваться, если не ради Вонголы? То есть его Вонгола.

А Тсуна, желающая от него полной противоположности, как она вообще может начать с ним бороться?

“Твой туманный питомец, он не так велик, как считает подземный мир. Даже не заметил меня”

“Оставь его в покое” Она боялась, что Мукуро попытается вступить в бой, если обнаружит поблизости другого пользователя тумана, но их силы были ни на каплю не равны, именно по этой причине она предупредила его в первую очередь.

“О? Уже такой собственник?” Деймон сказал с легкой ухмылкой: “Это хорошо”.

Она могла бы кричать и беситься и попытаться заставить его разбить этот дурацкий гольф-кар, но она устала, хотела спать и проголодалась, поэтому, как капризный ребенок, она раздраженно скрестила руки на груди и молча надулась. Даже когда Деймон начал напевать себе под нос, она проигнорировала его, предпочитая составлять план для сегодняшнего расписания. Если они не найдут кольцо Амелии к полудню, то вызовут полицию, чтобы разобраться с Джеком.

В конце концов, им же не нужно было искать настоящего убийцу.

“Мужчина, которого ты ищешь...” — внезапно сказал Деймон, и все мысли и замыслы замерли и разлетелись вдребезги вместе с ее дыханием от этих слов “Он в движении”.

“Где?” Ее голос был тихим, испуганным.

“Не здесь”, — сказал он снисходительным тоном. “Не ищи его, дитя. Такой, какая ты есть, он поглотит тебя”.

Пары месяцев с Реборном, с пламенем и возможным ментальным оружием было недостаточно. Она была недостаточно сильна. Может быть, она никогда не будет такой.

“Вот мы и на месте”

Деймон остановил машину, все еще посреди леса, но рядом с маленькой хижиной, сделанной из веток и мха. Там была яма для костра, выпускающая столбы дыма, а за ней старик с повязкой на глазах, в изодранных одеждах и ярких татуировках пел на незнакомом языке и посыпал костер пеплом, чтобы дым поднимался выше.

“Ты стащил меня с кровати только для того, чтобы посмотреть, как старик играет с дымом?”

“Не будь невежливым”

Он предупреждающе дернул ее за волосы, прежде чем подтолкнуть вперед, заставив ее споткнуться в своих — уже испорченных — носках, и поставил перед стариком, который просто поднял голову при их появлении. Его лицо было загорелым и морщинистым, а зубы, когда он улыбался, были сколотыми и желтыми, но он, казалось, не представлял для нее угрозы.

“Привет”, — поприветствовала она его неловким взмахом руки.

“Кто ты такой?”

“Меня зовут Савада Тсунаюки, приятно познакомиться с вами, сэр”

“Хорошо. Хорошо. ” Мужчина кивнул, прежде чем спросить снова. “А кто вы?”

“Я...” Она сделала паузу, чтобы посмотреть на Деймона, который был занят починкой своих перчаток, прежде чем ответить неуверенно на этот раз “Я Савада Тсунаюки”.

“Хм”

Старик снова кивнул и жестом велел ей подойти поближе и опуститься на колени перед огнем. Ее глаза тут же наполнились слезами, и она почувствовала зуд в горле, как будто наглоталась песка. Ее тело помнило травму, которую оно перенесло и исцелило еще до того, как она испытала всю обратную реакцию, но фантомы все еще были там, скрываясь в тени.

“Твой путь Аджны — величайший из всех, что я когда-либо видел”, — сказал мужчина и посыпал еще немного пыли, отчего пламя затрещало.

“Прошу прощения?”

“Твой третий глаз”, — объяснил мужчина, как будто Тсуна уже должен был знать. — “Ты видишь жизнь как этап, которым она является, но у тебя также есть контроль, чтобы управлять этим этапом. И это дорого тебе обходится”.

Он говорил о гиперинтуиции? Или предсказывающие сны? Она понятия не имеет, почему она была здесь и чего хотел достичь этот мужчина или Деймон. Но ее сотрудничество было необходимо, потому что старик протянул руки над огнем и с нетерпением ждал, когда она положит свои руки поверх его.

Она не боялась огня или обжечься, но ее пальцы все еще дрожали, когда она положила их на его мозолистые руки.

“Любопытно”, — промурлыкал он и кивнул дыму, — “Как любопытно. В ваших меридианах есть узел, блокирующий поток энергии от вашей головы вниз по рукам, как пробка. Конденсирование и хранение, но с угрозой выдувания, если оставить герметичным”

“Что это значит?” — спросил я.

“Ваша голова или ваши руки, может быть только одна точка, в которой ваше тело может сосредоточиться и противостоять энергии. Не оба сразу”

Если Тсуна и раньше была сбита с толку, то теперь она наверняка растерялась.

“Корона — это врата в миры. Как только мы поймем, что все мы — части одного целого, связь никогда не сможет быть потеряна. Но ваша корона вышла из равновесия. Ты отключен”

“Итак... как мне это исправить?” Она спросила, просто чтобы не показаться грубой, но она пыталась запомнить весь этот бред, чтобы позже спросить у Фон, может быть, даже у Маммона и Верде, потому что одного объяснения будет недостаточно, чтобы понять все это.

“Ты сам выбрал”

Что это значит?! Она внутренне плакала, ничего не понимая. Но прежде чем она успела попросить разъяснений, пламя под ее руками внезапно заискрилось и стало чисто белым. Они не горели и не причиняли боли, когда тлеющие угли лизали ее кожу, но она чувствовала какое-то покалывание, как будто ее руки затекли, а нервы только что проснулись.

“Ты заблудилась, дитя. Сломанный. Чтобы исцелить себя, тебе нужно найти себя” Старик похлопал ее руками над огнем “Я могу только вызвать угрозу, чтобы энергия не перелилась через край, но ты одна должна сама распутать узел”

Она определенно звонила Фону, независимо от того, какая мелкая ссора могла быть у Реборна с ним.

Хотя, что бы там ни делал старик, она определенно чувствовала, как что-то отключается, как будто у нее заложило уши и отперло нос. Это ощущалось все яснее. И только когда огонь затрещал и вернулся к своему первоначальному цвету, у нее возникло поразительное осознание, что это имело отношение к ее пламени. Какая еще корона могла быть, кроме ее небесного пламени?

И вот так просто она начала соединять точки.

У нее были проблемы со своим пламенем, никакой лжи. Ее головные боли усилились, появились носовые кровотечения, она меньше спала и стала параноиком. Дрожь, страх, даже обморок.

Пламя причиняло ей боль.

Но почему? Это еще предстояло найти.

“Спасибо”, — она дрожащей улыбкой кивнула мужчине за его помощь, что бы он ни делал и на что бы ни надеялся.

“Это будет ужасное путешествие, дитя мое. Опасный. Вероломный. Не теряйте времени”

И когда она убрала руки от огня, она не могла не задаться вопросом, не Деймон ли организовал эту поездку для своего удобства. Он определенно проник в ряды Вонголы — он никогда не покидал их с самого начала — и, возможно, ему удалось потянуть за ниточки, чтобы организовать эту встречу на острове, где, о, как удачно совпало, элита Вонголы требовала от нее раскрыть тайну и поймать человека, обвиняемого в убийстве.

Так кто же кем именно манипулировал?

Тем не менее, это не объясняет его мотивов в отношении нее, и хуже всего было то, что он, похоже, знал о ситуации больше, чем она.

"Потому что у тебя этого не должно быть"

“Как ты узнал?” — спросил я. Спросила она, как только встала и подошла к призраку, который преследовал ее с детства: “Как ты вообще можешь...”

“Ты не можешь умереть, дитя. У меня есть планы, и ты — актив для них”, — сказал он ей, взяв пальцем ее за подбородок, приподнимая ее лицо выше, чтобы их глаза могли встретиться.

“Планы на меня или использовать меня?”

“Тебе придется выжить и увидеть”

В мгновение ока он исчез. Он исчез вместе с машиной для гольфа, хижиной и курильщиком. Там не было ничего от его присутствия, только она, одиноко стоящая в своих испорченных носках.

“Ты серьезно оставляешь меня одну в лесу?!”

.

.

.

“Джуудайме!” — Воскликнул Гокудера, как только заметил ее, и побежал навстречу на полпути, мгновенно похлопывая ее по рукам и плечам на предмет любых ран, или следов, или чего-то еще, что могло приклеиться к ее рукам во время ее безумной прогулки обратно на виллу. “Ты в порядке? Что случилось? Где ты был?”

Тсуна позволила ему суетиться вокруг нее, и ее раздражение испарилось от его искреннего обеспокоенного выражения.

"Я в порядке", — заверила она его, несмотря на то, что знала, как она может выглядеть. Потная, в грязных носках, пахнущая дымом и, вероятно, с листьями на растрепанных волосах.

Вот тебе и отпуск.

“Я оставила тебе немного завтрака. Джудайме, мы должны поторопиться. Другая группа уже уходит”.

Она поморщилась, зная, что о душе не может быть и речи, но ей все равно нужно было сделать все возможное, чтобы выглядеть презентабельно.

"Тсуна, дорогая, мы уходим через 5 минут", — сказал ей Бьянки, как только они прошли мимо входа и проигнорировали все взгляды и насмешки со стороны всех остальных. По крайней мере, она была не в нижнем белье, подумала она с сухим юмором, подходя к своей каюте и настойчиво стуча, чтобы Хана открыла, потому что у нее не было ключа.

"Куда ты ходил?" — спросил я. — Спросила Хана, подняв брови, когда оценила ее внешний вид и впустила внутрь.

"Утренняя пробежка", — выдохнула Тсуна, вбегая внутрь, чтобы собрать свои вещи. Если Леон не превратится в волшебные носки, она собиралась надеть туфли без них, потому что не догадалась взять с собой на пляж сандалии. Они ей не нравились. А те, что были предоставлены виллой, были большими и шумными, когда она ходила, так что ... что еще она может сделать?

Быстро умывшись в ванной и переодевшись в спортивную форму, она собрала волосы в верхний узел, чтобы скрыть беспорядок, прежде чем распылить вокруг себя спрей для тела strawberry shortcake deluxe vanilla edition, чтобы скрыть запах wilderness smell.

“Савада, мы уходим!”

“Я иду!” — крикнул я.

Что ж, она старалась изо всех сил. И это не похоже на то, что она пытается произвести на кого-то впечатление, так что неважно. Она вышла, схватив свою сумку и позволив Леону приклеиться к ее шее, и уже собиралась уходить, когда черная масса, развалившаяся на ее кровати, заставила ее остановиться.

“Ты уволен!” Она накричала на кошку, которая перекатилась по ее кровати и лениво моргнула ей. У него даже хватило наглости мурлыкать!

Хлопнув дверью, она направилась к выходу со всей грацией, на какую была способна, и услышала, как бедный Харрисон Ларок все еще вопит о пропавшем кольце. Очевидно, Вилла не вызвала полицию, хотя они проверили всех и их каюты. Если кто-то и упомянул исчезновение Тео, то она пропустила это мимо ушей, но, поскольку никто не кричал, тело не нашли.

Было приятно, что ребята оставили ей немного еды, но, видя, что они собираются на рыбную фабрику, она решила оставить свою миску для поке на потом. И, может быть, хорошо, что она не позавтракала на вилле, потому что свежие ломтики сашими с хлопьями бонито, которыми начинался день после того ужасного пробуждения, освежили и охладили ее пылающую кожу.

Этот тур больше походил на школьную экскурсию. Их провели по фабрике и показали процесс приготовления хлопьев бонито. И плюс в конце заключается в том, что они разрешили вам приготовить и взять с собой пакет хлопьев в память об этом визите.

У них все еще оставалось несколько минут, чтобы убить их, поэтому они собрались вместе, чтобы насладиться закусками, и вскоре к ним присоединились пожилые дамы с парома, которые пришли на фабрику продавать свои устрицы. Они шли в своих рыбацких штанах и шляпах, неся ведерки со льдом и раздавая устрицы всем, кто их брал. Они были веселыми, какими бывают только люди со свободным духом.

“Вот, любимая, возьми устрицу! Они свежие”.

“Ты уверен, что не хочешь их попробовать? Они восхитительны!” — Спросил Ямамото у Тсуны, которая отдала ему свою устричную раковину.

“Нет, спасибо”

“Спасибо, Кимико-сан”, — вежливо сказала Хана, получив еще 3 порции.

“Всегда пожалуйста. Все вы, молодежь в наши дни, такие тощие”.

Это не похоже на то, что вы могли бы набраться жира, поедая моллюсков, но никто не мог бы сказать "нет", когда его предлагали. Помогло то, что они были свежими и очищенными, так что никто не подвергался риску пищевого отравления.

“Они очень хороши. У моего отца есть суши-ресторан, я уверена, он мог бы добавить их в меню!”

“Вот это идея”, — усмехнулась Кимико-сан. “У нас небольшой бизнес по поставкам товаров, если вам действительно интересно, просто дайте нам знать”.

“Я действительно такой! Вот, могу я взять ваш номер? Разве это странно?”

“О, ты милый мальчик”

“И смущающий”, — пробормотал Гокудера, который не дрогнул, когда Тсуна толкнул его локтем.

“Вы местная, Кимико-сан?” — Спросила Хана.

“Был таким в течение 35 лет. Вы видите ту милую леди вон там”, — Она кивнула с загадочной улыбкой в сторону другой пожилой леди, которая смеялась с парой туристов. “Она моя спутница жизни. Дети, несколько лет назад жизнь была такой другой. Ты понятия не имеешь. Высказав свое мнение или даже проявив немного решимости, следуя своим собственным мечтам, вы были осуждены так, как если бы находились в чистилище за отвратительное преступление”.

“Это ужасно”.

“Действительно” Кимико-сан тяжело вздохнула, покачав головой, прежде чем снова улыбнуться “Но общество научилось приспосабливаться и принимать перемены, в некоторых случаях больше, чем в других. Все еще существуют женоненавистничество и предрассудки, но ваш голос, молодежь, заставляет их лучше прислушиваться ”.

Старое поколение, безусловно, укоренило ненависть и контроль над своими родственниками и сообществом, но было приятно знать, что даже среди них существуют бунтари с золотыми сердцами.

“Я и моя дорогая, мы сбежали на этот маленький остров, когда ее семья пыталась выдать ее замуж, не имея ничего, кроме одежды, которая была на нас. У нас не было ни плана, ни денег, ни истории, поэтому единственной легальной работой, которую мы могли найти, была рыбалка и продажа устриц. Просыпаться рано и проходить пешком мили — это стало нашей рутиной. Но теперь, когда у нас есть деньги и свобода, мы не хотим покидать ту жизнь, которую создали для себя здесь. Забавно, не правда ли?” Кимико-сан рассмеялась, прежде чем ударить по воздуху: “Ах, но посмотрите, как я надоедаю вам, дети, такими сказками”.

“Это прекрасно, Кимико-сан. Спасибо, что поделились ”

“Ну, когда ты достигнешь моего возраста, тебе будет наплевать на правила. Не позволяйте никому жить за вас, дети ”, — ласково посоветовала она им, несмотря на слезы переживания, которые несли в себе ее слова. “Устрицы всегда будут там, чтобы их можно было выловить, а ваша жизнь — нет”.

“Вы оба приглашены на мою выпускную вечеринку”, — сказал Ямамото, тронутый и очарованный.

“О, спасибо тебе, дорогая. Мы будем рады!”

Подобно сильному течению, настроение внезапно изменилось. Это было трогательно и немного задумчиво, как совет бабушки, которая прожила долго, чтобы быть достаточно мудрой. Это заставило их всех задуматься, не тратят ли они впустую свою молодость, делая что-то, чтобы оправдать возложенные на них ожидания? Или они не бросили себе вызов сломать стереотип и просто жить?

Тсуна знала ответ, она была поймана в ловушку, закована в цепи и, вероятно, приговорена к смертной казни, но, несмотря ни на что, она будет бороться зубами и ногтями, чтобы идти своим путем. Это было общее чувство, когда они попрощались и позволили Ямамото держать ее за руку, пока они шли обратно к фургону.

“У меня есть вопрос”, — внезапно спросил он, и Тсуна приготовилась рассказать душераздирающую историю. Судя по тому, что ее эмоции все еще были свежи в носу, было бы легко заплакать.

“Хм?”

“Почему у тебя всегда чистые руки? Я думал, художники всегда перепачканы краской”.

“Ах, это.” Она фыркнула бунтарским шмыганьем. “С акварелью так тяжело работать”.

“Савада!” Хана отругала свой язык, несмотря на то, что никому не было до этого дела.

"Всего один мазок, и вся картина может быть испорчена, поэтому я научился держать руки в чистоте".

Кроме того, Сквало внушил ей, чтобы она никогда не оставляла отпечатков пальцев на местах преступлений или где бы то ни было, если уж на то пошло. И после того единственного раза с угольным карандашом она усвоила урок, как содержать свои руки чистыми от краски, грязи и других веществ.

День был погожий, и их экскурсия в Оошима Цумугимура должна была стать расслабляющей и развлекательной, но, к сожалению, у них была миссия, и чем скорее они с ней покончат, тем лучше. Тсуне было немного грустно, что она пропустит следующую достопримечательность, потому что она хотела сделать индивидуальный носовой платок для своей мамы.

Может быть, она сможет сбежать на остров, когда дела пойдут плохо? Она может привезти свою маму и детей и просто... уйти от всего.

Это звучало просто.

И она хотела притвориться, что так оно и было.

“Тсуна-тян?” Она повернула голову, когда Киоко позвала ее, и посмотрела вниз, чтобы увидеть, как та сжимает сзади свою рубашку, опустив глаза и поджав губы.

“Эй?”

“Я ... я сделал что-то не так?”

“Что? Нет!” Пораженная, Тсуна моргнула и покачала головой: “Киоко, нет”.

“Тогда почему ты избегаешь меня?”

Ошарашенная, она повернулась к своим друзьям за помощью, только чтобы увидеть, как Хана бросает на нее мрачный взгляд типа "ты справишься с этим", в то время как она отталкивала парней, чтобы дать им немного пространства. Бьянки не торопилась собираться и звала всех по имени, чтобы сесть в машину, так что у них была возможность уединиться для того, что вполне могло стать ее первой размолвкой с подругой.

Она не хотела, чтобы это переросло в драку.

“Я не такой”

“Со вчерашнего дня ты был отстраненным и уклончивым. Хана-тян тоже...” Киоко все еще избегала встречаться с ней взглядом “Я знаю, ты не планируешь ничего плохого для меня, но, было ли это тем, что я сделала?”

Ты должна оттолкнуть ее, подсказывала ей интуиция. Это была прекрасная возможность разбить ей сердце и оттолкнуть ее, спасти ее. Убереги ее от вреда и защити от теней, которые прокрались в их мирный дом.

“Я...”

И все же слова застряли у нее в горле.

Лгать было легко. Она делала это с тех пор, как встретила ее, их дружба была построена на лжи, которая только росла, пока она в конце концов не поверила в это. И теперь, когда все было реально, а жизнь была хуже, и собиралась становиться только хуже, часть ее все еще хотела сохранить сладкую иллюзию.

“Я не пыталась, это не было... Прости”, — тихо сказала она, и, как и в случае с Ханой, она решила рассказать еще одну невинную ложь в растущем списке, который Киоко должна вести. “Это было подло, я не пытался заставить тебя чувствовать себя плохо, честно. И ты не сделал ничего плохого! Ты никогда не смог бы. Просто... моя семья, они не самые лучшие. И они чуть не испортили поездку, подложив мне фальшивое убийство, которое я должен был раскрыть в виде игры. Я не хотел ставить тебя в неловкое положение или еще хуже...”

Все могло бы сложиться намного хуже, она не может поверить в их удачу.

“Почему ты сразу этого не сказал?” Мягкий упрек Киоко заставил ее посмотреть на нее со смущением и недоверием из-за внезапного перехода от хмурого взгляда к надутым губам. “Мы с Хару-тян посмотрели много криминальных драм и уроков, мы хотим помочь тебе, Тсуна-тян”

Что?

“Что?”

Киоко слегка шмыгнула носом, но вместо того, чтобы что-то сказать или объяснить этому, она взяла ее за руку.

"Я знаю, что ты во что-то вовлечена, Тсуна-тян. И я знаю, тебе страшно и больно, но, пожалуйста, позволь мне помочь тебе. Неважно, насколько незначительным это может казаться по сравнению с трудностями, с которыми ты сталкиваешься, я хочу быть рядом с тобой!”

“Это не незначительно”, — сказал ей Тсуна. “Киоко, тебя достаточно”.

Просто иметь ее как друга было достаточно, знать, что ее забота и чувства были реальными, было достаточно для Тсуны, чтобы поверить, что она чего-то стоит, какой бы недостойной это ни казалось. Ей действительно нравилось тусоваться с ней и Хару, нравилось чувствовать себя обычной девочкой-подростком, говорящей о сладостях, чае с пузырьками и b-b-boys, когда тема в конце концов поднималась.

“Прости меня за то, что было раньше. Это было грубо” Она хотела защитить и спрятать ее от мафии, но она не собиралась вот так игнорировать ее и являться ее призраком. Хотя, зная, какими упрямыми были Киоко, Хару и Хана, если она не будет осторожна, однажды они перейдут точку невозврата. На самом деле было так легко разрушить их дружбу, но она не хотела этого.

“Не отталкивай меня, ладно?”

"Хорошо”

Сердце было действительно эгоистичной вещью.

.

.

.

Благодаря проницательности Киоко в этом деле им удалось склеить улики и набросать сценарий за 14 минут езды, которые потребовались, чтобы добраться до следующего места. Прошлой ночью Гокудера сделал домашнее задание и использовал контактную информацию с визитки, которую получил Ямамото, чтобы обыскать место, где останавливался Джек Гарика. Поездка заняла 30 минут, и у них все еще будет полтора часа, чтобы подбросить фальшивые улики, позвонить в полицию и вернуться незамеченными.

Просто.

И чтобы это сработало, они собирались улизнуть, плевать на последствия. И поскольку теперь они все были командой, Хана и Киоко собирались быть начеку и помочь с их алиби на то, что им стало плохо в туалете, когда они втроем угоняли школьный фургон.

Это было глупо, безрассудно и безумно.

Но это сойдет.

“У вас есть лицензия?” — Спросил Ямамото настороженно, когда Гокудера пристегнулся на водительском сиденье, и только Бьянки остался снаружи, чтобы дать им сигнал трогаться.

“Тебе не нужна лицензия для этого, идиот”

“За воровство?”

“Мы одалживаем это”

Они действительно оказывали плохое влияние, но ничто из того, что они говорили, не заставило Ямамото остаться на этот раз, так что он был в ударе. С Бьянки в качестве флагмана им удалось ускользнуть вместе с бедным водителем, страдающим несварением желудка, и они ехали молча, просто слушая радио и веря, что Гокудера не разобьется и не столкнет их со скал.

Почему это не могло быть их летним отпуском? Подумала Тсуна, глядя на вид из окна с ветром в волосах. Просто поездка по дороге. Друзья и побережье рядом с ними.

Может быть, когда-нибудь.

Как только они прибыли на место, Гокудера припарковался на улице подальше, чтобы понаблюдать за любой слежкой. Это был частный дом из белого камня с большими хрустальными окнами, открывающими вид на роскошную гостиную внутри. И это было все, просто большой пустой дом.

“Вокруг недостаточно охраны”, — отметила она, когда они вышли из машины и огляделись по сторонам. Все было тихо и неподвижно, даже ее чувства опасности ничего не ощущали, но она не знала, может ли она больше доверять этому. "Никого нет внутри?"

“Это потому, что они мертвы”, — сказал Мукуро, и все они подскочили, пораженные его неожиданным присутствием.

“Черт!”

“Тебе нужен колокольчик”, — Ямамото слабо рассмеялся.

“Мертв?” — Спросил Тсуна, нахмурившись.

“Мн” Пользователь тумана серьезно кивнул, как будто это был важный вопрос. Зная его, можно сказать, что ему просто было скучно, и его игрушки отобрали еще до того, как он успел с ними поиграть. "Полностью лежал на земле. Но крови нет”.

“Сколько их?”

“23”

"Может быть, они все упали в обморок?" Ямамото предположил: "Знаете, как в фильмах, кто-то мог облить их усыпляющим газом".

"Может быть, — сказал Тсуна, чтобы пощадить его чувства, — Нам понадобятся маски, если мы войдем".

Она надела варежки на всякий случай и посмотрела на Мукуро, требуя подчиниться, что он и сделал с ухмылкой, зная, что ее долг увеличивается. В защитном снаряжении, а некоторые из них были вооружены, они были готовы ворваться внутрь.

“Леон, мне нужно, чтобы ты отключил камеры”

Хамелеон спрыгнул с ее шеи и юркнул внутрь дома. Они подождали еще пять минут, пока он вернется, но когда он вернулся, Тсуна понял, что входить безопасно. И Гокудера действительно обо всем подумал, потому что он установил крошечную камеру возле входа и воспользовался своим телефоном, чтобы проверить, не вернулся ли Джек или кто-то еще.

"Хорошо, нам просто нужно найти кольцо, обыскать улики и позвонить в полицию. Никаких драк или праздношатаний"

"Да, босс"

"Пожалуйста, не называй меня боссом"

Тсуна уже тайком покидала свой дом, но вторжение в частную собственность было первым в ее списке преступлений против несовершеннолетних. У нее не должно было кружиться голова, но часть ее, дитя Варии, которой она была о, так давно, чувствовала себя немного возбужденной от этого.

Уверенные в том, что их никто не заметит, они вошли в пляжный домик. Пространство было роскошным с огромным бассейном рядом с беседкой и открытым входом без дверей в столовую. Это было бы красивое зрелище, если бы не десятки мужчин, неподвижно лежащих на разных участках участка.

Как сказал Мукуро, на них не было ни крови, ни повреждений. Никаких признаков агрессии или защитных ран, совсем как у Тео. Они просто лежали там.

Не желая больше задерживаться, они быстро начали обыск внутри дома. Кроме выпивки, документов по контракту и пакетов с сигаретами, на первом этаже почти ничего не было. Но когда они поднялись наверх, то сорвали джекпот. Тяжелые двери баррикадировали комнаты, как будто каждая из них состояла из сейфов, в которых пряталось сокровище. Использование динамита или ее ударов могло вызвать тревогу, поэтому двери были легко открыты благодаря превращению Леона в волшебный системный ключ.

“О, вау”, — выдохнул Ямамото под своей маской при виде первой комнаты. “Посмотри, сколько их!”

Груды и башни крошечных бриллиантов покрывали каждый уголок и трещинку, как будто они были пылью. Они были яркими, блестящими и были мечтой каждой девушки, женщины и мужчины, которые хотели бы иметь такие. Тем не менее, какими бы идеальными они ни выглядели, естественно, было что-то неправильное в том, что их было так много в одной комнате.

“В этом есть что-то странное”, — сказал Гокудера, держа два крошечных бриллианта в руках в перчатках для тщательного изучения.

“Что ты имеешь в виду?”

“Они настоящие, они оба. Но они совершенно одинаковые. Каждый бриллиант в природе отличается огранкой или весом, и все же это идеальная копия, даже грани”.

“Я не понимаю”, — сказал Ямамото, смущенно нахмурившись.

“Это один и тот же алмаз”, — сказал Гокудера. “Все они”.

“Он пользователь облака”, — заявила Тсуна до того, как слова зафиксировались у нее в голове, и когда они это сделали, у нее внутри возникло неприятное чувство.

“Облачные языки пламени известны своим распространением и умножением”, — хрипло прошептал Гокудера. “Если бы ему удалось скопировать алмаз, не говоря уже о дорогих, он построил бы на нем империю”.

“Это вообще возможно?” Ямамото, гражданский из троих, по-прежнему находит механику мира Мафии и их магические трюки удивительными.

“Теоретически, я имею в виду, я полагаю? Реборн заставил это казаться таким, — сказала Тсуна, покачав головой. — Его пламя может срастить сломанные кости, а туманное пламя буквально создает функционирующие органы”.

“Черт”, — выругался Гокудера. “Черт”

Действительно, черт возьми. Неудивительно, что Вонгола хотел, чтобы он убрался. Имея его на рынке, он мог бы воспроизводить и массово производить оружие, ювелирные изделия, даже золото, если найдет чистую руду. У него уже есть империя украденных и дублированных алмазов, но жадность — это неизлечимая болезнь, и она быстро распространится среди зараженных.

“Вы, ребята, знаете, как выглядело кольцо?” — Спросил Тсуна, обводя взглядом комнату в поисках отличительного камня.

“Прошлой ночью я немного покопался, и, судя по всему, я почти уверен, что это Сапфир Падпараджа”.

“Я никогда раньше не слышал этого имени”

“Это потому, что ты бедный”, — Гокудера скрестил руки на груди и покачал головой. “Это светло-розоватый, оранжевый драгоценный камень. Очень яркий и овальной формы”

“Ладно, значит, его здесь нет”.

Во второй комнате лежали груды долларов. Тсуна не знал, как это будет работать, учитывая, что у каждого счета был код для их идентификации и предотвращения подобных мошенничеств. Но опять же, Туманное пламя может изменить это и заставить людей поверить, так что…

Следующая комната представляла собой пустой офис с одним человеком, лежащим на полу.

Ямамото все еще выглядел немного зеленоватым, поэтому Гокудера дал ему свой телефон и назначил дежурным, пока они осматривали помещение. Казалось, ничто не могло привести к тому, что мужчина умер от неудачно совершенной кражи со взломом, так что вопрос о том, почему и как они умерли, все еще остается открытым. Единственной зацепкой, которую смог найти Тсуна, которая могла бы связать это дело с Тео, был горящий дым на его руке.

“Он умер, куря?” — Осторожно спросила она, опускаясь на колени, чтобы как следует рассмотреть. “У мужчин снаружи, у них тоже были сигареты?”

“Некоторые из них”, — Мукуро со скукой пожал плечами.

Вопросительно хмыкнув, Тсуна оглядел стол в поисках чего-нибудь, чего угодно. Там были бумаги с какими-то именами и номерами счетов. Кроме этого и золотой зажигалки, там не было ничего, на что стоило бы обратить внимание, никакого красивого кольца, спрятанного в ящиках, но ее взгляд по какой-то причине вернулся к зажигалке, поэтому она схватила ее и, как любопытная кошка, прикурила.

Маленький огонек не осветил комнату, но он вызвал действие.

“Подожди! Джудайме! Никому не дышать!” Гокудера схватил ее за запястье, заставляя ее уронить зажигалку, чтобы он поймал.

Никто не пошевелился на его зов, и Тсуна перестал дышать, пока не открыл окна и на минуту не втянул воздух. Хорошо, что они были в масках, но никогда нельзя было быть уверенным.

“Что? В чем дело?”

“Пахнет миндалем”, — сказал он, немного обезумев от того, что был на волосок от опасности, осматривая маленькую зажигалку, и выругался, когда перевернул ее вверх дном, чтобы показать отсутствие дна и черный винт вместо золотого. “Это было подделано. Это не газ, это цианид”.

“Дым” — связующее звено, которое их связывало. “Значит, он был, они были отравлены?”

“Это не оставляет следов. Идеальный способ избавиться от родинок. Или чтобы заставить людей замолчать”

Ладно, они могут с этим поработать. Но прежде чем она смогла предложить идею, ее снова схватили за запястье, на этот раз Мукуро, и потащили из комнаты в смежную ванную.

“Эй! Подожди! Что ты делаешь?!”

“Вымой руки”

“Все в порядке! Я даже не прикасался к нему. Ты смешон, прекрати!”

“Эм, ребята?” Ямамото позвал с порога, размахивая телефоном, чтобы привлечь их внимание: “Он идет”.

“Гокудера-кун, вы с Ямамото ищите кольцо. Мы с Мукуро разберемся с ним”, — сказала Тсуна после того, как вернула свою руку и вместо этого начала вытаскивать иллюзиониста из комнаты.

“Джудайме, ты уверен, что мы можем доверять ему? Он ублюдок и лжец! И не забывай, что он с тобой сделал!”

“Я не такой. Но он опасен, и я не боюсь использовать его".

"Ты ранишь меня"

"Разберись с этим!" Она вытолкала его из комнаты, прежде чем кивнуть ему: “Вы двое видели кольцо, обязательно все сфотографируйте и позвоните в полицию, как только найдете его. Не волнуйся”.

Она похлопала Ямамото по плечу, чтобы заверить его, что все будет хорошо, когда она уйдет, и спустилась вниз, где Мукуро чувствовал себя как дома и сел на диван со своим трезубцем в руке.

“Ты можешь изменить нас?”

"Я могу сделать лучше", — Он плутовато улыбнулся ей. “Ты можешь использовать меня как щит и как меч, но это будет тебе дорого стоить”.

“У тебя нет прав командовать”

Воспламенение себя привлечет к ней нежелательное внимание и мгновенное признание, так что на самом деле ей нужен был кто-то, кто боролся бы за нее, если бы все пошло наперекосяк. Она была уверена в использовании боевых искусств для борьбы, но если бы кто-то вытащил пистолет, у нее были бы неприятности. Тем не менее, она в конечном итоге проиграет в любом случае, если будет работать с этим человеком.

“Лучше поторопиться, босс ”, — Он насмешливо протянул это слово. “Цель здесь”.

“Не убивайте его” — это все, что она сказала, прежде чем почувствовала прохладный ветерок, пробежавший по ее телу, как раз в тот момент, когда входные двери открылись и вошел Джек Гарсия, ругаясь и разговаривая сам с собой, даже не глядя на них, когда он входил внутрь.

“Бесполезные собаки, не могут найти ни единой жемчужины на этом проклятом острове. Ленивые ублюдки, их много!”

Он бросил свои вещи на стол, пошел на кухню за бурбоном и выпил шот с тяжелым шипением, все это время не подозревая о том, что кто-то следует за ним сзади, пока кто-то не прошептал ему на ухо.

“Привет”

“Гребаное дерьмо!” Он обернулся и попытался ударить кого-нибудь бутылкой, но она разбилась обо что попало, звук бьющегося стекла смешался с сардоническим смехом, от которого у него волосы встали дыбом и он выхватил пистолет, чтобы прицелиться по всей пустой комнате “Покажись, чертов лис! Я буду стрелять!”

“Ничего из этого”

Виноградные лозы вскочили с пола, обвились вокруг его конечностей и крепко прижали его к столу, заставляя выпустить пистолет и начать перекрывать кровообращение в его венах.

“Кто ты, черт возьми, такой?! Отпусти меня! Я генеральный директор, я разрушу твою жизнь!” Он громко выругался, хрипло зарычав, когда виноградная лоза тоже обвилась вокруг его шеи и начала затягиваться.

“Как страшно”, — насмешливо произнес голос, прерывистый и роботизированный, не позволяющий определить пол или возраст нападавшего. “Интересно, как громко ты будешь кричать, если я порежу руку”.

“Ч-чего ты хочешь? Богатство? Бриллианты?” Он закашлялся и попытался отодвинуться, но лианы только крепче держали его, пока он не начал задыхаться “Кто тебя послал? Я могу удвоить оплату! Д-просто отпусти меня- отпусти меня! Я буду...”

“Мне просто любопытно”, — прошептал кто-то рядом, несмотря на то, что там никого не было. “У тебя нет семьи. Нет владельца. Или мозги для этого. Так как же вам удалось построить империю дубликатов?”

“Гребаный ублюдок, я убью тебя”

“Да, видишь ли, вот в чем дело” “У меня есть сила убить тебя и заставить исчезнуть. Ты действительно нарушаешь мои планы на отпуск, так что отвечай на мой вопрос, и я не буду. Кто подал тебе эту идею?”

“Это была моя идея! М-Моя империя!”

“Ты бы предпочел отправиться в тюрьму? Или ты хочешь пойти с ними”

“Ты ... я не сделал ничего плохого! Я не нарушал никаких законов!” Он начал задыхаться и дрожать от нехватки воздуха и только от страха. “У тебя нет власти надо мной, ты, грязный...!”

“А разве нет?” Голос угрожающе промурлыкал: “Я знаю, кто они, я знаю, как их позвать. Я могу заставить их увести тебя, заковать в цепи, чтобы ты никогда не увидел обычной жизни, пока ты гниешь в собственной грязи. Ты хочешь этого?”

Тсуна сморщила нос при виде того, как мужчина покраснел, затем побагровел, пока его лицо не почернело, и он не потерял сознание. Он все еще дышал, еле-еле, но потерял сознание с ответами, что, хотя она в них и не нуждалась, они могли бы быть полезны.

“Что ты с ним сделал?” — Спросила она иллюзиониста, который подошел к ней ближе.

“Ему снится сон, — сказал он, поправляя одежду. — Если он не признается, то выпотрошит себя и повесится на собственных кишках”.

“Ха”, — выдохнула она. Хотя она не была открыта для пыток, она знала, что это может сэкономить им некоторое время в подобных случаях. И им действительно нужно поторопиться. “Хорошо”

“Мы нашли это!” — Позвал голос Гокудеры сверху, спускаясь, но задерживаясь на лестнице. Вероятно, чтобы помешать Ямамото увидеть, что бы они ни делали; Джек действительно кричал немного громче ранее. “Полиция уже в пути”

“Ты ни к чему не прикасался, верно?”

“Никаких отпечатков не осталось!” — Сказал Ямамото. По чириканью в его голосе она поняла, что он не был так уж встревожен, но все равно вышла из кухни и пошла за ними, чтобы они могли покинуть помещение как можно скорее. И по кивку Гокудеры она поняла, что все улики были подброшены.

“Хорошо, поехали”.

Они поспешно вышли из дома, убедившись, что закрыли дверь и не оставили следов, сели в машину и уехали под вой сирен позади.

.

.

.

Тсуна думала, что ее переполнит волнение и она попробует все доступные вкусы, но она тихо сидела за чашкой тающего теста для печенья с шариком мороженого брауни в углу кафе Le Fonte Gelato.

Магазинчик был крошечным, в нем едва помещались 15 студентов, слонявшихся за столиками, наслаждаясь прохладным угощением. Вкус был изумительный, и на самом деле она не должна была позволять чему-то так портить ей настроение, когда они избежали всех неприятностей, но она все еще чувствовала себя мрачной.

Хана купилась на видимость пропавшего кольца и все улики, указывающие на то, что Тео, как и все другие мужчины, присутствовавшие в том доме, были членами клуба, работавшими на Джека Гарсию, и, будучи параноидальным жадным человеком, которым он был, он приказал убить их всех ядом цианида с помощью дымового газа, чтобы сохранить свой тайник с бриллиантами при себе.

Это была простая ложь.

Легкий исход.

Четкая настройка.

“Что?” Спросила Хана, нахмурившись, когда Ямамото и Киоко начали смеяться: “В чем дело?”

“У тебя язык зеленый”, — хихикнула Киоко, в то время как ее собственный был синим. Они выбрали ароматы с космической тематикой, и хотя вкус совсем не был искусственным, мороженое окрасило их языки в неоновые цвета.

Когда они вернулись на Виллу в свободный день, они заметили офицера Интерпола, возвращающего кольцо Амелии, которая была благодарна, но это был Харрисон Ларок, который был близок к тому, чтобы заплакать. Тсуна старался держаться подальше, не желая связываться с европейской международной полицией, когда предполагалось, что это будут только местные, а это означало, что Вонгола уже предупредил их с самого начала.

Теперь, когда Джек Гарсия отправится за решетку, а дорогой бриллиант будет возвращен, они смогут хорошо отдохнуть одну ночь перед возвращением в Японию.

Но оставалось еще кое-что сделать.

Киоко и Хару пошли подкрепиться у костра позже ночью, оставив троих одних заканчивать шараду.

“Дело закрыто!” — Объявил Ямамото с улыбкой, протягивая руки к небу и чувствуя, что, собираясь вздремнуть после сегодняшних событий, Тсуна почувствовал себя немного нехорошо.

“Это не так”

“Что ты имеешь в виду?”

“Джек Гарсия действительно был магнатом и строил империю на украденных алмазах, но он не убивал Тео. Все улики против него были просто прекрасной возможностью подставить его и, наконец, арестовать”.

“Но... но если он не убийца, тогда кто убил Тео?”

“Никто”, — Она печально улыбнулась ему. “Начнем с того, что он никогда не был трупом”.

“Означает ли это...”

“Он жив”.

.

На песке лежало мертвое тело.

Он все еще жив

Сердцебиения не было слышно

Он все еще жив

Там нет дыхания

Он все еще жив

Крови не было.

Он все еще жив

И все же…

И все же ее интуиция громко и ясно кричала, что тело было живым, что человек, выдававший себя за Тео, не был мертв, а просто каким-то образом довел это до совершенства, чтобы он мог действовать как труп для тайны убийства, которую Вонгола хотел, чтобы она раскрыла. Как он притворялся, было настоящей загадкой, но это не избавило его от гнева из-за нездоровой игры, в которую они их втягивали.

Это не было совпадением.

Это была нечестная игра.

Пытаться лгать по-своему, не давая Ямамото увидеть слишком много, а Хане думать, что это игра, было стрессово, потому что она вообще не хотела вовлекать их, а действовать в одиночку помешало бы всеобщим чувствам. Как это было в случае с Киоко позже.

Она не знала, как за ними следят, поэтому делиться планами шепотом и вести себя нормально было необходимо, вот почему в первый момент передышки она обратилась к близкому источнику информации с дружескими намерениями, чтобы не вызвать подозрений.

.

Базилик — 17:45

“-зрелище было действительно захватывающим! Но падать в воду было опасно!

Я могу задержать дыхание всего на 15 секунд, Синьорине повезло, что она так быстро нашла землю”.

Ты — 17:46

“Расскажи мне об этом! ヾ( •д• ;)ﾉ Мои волосы все еще воняют рыбой!

Но эй! кстати , об этом,

разве нет мафиози, который может остановить свое сердце или что-то в этом роде?

(・・？)”

Базилик — 17:46

“Да! Moretti!

Он действительно помог Мастеру и команде сбежать из штаба”.

Ты — 17:48

“Это удивительная способность, способная притвориться мертвой и сбить врага с толку

Реборн , вероятно, похоронил бы меня, чтобы приобрести такое умение

(；´ﾟДﾟ)ゞ

Бэзил — 17:48

“Пожалуйста, не сглазьте себя, синьорина”.

.

В конце концов, даже с учетом сбоев ее интуиции, было довольно легко узнать об участии Вонголы в этом деле и о том, что им нужно было сделать, чтобы покончить со всем, не привлекая ненужного внимания. И вот, теперь, когда все было кончено, пришло время будить мертвых.

Они направились к укромному месту за несколькими камнями, подальше от посторонних глаз. Иллюзия рассеялась, и было легче увидеть, что что-то было похоронено там без всякой заботы, как будто на самом деле это не пытались скрыть или кто-то пытался выбраться. Тсуна ногой разгребла песок там, где, она была уверена, была поспешно зарыта голова, без сомнения, он вытянул шею, чтобы глотнуть воздуха, когда вокруг никого не было.

“Игра окончена, ты снова можешь дышать”

Какое-то мгновение ничего не происходило. Волны разбивались о песок, и над ними закричала чайка, но затем земля начала трястись, и песок поднялся и рассыпался вокруг, когда Тео — или, скорее, Моретти — высвободил голову, задыхаясь и кашляя песчинками.

“Ты решаешь это!” Он хрипло рассмеялся: “Поздравляю! Но, боже, я клянусь, твой Туман был близок к тому, чтобы убить меня! Я даже не могла открыть глаза ночью, когда он наблюдал за мной. Мне приходилось делать крошечные вдохи, иначе я бы потерял сознание по-настоящему”.

“Мы не могли рисковать”

“Я знаю, я знаю. Тем не менее, я впечатлен, дети”, — Он сплюнул еще немного песка, прежде чем ухмыльнуться им. Он был обычным мужчиной с загорелой кожей, маленькими глазами и острым носом. Его шляпа, к сожалению, была испорчена, но для человека, закованного в цепи и похороненного заживо почти на два дня, он не выглядел особо встревоженным. “Я рад, что ты будешь Десимо"

“О? Почему это?” Она опустилась на колени рядом с ним и обняла свои ноги. Гокудера стоял прямо рядом с ней, скрестив руки на груди и свирепо глядя на говорящую голову, в то время как Ямамото молчал в нескольких шагах позади них. Начинало немного ветрить, и мокрый песок прилипал к их коже и одежде, но она оставила это в покое на данный момент; это было не важно.

"У тебя есть сердце. Занзас — хороший лидер, но он воплощение грубой силы и мстительного гнева. Ты хороший парень, ты думаешь, слушаешь и действуешь быстро, чтобы защитить своих друзей без ущерба для миссии”.

“Компрометирующий?”

“Ты знаешь о перевороте, верно?” Как будто она этого не делала. Но все же, она молчала, чтобы выслушать “Занзас позволил ярости подпитывать его, убил многих из нас и предал Семью из-за мелкой ссоры. Он даже хладнокровно убил одного из своих”.

“Ottavio?” — Спросила она и, когда он кивнул, сказала “Хорошо”.

Моретти испугался ее голоса и перестал извиваться, пытаясь высвободиться, смущенный и немного преданный. Тсуна почти мог нахмуриться. Вонгола была полна престарелых стариков, которые, вероятно, думали, что мира можно достичь с помощью лжи и манипулирования, в то время как следующее поколение считало, что лучше всего простить и оставить прошлое в прошлом, просто похлопав тебя по руке. Действительно, какого хрена они думали, что она будет послушной куклой?

“А чего ты ожидал? Держаться за руки, пить чай и прощать предательство? Оттавио заслужил смерть после того, как предал своего лидера и продал оружие массового производства коррумпированной армии. Не говоря уже о заложниках, которых он убил, чтобы привлечь Варию, — сухо сказала она. — И, по правде говоря, я ничем не отличаюсь от него. Я собирался похоронить тебя, живого или мертвого, мне было все равно, лишь бы не попасть в беду”.

Она встала и отряхнула песок со своих ног, прежде чем посмотреть на него сверху вниз самым пристальным взглядом, на который была способна, не поддаваясь ему. Она не могла задушить его с убийственными намерениями, не в присутствии своих друзей, но ее намерения были ясны в ее глазах, потому что он вздрогнул.

“Не совершайте ошибок, если вы последуете за мной; подойдете ко мне, моим друзьям или моим одноклассникам и попробуете еще одну подобную дурацкую шутку, я убью вас", — произнесла она с горьким гневом. “Здесь мы расстанемся, Моретти Убитый. Хотя я надеюсь, что ты тоже можешь дышать под водой. Надвигается шторм, и через 5 минут начнется прилив”.

Она повернулась и пошла прочь, игнорируя его вопросы и судорожные движения, чтобы высвободиться, все еще будучи на цепи. Шторм разразится прежде, чем он сможет сбежать, но если он выживет или умрет, это будет зависеть не от нее. Ей просто было грустно, что ее друзья попадут под перекрестный огонь.

“Мы должны были похоронить его поглубже”, — проворчал Гокудера, скрестив руки на груди.

“Не беспокойтесь, он оставит нас в покое”.

“Вонгола?” — Спросил Ямамото немного подавленный тем, что его так легко ввели в заблуждение.

“Иемицу. И то, и другое. Я не знаю”.

“Как ты узнал? Доказательства были идеальными”.

“Слишком идеально”, — Гокудера пнул ногой песок.

“Когда я впервые увидел тело, я понял, что он не был мертв. И с подсказками, ведущими к Джеку, было ясно, чего хотел Вонгола, поэтому я просто подыграла ”, — тихо объяснила Тсуна, тоже обнимая себя руками от ветра.

“С какой целью?” Ямамото спросил, растерянно покачав головой: “Зачем им подделывать дело, чтобы поймать преступника, когда они прекрасно могут сделать это сами?”

“Неужели ты еще не понял этого? Это был тест, чтобы увидеть, как мы работаем и насколько хорошо выполняем приказы”.

Это действительно было унизительно и досадно — думать, что Вонгола может угрожать им и подчинять их своей воле просто потому, что они были недостаточно сильны, чтобы пойти против них. Сегодня все прошло нормально, но все могло легко пойти наперекосяк, было задействовано много гражданских лиц, и если бы был создан другой сценарий, кто-то действительно мог погибнуть.

“Все еще хочешь быть частью этого?”

Ямамото не дал устного ответа, но он оставался рядом с ними, так что его намерения были ясны. Мафия не была солнечным светом и радугой, как она когда-то привыкла считать, но на самом деле было слишком поздно выходить из тени. Все, что они могли сделать, это держаться и пытаться дать отпор.

Как только они вернулись и переоделись, они попытались немного расслабиться и насладиться костром. Ни Гокудера, ни Тсуна никогда не были на таком, они никогда не ходили в походы или на вечеринки на пляже ночью, поэтому каждый обязательно наливал им и заставлял их есть много шоколадных конфет и ломтиков арбуза, не то чтобы Тсуна возражал против этого.

Персонал также подарил каждому из них коробку бенгальских огней, которые они держали в руках и играли с ними, пока палочки не догорели. В воздухе витал запах озона, облака над головой были темными и клубились, но зрелище не портило настроения. Они допоздна сидели у камина, рассказывая истории о привидениях и забавные воспоминания, а также создавая новые.

Тсуна обнаружила, что наслаждается ночью, кормит Леона липкими конфетами и смеется над нелепыми историями, пока ее домашний репетитор, наконец, не связался с ней, просто чтобы напомнить о домашнем задании. По крайней мере, он позвонил ей не для того, чтобы отругать за "задание’ или дать ей другое.

"Угг”

"Чье это?" — спросил я.

"Возрожденный”, — она тяжело вздохнула. — “Он хочет, чтобы я подумала о новом стартовом проекте. Она должна быть уникальной и соответствовать его стандартам”.

Что вообще может понравиться наемному убийце? Простая кофейня или кондитерская не подошли бы, он уже отверг эту идею, а она не была хороша ни в чем другом, кроме рисования, поэтому не знала, что еще придумать.

“А как насчет фотографии?”

“Нет, это слишком просто”

“Бюро переводов?”

“Слишком распространенный”

“Вы можете продавать японские товары в коробке на международном рынке. Или итальянцы, если уж на то пошло”

“Это хорошо, но я думаю, что это уже сделано”.

“Открываешь подкаст?”

“Зависит от предоставленной информации”

“Ну, ему, конечно, трудно угодить”.

Они потратили пару минут на мозговой штурм взад и вперед, все идеи были хорошими, но уже были реализованы, так что по стандартам Reborn это было мгновенное отклонение. Тсуна не хотела ломать голову над этим, она уже начинала мультимиллионный проект по изготовлению фальшивых органов, но Reborn тоже была мелочной и придурковатой, так что хорошие идеи тоже могли быть отвергнуты.

“Я знаю!” Она вдруг сказала: “Я построю на этом острове кофейню с пирожными в меню, в задней части которой будет располагаться детективный офис для раскрытия загадочных убийств. С кошками!"

"Это ни за что не будет принято”.

Ее телефон зазвонил.

"Он сказал "да"!"

“Что же это за наставник такой?!”

.

.

.

Шторм разразился ночью.

Тсуна проснулась от громкого раската грома, от которого задребезжали окна и потряс ее до глубины души, потому что звук хлопков в небе больше походил на выстрел из дробовика, который звенел и задерживался у нее в голове. Ее сердце забилось быстрее, она слышала это в своих ушах, когда села, широко раскрытыми глазами уставившись в окно, как будто ожидая чего-то, что должно произойти.

Выл ветер и разбивались волны, но ни одна капля дождя не попала в окна. Ей потребовалось пару минут, чтобы выдохнуть и повернуться к другой стороне комнаты, где мирно спала Хана, не потревоженная шумом. Она смотрела на нее некоторое время, пока ее сердце не начало замедляться, но образ ее сна остался в ее сознании.

Медленно, бесшумно она встала с кровати и вышла из комнаты.

Леон моргнул, просыпаясь после того, как она встала с кровати, но она закрыла дверь, прежде чем он смог последовать за ней. В отчаянии он начал расхаживать по комнате.

И Тсуна…

Как будто ею владела какая-то сила, невидимое существо тянуло ее вперед, идя по тонкой грани между сном и реальностью, которая размывалась по мере того, как она молча шла по темному и безмолвному пляжу. Она шла и шла, всю дорогу до берега, где стояла босиком на песке, бушующие волны едва касались ее ног, но выглядело это так, будто с каждым толчком прилива они, казалось, пытались добраться до нее.

Вцепиться когтями в ее ноги и утащить в воду.

Было тихо.

Но надвигалась гроза. Молния ползла по облакам, разрывая темноту, как фейерверк в ночном небе, испуская сладкий, острый аромат, который смешивался с соленым шумом волн.

И Тсуна…

Ее там больше не было.

“Что ты делаешь в такую ночь, как эта? Одна и в ночной рубашке?” — Спросил голос сзади, наблюдая, как девушка встает с кровати и в одиночестве идет на пляж. Он не стал испытывать судьбу, вламываясь к ней и ложась спать на ее кровать, но оставался рядом по своим собственным причинам. Он не ожидал, что она проснется посреди ночи, но Мукуро любил дразнить ее за забавную реакцию, которую она производила.

И все же, не получив ответа, он подошел ближе.

Любопытно.

“Тсунаюки?”

Она стояла неподвижно, не двигаясь и не вздрагивая от его присутствия, от ветра, треплющего ее волосы, или от холодных волн, разбивающихся о ее ноги. Высокая, как монолит, незатронутая всем этим, она больше походила на проводника сил природы; манила и подпитывала, шторм начинался и заканчивался вместе с ней.

Ему это не понравилось.

“Эй”

Что-то было не так.

“Тсунаюки!”

Что-то ломалось.

При первых каплях дождя он подошел и встал рядом с ней, глядя со смущением и скрытым беспокойством, видя слезы и кровь, текущие из ее носа, ее оранжевые глаза, смотрящие в никуда и на все подряд, слушая крики и шепот призраков и сирен, но не его голос, когда он звал ее снова и снова.

Снова и снова.

И Тсуна…

Все исчезало и ломалось, но в ее тонущем сознании была ясна одна вещь, мысль, которая была такой же простой, как дыхание, и душераздирающей, как смерть.

Море звало.

.

.

.

ты меня слышишь?

.

.

.