Гарри Поттер и Восьмая книга. Часть 1 (джен)

Каждый, кто бы ни входил сквозь овальный проем за портретом Полной Дамы ненадолго застывал в дверях. Мальчишки. Девушки с цветами в руках. Все. Никто ничего подобного не ожидал. Наконец, когда в гостиной появились Фрэнк и Алиса в окружении первокурсников, Сириус выступил вперед:

— Спасибо! Спасибо всем! — разбросив вверх высоко поднятые руки и с непривычным для него смущением в голосе, сказал Блэк. — Угощайтесь!

Празднование нового учебного года для гриффиндорцев взорвалось с новой силой. Радовались встрече после каникул. Снова поздравляли Сириуса. Новичкам как обычно в этот день досталось больше всего: первая поездка на «Хогвартс-экспрессе», переправа через озеро, распределение, знакомство с Ником и, как оказалось на этом ничего не закончилось! Но более первокурсников ошалел от обилия сладостей Питер Петтигрю:

— Откуда все это? — глотнув сливочного пива и закатив глаза от удовольствия уже от первого глотка, шепотом спросил он у Джеймса.

— Все вопросы потом, — так же шепотом ответил Поттер...

Праздник в общей гостиной Гриффиндора продолжался почти до полуночи. До тех пор пока новому старосте школы не удалось перекричать веселящихся гриффиндорцев:

— Все, ребята! На сегодня хватит! — встав ногами на кресло в самом центре гостиной, громко воскликнул Долгопупс. Возглас Фрэнка услышали, и гомон затих. — Завтра, все-таки, нам на занятия...

— Ну и где вы все это взяли? — как только третьекурсники поднялись в спальню и закрыли за собой дверь, спросил во весь голос Питер.

— А тебе понравилось? — вместо ответа, с хитрецой прищурив глаза, задал вопрос Сириус

— Да. Все было так вкусно!

— А что понравилось больше всего? — в тон Блэку спросил Поттер.

Люпин тем временем уселся на подоконник, покосился на Луну, а затем принялся наблюдать со стороны, как Сириус и Джеймс откровенно подначивают Питера. Римусу самому было интересно, откуда взялись сладости, но он уже понял, что развязка сегодняшнего вечера не заставит себя долго ждать и потому просто молчал.

— Сливочное пиво, — простодушно ответил Петтигрю.

— Тогда держи еще! — рассмеялся Сириус, доставая банку из тумбочки. — Мы знали, что тебе понравится.

Глаза Питера округлились, рот сам собой открылся, обнажив два длинных верхних передних зуба. Рука Петтигрю дернулась за угощением, а Блэк вынул напитки для остальных:

— Лунатик! — банка полетела через полкомнаты. Люпин, непринужденно покачивая ногой, поймал посудину и поставил ее рядом с собой. — Держи, Джеймс! Для того чтобы устроить продолжение праздника, — Сириус отпил глоток, — мы с Поттером сделали небольшую вылазку за пределы замка.

— Что?! — Питер едва не поперхнулся. — Вы были в Хогсмиде?!

— Да! — рассмеялся Блэк.

— А если бы попались? — Люпин спрыгнул с подоконника и присел на кровать рядом с Петтигрю. — Если бы Филч вас поймал с мешком покупок?

— С мешком? — с удивлением передернул плечами Сириус. — По замку мы ходили с пустыми руками. И с таким маленьким-маленьким мешочком! Покажи ему, Джеймс!

— Сюда нас можно всех четверых посадить, — Поттер с удовольствием расстегнул воротник мантии.

— Ладно. А если бы в деревне спросили, что здесь делают студенты? — продолжал допытываться Люпин.

— А разрешения на посещение Хогсмида у нас были с собой.

— Да! Так что все было законно, — подтвердил Поттер и для пущей убедительности похлопал себя по груди. Там, где во внутренний карман был вложен подписанный обоими родителями пергамент.

— А мне мама тоже разрешила! — довольным голосом вставил Петтигрю.

— Так может, сейчас и прогуляемся? — предложил Джеймс и подмигнул. — Сколько еще до Хэллоуина ждать!

— Ты серьезно?! — От такого предложения Питер подпрыгнул на месте, и остатки пива выплеснулись ему на мантию.

— Конечно! — поддакнул Сириус.

Но сам Блэк первым и не выдержал. Глядя, как Петтигрю недоуменно водит глазами по лицам друзей, Сириус от души рассмеялся. А рядом уже утирал капающие из-под очков слезы, Джеймс. Римус тоже перестал хмуриться. Люпин улыбнулся и сказал:

— Да шутят они, шутят, — и протянул Питеру пиво. — Держи!

— А тебе?

— Для меня оно что есть, что нет, — махнул рукой Римус и снова стал серьезным: — Джеймс! Ну, рассказывай, что ты там снова придумал!

Поттер перестал смеяться:

— Все просто. Для того чтобы превратившись в животное, волшебник мог думать как человек, он должен быть анимагом. И только попробуй тогда покусаться!

— Ничего из этого не выйдет. И все не так просто, — покачал головой Римус. — Пока я торчал в библиотеке, где-то вычитал: до сих пор никто не знает, откуда берутся и как проявляются анимагические способности. Если бы нашлась какая-то закономерность, их бы в Британии было не семеро за сто лет, а пруд пруди.

— Знаешь, Лунатик, может у нас ничего и не получится. Но попытаться-то мы можем. Даже должны! — Сириус поднялся и открыл свой чемодан. — Смотри!

— Ничего себе! — воскликнул Римус при виде целой горы книг и журналов.

— Что я зря все это тащил? Во всяком случае, хоть трансфигурацию выучим.

— Римус! А ведь у МакГонагалл получилось? Получилось! — не унимался Джеймс. — Давай для начала попробуем узнать у нее: как и откуда. А ты чего молчишь, Питер? Ты с нами?

— Конечно! — кивнул головой Петтигрю.

— И тебе не страшно? — снова попытался поддразнить друга Сириус.

— А мне с вами ничего не страшно! — бодрым голосом, открывая банку со сливочным пивом, ответил Питер...

Первый завтрак нового учебного года преподаватели завершали раньше школьников. До начала занятий оставалось около получаса, когда четыре декана Хогвартса поднялись со своих мест и двинулись вдоль столов, где сидели студенты их факультетов. Профессоры шагали по проходам, как обычно в этот день, раздавая расписания уроков. Едва приняв из рук МакГонагалл свой план занятий, поднялись Алиса и Фрэнк, чтобы указать новичкам путь к классу, где пройдет их первое занятие в школе.

А третьекурсники, прежде чем получить свои планы занятий, дружно протянули МакГонагалл подписанные родителями пергаменты с разрешениями посещать Хогсмид. Студенты и декан обменялись листами, и МакГонагалл тихо сказала:

— Такого странного расписания я для своих студентов еще не видела, — и прошла дальше.

Четыре пары глаз уставились во врученные бумаги: несмотря на то, что ко всем старым предметам у них добавилось магловедение, после обеда во вторник и пятницу они были совершенно свободны!

Позавтракав и получив расписания, студенты начали покидать Большой Зал, а гриффиндорцы без слов все продолжали всматриваться в пергаменты от МакГонагалл. Но...

— Сандрина! — как только три девушки, три подруги поравнялись с ребятами, Блэк окликнул Тирьон: — Ты прорицания будешь учить?

— Ньет, — ответила девушка. — Вместо них, я взяла сьебе руны.

— А вы? — спросил Сириус у Мэри и Лили.

— Я буду, — сказала Макдональд. — А что?

— Можно на минутку твое расписание?

Ничего необычного в такой просьбе не было, и Мэри передала Сириусу листок, который держала в руках. Но для того чтобы увидеть то что Блэк хотел увидеть минуты было много. Не в силах удержаться, Сириус вскрикнул:

— Вау! Вторник и пятница. Джеймс!

Блэк протянул бумагу Поттеру. Но тот даже не подумал взять ее:

— Что? — не отрывая взгляда от зеленых глаз, непонимающе спросил Джеймс.

— Да хватит тебе Лили рассматривать! — рассмеялся Сириус. — Погляди лучше сюда!

— Дурак! — Эванс выдернула расписание Макдональд из руки Блэка. — Пошли, девчонки!

Мэри и Сандрина, не сговариваясь, пожали плечами, улыбнулись и принялись догонять Лили.

— Да-а, — протянул Римус. — Похоже, мы тут все дураки. Что ты там увидел, Сириус?

— Прорицания у Трелони третьекурсники будут учить два раза в неделю. По вторникам и пятницам. После обеда. А мы...

— А мы в это время будем отдыхать? — расправил плечи Питер.

— Не думаю, — Джеймс оглянулся на двери Большого Зала, но след сокурсниц уже простыл. — Ай да бабка у Сивиллы! Ведь все сходится! Нас четверо. В прошлом году мы в квиддиче не стали последними. Она освободила нас от занятий. Дала нам время для... Помните, как она говорила: для более серьезных вещей! Все, что Трелони предсказывала, сбывается! — глаза Джеймса горели, дыхание участилось. — У нас все получится! И Кубок по квиддичу еще будет у Гриффиндора! И как здорово, что уже сегодня у нас трансфигурация! Парни, — Поттер дернул себя за волосы на макушке, — мы начинаем!

— Ребята! — тихий голос, раздавшийся за дверью Большого Зала, заставил Джеймса умерить шаг. Его друзья тоже остановились. Оказавшись в окружении четверых гриффиндорцев, Сивилла Трелони повела головой вокруг и, остановив взгляд на Блэке, повторила: — Ребята! Бабушка просила передать: она желает вам удачи! И я... Я тоже!

— Сириус! — улыбнулся Люпин, как только девушка перестала оглядываться на них и ступила на мраморную лестницу. — Слушай! А как на тебя смотрела Сивилла!

— Что?! — Блэк не сразу понял намек. А когда понял, добавил: — Иди ты, Лунатик! Ты слышал? Мы начинаем! Мы начинаем по-новому учить трансфигурацию.

— Хорошо, — согласился Римус, — но сначала нам все-таки придется заняться другим.

— Чем это? — теперь растерялся Питер.

— Зельями. Но, похоже, мы на них... — начал Римус и смолк:над Хогвартсом раздался громкий звон колокола. Едва он стих, Люпин с усмешкой добавил: — Уже опоздали. Бежим?

— Ну, наконец! — воскликнул Слизнорт при виде четверых запыхавшихся гриффиндорцев. Однако голос его звучал добродушно: — Вы неисправимы! Садитесь-садитесь. Быстренько-быстренько!

Пусть и на бегу и под шумные ухмылки слизеринцев ребята не могли не заметить, что первое занятие в новом учебном году для Эванс начиналось совсем непросто. Со смущенным видом Лили стояла над своим котлом, а все остальные в классе болтали головами между девушкой, профессором и опоздавшими.

— Простите, мисс Эванс, нас перебили, — моржовые усы приподнялись, как только гриффиндорцы упали на свои места. — Ваши же сокурсники. Так урожай в этом году удался?

Щеки Лили алели. Даже рыже-золотым волосам на этот раз не удалось скрыть румянца. Со стороны было прекрасно видно: вступать в разговор со Слизнортом Эванс не хотелось, но профессор не оставлял ей выбора. Хотя...

— Наверное! — худенькие плечи расправились так, что лопатки едва не сомкнулись под черной мантией. — Но я точно не знаю. Ведь я уже здесь, а помидоры еще растут. Зреют.

— Понятно, — Слизнорт слегка нахмурился. — А программу третьего курса по зельеварению вы успели освоить?

— Не всю, — в голосе Лили зазвучали дерзкие нотки. — Лета не хватило.

— Хорошо, — профессор снова заулыбался. — У нас всех для этого будет еще целый учебный год. Но вот что мне подумалось. С вашим талантом, милочка, я не завидую тем молодым людям, для которых вы решитесь когда-нибудь приготовить приворотное зелье, — Слизнорт до сих пор не сказал, не показал, что девочка может сесть, и Лили продолжала стоять. Правда, ее еще пару минут назад пунцовые щеки побледнели. — Я даже боюсь представить, какого качества оно будет. Наверняка, это будет само совершенство! И у меня нет и тени сомнения, что в случае его применения результат окажется настолько действенным, что...

— Профессор,— Эванс, не выдержав, прервала хвалебную песнь Слизнорта. — А с чего Вы вообще взяли, что я когда-нибудь позволю себе приготовить, а тем более, применить приворотное зелье?

— А почему нет? — удивился профессор. — Ведь в жизни каждой молоденькой девушки всегда возникает момент, когда она хочет привлечь к себе внимание понравившегося ей молодого человека и готова сделать все, чтобы он был с ней, — класс сидел тихо-тихо, ловя каждое слово из разговора, забредшего неизвестно куда. — И смею вас заверить мисс Эванс, что здесь для достижения желаемого результата лучшего, чем хорошо приготовленное приворотное зелье, нет ничего!

— Есть, профессор, есть!— возразила Лили.

— Да? Что же? — брови Слизнорта вздернулись и тут же опали: — Спрашивайте, мисс Кэрроу?

— Это зелье... — Алекто встала и с придыханием повторила: — Это зелье мы будем готовить в этом году?

— Нет! — жестко сказал Слизнорт. — Приворотного зелья вообще нет в школьной программе. Но при должном уровне подготовке приготовить его никому не составит особого труда. Простите, Эванс, нас снова перебили, — профессор снова перевел взгляд на Лили, а в сторону Алекто просто махнул ладонью, призывая девушку сесть. — А что вы имели в виду под словом «Есть»?

— Чистоту человеческих отношений. Искренность и доверие. Невозможность предать или сделать какую-нибудь подлость. Верность. Этого мало, профессор?

— Знаете, мисс Эванс, а вы мне с каждым годом нравитесь все больше и больше. Да что там: с каждым днем!

— И тебе тоже? — Сириус ткнул в бок сидящего рядом cзадумчивым видом Джеймса. Локоть Поттера слетел со стола, голова дернулась вниз, но звона разбитых о парту стекол очков никто в классе не услышал. Джеймс успел выровняться, снова поднять голову и, улыбнувшись, погрозить другу кулаком.

— Скорей бы уже обед! — едва Слизнорт отпустил студентов Гриффиндора и Слизерина после сдвоенного урока зельеварений, воскликнул Поттер.

— Да! Скорей бы! — поддержал его Петтигрю.

— Неужели проголодались? — Блэк прищурился и вытянул вперед губы трубочкой.

— Я да, — честно признался Питер.

— А я нет! — рассмеялся Джеймс и понизил голос. — Просто после обеда у нас трансфигурация, — тихо, так чтобы слышали только те, кто мог бы его понять выдохнул Поттер. — И мне не терпится...

— А мне, — перебил его Блэк. — Пока у нас есть время, не терпится посетить одно место, — ирония так и сквозила из Сириуса. — Кто со мной?

— Все конечно,— спокойно сказал Люпин. — Куда идем?

— Туда, где ты еще не был, Лунатик! Пошли!

Подземелье с факелами и цепями на стенах, темная короткая лестница, быстрая перебежка через холл на первом этаже к двери, за которой каменные ступени, опять ведущие вниз и снова коридор — но теперь широкий и светлый, с веселыми картинками горячих блюд, десертов и напитков на стенах...

Пощекотать грушу Сириус не успел. Часть стены, где была нарисована корзина с фруктами, повернулась в петлях сама: на пороге в белоснежном полотенце с гербом школы, повязанном вокруг худенького тельца встречал гриффиндорцев старший домовой эльф Хогвартса:

— Добро пожаловать! Проходите! — рыльце Гудди склонилось почти до мраморного пола. — Мы так рады вас видеть!

Едва дверь на кухню закрылась, Сириус нахмурился, а Римус и Питер принялись вертеть головами по сторонам. Но если Люпин с интересом рассматривал новое для себя место в замке, где добрая сотня эльфов суетилась вокруг четырех длинных столов, сервируя и накрывая их к обеду, то глаза Петтигрю были плотно закрыты. Зато носик его часто-часто приподнимался, пытаясь вдохнуть сразу все ароматы свежеприготовленных блюд. И только Джеймс, спокойно улыбаясь, ждал объяснений Блэка: зачем он затащил их сейчас сюда.

— Я тоже, — голос Сириуса дружелюбием не отличался. — Зашел поблагодарить за поздравление.

— Правда?! — с восторженным вопрошанием выкрикнул Гудди. — Вам понравилось? Мы так старались! Все эклеры-эклеры... — эльф немного растерялся. — Хотелось сделать что-нибудь необычное. К тому же, такой случай... — маленькие ручки разошлись в стороны.

— Да? — в голосе Сириуса зазвучала гроза. Питер раскрыл веки. Да и Римус перестал вертеть головой. — У вас получилось!

— Ай! — Гудди с радостью охватил ладошками щеки.

— Но лучше бы ты угостил нас эклерами!

— А может, сначала пообедаете? — наивно спросил эльф. — Здесь? Сейчас? На первое мы подадим вам суп с мясными шариками, — предложил Гудди и посмотрел на Питера. — Потом фаршированный перец, бараньи отбивные, бифштекс с кровью, — перечисляя блюда, взгляд выпученных голубых глаз переходил с одного гриффиндорца на другого. — На гарнир свежие овощи и жареная картошка.

— И эклеры к чаю? — голос Блэка немного смягчился.

— Как скажете...

— Хорошо, — согласился Сириус. — Пусть будет так. Пусть мой день рождения продолжается и сегодня. Но давай решим так, Гудди, — голубые глаза эльфа благоговейно вглядывались в лицо Блэка, — больше на наши дни рождения никаких цветов. Договорились? Пусть лучше будут эклеры в спальню с утра!