Амаретто (гет)

Летти беззастенчиво и в который раз лжёт маме про подружек и обязательные встречи. Мама — она знает — не верит, но принимает как должное и отпускает раз за разом с тревогой во взгляде. Летти немного стыдно и совсем немного хочется успокоить маму, признаться — но тогда их секрет раскроется. Она не желает того. Лучше бы никто и дальше не догадывался. Летти кивает на заботу мамы, благодарит её поцелуем в щеку и обещает быть дома к восьми — а потом стучит каблуками по лестнице.

Она спешит в сад, в тихий летний садик за два квартала от дома, где Занзас всегда забирает Летти. Это их тайное место, и она вспоминает каждый раз об этом и смеётся про себя. Иногда Занзас приезжает раньше неё, иногда позже, а Летти всегда старается чуть опоздать: чтобы увидеть его около машины, опершимся на капот. Он иногда курит, дожидаясь её, и потом при поцелуях Летти чувствует сквозь мятный привкус леденцов вязкую горечь табака.

Сегодня Занзас не курит. Стоит, разговаривая с кем-то, и она улавливает лишь детали. В его репликах мелькает «акулий мусор», и Летти понимает: снова этот белобрысый друг, правая рука молодого варийского босса. Занзас о чём-то спорит, лицо у него хмурое и сосредоточенное. Летти подходит ближе и улыбается ему, машет рукой. Занзас бросает несколько фраз в трубку и отключается. Она почти подбегает и обнимает его судорожно и радостно.

Занзас обхватывает её руками, кладёт щеку на макушку. Они стоят так недолго, Летти первая распутывается.

— Привет, — Летти смущенно прикрывает рот рукой. — Совсем забыла поздороваться.

Занзас смотрит на неё несколько мгновений. В самой глубине его глаз пляшут смешинки. Занзас скрывает их, но Летти научилась различать этот взгляд.

— Здравствуй, Летти.

Она улыбается широко-широко, счастливая от того, что они снова встретились и снова проведут вместе время. Занзас держит её за плечи, разглядывает.

— Красивая ты, синьорина Бовино.

Летти на этот неожиданный комплимент только краснеет, отворачивается, а потом поднимает на него влюблённые глаза. Занзас улыбается. Она часто-часто моргает, удивлённо прикасается к его щеке. Занзас улыбается очень редко, полуухмылкой, а здесь так спокойно, так солнечно. Летти кладёт ладонь на эту улыбку, старается впитать её всю, вдыхает полной грудью вечерний летний воздух.

Когда Летти убирает руку, Занзас уже не улыбается, лишь вновь внимательно глядит.

Но она запоминает его улыбку.

На долгие восемь лет.

regenschirm