Кендер. Не туда (джен)

Последний Приют остался далеко позади. Летний солнцеворот прошёл, а значит дни становились всё короче, а ночи всё длиннее и холоднее. Путники чаще пребывали в меланхолическом настроении. Впереди раскинулась голая пустошь, где не было ни единого живого существа. А где-то внизу, скорее в Хоббитоне, стояло тёплое позднее лето, радуя крошечный народ ласковыми лучами перед угрюмой осенью.

Эльронд рассказал о лучшем пути в этих бесприютных краях, и путники совершенно не возражая, вняли его советам. Всё равно ночевать приходилось на голой сырой земле, где развести костёр не удавалось. Тассельхоф тоже загрустил от такого однообразия и теперь не порывался одолжить у гномов вещи, потрогать волшебный посох Гэндальфа (он помнил, как на него сердился Рейстлин, когда тот хотел более тщательно посмотреть посох Магиуса).

Зарядил сильный дождь, отчего гномы начали ворчать и переругиваться между собой. Кендер не был бы кендером, если бы не развесил уши и не начал слушать очередную гномью свару.

— Нам надо добраться до Горы до Дня Дурина, а вместо этого мы уже неделю плутаем по этой…пустоши.—, возмутился кто-то.

— Согласен.—, поддержал своего товарища другой гном.

С усилием, они нашли укрытие на ночь под каменным козырьком, где два великана решили устроить игру в съедобное-несъедобное и бросались камнями друг в друга. Тас, который ловко перебрался через ущелье, помогал боявшемуся Бильбо. Они с подозрением устроились на шаткой каменной плите.

— Нет, так не пойдёт.—, сказал Торин.—Если нас не убьёт молнией и не зальёт дождь, то мы непременно окажемся на дне ущелья, благодаря игре этих каменных исполинов.

— Ну, так и найди место получше.—, буркнул волшебник.

— Кили и Фили, вы самые зоркие, поэтому разведайте, что там дальше. Мы будем ждать вас тут.

— А можно мне? —, подал голос Тассельхоф.—Я тоже хорошо вижу в темноте и бесшумно передвигаюсь.

Пусть и памятуя об этом нелепом случае с троллями, Дубощит всё-таки отпустил кендера вместе с племянниками.

— О, я помню, как я был в Торбардине. Тогда Флинт хотел взять меня в гробницу короля Дункана, где хранился молот Караса, она ещё висела прямо в воздухе, но видимо постеснялся или забыл, и мне пришлось самому следовать за ним.—, тараторил Тас.—С тех пор я привык к закрытым пространствам и темноте. А кстати почему у вас в Средиземье нет к примеру овражных гномов или гномов холмов?

— Наш дядя Даин Железностоп как раз-таки живёт в Железных Холмах. Как мне рассказывала моя мать, Махал сделал нас из камня, потому что нас не было изначально в помыслах Эру.

— А и поэтому—, перебил Тас.—Нет в вас никакого разнообразия! Я понял! —, вскричал он, будто только что открыл или изобрёл что-то гениальное.

* * *

— Мы нашли там невдалеке пещеру! —, кендер мчался рассказать. Гномы, заметив его, съёжились, настолько Тассельхоф оказался прилипчивым, как банный лист.

— Вы всё там обсмотрели? —, спросил Торин.

Троица дружно закивала головой.

— Ладно, повер вам на слово.

Вереница гномов потянулась к единственному убежищу при этом ворча (что сказать типичные гномы). Даже самые обыкновенные на первый взгляд пещеры таят в себе множество тайн и загадок. Обстукав и осмотрев пещеру, все (и даже Гэндальф) пришли к выводу, что она безопасна и начали раскладываться на новом месте. Тас радостно носился по каменному полу, нагоняя ещё большую суету.

Пещера оказалась просторной (поместились даже пони!), и самое главное сухой и тёплой. Компания, решив не разводить костёр, решила на ночь выкурить по трубочке. Маг, как обычно пускал кольца дыма, заставляя их пролетать под каменными сводами высоко-высоко. Потом все уснули (кроме Таса, который разглядывал щёлку в камне), и весь скарб, который они тащили, и пони, они видели в последний раз.

— Бильбо! —, шепнул кендер товарищу.

— Аааа, что Тас? —, спросил сонный хоббит.

— Ты тоже это видишь? —, Непоседа показал на щёлку. В ней виднелся широкий глаз.

— ААААААА! —, хором завопили они, когда глаз начал двигаться и осматривать пещеру.

Шум в пещере начал нарастать: сонные испуганные гномы резко подскочили на своих местах, волшебник покрепче взял свой посох. Из этой щели начали выпрыгивать уродливые гоблины, которые сразу же начали наносить удары. Расстановка сил была неудачной для компании: их было меньше, чем врагов, поэтому вскоре они оказались со связанными руками. Гэндальф, отбивавшийся от гномов, произнёс заклинание, под потолком вспыхнула молния, а он сам исчез из поле зрения.

Спутники оказались глубоко в горе без возможности бежать. Где-то вдалеке за всеми этими путаными ходами блестел алый свет.

— А ты знаешь, что ты! —, Тас еле показал своим маленьким пальчиком на гоблина.—Гном овражный! —, довершил он.

Гоблины стонали от перенапряжения мозга. Тассельхоф грузил их ненужной и бесполезной информацией, что они думали уже заткнуть наконец ему рот. Они подгоняли пленников плётками, да так что Таса и Бильбо пришлось тащить Дори и Нори, и пели (скорее выли) свои ужасные смертельные песни. Также они тащили награбленное, которое к сожалению компания не смогла вернуть.

Вскорости они приблизились к трону, очень безвкусному трону, где восседал самый уродливый гоблин из всех увиденных — Великий Гоблин. Все гоблины хитроумны и коварны, и не питают большой любви к искусству, поэтому всё что они строят выглядит отвратительно.

— Кого вы ко мне привели? —, скрипучим голосом спросил тот.

— Гномов, гномов! —, заорали гоблины.

— Так, так, кто это тут у нас? Убийцы, шпионы или воры! Я вижу всё вместе.—, враги неприятно расхохотались, да так что звон отдавался в ушах ещё долго.

— Я Торин Дубощит, сын Траина, внук Трора.—, гном вышел из толпы.—И я заверяю вас, что мы просто остановились переночевать в этой пещере и не собирались ни на кого нападать.—, завершил он.

— А что вы делали в горах, позволь спросить, Торин Дубощит? Говори честно иначе вас ожидает суровое наказание.

— Мы шли навестить наших родственников.—, все гномы замотали головой, соглашаясь с предводителем.

— Конечно же.—, хмыкнул один из гоблинов.—Как, ты, объяснишь, что несколько из нас погибло от молнии? А ещё вот, что мы захватили у них.—, он показал всем Оркрист.—Это же известное оружие против гоблинов. Это Кусач.

Верховный Гоблин резко переменился в лице, увидев меч. Он закричал:

— Бей их! Убивай! Это Друзья Эльфов! —, он кинулся на Торина.

В это время свет погас, всё погрузилось в полную темноту. Вспыхнуло яркое пламя, из него полетели обжигающие искры на врагов, заставив тех выть и ныть.

Пронзённый мечом, Верховный Гоблин валялся неподалёку, а его личная стража сбежала, сверкая пятками в потёмках.

— Быстро за мной! —, произнёс громко голос. Как все догадались, это был голос Гэндальфа. Дори и Ори помогли хоббиту и кендеру забраться на их спины и рванули вперёд за остальными товарищами.

— Скоро вновь зажгут факелы! Гоблины не могут преследовать вас во тьме. Поторопитесь! —, произнёс Гэндальф.

Он зажёг посох и вынул светящийся меч из ножен, и начал яростно драться с окружающими их гоблинами. Он рассёк Гламдрингом, у гоблинов он назывался Рубач, толстые цепи и пленники оказались свободны. Также он отобрал Оркрист и передал его Торину. В этой суматохе никто и не заметил, что Бильбо и Тассельхоф куда-то пропали.

Когда компания оторвалась от врагов, волшебник решил их пересчитать.

— Раз Торин, два Балин, три… четыре, … тринадцать. А где уважаемый мистер Бэггинс и мистер Непоседа? —, маг снова оглянул компанию.

— Они тащили их последними! —, Двалин показал на Дори и Нори. Те переглянулись.

— Мы не знаем куда они пропали. Они внезапно соскочили с наших спин.

— Во всяком случае нам оставаться здесь нельзя.—, волшебник горестно вздохнул.—Прошу, на выход, господа! —, он обратился к гномам.

И никто не ведал, что сейчас в одной из пещер решается судьба Средиземья.

Примечания:

Мне нечего сказать (впервые такое).