Мой враг всегда напротив (джен)

Стол Гриффиндора принял ее вполне себе благодушно, правда, все еще ошарашенно, словно не понимая, как реагировать на новую студентку, у которой отец — Пожиратель. Но единственное, что сейчас волновало — не смотреть в сторону близнецов, не видеть знакомого лица, иначе Драко накроет истерика и последующая бессонница, а сегодня все же хотелось выспаться, дабы немного успокоиться и морально подготовиться к наказаниям отца.

Но, словно издеваясь, две рыжие макушки так и мельтешили рядом, встречая радостными аплодисментами новоприбывших. Драко даже украдкой не могла позволить себе посмотреть на Фреда, иначе истерика настигнет ее прямо здесь, в Большом зале, среди толпы других учеников, явно не понимающих, в чем дело. А давать еще один повод для наказаний не хотелось, так же как и не хотелось видеть лицо старшего близнеца, пусть и такого молодого. Потому что перед глазами все еще было его безжизненное тело, а горло начинало саднить от рвущегося наружу животного крика боли. Она впивается ногтями в руку, отгоняя от себя застарелую боль, что стала извечным спутником, возвращаясь в реальность.

Рядом с ней на лавочку плюхнулось лохматое тело, в котором сложно было не узнать знакомого шрамоголового придурка. В отличие от других, он почему-то улыбался ей как старому другу, что вызвало у Драко крайне смешанные чувства. Поттер никогда не был к ней добр, и, учитывая все те слова и издевательства, что ему пришлось пережить по ее вине, подобное поведение неудивительно. И это новое, абсолютно незнакомое лохматое существо сбивало с толку.

— Я тогда так и не спросил твоего имени, — чуть замялся мальчик, протягивая руку для знакомства. Надо же, а ведь мисс Малфой в прошлой жизни отдала бы многое за подобный жест. — Я Гарри.

— Дракония Эстелла Малфой, можно просто Драко, — как полагается представилась блондинка, стараясь не смотреть на недовольную рожу Уизела.

— И ее отец был правой рукой Того-кого-нельзя-называть, — тут же попытался настроить своего нового друга против нее рыжий.

— Ну и? Считаешь, что дети должны расплачиваться за грехи своих родителей? — в душе слабо колыхнулся гнев. Младший Уизли ей никогда не нравился. Если старшие, пусть и Драко не хотела этого признавать, были способными и одарены хоть в чем-то, то самый младший был слишком ленив, хотя абсолютно точно имел какие-то задатки, по словам Гермионы.

— Да, считаю, — моментально надулся рыжий. Мерлин великий, почему он просто не может проигнорировать присутствие Драко?

— Слушай, отстань от меня по-хорошему, — прищурилась блондинка и недовольно поджала губы, отчего лицо приобрело брезгливую гримасу. — Личная неприязнь наших родителей, а также сторона в прошедшей войне лично меня не касается. Если считаешь меня будущим Пожирателем — пожалуйста, хоть на всю школу расскажи об этом, но только оставь меня в покое.

— Рон, ну правда, не надо, — попытался влезть в разговор Поттер, утихомиривая Уизела, что гневно раздувал ноздри. А Драко просто устала и хотела как можно быстрее лечь спать, и, возможно, завтра с утра ее отношение к окружающему миру станет чуточку лучше, как это иногда случалось.

Вообще, депрессия была ее постоянным спутником, но зачастую, ее ужасное состояние удавалось выводить в ремиссию, а во время полного уныния и отсутствия сил находилось то, ради чего Драко заставляла себя подняться с кровати и пытаться жить нормальной жизнью, ходить на работу, заботиться о пациентах. И к сожалению, попадание в прошлое свело состоянии ремиссии на нет. Ей вновь приходилось с боем подниматься с кровати, если, конечно же, не случалась бессонница, мучившая ее больше недели, пока не наступало несколько дней затишья и девушка спала сутками, однако в последние дни удалось вывести себя в более менее рабочее состояние, благодаря тому же джарви, что требовал внимания и ежедневного ухода.

В львятнике будет всяко лучше, даже если она будет находиться в полной изоляции. Наверное, даже было бы лучше, если бы она находилась в полной изоляции, ограничиваясь лишь компанией уже знакомой и родной Гермионы, которая за столько лет стала будто частью ее. Но вот Уизел уже начал разрушать ее воздушные замки, построенные в голове. Если он так и будет цепляться к ней только из-за прошлого отца, однажды, если конечно будут силы и эмоциональный ресурс, ему не поздоровится. Но блондинка слишком тонко чувствовала свое нынешнее состояние, и отдавала себе отчет в том, что не способна на такие яркие эмоции, как всепоглощающий гнев. Если на то пошло, она не помнила, когда в последний раз испытывала яркие эмоции благодаря другим людям. Тот восторг от полетов на метле вполне заменял общение с людьми. У нее был Эдди, и пусть словарный запас того был ограничен и конструктивного разговора с ним не построишь, он был куда более приятной компанией чем младший Уизли. Хотя если на то пошло, даже занудный до зубного скрежета Персиваль был лучшей компанией, чем Рональд.

— Спасибо за совет посетить больницу, — Поттер улыбнулся как-то неловко, словно пытаясь сгладить общий тон беседы, но Драко была не в том состоянии, чтобы поддерживать диалог. Слишком устала за дорогу. — Новые очки и правда лучше старых.

— Всегда пожалуйста, — равнодушно отозвалась блондинка, без интереса осматривая стол, на котором появился ужин.

Есть не хотелось психологически, однако тело упорно требовало, чтобы его накормили, и пришлось выбирать то, от чего не стошнит через несколько часов. Хотя от одного вида трапезничающего Уизли уже хотелось проблеваться, настолько отвратительным это было. Многие грифы были обделены манерами, но по крайне мере, пользовались столовыми приборами. Полностью игнорируя младшего рыжего, Драко положила на тарелку лестерширский пирог, понимая, что его придется заталкивать в себя через не хочу. В Хогвартсе готовили вкусно, с этим не поспоришь, но ей приходилось есть, чтобы поддерживать существование, и вкус еды было последним, о чем девушка думала в данный момент. Хотя была особая категория блюд, которую Драко не ела никогда, потому что находила вкус потрохов просто отвратительным. Исключение составляли лишь печень и сердце, и то, под настроение.

Староста довел их до самой башни, и это было впервые, когда девушка была там. Просторная и хорошо натопленная гостиная в красно-золотых тонах, с большим количеством удобных на вид, и от того продавленных диванов и кресел, большой камин, обилие картин и подсвечников создавали весьма комфортное ощущение. Лучше, чем выверенная чопорность подземелий Слизерина, в которых также было тепло, несмотря на домыслы других учащихся. Глупо было сравнивать оба факультета, гостиные были просто разными, и Драко придется к этому привыкнуть.

Соседки не вызвали особого интереса, да и странно было бы общаться ей, взрослой двадцатипятилетней девушке-медику с одиннадцатилетними детьми, которые еще даже не знают, чего хотят от жизни. У Лаванды и Парвати были общие увлечения, так же как и у Фей и Келлы, а Драко была вполне довольна компанией Гермионы, что стала для нее почти сестрой. Блондинка заняла кровать рядом с окном, устраивая внушительную клетку джарви под ним, накрывая светонепроницаемой тканью. Не смотря на то, что Эдди почти постоянно был с ней, спать он предпочитал в своей клетке, больше похожей на нору, и самое главное, чтобы в нее не проникал свет.

Не то чтобы девушки ее сторонились, просто приняли молчаливость мисс Малфой и настоятельную просьбу не трогать Эдди, потому что тот кусается и сквернословит. И нет, за обидные слова своего питомца она извиняться не будет, если сами не будут доставать зверька, он их не тронет. И самое главное, излишне не тормошить саму Драко. Если возникнут вопросы по учебе да, она поможет, если будет в настроении, но вот девичьего щебета о парнях и моде от нее ждать не стоило, и Драко очень надеялась, что соседки ее поняли.

Лишь перед сном она украдкой прикинула гриффиндорский галстук к темной пижаме, отмечая, что красный с золотом смотрелся вполне себе обычно, правда, сильно бросались в глаза такие яркие цвета, которых Драко не носила уже лет девять так точно. Но цвета львятника смотрелись на ней ничуть не хуже расцветки змей. Хотя с ее платиновыми волосами и серыми глазами ей бы подошла расцветка любого факультета.

Задернув балдахин и привычно накинув заглушающее, Драко приготовилась к ночи, полной кошмаров. Как бы она не отводила глаза в сторону, взгляд сам возвращался к знакомой рыжей макушке, и задорная улыбка Фреда абсолютно выбила ее из колеи, поэтому блондинка даже не сомневалась, что увидит сегодня ночью. Мертвенно бледное лицо застывшее посмертной маской, и тусклые рыжие волосы, утопающие в подсыхающей крови.

* * *

Утром, когда совы разносили корреспонденцию, мисс Малфой даже не удивилась, увидев знакомую птицу отца, что бросила конверт прямо на стол, и он чудом разминулся с тарелкой овсянки, которую блондинка с удовольствием поглощала, набросав туда побольше ягод и меда. Сладкого хотелось жутко. Особенно после прошедшей в агонии кошмаров ночи. И благо она накинула заклинание, иначе ее звериный крик боли напугал бы впечатлительных детей.

Отец, тщательно выверяя слова сообщал о том, что будет ждать ее в кабинете декана после обеда, а если быть точнее, то в три часа, и лучше бы его глупой дочери не опаздывать, дабы не гневить его больше, чем есть. Забавно, ей даже показалось что крестный, что не сводил с нее глаз с самого начала завтрака смотрел сочувственно.

— Слушай, а кто это? — Поттер, что опять сидел рядом с ней, едва заметно кивнул в сторону Северуса. — Взгляд у него… пугающий.

— Профессор Снейп, преподает зелья. — меланхолично отозвалась Драко, чуть пожимая плечами. У Снейпа и правда был тяжелый и весьма пронизывающий взгляд, выработанный годами. — И лучше бы тебе его не злить, насколько я знаю, они были не в ладах со старшим Поттером, так что он в любом случае будет к тебе цепляться.

Ну вот и зачем Драко в который раз раздает советы Поттеру, если никому от этого легче не станет? Что тогда с одеждой и очками, что сейчас с Зельями. Хотя на счет последнего она кривила душой — шрамоголовый придурок был просто отвратителен в Зельеварении, и ей бы не хотелось, чтобы в опасной близости от нее взрывались котлы, и Лонгботтома с головой хватит.

— Но я же не мой отец, — запротестовал брюнет.

— Зато ты его точная копия. Представь, что на протяжении всей учебы в Хогвартсе у тебя был персональный мучитель, не отстающий годами, а потом, ты встречаешь его уменьшенную копию. Сможешь мыслить здраво? — шепотом поинтересовалась Драко. Да, выбалтывать подобные тайны крестного нехорошо, но эта информация сможет уберечь Золотого мальчика от необдуманных решений, и следовательно, создаст меньше проблем окружающим и Драко в частности.

— Не знаю, — пожал плечами Гарри.

— Вот и не нарывайся лишний раз и веди себя как паинька на его уроках, — посоветовала Малфой, заканчивая с завтраком, и подхватив сумку со скамьи, направилась к выходу.

Не смотря на то, что Драко проучилась в Хогвартсе целых восемь лет, она все же немного плутала по замку, потому что с самого момента выпуска даже не заглядывала в альма-матер, но в целом помнила большинство путей, и где можно срезать. Правда сейчас бы она не рискнула проворачивать подобное, слишком велик риск что ее кто-нибудь увидит, и начнет задавать вопросы, на которые девушка не горела желанием отвечать, так же, как и что-то объяснять.

Будущая встреча с отцом холодила внутренности привычным ощущением беды, и сколько бы ей не было лет, эта тревога и страх перед родителем навсегда останется с ней, поэтому уроки прошли в легком томительном ожидании наказания. Лишь договорилась встретиться в библиотеке с Гермионой, дабы отдать зелья да привычно поговорить, но и эти действия не особо успокоили.

Это предчувствие не давало насладиться обедом, и стоило ему закончиться, как блондинка вышла из Большого зала, и чеканя шаг, направилась прямо в подземелья, где ее на половине пути перехватил крестный, дабы показать дорогу до своего кабинета. Хотя блондинка и так прекрасно ее помнила, но не собиралась сообщать подобное мужчине.

Они шли молча, потому что Северус не желал начинать разговор там, где его может услышать любой желающий, а у Драко уже заранее начало ломить виски, и поселилось стойкое желание просто молчать, ничего не объясняя. Правда, говорить все-таки придется, ей нужен доступ в зельеварческую лабораторию на будущее. У модифицированного умиротворяющего бальзама был ограниченный срок годности, всего пару месяцев, а в зельях она нуждалась как в части терапии, которая позволяет держаться на плаву и переводить обострения депрессии в стадию ремиссии.

— Не ожидал увидеть на вас цвета Гриффиндора, — процедил крестный, стоило дверь в кабинет захлопнуться. Он, как всегда, был не в духе.

— Думаю, никто не ожидал, — безразлично отозвалась девушка, мельком глянув на часы. Отец прибудет уже через десять минут.

— Уже успели пожалеть? — поинтересовался зельевар, на что девушка только и пожала плечами.

Еще и суток не прошло с ее распределения, так что рано было судить хоть о какой-то реакции. Точнее не так, реакция была, но это было скорее безразличие и даже некая боязнь подходить к дочери Пожирателя, что играло только на руку блондинке. Ее не тормошили расспросами, не нужно было вести светские разговоры и пытаться делать вид живого, нормального человека, надевая маску аристократки. Было достаточно ее обычного безэмоционального лица для поддержания репутации чистокровной в львятнике.

Молчание продолжилось. Драко не хотела начинать разговор первой, желая, чтобы отец уже пришел, выместил злость, и мисс Малфой спокойно отправится в библиотеку, где ни с кем не придется общаться, кроме разве что Эми, но разговоры с ней приносили скорее облегчение и ощущение защищенности, нежели привычную усталость. Да и о чем говорить с крестным? Как раньше щебетать о всяких глупостях? Да она и не знает, о чем могут говорить дети в одиннадцать лет, уже не помнила чем жила в этом возрасте, а разговоры на более взрослые темы могут вызвать слишком много ненужных вопросов и принести проблем. Проще было просто молчать и отвечать по минимуму, дабы ничего не нарушало личное пространство.

Отец явился ровно в три часа дня и ни минутой позже, крайне холодно и недовольно взглянув на дочь, кивком головы указывая на дверь в комнату отдыха Северуса. Драко, стараясь лишний раз не провоцировать, без промедлений направилась туда, не показывая, что она боится, и что все внутренности сжались от предстоящего наказания. Ей не было страшно осознанно, это был тот подсознательный страх, что оставался с ней с детства, эта трусливая робость перед главой семейства, который щелчком пальца мог разрушить ее жизнь. Тем более сейчас, когда она находилась в одиннадцатилетнем теле.

От заживляющей мази, которую Снейп ненавязчиво оставил на краю журнального столика Драко отказалась сознательно, зная, что все предметы наказания зачарованы таким образом, что нельзя использовать ничего заживляющего в ближайшие четыре дня. Да и не поможет ее исполосованной розгами спине и ногам такого типа мази, слишком большие повреждения. Тут справится бадьян, но он выведет ее из строя на несколько дней, а подобное привлечет внимание.

Это была самая обычная заживляющая мазь, не та модификация, которую крестный подарил ей на третьем курсе, когда она, молодая и глупая, слишком часто доводила отца до бешенства своим недостойным поведением, и следы наказаний просто не успевали заживать. Вроде бы, если она правильно помнила, это случилось после того как маленькая мисс чуть не свалилась в обморок от боли, и зельевар буквально за две недели сделал состав, который можно наносить прямо после наказаний, обходя темную магию артефактов. Но сейчас в них не было нужды. Драко достаточно разбиралась в колдомедицине, чтобы знать, как себе помочь. Но вот уменьшенную аптечку, до отказа набитую самыми обычными магловскими бинтами она забрала.

Гермиона уже ждала ее в их укромном уголку в библиотеке, нервно постукивая ножкой и явно не прочитав и строчки. Да и Драко была уверена, что все книги в библиотеке Хога уже были давно прочитаны, и даже те, что были в Запретной секции, поэтому Эми скорее создавала вид бурной деятельности, пока сама слишком глубоко погрузилась в собственные мысли.

Ее волосы вновь заплетены в аккуратную прическу, однако это не мешало ее лохматой гриве быть все такой же пышной, а отдельным прядям лезть в глаза. Наверное, стоит присмотреть ей какой-нибудь милый ободок в слизеринских расцветках, что неожиданно хорошо смотрелись на бывшей гриффиндорке.

Заметив медленно идущую к ней Драко, Грейнджер тут же подскочила со стула, и тщательно оглянувшись по сторонам, закинула ее руку себе на плечо, дабы помочь дойти до стола, но вызвала лишь порцию шипения и тихой ругани.

— Люциус сильно злился? Хотя о чем это я спрашиваю, дочь на Гриффиндоре, какой позор. — шатенка помогла присесть на стул и тут же захлопотала рядом с ней, посылая диагностические чары под скептический взгляд подруги.

— А сама как думаешь? Отец был просто в ярости. — невесело бросила блондинка, подавив желание откинуться на стул. Побоялась, что заденет наскоро перевязанные раны, и они начнут кровоточить.

— И все же, он явно перегнул. Двадцать ударов розгами не каждый взрослый выдержит, а он еще и по ногам ударил, — скривила в омерзении губы Эми, заканчивая с диагностикой, накинула хитрые заглушающие чары, который не каждый аврор сможет взломать, и принялась на пару с подругой пытаться распутать проклятия на ранах. Только Драко понимала, что идея обречена на провал: для подобного требовалось много магии, которой было недостаточно в одиннадцатилетнем теле.

— Моей единственной задачей было не позорить род, и подружиться с Поттером. — шутливо приподняла бровь блондинка, стараясь своим невозмутимо-насмешливым видом успокоить подругу. — Как видишь, я провалилась в первый же день, а со шрамоголовым я даже не собираюсь водить дружбу. И даже не проси меня присматривать за этими идиотами, раз ты теперь на другом факультете.

— Я не думаю, что они будут ввязываться в неприятности, — Гермиона грустно улыбнулась, складывая руки на груди, и прислонилась к столешнице рядом с блондинкой, признавая поражении в распутывании заклинаний. — Особенно теперь, когда рядом с ними нет той, кто делал правильные выводы и направлял их в правильное русло. Гарри и Рон…

— Непроходимо тупы, — закончила за нее Малфой, усмехаясь.

— Немного недалеки, — поправила ее шатенка. — С возрастом я поняла, что основным генератором мотивации для всех этих безумных приключений была именно я. Если в их дуэте не будет думающего, критически мыслящего человека, склонного к анализированию, то все приключения просто пройдут мимо них.

— Поэтому я и говорю, что не собираюсь за ними присматривать. Как ты знаешь, после войны я полюбила покой и тишину, а приключения Золотого трио явно не входят в эту категорию, — чуть наклонившись вперед, девушка ногтем подцепляет с одежды слизеринки знакомую рыжую шерсть, и вопросительно смотрит на подругу. — Неужели решила завести второго Косолапуса?

— Я купила его уже взрослым книзлом, — возразила шатенка, убирая еще несколько волоском кошачьей шерсти. — Сейчас же я взяла его совсем котенком, так что это не замена Косолапику, это он и есть, просто еще маленький. Да и я слышала что ты приехала с животным. Но джарви, ты серьезно?

— Энсом просто очаровательный, потому что по большей части молчит, и сквернословит именно в те моменты, когда мне бы самой хотелось облить человека грязью. Таким образом, я все еще остаюсь благородной леди в глазах других, потому что только грязнокровка не знает о характере этих хорьков-переростков. — высокомерно улыбнулась девушка. Зверек и правда словно чувствовал ее отношение к тому или иному человеку, обливая потоком брани исключительно тех, кто не нравился теперь уже гриффиндорке. Как все же забавно складывается их вторая жизнь. — Как тебе в нашем серпентарии?

— Ты никогда не рассказывала, что у вас есть подземный горячий источник! — моментально возмутилась Грейнджер. — Я всегда считала, что вы там от холода умираете, а у вас там персональная ванна старост с личным бассейном!

— Грейнджер, неужели ты думаешь что потомки чистокровных семей стали бы терпеть сырое холодное подземелье, не имея никакой выгоды? — совершенно искренне рассмеялась Драко. Почему-то чувствовать себя нормальными людьми получалось лишь в компании друг друга. — Ты подожди холодов и поймешь, насколько там тепло и комфортно, совсем не так, как во всем замке.

— Знаешь, никогда раньше не задумывалась об этом. — отмахнулась Эми. — В целом, нормально. Меня устраивает то, что никто особо не лезет из-за того, что я маглорожденная, да и я сама не горю желанием общаться с детьми, слишком утомляет.

— Я слышу это от врача детского отделения больницы Святого Мунго? — ухмылка скривила губы блондинки.

— Одно дело — пациенты, потому что они часть моей работы, которую я люблю. Ты, моя дорогая медиковедьма неотложного отделения Мунго вообще людей не любишь, но спасать жизни пациентов тебе это не помешало ни разу. Работа, и то, что за ее пределами — совсем разные вещи, — Драко полезла в сумку, вспомнив о том, что так и не отдала зелья. Шатенка, завидев бутылки довольно хмыкнула. — Умиротворяющий бальзам это хорошо, но слишком маленький срок годности.

— Я договорюсь с Северусом на счет лаборатории. В крайнем случае, мы всегда можем варить его в каком-нибудь пустом классе, причем второе куда приоритетнее для нас двоих. Не хотелось бы объяснять крестному зачем мне нужна хитрая модификация Умиротворяющего и зелья от истерии. — Драко разминает шею, чувствуя ноющую боль в спине. Как жаль что нынешнего потенциала не хватает на высшие медицинские заклинания. — Сделаешь зачарованные галеоны?

— Да, конечно, — беззаботно отозвалась шатенка. — Жаль, конечно, что мы снова на разных факультетах. Я за пять лет уже привыкла жить с тобой под одной крышей.

— Ну, это был наш выбор, за который мы обе должны нести ответственность. — Гренджер на это лишь ухмыльнулась, а Драко прекрасно видела такие же опухшие глаза и синяки, сокрытые чарами гламура. Не ей одной встреча с ожившим любимым человеком далась кошмарами.