Синяя стрела (джен)

Ниро гнал изо всех сил. В тяжелом, гнетущем молчании слышался только шум трясущегося от быстрой езды марсохода и резкие удары камней, врезающихся в бронированный корпус транспорта. Ветер был настолько сильным, что нещадно задувал внутрь через разбитое стекло, которое водитель, выругавшись в очередной раз, зло выбил рукой.

— Гребаная буря! Чтоб её!... Песок прямо в лицо, твою мать!... Весь шлем как в заднице!... — только и сыпались ругательства с водительского сиденья, постепенно скатываясь в самый неприглядный мат.

Хейс почему-то мутило. То ли от тряски, то ли от шока. Она никак не могла поверить, что Тулуса с ними больше нет. Это было настолько неправильным, что казалось почти абсурдным.

"Бросай этих недоумков и спасай свою шкуру... Вот увидите, всем вам придет конец, если будете и дальше слушать эту стерву", — вдруг вспомнились пророческие слова Казары.

Сначала Джесс. Теперь Тулус.

Криз даже не поняла сперва, что вдруг потекло по её щекам: такое горячее и соленое.

— Хезер? — Хок сидел рядом и явно был обеспокоен. — Ты как?

От недавней преисполненной надеждой уверенности, мелькавшей в его глазах, не осталось ни следа. Это был кошмар, и даже семнадцатилетний пацан с не совсем здоровой психикой это понял.

— Все... нормально, — соврала она, хотя эта ложь не могла обмануть даже слепого. Голос совсем охрип. — Сиди тут.

Она кое-как поднялась, ощутив, что ноги вдруг стали ватными. Добралась до Ниро и сразу же поняла, что на показания приборов полагаться не стоило.

— Куда ты едешь? — прокричала она.

— А я на хрен знаю что ли?!

Он, вооружившись крепким словом, принялся лупить рукой вечно подпрыгивающий радар. Тот не желал сдаваться, пока, не получив раза три, не отобразил на какое-то время местность.

— Стоп! — Хейс прильнула к маленькому монитору, не веря своим глазам. Впереди, прямо навстречу, мчались две неизвестные точки, судя по размеру — наземный транспорт. — Ниро, живо разворачивайся! Давай!..

Он не стал задавать вопросы, резко крутанул руль, отчего марсоход едва не перевернулся, приподняв все три колеса на боку. Но все-таки выстоял.

— Давай на запад! — приказала наемница, пытаясь разглядеть на радаре хоть что-нибудь.

— А где тут запад, Си?! — орал водитель, совсем обезумев от недавних событий. — Тут, твою мать, ни солнца, ни мха на деревьях!

— Туда! — указала она рукой, и, чертыхнувшись, Ниро погнал в указанном направлении. Через минуту езды ветер усилился, а песка стало залетать так много, что его крупицы буквально с громкой трелью сыпались на стекла шлемов и на панель управления. Не выдержав, Ниро резко затормозил.

— Не самая удачная твоя идея! — крикнул он. — Мчаться в эпицентр бури?

— Зато нас не видно на сканерах! — ответила Хейс, хотя сама понимала, что это довольно двоякое преимущество. Видимость снизилась почти до нуля, как будто их окутал бешеный коричневый туман. — Подождем немного. Потом вернемся на прежнюю дорогу!

— Дорогу? Где тут дороги?! Где тут вообще хоть что-нибудь?! — кажется, Ниро поддавался не просто бешенству, а самой настоящей панике вкупе с горечью от утраты друга. Сглотнув и только сейчас сообразив, как сильно пересохло во рту, Криз опустила свою руку ему на плечо.

— Не могу поверить, Си... — наконец протянул мужчина, опустив голову на руль. — Тулус...

Слов утешения у Хестром не было. Она сама чувствовала себя так же. И все-таки сейчас было гораздо важнее убраться с планеты.

Она повернула голову, поймав взглядом угрюмо молчавшего Хока. Он смотрел перед собой в пространство, и взгляд его сквозь стекло Хейс не понравился.

— Надо вернуться обратно, где ветер не такой сильный, — выдавила она. — Потом направимся к Комплексу, вернемся в яхту.

— Скорее всего, её охраняют, — покачал головой Ниро. — Нас тут ждали. Спасибо папеньке Хока! Вот это я понимаю: отцы и дети, твою мать! Папаша встретил, ничего не скажешь!..

— Ниро, сейчас не время! — рявкнула Хейс. — Если яхту охраняют, избавимся от охраны! В любом случае, это лучше, чем сидеть тут и ждать...

Она смолкла, так как взгляд её снова устремился на прыгающий радар. Похолодев внутри, она склонилась над ним и, пару раз ударив, как совсем недавно это делал её друг, тяжело выдохнула.

— Не может быть... — прошептала она, не веря своим глазам.

— Что такое? — почуяв очередную неприятность, Ниро перестал предаваться унынию и взял себя в руки. Тоже посмотрел и ударил по приборной панели, на этот раз от злости.

— Это за нами! — резюмировал он гневно. — Теперь-то точно за нами!

Действительно: точка приближалась с каждым мгновением, с каким прибору удавалось фильтровать помехи и очищать изображение.

Хейс не знала, что и думать. У неё просто не осталось вариантов. Лимит её удачи, кажется, сейчас действительно был исчерпан.

— Если мы останемся здесь, нас просто перебьют. Лысые ежики тоже вряд ли прокатят, ни черта не видно. Оторваться мы не сможем, не в бурю же соваться!...

Оставался лишь один вариант, но ей чертовски не хотелось его озвучивать. Она снова посмотрела на сканер местности.

— Неподалеку скалы... — указала она, стараясь говорить уверенно. — Сотня метров, может, меньше. Если доберемся до туда, то буря нас прикроет. Когда видимость станет лучше, пешком доберемся до Комплекса, стащим какой-нибудь транспорт и свалим с этой планеты!

— Ты что, совсем рехнулась? — Ниро, как и ожидалось, совсем не оценил этот план. Хотя вряд ли это можно было назвать планом. Скорее, отчаянной попыткой спасти свои шкуры. — Это же чистое самоубийство!

— Других вариантов я не вижу! — наконец, взорвалась она, не сумев сохранить хладнокровие. — Если поедем дальше, нас прикончит буря! Если останемся — то же сделают альянсовцы! Мы не сможем убежать от них на транспорте, слишком заметно! Но если использовать скалы и ветер как прикрытие...

— Наши бронекостюмы не рассчитаны на длительное пребывание в этой атмосфере! Батареи просто не хватит!

— До Комплекса отсюда примерно километров десять! — проговорила Хейс. — Если пойдем быстро, то доберемся за часа два! У нас в запасе еще будет часа четыре-пять — как раз хватит, чтобы спрятаться и дождаться, когда закончится буря!

— Откуда ты знаешь, что она закончится за это время? — не сдавался Ниро. — Ты что, метеоролог, Си? Мы можем сдохнуть в этих скалах от недостатка кислорода!

— Я не знаю, Ниро! — почти жалобно протянула она, впервые поддавшись отчаянию. — Я ничего не знаю! Но так у нас хотя бы будет шанс!...

Она схватила его за руку.

— Ниро, мне чертовски страшно, но я просто не вижу другого выхода...

— Ты знаешь, что выход есть, — понизив голос, мрачно сказал он, кивая в сторону Хока.

— Нет, — возмутилась она. — Нас все равно убьют. Ты же сам видел, что было в ангаре.

— Можно попробовать договориться...

— Нет! — отрезала Хейс и убрала руку. — Собирай необходимые вещи! Все, что может пригодиться! Это приказ! Или оставайся здесь, а мы уходим!

С этими резкими словами она развернулась и направилась к Хоку. Парень все также сидел на полу, буравя взглядом пространство.

— Мы уходим, Хок, — требовательно произнесла она. Потом пошарила под сиденьями марсохода в поисках чего-нибудь полезного.

Ничего. Ну ладно. И так справятся.

Она проверила свое правое плечо. Оно было всё в крови, но панацелин сделал свое дело: кровь свернулась, боль постепенно сошла на нет. И все же было чертовски неприятно. Бедро по-прежнему ныло, но у Хейс не было времени осмотреть свою рану. Лишь мельком она заметила, что выстрел был каким-то странным: как будто что-то острое, проскользнув через щит, подобно игле, врезалось в броню и теперь причиняло массу неудобств. Девушка хотела было потрогать руками и понять, что это, но тут раздался голос Ниро:

— Я собрал все, что может понадобится. Но ни хрена тут нет, кроме аптечки и бумажной карты. И на том спасибо!

Хестром не ответила. Она попробовала открыть люк, но проклятый рычаг не желал поддаваться. А в плече снова вспыхнули тысячи искр боли.

— Дай мне, — предложил с готовностью Хок, но Хейс уже справилась сама. Быстро открыла люк и вылезла до пояса, сразу же ощутив резкие порывы стихии. Повсюду стояла желто-коричневая пелена. Марс оказался не особенно дружелюбным.

Спрыгнув на поверхность и едва не поддавшись мощному удару ветра, Хейс крепко встала на ноги, мысленно молясь, как бы её снова не снесло. Но ботинки были тяжелыми, уровень гравитации бронекостюма на максимуме — этого должно было хватить, чтобы пройти сотню метров и найти себе пещерку поуютнее.

Рядом спрыгнул Хок. Он зачем-то активировал свой инструментрон и уткнулся в него. На кой черт ему сейчас это понадобилось, если все равно ничего не видно?

— Мой радар весь в помехах... Я не пойму, где солдаты, — спокойно сказал он.

Хейс осмотрелась.

— Там, — рассеяно указала она рукой, думая лишь о том, смогут ли они пройти эти злосчастные сто метров и прикроет ли их отход буря. Ведь если у них приборы ни к черту, то и у преследователей тоже.

— Хорошо, — отозвался Хок, посмотрев ту сторону. — Это тебе, Хезер.

Он передал ей что-то в руку, и, прежде чем она успела сообразить, схватил её запястье и резко дернул в сторону корпуса марсохода. Потом раздался щелчок, и Хейс не сразу поняла, что он сковал её руку магнитным зажимом.

— Что ты...

— Быстрее уезжайте! Вы им будете уже не нужны! — с этими словами он рванул в ту сторону, куда она указала, и через пару секунд скрылся в желто-коричневой вате.

— Хок! — Хейс ощутила, как в ней все внезапно поддалось страху. — Нет, Хок! Не надо! Нет!

Она попыталась вырваться, но проклятый зажим её удерживал. Тогда, активировав резотрон на левой руке, она быстро повредила им крепление и оторвала зажим. Потом, не глядя, засунула то, что дал ей Хок, под пластину брони. И бросилась за парнем.

— Хейс, нет! — заорал Ниро, успев высунуть лишь голову, но девушка его уже не слышала. Побежала вперед.

— Хок!! — кричала она, но это все равно было бесполезно. Ветер оказался настолько мощным, что почти сбивал её с ног, но она упрямо продолжала бежать в одну сторону, или уже в другую — в этот момент она совершенно не понимала, что делает. В её мозгу пульсировала только одна мысль: "Нужно вернуть его", — хотя зачем и почему ей нужно это сделать, она не задумывалась.

В какой-то момент ей показалось, что она потеряла его. Но вот различила невдалеке что-то черное, и, устремившись туда, буквально налетела на парня.

— Что ты делаешь, идиот?! — заорала она, горя желанием придушить его собственными руками.

— Хезер, зачем ты?... — пытался вырваться он. — Уходи сейчас же! Они уже тут!...

Слишком поздно она поняла, что перед ними, словно Дьявол из преисподней, нарисовался боевой транспорт. М29, тот же самый, что был в ангаре. Его башня быстро повернулась в их сторону и угрожающе зависла.

Казалось, прошла целая вечность в этом аду в ожидании немедленной расправы. Хейс буквально приросла ногами к поверхности планеты, все еще вцепившись в Хока. Они могли бы сорваться с места — и возможно, скрыться в коричневой пучине, но риск был слишком велик, а времени на раздумья не хватило: вот люк открылся, и из транспорта показался мужчина. Тот самый "грифон", с которым она говорила в ангаре.

Передвигался он значительно легче и проворнее, хотя броня его с грозным рисунком мифического зверя была помята и в некоторых местах продавлена, как будто кто-то долго колошматил его чем-то тяжелым.

— Я сдаюсь! — Хок настойчиво вырвал руки и поднял их вверх, загородив Хейс своим телом. — Но Хезер не трогайте!

Мужчина молча кивнул. Потом сделал короткий жест, подзывая парня к себе. Тот хотел было уже пойти, но Криз снова схватила его за руку.

— Так нельзя, Хок! — не могла поверить она в происходящее.

— Все нормально, Хезер, — упрямо возразил он, освобождая руку. — Ты сделала, что могла. Спасибо тебе. Но теперь уходи. А со мной будет все в порядке. Это же Альянс.

Его слова прозвучали обманчиво убедительно. Но она понимала, что они ничего не значат.

— Ты обещал сохранить ему жизнь, грифон! — прокричала она.

— И я исполню обещание, — отозвался он. — Теперь пошли.

Он сделал пару больших шагов и, взяв парня за локоть, настойчиво потянул за собой.

— Я вытащу тебя, Хок! — пообещала Хейс вслед удаляющимся. Двое быстро скрылись внутри транспорта, и "Гризли" сдал назад, потом развернулся. И поразительно быстро был проглочен мерзкой коричневой пеленой.

Девушка снова ощутила, как по щекам потекли слезы. Она инстинктивно подняла руку, чтобы вытереть их, и только потом сообразила, что в шлеме это невозможно. На минуту она вообще почувствовала себя совершенно растерянной.

Но остатки разума все еще давали о себе знать. Криз активировала инструментрон, но на мобильном радаре не увидела абсолютно ничего. Более того, она вдруг с ужасом поняла, что понятия не имеет, куда идти и где это "обратно" находится.

Вздохнув пару раз, чтобы избавиться от коварно зарождающейся внутри паники, она прикинула, в какой стороне должен находиться марсоход, и направилась туда.

Она шла несколько бесконечно долгих минут в этом направлении, потом остановилась, решив, что, наверное, ошиблась. Скорость ветра усилилась — стало быть, в том направлении был эпицентр бури. Даже если там вездеход, идти туда больше было нельзя. Её ботинки просто не справятся с таким напором песка, пыли и ветра.

Хейс развернулась и пошла в диаметрально противоположном, как ей казалось, направлении. Минут десять — а, может, все двадцать — она шла неизвестно куда, потом снова попыталась хоть что-то разглядеть на радаре. И в тот момент, когда она склонила голову над активированным инструментроном, выдающим помехи, что-то резко врезалось в её шлем и буквально сбило с ног, как будто кеглю в боулинге.

Девушка упала на поверхность, больно ударившись головой. Она попыталась прийти в себя и поползти. Но поздно: ветер стал невыносимо сильным, сопротивляться ему с каждой секундой было все сложнее, и, несмотря на все старания подняться, это ей не удавалось. Но вот, с пятой или шестой попытки Криз кое-как встала, лишь для того, чтобы тяжелые гравитационные ботинки в последний раз её подвели. Порыв ветра буквально подхватил её, и на несколько ужасных секунд она ощутила полную невесомость.

Это длилось недолго: скоро её так сильно отшвырнуло и прижало к какой-то стене, что все тело как будто рассыпалось на сотни кусков от невыносимой, почти бесчеловечной боли. Хейс попыталась пошевелиться, но каждое движение сопровождалось адскими мучительными волнами. Кажется, она сломала себе ребра. И ногу.

Она не могла больше ни подняться, ни вообще что-либо сделать — просто зависла на пологой скале, пытаясь не поддаться ветру и не слететь. Затемненным от боли разумом она понимала, что если буря стащит её со скалы и снова подхватит, то это будет финалом. Хотя и сейчас её положение было ужасным. Нарастал такой непередаваемый гул, что Хейс с первобытным, почти липким страхом осознала: на неё надвигается стихия.

Боль в правом плече по сравнению с болью, охватившей тело, приобрела оттенки обычной царапины. Поэтому девушка попыталась руками зацепиться за небольшой выступ, но с первого раза не смогла. Тогда она со всей силы воткнула левую руку в щель между двумя скалистыми зубами, ощутив такую вспышку боли, что в глазах заплясали черные искры. Но это дало свой результат: рука засела намертво. В следующие несколько минут буря настигла эту точку и подхватила тело наемницы, словно пушинку.

От собственного крика и гула разбушевавшейся стихии уши почти заложило. Глаза уже ничего не видели — все поплыло в тумане. Рука, казалось, сейчас просто оторвется. Хейс начала терять сознание.

А потом внезапно все прекратилось. Её резко дернуло, и тело шмякнулось на скалу. Переведя дыхание, хрипя и почти плача, девушка свободной рукой дотянулась до аварийного маяка на броне, хотя этот сигнал был подобен соломинке. Её невозможно будет найти. Слишком малый радиус действия.

Это было последнее, о чем она успела подумать: в следующую секунду она потеряла сознание.