Гарри Поттер и Охота за Хоркруксами (гет)

Забини не мог пожаловаться на редкое везение, но сейчас его просто распирало от удовольствия. Теперь профессор Тонкс представлялся ему не просто идиотом, как до этого разговора, а самонадеянным идиотом. – "Пусть теперь попробует отвертеться", – злорадно отметил Блейз про себя. Забини прекрасно понимал: задумай он проучить кого из преподавателей, об том, что бы сделать это таким способом, можно было и не мечтать. А тут всё свершалось само!

Единственное, что ограничивало удовольствие, это скорость. Если до дуэли всё же дойдёт, сколько этот Тонкс сможет продержаться? Большим любителем дуэлей Забини никогда не был, но уже прикинул, что насладиться моментомедва ли успеет. В такой толпе по одному проклятию послать не все успеют. – "Хотя, какое там проклятие?" – Слизеринец пребывал в нерушимой уверенности, что этот чудак, мягко говоря, недружелюбно относящийся к их факультету, попытается вывернуться. По-другому и быть не могло, он же вечно выкручивается.

На слизерине вообще мало кто сомневался, что Профессору ЗОТС прекрасно известно, что представители других факультетов, с их курса, владеют заклинанием заступника, и он нарочно это каждый раз демонстрирует. – "Сам же ни шиша не умеет, иначе давно похвастался бы своим заступничком".

Тем ни менее, время всё шло, а профессор и не думал отступать. Блейза, как неофициального предводителя слизеринцев, это настораживало. Даже не смотря на всё его возбуждённое состояние. Складывалось впечатление, что учитель знает что-то такое, что позволяет ему чувствовать себя хозяином положения. Ему и в голову не могло прийти, что гриффиндорец о таком варианте даже не вспомнил.

Приготовления тянулись мучительно долго, но всё же закончились, и Ричард, как и положено в таких случаях, встал в стойку и едва заметным кивком далпонять, что готов.

– "Неужели началось?"

* * *

Ричард, вероятно, и сам не представлял, чем успел так насолить слизеринцам. Собственно, сейчас ему было и не до этого. Против него выстроилась сильная команда, жаждущая расправы. Всё было уже готово: парты стояли по стеночке, той, что с окнами. Мирные ученики выстроились у противоположной. Противники – прямо напротив профессора.

Ричард ещё раз оглядел стены. Они были такими гладенькими, что даже хотелось ещё раз пощупать. Последний раз перед тем безобразием, что сейчас здесь начнётся. В начале года их покрыли серой краской. Получилось весьма сходно, по крайней мере – Ричарда устраивало. – "Что же теперь тут будет...".

– Один! – Отсчитал Макмиллан.

Против Эрни в роли судьи никто не возражал. К тому же, поединок рассудит сам бой, от хуффльпуфца требуется только отсчитать.

– Два!

Напряжение заметно возросло. Но раньше никто не нападёт. Ричард предусмотрительно разрешил наблюдателям оглушить того, кто посмеет напасть раньше сигнала. Это было опасно, вся группа могла втянуться в заварушку, и тогда уж точно некому будет бежать за мадам Помфри, даже в случае смертельной опасности. Но Тонкс сильно сомневался, что до такого дойдёт. Такой указ должен работать на подобии сил стратегического сдерживания.

– Три!

Тактика сдерживания подействовала – слизеринцы честно дождались команды нападать. Зато, стоило ей прозвучать, каждый принялся атаковать, кто во что горазд. К Ричарду устремился залп проклятий:

– Экспеллиармус!

– Петрификус Тоталус!

– Ступерфай!

– Ступерфай!

– Инкарцеро!

Остальное послали невербально. Впрочем, с самого начала было ясно, что перед такой атакой мало какой щит выстоит. К счастью для молодого профессора, всё это было нацелено ему в район груди, и прыжка в сторону для ухода отзалпа оказалось достаточно.

Тонкс в ответ, как и собирался, запустил своей помеховой порчей. По руке, адальше и через палочку пробежала волна энергии, преобразовавшаяся в резко расширяющийся бледно-желтоватый луч. Из всех попавших под него, защититься не смог разве что Крэбб, по-видимому, совершенно не владеющий щитовыми чарами.

Ответом профессору стала целая куча разнообразнейших заклятий, посланных вразнобой.

– "Пульсум! Левикорпус!" – сделал попытку ответить тем же Ричард, прицелившись по очереди в Панси и Миллисенту. Бесполезно! Обе защитились.

Очень скоро Ричард вообще лишился возможности атаковать. Стоило ему только подумать, куда следует уклоняться, как туда летело два заклятия. Но уклоняться всё равно приходилось, и именно туда, потому что к прежнему месту неслось не меньше трёх. Времени хватало только на защиту, и единственной возможностью ответа осталось только выставление отражателя.

В таких условиях поражение Ричарда становилось делом времени. Студенты,в отличие от него, чувствовали себя вполне комфортно. Даже Крэбба успелирасколдовать. Пришло время переходить на приёмы совсем иного рода.

Поймав момент, Ричард принялся выполнять заклятие, на расчёты которого потратил не одну неделю. За последнее время оно было значительно улучшено, и, как ни странно, упрощено. Теперь для его выполнения требовалось всегодве с половиной секунды. Для боя это всё равно слишком много, поэтому Ричарду пришлось как следует приловчиться в быстром создании такого щита.

Со стороны могло показаться, что профессор просто встряхнул палочкой. На самом деле палочка очень быстро виляла меж пальцев, выписывая нужное движение. Когда-то почти также творил магию Думбльдор. Перед Ричардом тут же возник круглый, прозрачный, и слегка выпуклый щит.

Заклятия забарабанили по защите Тонкс как град по старому сараю. Нанести хоть какой-то урон такие чары само собой не могли. В своё время, экспериментируя над щитом, Ричард пришёл к мнению, что создавать какой-либо конкретный сплав не имеет смысла – у всего есть недостатки. Оттого и защита егосостояла из недотрансформировавшейся материи, убрать которую можно было либо чем-нибудь очень уж сильным, либо по-особому применённым заклятием исчезновения.

К счастью для Ричарда, его противники не торопились приспосабливаться кновой ситуации. Видя, что их заклинания не работают, они продолжали применять те же самые заклинания, только сильнее. Впрочем, не совсем те же: от сногсшибателей пришлось отказаться, очень уж славно они рикошетили в обратном направлении.

Между тем, отдышавшийся Ричард принялся за атаку. Напрямую посылать проклятия он не мог: мешал собственный щит, выглядывать из-за которого небезопасно, но есть же и другие способы? Тем более, кое кто из нападавших додумался, что к профессору можно зайти с другой стороны, элементарно обойдя щит.

Немного помахав палочкой, Ричард трансфигурировал одну из парт, стоявших у стенки, в жирную свинью, не замедлившую кинуться на ребят. К тому времени, как она добежала до слизеринцев, её уже заметили, но сделать ничего несмогли.

– Ступерфай! – Взревела Панси. Она была ближе всех к этой твари. Сногсшибатель не произвёл на парту-свинью ни малейшего впечатления.

– Петрификус Тоталус! – Помогла ей Миллисента, которой, на этот раз, повезло больше. Лапки свиньи прилипли к корпусу. Вот только скорости у творения Ричарда не поубавилось. Сила инерции катила её прямо на слизеринцев. Неизвестно, чем бы это закончилось, если б Крэбб мужественно не встретил её своей тушей.

Ричард меж тем не терял времени, и выполнил куда более привычное ему заклятие – чары оживления. Времени у него оставалось достаточно, так что теперь все оставшиеся парты кинулись к студентам.

Надо сказать, выглядело это довольно впечатляюще: лавина парт, не во что не превращённая, а просто ожившая, стройным рядом несётся к слизеринцам. Те, в свою очередь, вразноброд отстреливаются разноцветными вспышками. Ричард сам чуть не залюбовался, но вовремя вспомнил, что в бою, и принялся под шумок околдовывать стулья.

Тем временем по классу во все стороны полетели щепки. Ученики находили весьма оригинальные способы защититься. Забини и Гринграсс, например, просто отменили оживляющие чары. Миллисента от всей души шарахнула по своему столу крепким проклятием. Крэбб, он смотрелся оригинальнее всех, перекинул прущую на него парту через голову.

Избавится от взбесившихся предметов мебели оказалось не так-то просто, и не все с этим справились.

– "Не зря я догадался чары неразбиваемости наложить! А мне ещё кто-то говорил – «недостаточно предусмотрительный». Ха".

Понаблюдав за потугами сражающихся, Тонкс понял, что время пришло. Пока противник слишком занят, можно уже и ударить, а то, как бы потом поздно не стало. Вдруг кто-нибудь догадается, чем убирается его щиток? Резким неприметным движением сняв защиту, он обстрелял противников серией не сильных,но вполне эффективных заклятий:

– "Петрификус Тоталус! Левикорпус! Инкарцеро! Ступерфай!"

В этот раз начал с самых слабых "бойцов", и новая тактика оправдалась! Крэбб лежал связанный, Миллисента – без сознания. Меньше повезло Гойлу – его подвесило за лодыжки. Ричард и сам не хотел пользоваться здесь такими чарами, но заклинание как-то само собой вплелось в цепочку атаки.

Ему, конечно, ответили, но, после уменьшения количества нападавших, Ричарду определённо стало легче. Он уже выпускал по противникам вторую очередь заклятий. Так, к небоеспособным присоединилась Гринграсс, попытавшаяся расколдовать кого-то из своих, и пропустившая из-за этого заклинание. Другого слизеринца сбил с ног подкравшийся сзади стул, не зря же его оживляли! Тонкс не забыл воспользоваться этим, что б окончательно оглушить противника.

Нельзя сказать, что Ричарду всё это давалось легко: Почувствовав, что теряет победу, Забини применил свой излюбленный трюк с обманным ударом. Если б Ричард не приметил эту его комбинацию ещё в прошлом году, мог бы и попасться. Тем ни менее, очень скоро на ногах остались только трое: Сам Ричард,Блейз, неплохо поднаторевший в боевой магии, и Панси, удачно прячущаяся за подвешенным Гойлом.

Ричард был сильно измотан, но чувствовал, что сможет победить, если не ошибётся. Забини знал не меньше проклятий чем он сам в прошлом году, но Ричард чувствовал, как его противник ограничен в скорости. Его неразвитая реакция позволила бы Тонкс легко победить, если б не Панси, время от времени отвлекающая профессора какой-то гадостью. За широкой и надёжной спиной Гойла её было не достать.

– "Значит, надо убрать препятствие", – рассудил Ричард. – "Делается это просто. Либеракорпус!" – отменил он заклинание подвешивания, – "упс..."

Грегори Гойл, словивший уже кучу заклинаний, а не только подвешивающее за ноги, всей своей тушей грохнулся вниз. Не забыв при этом придавить ту, что стояла за ним. Ричарду даже стало жалко эту Паркинсон. Он планировал расправиться с ней более гуманным способом. Но особо долго размышлять об этом было некогда: Пока слизеринка, лишившаяся палочки, пыталась вылезти из-под Гойла, или хотя бы скинуть его с себя, последний противник вовсю пытался проклясть Ричарда.

– "Ладно, не мучайся так. Ступерфай! Отлично, а теперь Забини".

Для финального удара Тонкс использовал самую короткую атакующую комбинацию, которую знал:

– "Фините Инкантатем! Иктус Лапидис!" – Первое заклинание могло убрать практически любое дуэльное защитное заклятие, а второе действовало как сногсшибатель, только противника находило само, и блокировать его было сложнее. Как ни странно, Забини сумел выкрутиться, увернувшись от первого, иочень быстро вставив защиту перед вторым. При этом его отнесло футов на пять назад.

– "Повезло", – решил Ричард, видя такие дела, и, отбив ответный сногсшибатель, продолжил атаку – "Пульсум! Петрификус Тоталус!"

На этом, как ни странно, поединок завершился. – "Надо же, такое простое заклинание, и как помогает!" – Успел подумать Ричард.

Оставшиеся пол урока ушли на починку кабинета. Ричард объяснил, что уметь маскировать проведение операций на местности – очень полезный навык.Никто, конечно, не поверил, но реставрировать помещение всё же пришлось.

После дуэли ему, можно сказать, начало везти. Ученики сами стремились обсудить услышанное, так что особо призывать их заниматься анализом: кто, где, и какие ошибки допустил, не пришлось. Класс сам вступил в дискуссию. Переход к новой теме, по крайней мере, Ричард счёл успешным.

Да и сама дуэль: вопреки опасениям учителя, и не только его, со всеми травмами удалось справиться своими средствами.