Орнейские хроники -2 (гет)

Таласса встретила не по летнему холодным ливнем и порывистым ветром. Капли барабанили по крыше кареты, по окнам струилась вода, и силуэты драгун эскорта казались призрачными видениями, а проступавший впереди город — нарисованными водяными красками на серой бумаге.

Карета пресекла мост через Роану; Лара дернула за свисающий со стенки шнурок, открывающий оконце в передней стенке, и крикнула вознице:

— В обитель Пастыря!

— Сьера Лара? — встрепенулась Вивьен. — Как же, вы и не отдохнете с дороги?

— В обители есть все необходимое для усталых путников, кем бы они ни были. Если же что-то потребуется, ты привезешь мне позже.

Карета повернула и поехала вдоль берега реки, направляясь к обители.

— Как вам будет угодно, сьера Лара...

Вивьен зябко закуталась в плащ и вжалась в угол, избегая встречаться с госпожой взглядом. Лара вздохнула: девушка боится. Как боялась Тильда. Вивьен пугали суровые лица окружающих их солдат, спешка, с которой они отправились в Талассу и сама Лара — вернее — произошедшие в ней изменения. С самой Карды девушка большей частью молчала и старалась быть как можно незаметнее. Ларе не хотелось глубоко затрагивать ее разум, да и болтовня или чрезмерная услужливость горничной сейчас только бы отвлекали и утомляли. Она лишь чуть притушила страх и сосредоточилась, пытаясь проникнуть за туман, окутывающий север Пиррея и Галею. Удавалось не всегда, однако она видела кавалерию, передвигающуюся небольшими отрядами, пушки, влекомые мощными лошадьми, и тоска одолевала ее. Лара переводила внутренний взгляд на приграничные альбийские крепости. И хотя на дорогах тоже прибавилось войск, солдаты казались ей беспечными, а гарнизонная жизнь — слишком мирной. В попытке противостоять Йахабу она соткала подобие завесы, и слепящая бликами поверхность воды накрыла Альби. На поддержание завесы уходило немало сил, и была ли она достаточной, чтобы скрыть происходящее от пробудившегося демона? Лара не знала. Тревога не отпускала ее ни на миг. Арно намеривался освободить Орсалу, и если у него ничего не вышло...

Несоклько раз она пробовала дотянуться до него, но безуспешно. Почему ей не удается пробиться к нему? Надо попытаться еще... Лара вздохнула и, прижав пальцы в вискам, сконцентрировалась.

Стенки кареты исчезли, она очутилась в гроте с усеянным сверкающими камнями сводом. На ложе из черного мрамора неподвижно распростерся Арно. Она бросилась к нему и с облегчением убедилась, что он жив: дыхание, пусть и редкое, вздымало грудь. Он не был ранен или болен, но краски ауры побледнели и размылись.

— Арно!

Он не шевельнулся. Невесть откуда взявшийся туман затопил грот и ее рука, протянутая вперед, ощутила лишь липкую сырость.

«Арно!»

Всхлипнув, Лара откинул голову на стенку кареты. Что с Арно, он тоже в плену?! Что означает столь глубокий сон? Гнет несчастий казался непосильным. Все ее старания что-либо исправить приводят лишь к новым бедствиям...

— Дождь заканчивается, — подала вдруг голос Вивьен. — Посмотрите, сьера Лара — солнце!

Слова девушки вывели Лару из горестного отупения. Ливень и в самом деле почти прекратился; сквозь прорехи в тяжелых тучах пробивались солнечные лучи. Она устыдилась своей слабости. Арно жив, а для того, кто среди живых, всегда есть надежда. А скольким предстоит погибнуть в грядущей войне? Не гоже ей роптать.

— Все верно, Вивьен. Дождь, каким бы долгим он не был, закончится. А потом выглянет солнце...

Лара бросила взгляд в окно: обитель уже близко, и очертания знакомых стен будто придало ей сил. У привратников, судя по всему, были особые указания, поскольку створки ворот распахнулись едва ли не прежде, чем карета подъехала. Копыта лошадей застучали по плитам двора. От главного здания спешили несколько жрецов. Лара узнала Паулина и с удивлением отметила на его груди серебрянную подвеску в виде посоха, заключенного в круг: молодой человек занимал теперь довольно высокую ступень в ордене. Магистра Вальена не было и сразу же пришло ощущение несчастья.

— Сьера Оденар, — Паулин почтительно поклонился. — Хвала Страннику. Отрадно видеть вас.

— Приветствую вас, светлый Паулин, — сказала Лара, выходя из кареты. — Прошу приюта в доме Посланца Звезд.

Слова старинного ритуала сами вырвались у нее. Паулин замер на миг, затем вновь поклонился:

— Милость Посланца Звезд не знает пределов. Отныне он простирает над вами покров, — ответил он, как предписывали древние книги, и добавил: — Вы можете пробыть здесь столько, сколько потребуется. Ваши апартаменты поддерживались в полном порядке.

— Со мной горничная.

Растерянная Вивьен подошла и остановилась рядом с ними.

— Конечно.

Паулин сделал знак одному из жрецов приблизиться и указал на дорожный сундук на запятках кареты. Лара вновь отметила уже ставшую привычной для Паулина властность жеста — и властность в его ауре. Как долго он заправляет всем? Однако об этом она поразмыслит позже.

— Вивьен, тебя проводят в отведенные мне комнаты, — Лара оглянулась на уставших и промокших драгун, на отфыркивающихся, забрызганных грязью лошадей: — Сержант, разместите ваших людей в доме сьера Оденара. До новых распоряжений. И ты тоже, Леруа, отправляйся домой, — добавила она, обращаясь к вознице.

— Пройдемте, сьера Оденар, — приглашающе проговорил Паулин. — Магистр ждет вас.

— Магистр Вальен болен? — негромко спросила Лара, пока они шли к главному входу в обитель.

— Как вы... О, прошу прошения... С тех пор, как мы узнали о вашем пленении, он страдает от сердечной болезни. И даже известие, что вы благополучно вернулись в Альби, не изменило его состояние, — Паулин вздохнул и добавил, понижая голос. — Увы... Магистр надеялся, что успеет увидеться с вами... Хорошо, что вы без промедления приехали в обитель.

— Я постараюсь помочь... Но у меня безрадостные новости. Прошу, пошлите кого-нибудь к магистру Андронику и месьеру Эрнану и передайте мою просьбу прибыть сюда.

Лежащий в высоких подушках Вальен поразил Лару заострившимися чертами лица и восковой бледностью.

У изголовья сидела жрица из ордена Сестер. При виде вошедших она поднялась со стула и прошептала:

— Сьера Лара... О, благодарение Страннику!

— Мы оставим вас, сьера Оденар, — вмешался Паулин и поманил жрицу к выходу.

После того, как дверь с тихим стуком закрылась и стихли шаги, Лара приблизилась к кровати и вытянула руки, считывая состояние магистра. И закусила губы: жизнь иссякала в нем, и было возможно лишь чуть замедлить, но не остановить это. Она направила силу ласковой волной омыть тело Вальена.

Глаза магистра открылись.

— Дитя, вас ли я вижу? — прозвучал слабый голос.

— Благословите меня, светлый Франсис, и прошу простить, ибо у меня дурные вести.

— Что же с вами произошло? Я получил вашу записку и немедленно отправил брата Паулина, чтобы тот догнал вас и убедил вернуться в Талассу. В Карде его настигло известие о вашем пленении... И вот вы здесь... — он замолк, выжидательно глядя на нее.

Лара будто шагнула в глубокий овраг:

— Звезда у врага, и в том только моя вина.

По лицу магистра пробежала судорога боли:

— Я... боялся этого. Но то, что вы освободились... давало надежду. Напрасно.

Опустив голову, Лара заговорила:

— Я поехала в Квилиан, чтобы спасти людей. И Раймона. Теперь понимаю, что в мой разум проник шаман Аратс и... отчасти подчинил себе. В окрестностях крепости нас ждали...

— Ох, Лара, Лара... Неужели дар не позволил распознать вмешательство? — укоризненно спросил Вальен.

— Нет, светлый Франсис, — Лара опустила голову. — В летописях мне не попадалось... что такое даже возможно. Но я не снимаю с себя вину за это.

— Печально... — пробормотал магистр. — Ваша вина велика. Но вы слишком молоды и подвержены порывам чувств — и нет никого, кто бы верно учил вас. Не осталось Искр...

Лара сглотнула: она видела душевную муку, сокрушавшую Вальена. Однако кто, кроме него, может сейчас направить ее?

— Я — не единственная Искра.

Вальен изумленно, с какой-то детской надеждой взглянул на Лару, и у нее пересохло горло. Ей предстояло нанести еще один удар:

— Случилось еще нечто ужасное. Пытаясь освободить меня в плен попал... другой одаренный. И он... принял Тьму.

— Сердце мое изнемогает от мысли, что Странник нас оставил, — обреченно закрывая глаза, отозвался магистр.

— Странник нас не оставил! Я разговаривала с ним в моем видении! — воскликнула Лара. — Он сказал, что реликвия — лишь символ. Если нашелся еще один одаренный, значит — есть и другие!

— Еще в месяц Звезды я разослал жрецов... в самые дальние пределы Альби... заручился содействием орденов Этррури. По сей день... никого не нашли. И даже если найдут — нет времени... обучать. И некому...

Вальен замолчал, дыхание сделалось прерывистым. Потянуло холодом, и Лара задрожала: смертная тень наползала на магистра. Она попыталась вновь напитать его, однако сила уходила втуне, исчезала, как вода просачивается сквозь песок.

— Светлый Франсис! Что мне делать? — в отчаянии взмолилась она. — Я вижу многое, но не могу внятно толковать. Я неискушена в политике и интригах и не знаю, кому доверять. Галея готова напасть, и с ее армией идет мощь Сугаара. Что я могу противопоставить демону?

— Как хорошо... боли нет... Малые возвысятся, а великие... падут. И ничто не спасет... хитроумных, — Вальен вдруг сел. — Нет нужды в советах, в уверениях и клятвах, ведь ты читаешь чувства и помыслы. Странник ведет тебя, пусть и трудными путями. Властью магистра ордена Пастыря... — он запнулся и заговорил быстро, сбивчиво: — Дитя, доверяй своему... сердцу. Прости... Свет Звездного Предела сияет... в моих глазах... — голос прервался, магистр рухнул на подушки.

Почти прозрачное, едва заметное даже внутреннему зрению Лары, облачко медленно поднялось к потолку. Вальен вздрогнул, еще раз сократилось измученное сердце, затем он вытянулся на кровати.

Лара зажала рот ладонью, чтобы не зарыдать. Неизбывной горечью полнилась душа. Несколько раз глубоко вздохнув, она приказала себе собраться и громко позвала:

— Брат Паулин!

Молодой жрец вбежал в комнату. Замер, затем упал на колени возле кровати. Не понимая, отчего вдруг возникла неприязнь, Лара сухо сказала:

— Магистр Вальен ушел за Предел, брат Паулин.

— Горе нам! — жрец уткнулся головой в руку Вальена.

Тошнота подкатила у Лары к горлу. Паулин ничем не заслужил подобного, это просто усталость. Молча повернувшись, она вышла прочь.

Внешняя галерея, опоясывающая здание со стороны парка, стала излюбленным местом еще зимой. Как далеко казалось это время, какой наивной она — себе, теперешней. Внезапная смерть Вальена оглушала, отдаваясь в сердце острой болью. Ее наставник, в чьей мудрости она всегда черпала поддержку...

Лара остановилась у стрельчатого проема. Оказывается, уже вечер. Воздух ощутимо потеплел, пахло влажной землей и хвоей; в прояснившемся небе расцвела огромная радуга. Она казалась земным отражением Звездного моста.

— Прощайте, светлый Франсис, пусть будет легок ваш путь...

Позади раздались шаги. По рисунку ауры Лара поняла, что к ней идет магистр Воителей, и напряглась. Их общение было редким, и как правило — вынужденным, да и особой симпатии к себе она не ощущала.

— Сьера Оденар?

Она обернулась:

— Печальный день, магистр Дегуа...

— Альби постигла тяжелая утрата, — наклонил он голову. — Примите мои соболезнования. Магистр Вальен так много значил для вас.

Худощавое, с неправильными чертами лицо Андроника Дегуа было бесстрастным. Она насторожилась, всматриваясь в него. Но нет, Дегуа говорил вполне искренне. Однако от Лары не скользнуло любопытство, которое глава ордена Воителя испытывал по отношению к ней.

До них донеслись голоса, среди которых выделялся пронзительный тенор Паулина.

— Думаю, что теперь новым магистром Пастыря станет брат Паулин, — вдруг заявил Дегуа.

— Почему? — вырвалось у Лары.

— Вальен приблизил его к себе в прошлые месяцы, значит доверял ему. Паулин всегда был надежным и разумным помощником. Остальные жрецы Пастыря поддержат выбор своего магистра. А вас он чем-то не устраивает? — с ноткой иронии спросил Дегуа.

— Мне неизвестно ничего, чтобы бросало тень на брата Паулина. Однако он слишком молод... и вряд ли обладает должным опытом, и знаниями.

— Весь прошлый опыт мало поможет в том, что надвигается на нас. И Паулин не так уж юн — меня избрали магистром, а я лишь на пять лет старше его. Впрочем, это дело будущего. Сегодня действительно печальный день — день, меняющий многое. Вы были с магистром Вальеном в самые последние мгновения. Жаль что ваш дар не смог помочь ему...

— Чтобы помочь светлому Франсису, надо было быть самим Странником, — резче, чем ей хотелось, ответила Лара.

— Я далек от того, чтобы упрекать вас, сьера Оденар. Я навещал магистра Вальена на прошлой седмице и, пожалуй, удивлен, что он смог прожить еще столько. Но у ваших, назовем их так, недоброжелателей, могут возникнуть вопросы.

— Недоброжелателей? — переспросила Лара.

— Часть старой знати недовольны политикой месьера Эрнана, и в том числе — покровительством, которое он оказывает вашему супругу, и перенесла свое недовольство на вас.

Враждебность аристократии казалась Ларе наименьшей из всех бед, и она пожала плечами.

— И все же — как... некстати, — продолжил Дегуа, пристально глядя ей в лицо.

— Можно подумать смерть такого человека, как магистр Вальен, могла быть кстати и в более благословенное время!

Дегуа примирительно выставил перед собой ладони:

— Я вам не нравлюсь, да и вы не вызываете у меня приязни. Признаю, был разочарован, что вам не откликнулась Стихия Огня, что же, на все воля Странника. Однако у меня к вам предложение: забыть прошлые... неурядицы и заключить союз.

Лара изумленно воззрилась на него.

— Да. Вы — Искра, и знаете, что я не лгу и не преследую тайных целей, — по тонким губам Дегуа скользнула усмешка.

В самом деле — цвета его ауры — голубой, зеленый и серый — были чистыми, без примесей затаенной злобы или зависти. Однако ее покоробил холодный прагматизм Дегуа.

— Прежде, чем предлагать мне союз, вы должны кое-что узнать. Звезда Странника — в руках пирров. И нашелся другой одаренный. Он встал на сторону Тьмы.

На лице Дегуа отразилась сложная гамма чувств — неверие, разочарование, досада. Однако он быстро справился с собой и отрывисто спросил:

— Кто еще знает?

— Сьер Раймон и светлый Франсис... знал. И еще один человек... но с ним... тоже что-то случилось, — Лара на миг прикрыла глаза. — К чему этот вопрос? Полагаю, король Лодо не будет скрывать, что ему удалось заполучить реликвию, так что скоро об этом узнают и в Альби.

— Да... молчать в Галее не будут, — несколько мгновений Дегуа молчал, о чем-то напряженно размышляя. Затем вновь заговорил: — Тяжкий удар для нас. Однако это не отменяет моего предложения. Если Звезда сама выбирает кому служить, у темного одаренного вряд ли получится использовать ее в полную силу. А вы — сколько раз вы могли бы расстаться с жизнью? Верно, Посланец Звезд ведет вас.

— У темного есть мощь Сугаара. Я плохо различаю, что происходит в Галее, но уверена, что они нападут в ближайшие дни. Седмица. Надеюсь, что моя завеса над Альби хоть немного мешает демону.

— Так сразимся же с ним? — вскинул бровь Дегуа. — Со своей стороны — обещаю вам полное содействие, как мое, так всего ордена.

Он развел руки, будто предлагая проникнуть в глубину его души.

— Но почему?

Некрасивое лицо магистра озарила улыбка:

— Времена меняются, и меняемся мы.

То, что предлагал Дегуа, было разумным. И все так же чистые цвета вились в его ауре. Лара кивнула и улыбнулась в ответ:

— Я согласна, светлый Андроник.

— Что вы намерены предпринять?

— Светлый Паулин должен был отправить гонца к месьеру Эрнану. Как и вас, я просила его приехать в обитель. Сьер Раймон не стал доверять бумаге... такое. Теперь же мне предстоит рассказать все, — Лара вскинула подбородок. — Но есть и хорошая новость, если возможно об этом говорить.

Она протянула руку ладонью вверх и сосредоточилась, сплетая дар с яростью и болью от потерь. Арно, Джузе... погибшие из-за нее люди, а тепреь — и Вальен.

В воздухе замерцало, затем над ладонью возникла огненная спираль, закрутилась, разбрасывая искры. Легче — гораздо легче, чем в первый раз, — ей удалось призвать Огонь. Дегуа, потрясенный, не сводил с нее взгляда. Лара повела рукой. Одна из искр упала на правый рукав хламиды магистра, успев прожечь дырку размером с таллеру, прежде, чем он заметил это и принялся хлопать по тлеющей ткани другой рукой. Ларе захотелось рассмеяться. Огонь ласкался, как котенок, не переставая искушать. Выпустить ярость без остатка, ударить, причинить горшую боль, чем та, что терзает ее? Выдохнув, она сжала пальцы в кулак, позволяя Огню отомстить жгучим поцелуем.

— Как вам это удалось? — пробормотал Дегуа.

— Дар развивается. Но поспешу разочаровать вас — мне не стать боевым магом.

— Хорошо, что наш разговор состоялся, и вы открылись мне. Буду и я откровенен. Вы изменились, Лара, и я тому рад. И примите если не дружбу, то мое уважение. Полагаю за благо, что орден Пастыря возглавит брат Паулин. С ним у вас не возникнет особых хлопот. При всех его замечательных качествах, он вряд ли способен вести самостоятельную политику, но будет вам верен, и это главное. До сих пор о вашем даре было известно только ближнему кругу, однако теперь о нем узнают все. Вам лучше не возвращаться в дом мужа, его сложнее защитить, а даже Искры нуждаются в отдыхе и сне.

— Я решила остаться в обители.

— Верное решение, жрецы Воителя почтут за честь охранять вас, — Дегуа прислушался. — Должно быть, прибыл его светлость Эрнан. Он будет огорчен — и это весьма мягко сказано — ведь магистр Вальен имел огромное влияние на него. Ваши новости тоже не обнадеживают.

— Я понимаю, — тихо ответила Лара. — Но худшим выбором было бы умолчать о чем-либо. И вот еще что. Я видела наши крепости на севере. У меня ощущение, что предпринимаемых усилий недостаточно. Не могу объяснить, ведь я не воин.

— Важное наблюдение. Обязательно поделитесь им с месьером Эрнаном. Заставьтееговыслушать ваши доводы, особенно про ситуацию на севере — пусть и применив дар. Если потребуется — покажите способность владеть Стихией Огня, поверьте, это впечатляет, — торопливо проговорил Дегуа и криво усмехнулся. — В ближайшем времени вам предстоит столкнутся с разочарованием и недоверием, а то и с откровенной ненавистью. Помните, что вы — Искра. И да пребудет с нами Странник.