Рука об руку (гет)

Глаз не дергался, она не охрипла и никого не прокляла. Так что у Гермионы были все основания считать, что беседа о квиддиче, будь он неладен, прошла очень даже хорошо. Правда, пришлось поставить неугомонного Поттера рядом с собой, чтобы, если что, успеть перехватить. А таких "если что" у этого придурка бывало немало...

Меньше всего она хотела разгребать последствия, если бы Поттер сцепился с старостой или капитаном противоборствующего факультета, и потом, в довесок ко всему, объясняться с деканом. Которая в случае с этим... ммм... отродьем — подобрала Гермиона таки относительно цензурное определение, — страдала избирательной слепотой.

Иначе попустительство строгой Макгонагалл всем выходкам Поттера не объяснить.

Ей нравился Хогвартс. Нет, не так. Гермиона любила древний замок всем сердцем и внутри признавала, что он стал ей домом в большей степени, чем настоящий, где сейчас живут и ждут ее писем родители. После экзаменов она уедет. Кто знает, вернется ли она сюда когда-либо? Но, скорее всего, всегда, где бы она ни была, чувство теплой ностальгии по Хогвартсу не оставит ее.

Она остановилась возле окна, чтобы полюбоваться залитым лунным светом двором и темнеющими вдалеке горами.

Гермиона надеялась — совсем немножко, — что Поттер проявит деликатность и зачатки воспитания и уйдет сам. И ей не придется объяснять ему, что она хочет просто побыть одна, без его назойливого общества. И не было никакой необходимости тащиться за ней в башню, словно конвойный. С каких пор этот гад стал таким правильным, что возвращается в гостиную до отбоя? Как будто она не знала, что Поттер часто вообще не ночует у себя.

Почему-то мысль о том, сколько раз она лично ловила наглеца в обществе очередной дуры ночью, вызывала злость.

Гермиона анализировала все вокруг, но только не свои сильные и противоречивые чувства к Гарри Джеймсу Поттеру.

Хотела сохранить остатки душевного здоровья и самоуважения.

Он доводил ее до белого каления, и это оставалось неизменной постоянной с момента их знакомства. Гермиона благодаря ему и его банде обнаружила в себе бездны самоконтроля и океаны спокойствия. Иначе бы давно кого-нибудь (не будем тыкать пальцем — это невоспитанно) прибила.

Гермиона надеялась, что через пару десятков лет их противостояние и вражду она будет вспоминать с юмором и, быть может, с улыбкой. Во всяком случае, тратить ресурсы на войну с Поттером в последний год было нерационально. Она и так устает, кто бы знал как. Работа старостой, уроки, дополнительная подготовка и старание впихнуть невпихиваемое в одну несчастную голову.

Поттер стоял у противоположной стены нехарактерно молча и без своих дурацких ужимок.

— Я буду скучать по замку, — нарушил он хрупкую тишину между ними.

Гермиона хмыкнула. Чудо-чудное, что он его не разнес по камешку за эти годы.

Конечно, этого она не сказала. Во-первых, глупо нарушать мир, во-вторых, не хотелось ссориться. Точно не в такой вечер, магия которого подействовала даже на такого чурбана вроде Поттера. Да и огрызаться ей внезапно расхотелось. Поцапаться они могут в любой другой день, а стоять вот так — вряд ли.

— Мы можем сюда вернуться, — произнесла она, задумчиво касаясь пальцами древних стен, ощущая пульсацию магии. — И это по-настоящему здорово.

* * *

«Не пялься так, придурок, и подбери слюни», — приободрил себя он, стараясь не ляпнуть что-то невпопад и не сбить тихий, мечтательный настрой Гермионы. Которая улыбалась ему той особой улыбкой, которую она берегла для друзей и которую Гарри еще ни разу не видел обращенной лично к нему.

Происходящее он считал своей наградой за терпение и никак иначе.

Потому что не так просто выносить Малфоя и гавнюков из команды Слизерина и не сказать им то, что о них думаешь.

Гарри был прямо-таки образцом дипломатичности и сдержанности.

Короче, всю коротенькую встречу он смотрел на оживленную и строгую Гермиону, забив на весь остальной мир.

Не в его правилах было предаваться унынию, но на все написанные послания реакции Гермионы не последовало никакой. Она не пялилась мечтательно в потолок, не улыбалась и не искала глазами среди парней того, кто ей пишет. Ловушки в комнате было трудно назвать положительной реакцией. А у него уже заканчивалось терпение и лабуда из любовных романов, которую он вписывал в письма к ней. Не у Браун и ей подобных же книжки одалживать? И так перевернул домашнюю библиотеку, а мама таким чтивом не особо увлекалась. У крестного было нечего и искать...

Не напишешь же девушке вместо сонета заклятие из темного гримуара...

Попытки Гарри написать что-то от себя оборачивались полным фиаско — ужасно коряво, не так возвышенно прекрасно, как в любовных романах, и все чаще со съездом на физиологию. Вот что значит физическое неудовлетворение. За такую лирику Гермиона его бы точно убила на месте.

Вот он и пользовался подручными источниками, чтобы быть оригинальным и сладкоречивым, как обожравшийся розовой ватой, блесток и забористого дурмана автор песен Селестины Уорлок.

Мама, когда хотела выставить отца из комнаты или злилась на него же, — включала все хиты этой певички один за одним. И где-то на "Котле полном любви" у отца сдавали нервы: он либо сбегал, либо извинялся.

— Я могу показать удивительное место. Ты наверняка читала о Выручай-комнате в расширенной истории Хогвартса? — спросил Гарри.

Честно говоря, он был практически уверен в положительном ответе. Просто потому, что Гермиона ужасно любопытная и жадная до новых знаний. И она точно пыталась найти "комнату по требованию" самостоятельно... Гарри знал, где находится вход, и вовсе не благодаря отцу и крестному или дяде Ремусу. Те как раз ничего не сказали. Не хотели лишать его удовольствия найти комнату самостоятельно. Он весь второй курс посвятил этим поискам, шляясь после отбоя под мантией-невидимкой.

— Так вот где вы устраиваете вечеринки, когда я разгоняю гулянку в гостиной.

Она, кажется, до глубины души была возмущена то ли очередным нарушением так любимых правил, то ли тем, что легендарную комнату Так-и-Сяк используют в столь прозаичных целях. Гарри, может, и капитан команды по квиддичу, но это не значит, что он туп и не знает умных слов. Проведя детство среди магических портретов почивших родственников, чего только не нахватаешься — от староанглийского до неприличных частушек на валлийском.

— Да или нет?

Гермиона, видя его нахальный прищур, ощутила азарт. Видимо, Поттер был уверен, что она струсит пойти с ним, поэтому и подначивал. Что же, она не будет оправдывать его ожиданий. Гермиона, в конце концов, гриффиндорка, и ее не напугать прогулкой по ночному замку с невыносимым типом.

Если Выручай-Комната и правда может быть такой, как нужно тебе...

У нее почти закружилась голова от перспектив — зельеварня, тренировочный зал, бассейн. Гермиона любила поплавать и очень жалела, что в Хогвартсе есть всего два места, где это можно сделать — Черное озеро и ванная старост. И не факт, что в последнем случае тебе на голову не свалится Плакса Миртл. Та еще компания для умиротворения.

Гарри очень старался думать о чем-нибудь нейтральном, когда проходил мимо стены... Тем более что предмет его, скажем так, "грез" и не скрывал скептицизма во взгляде. Назло Гермионе хотелось вообразить что-то такое, от чего бы она сначала возмущенно задохнулась, а потом и вовсе покраснела. Что ей, кстати, очень шло. Этакий сопящий от возмущения ежик... Странное сравнение, но, как говорится, чем богаты. У него в голове вечный бардак, когда она рядом.

Так что Гарри уже ничему не удивлялся.

На стене проявилась дверь, и Гермиона, к сожалению, слишком быстро справилась с удивлением, а затем и восхищением на своем лице, не дав ему насладиться законным чувством триумфа. Конечно, восхитилась она не им, а древней магией, но все же.

Гарри галантно пропустил даму вперед с таким расчетом, что если там окажется гигантская кровать или что-то еще из его неприличных фантазий о неприступной заучке, то выскочить она не успеет, — так, чтобы он ее не поймал. В любви и на войне все методы хороши. А он никогда и не претендовал на звание хорошего парня. Гермиона всегда считала его мерзавцем...

Так что он будет мерзавцем последовательным. Тем более времени у них не так много для того, чтобы одна гордячка поняла, что ее счастье совсем рядом. И зовут его Гарри Джеймс Поттер.

Если бы в свое время он не самоутверждался и не трепал ей нервы, если бы не тратил время на ненужных ему девушек... Может, все было бы по-другому. Судя по оговоркам мамы, папа был таким же дубоголовым, но все же свою умницу завоевал. Так что надежда для него есть. Нужно только не облажаться и использовать малейшую возможность по полной.