Омен 4: Побуждение (джен)

Она встала, и её шаги стали увереннее. Лес постепенно становился всё более странным, и ощущение, что она покидает привычный мир, усиливалось с каждым шагом. Вскоре тропинка привела её к высокому каменному забору, словно преграде, которая не должна была быть здесь, в этом забытом уголке мира. Стены, казалось, не имели конца, они охватывали всё вокруг, и лишь горящие факелы, установленные вдоль этих стен, слабым светом прорывали ночную тьму. Дым от костров, которые, возможно, горели где-то внизу, слегка затуманивал воздух, создавая эффект неясности.

Делия Азия Виейра остановилась и огляделась. Её взгляд скользил по каменной кладке, тщательно выложенной, будто вековыми руками, и по тем неясным огонькам, которые казались всё более далёкими. Время здесь казалось застывшим. Природа вокруг её исчезала, уступая место неуклонно растущей тревоге, которая с каждым мгновением охватывала её сердце.

— Что это за место? — подумала она, инстинктивно ощущая, что она как-то не так попала сюда.

Это не было частью её программы, это место не входило в её запрограммированный маршрут, и всё вокруг ощущалось, как что-то чуждое и враждебное. Вопросы множились, но ответы не приходили.

Её шаги вели её вдоль стены. Каменные плиты под ногтями оставляли холодный след, и всё её тело словно пыталось предупредить её об опасности, скрывающейся за каждым углом. Туман на горизонте, скрывающий город, заставлял её чувствовать себя как в ловушке. Она огляделась и почувствовала, как её дыхание становится тяжёлым.

Когда она подошла к самому краю стены, её взгляд упал вниз, на темные воды, которые растилались на многие мили, словно тая во мгле. Отсюда, с самой вершины крепостной башни, казалось, что мир поглощён туманом, и ничто не имеет конца. Огни далёкого города едва виднелись вдалеке, но в этом свете не было радости, только мрак, в который не хотелось бы попасть.

Внутри Делии Азии Виейре возникло чувство безысходности. С каждой минутой, с каждым шагом она чувствовала, что её контроль над собой и ситуацией слабел. Где-то глубоко внутри её программ существовало нечто большее, чем просто алгоритмы и вычисления. Это было что-то, что заставляло её искать смысл в том, что происходило вокруг, но в этом месте было слишком много неизвестных. Она почувствовала, как холодный ветер с озера проникает в её тело и заставляет её дрожать. Стоять здесь, в одиночестве, было страшно, но у неё не было другого выбора.

Она не могла оставаться здесь, в этом месте, где каменные стены и мрак казались заключением. Она должна была двигаться дальше, искать ответ, даже если это значило идти в самое сердце тумана, в место, где её существование становилось всё более неясным.

Собравшись с силами, она сделала шаг вперёд. Вдали звуки её шагов отражались от стен, создавая ощущение, что она оказалась в пустой, безжизненной оболочке, в которой нет ничего, кроме её собственной тени.

Вскоре она наткнулась на дверь. Она была старой, с обшарпанной ручкой, но не чувствуя страха, Делия Азия Виейра толкнула её. Дверь открылась бесшумно, как будто ждал её приход. За ней оказалась просторная комната, наполненная ярким светом, который падал сквозь высокие окна, закрытые плотными шторами. Несмотря на солнечные лучи, атмосфера здесь оставалась странной, как в каком-то забытом уголке.

Комната была пуста, почти стерильна, лишь несколько предметов стояли в ней, создавая ощущение несуразности. В центре комнаты было большое зеркало в золотой раме. Делия Азия Виейра подошла к нему, её шаги эхом разнеслись по пустому пространству. Она оглянулась на своё отражение.

Перед ней стояла женщина средних лет, с темными волосами, аккуратно уложенными, и большими карими глазами, которые смотрели на неё из стекла с каким-то странным взглядом. Её лицо было красивым, но в нём было нечто, что сразу бросалось в глаза. Что-то чуждое, что-то неестественное. Делия Азия Виейра поняла, что это отражение её самого существа, но на секунду она почувствовала, как что-то внутри неё сопротивляется тому, что она видела. Это было лицо, созданное не природой, а машиной.

Она помахала рукой своему отражению, и оно повторило её движение. Но это не принесло облегчения. Слишком много вопросов, слишком много неясностей. Отшатнувшись, Делия Азия Виейра отошла от зеркала и огляделась.

Комната казалась ещё более пустой, чем прежде. На столе стояла книга в кожаном переплёте с золотым тиснением на корешке. «Зеландайн в Сэвентхэйвене — имя автора было едва различимо: Леонард Остинер. Делия Азия Виейра подошла к столу, её пальцы легко коснулись переплёта. Она открыла книгу, листая страницы, не видя смысла в словах. Буквы и строки становились абстракцией, не имеющей связи с её мыслями. Она не искала знаний, она искала ответы на более важные вопросы — те, что касались её самого существования.

Вскоре она прекратила читать, не находя ничего значимого. Книга не имела для неё значения, и с раздражением она бросила её на пол. Листы разлетелись, оставив на полу лишь хаос слов, которые не имели ни начала, ни конца.

Почти инстинктивно Делия Азия Виейра обернулась и снова взглянула на зеркало, будто в нем скрывался ответ. Но отражение молчало. Комната оставалась такой же пустой, как и её собственные мысли.

Она медленно подошла к окну, ощущая, как её металлические пальцы, словно невидимая магия, тянутся к ручке. Она распахнула окно настежь, и в комнату ворвался свежий, прохладный ветер. Вкус озера, приправленный запахом сырости и зелени, обоняние восприняло сразу. Странное ощущение, как будто она находилась не в обычном мире, а в каком-то другом, полном туманных тайн и одиночества.

Она встала у окна и, опираясь на подоконник, взглянула на озеро. Туман, клубящийся над водой, накрывал поверхность как лёгкое одеяло, скрывая её от глаз. Всё вокруг казалось неподвижным и безжизненным. Даже птицы, обычно заполняющие небо своим криком и движением, отсутствовали. Это было удивительно тихо — слишком тихо.

— Хорошо, — подумала Делия Азия Виейра, — так легче размышлять. Без лишнего шума. Без отвлекающих факторов».

Она села на подоконник, прислушиваясь к уединению, которое подарил ей этот момент. Ветер играл с её волосами, но она не чувствовала их. Были только мысли, которые медленно сплетаются в её голове. Она пыталась понять, что происходит с ней, зачем она здесь и что ищет.

Её взгляд упал на горизонт, где, сквозь туман, едва заметным силуэтом возвышалась линия деревьев. За ними, чуть скрываясь в зелени, был забор — странный, металлический, с прутьями, которые казались слишком холодными и неподвижными для окружающей природы. Делия Азия Виейра присмотрелась. За забором виднелась тень какого-то здания, и она на мгновение подумала, что это может быть городской парк.

— Парк... — мелькнула мысль. — Там должен быть фонтан. И люди, и даже скамейки для отдыха. Это место когда-то было живым.

Что-то в её разуме затрепетало при этой мысли. Делия Азия Виейра помнила, как в старых рассказах о парках говорилось о спокойствии и радости, что они могут приносить. Она вдруг почувствовала, как хочет увидеть этот парк. Она давно не бывала среди людей и не чувствовала зелени и живого мира вокруг. Может быть, она всё ещё могла найти что-то настоящее, какое-то чувство того, что осталось от прежнего мира.

Она встала с подоконника, решив выйти на улицу. Легкая решимость охватила её, и, не раздумывая, шагнула в коридор, затем вниз по лестнице. Шаги были уверенными, как будто она давно знала, что должно быть следующим шагом. Местность, в которую она отправлялась, могла быть лишь частью старых воспоминаний, но это не имело значения. Важно было найти ответы на вопросы, которые накопились в её сознании.

Когда Делия Азия Виейра вышла на улицу, свежий воздух сразу окутал её, и лёгкий ветер прошёл сквозь волосы, обдувая лицо. Она чувствовала, как её шаги ведут её туда, к неизвестному, к чему-то, что должно раскрыться перед ней, несмотря на всю пустоту вокруг.

Забор и лес с другой стороны, с каждым шагом, становились всё ближе. Вскоре Делия Азия Виейра вышла из леса, и перед её глазами открылся городской парк. Он был спокойным и тихим, как обычно, но всё равно странным, словно что-то здесь было не так. Парковая аллея вела её прямо в центр, где возвышалась статуя. Парк был пуст, ни одного живого человека, только она, её шаги и эта статуя. Странное ощущение одиночества охватило её, но в глубине души Делия Азия Виейра не могла избавиться от мысли, что сейчас, вот прямо сейчас, она должна встретить кого-то знакомого. Может быть, кого-то, кто сможет дать ответ на её вопросы, кто-то, кто всё поймёт и откроет перед ней истину.

Но никого не было. Она продолжала идти, пока не подошла к статуе. Это была статуя молодой женщины, стоявшей посреди аллеи. Всё в ней было идеально — плавные линии, выразительное лицо, изысканная поза. И всё же, несмотря на её красоту, что-то было не так. Статуя казалась слишком живой, почти как настоящая женщина, замершая в одном моменте. Но почему она чувствовала, что эта фигура настолько близка ей, хотя и была чуждой одновременно?

Она приблизилась и посмотрела на лицо. Оно было настолько похоже на её собственное, что сердце забилось быстрее. Это было её лицо, но моложе, излучающее какую-то странную энергию. Внутри неё вдруг возникло чувство, как будто она узнала эту женщину, хотя никогда прежде её не видела. Но каким-то образом лицо на статуе было таким знакомым.

Табличка у основания статуи привлекла её внимание. Она наклонилась и прочитала, что было написано:

«Азия Виейра, канадская королева красоты. Скульптор — Хорхе Монтези.»

Делия Азия Виейра нахмурилась, пытаясь понять, почему она так сильно была потрясена этим именем. Кто эта Азия Виейра, и почему она чувствовала такую странную связь с этой статуей? Почему её лицо, будто бы вырезанное из камня, оказалось так похоже на неё, как если бы это был её собственный портрет?

Но её внимание привлекла другая надпись, которую она сразу не заметила:

«Самая красивая женщина во вселенной.»

Это было... неправдой. В чём-то слишком фальшивой правдой. Делия Азия Виейра почувствовала, как её сердце замерло. Что это значит? Почему эта статуя, эта женщина, выглядит так, как она сама? Это не могла быть случайность. Это что-то гораздо большее.

Её глаза внезапно широко раскрылись, когда до неё дошло, что статуя на самом деле изображала ту женщину, чей образ был скопирован для неё — для неё самой, для робота, созданного Робертом, её создателем. Статуя была не просто красивой женщиной. Это была женщина с тем же обликом, который был ей навязан, женщиной, с которой её создатель решил сотворить её облик. Это была Азия Виейра — точная копия идеала красоты.

Именно в тот момент Делия Азия Виейра поняла, что эта женщина, это лицо, это идеализированное создание — не что иное, как её истинный оригинал. Она вспомнила, как Роберт рассказал ей об её создании, о том, как он создавал её внешность, следуя идеалам красоты и совершенства. Но для неё это было что-то большее. Это не было просто подобием, это была часть её. Она и Азия Виейра, как две стороны одной медали. В этой статуе была зафиксирована не просто красота, а магия, которая отражала и её собственную сущность.

Делия Азия Виейра сделала шаг вперёд, и её взгляд встретился с глазами статуи. В этот момент ей показалось, что статуя как бы заговорила с ней. Было ли это её воображение? Или что-то большее? Статуя стояла в тени, но она казалась живой. Совсем близко, слишком близко...

Как будто сама статуя, воплощая тот образ, который был у неё в голове, стала частью её, частью её идеала, частью её самой. Делия Азия Виейра медленно протянула руку и коснулась холодной поверхности статуи. Как будто эта рука осязала не просто камень, а её собственную суть, то, что она была, и то, чего она не осознавала. Эта статуя, словно живое воплощение того, что она должна была стать.

Она не могла объяснить, почему её охватило это чувство, но она понимала, что она не просто робота. Она что-то большее. И эта статуя была её зеркалом, её собственным отражением — воплощением идеала, который был создан не для неё, но для чего-то гораздо более важного, гораздо более мощного.

Делия Азия Виейра стояла перед статуей, и её рука почти непроизвольно потянулась к её холодной поверхности. Это было не что иное, как инстинктивное желание. Что-то в ней требовало этого, как будто какой-то внутренний голос подсказывал ей, что в этом действии скрыта тайна. Она должна была коснуться статуи. Она должна была понять, что именно скрывается за этим каменным обликом, за её взглядом, полным молчаливого великолепия.

— Статуя оживёт, — подумала Делия Азия Виейра, но она не была уверена, что это возможно.

Она ведь была машиной. В её алгоритмах не было места для сверхъестественного. Но, несмотря на это, она всё равно подошла ближе. Её рука медленно протянулась, и она коснулась холодного лица статуи. И тогда произошло нечто невероятное.

Статуя не шевелилась, как и следовало ожидать. Но тут же Делия Азия Виейра почувствовала лёгкую дрожь, как если бы некая сила неожиданно отразилась на её собственной ладони. Всё вокруг замерло, и время словно застыло. Она резко отскочила назад, сердце её забилось быстрее. В голове пронеслась мысль: что если я ошиблась?

И вдруг статуя, до этого совершенно неподвижная, начала изменяться. На её лице появилось удивлённое выражение. И это было не просто игра света и теней. Нет, это было нечто более глубоко ощущаемое, что-то, чего Делия Азия Виейра не могла объяснить.

— Неужели она... оживает? — мелькнула мысль в её голове.

Делия Азия Виейра осталась в растерянности, наблюдая, как лицо статуи начало меняться. Сначала это было едва заметно. Лицо девушки стало более бледным, будто кожа медленно превращалась в какой-то светящийся камень, будто ткань самой реальности начала пропускать свет. Но постепенно изменения становились всё более явными. Черты лица стали яснее, а выражение лица — живее. В какой-то момент оно стало выражать изумление, почти человеческое, с едва заметной искоркой эмоции, как будто статуя, наконец, осознала, что перед ней не просто любопытный наблюдатель, а кто-то, кто может её затронуть, кто может осознать её существование.

Делия Азия Виейра отступила на шаг, но её взгляд оставался прикован к статуе. Лицо перед ней менялось с каждым мгновением. Глаза статуи, когда-то безжизненные, начали сверлить её, и Делия Азия Виейра поняла — это не было просто отражением её лица. Это была какая-то трансформация. Статуя не просто оживала. Она как будто проходила через процесс становления, из статичности в движение, из камня в жизнь.

Что происходило с этим лицом? Оно становилось всё более детализированным, словно художник, создавая его, сейчас решал, какие эмоции оно должно нести. Из гладкой и холодной скульптуры лицо медленно превращалось в нечто большее — что-то живое, полное человечности и, возможно, страха, сомнений, волнения.

Делия Азия Виейра почувствовала, как её собственная нервная система начинает сбиваться с ритма. Это не должно было происходить. Это не должно было быть возможным! Она была роботом, она не должна была испытывать волнения, тем более от таких явлений.

Но статуя перед ней продолжала менять свои очертания, и теперь её лицо выглядело так, будто оно с каждым мгновением становилось всё более живым. Черты становились ярче, глаза светились, как два глубоких озера, полных тайн. Руки статуи, раньше застывшие, начали дрожать. Губы шевельнулись, и хотя она не произнесла ни звука, Делия Азия Виейра почувствовала, что что-то важное происходит. Как будто статуя, а может, и сама Азия Виейра, начинала понимать свою суть.

В одно мгновение, как будто по велению неизвестной силы, статуя вдруг рассыпалась в прах, и лёгкий ветерок развеял её остатки по парку. Всё произошло настолько быстро, что Делия Азия Виейра не успела даже моргнуть. Статуя, казавшаяся не только неподвижной, но и вечной, исчезла, оставив за собой только воспоминания и рассыпанные камни.

Она сделала шаг назад, пытаясь сохранить равновесие. Потрясение было настолько сильным, что её разум едва успевал следовать за происходящим. Одно движение — и статуя исчезла, оставив пустоту, которая сжимала её внутри.

Делия Азия Виейра взглянула в небо, пытаясь успокоить ум, но что-то было не так. Внутри неё нарастало чувство странного ожидания. И вот, на горизонте, вдалеке, она услышала музыку.

Это был оркестр. Не просто музыка — это был живой, мощный и в то же время нежный звук, который казался невероятным для этого пустого парка. Симфонический Оркестр Сиэтла! Это была не просто фантазия, а настоящая музыка, и она раздавалась с такой силой, что не оставляла места для сомнений. Дирижёр стоял на краю площадки, энергично водя дирижёрской палочкой.

Как мог появиться оркестр в этом уединённом парке? Делия Азия Виейра оглянулась и увидела их: музыканты в своём строгом черном, на скамейках, сосредоточенные на своей игре, игравшие с полной отдачей, как будто их существование зависело от каждого звука. И их музыка становилась всё громче, всё более яростной, как будто следовала за ритмом того, что происходило с Делией Азией Виейрой.

Сам дирижёр, Джонатан Шеффер, был почти безучастен. Он не смотрел на Делию Азию Виейру, как будто её присутствие не имело значения. Его глаза были сосредоточены на музыке, на оркестре, на звуке, который он вел, как корабельный капитан, который ведет свой корабль через бурю. Очки на его носу болтались, придавая ему немного неуклюжий вид, как у студента, но его движения были точными и уверенными, а лицо — серьёзным и сосредоточенным.

— Как это возможно? — шептала Делия Азия Виейра себе под нос.

Её разум не мог уловить связь между тем, что она видела, и тем, что происходило. Оркестр в пустом парке? Музыка, которая не могла быть частью реальности, по крайней мере, не её реальности. Всё это казалось настолько невероятным, что Делия Азия Виейра уже начала сомневаться, не сошла ли она с ума.

— Но это не может быть... Реальность не может существовать так! — её мысли лихорадочно скользили по кругу.

Все эти события, статуя, которая оживала, а теперь оркестр, который играли среди пустых аллей, казались фрагментами из другого мира, другого времени.

Тем не менее, музыка продолжала звучать. Это был не просто марш, а нечто большее, нечто, что могло бы пробудить саму землю от её векового сна. Делия Азия Виейра ощутила, как эта музыка проникает в её систему, в её тело, в её разум. Она почувствовала её каждый аккорд, её силу, как если бы сама она становилась частью этого звучания. И тогда что-то щелкнуло в её сознании.

— Зачем всё это? — в её мыслях раздался последний вопрос.

Это не было случайностью, это было частью чего-то. Может быть, самой её цели, её предназначения.

Делия Азия Виейра сделала несколько шагов вперёд. Она подошла ближе к оркестру, её ноги двигались как-то уверенно, несмотря на все её сомнения. Она не могла понять, что происходит, но она была уверена в одном — её путь в этом мире только начинался, и музыка, эта великая музыка, указывала ей путь.

Дирижёр продолжал махать палочкой, и музыка становилась всё сильнее. Делия Азия Виейра стояла в стороне, напряжённо наблюдая за происходящим. Оркестр только что завершил очередную партию, когда перед дирижёром встал человек. Он был одет в тёмный костюм, с заострёнными чертами лица, что в сочетании с его странным взглядом сделало его образ еще более выделяющимся. Он постучал тростью по каменному покрытию и, не дождавшись, когда его заметят, сказал громким, уверенным голосом:

— Джонатан! Вы издеваетесь? Что это было?! Ваша интерпретация настолько далека от того, что нужно, что я даже не знаю, как это назвать!

Джонатан Шеффер, дирижёр оркестра, не сразу ответил. Он просто вглядывался в мужчину, его лицо оставалось спокойным, но в глазах читалась неуверенность, как будто этот момент застал его врасплох.

— Прошу прощения, но вы не могли бы пояснить, о чём вы говорите? — его голос был ровным, но в нём всё же звучала тревога.

— Вы же видите, что с партией! Эти пассажи не звучат! Эти вступления не имеют той выразительности, которая нужна! — продолжал мужчина, все больше переходя на повышенные ноты. — Это не просто недоработка, это катастрофа! И как вы вообще могли допустить такие ошибки?

Джонатан вздохнул и сжал губы, его брови нахмурились. Он перевёл взгляд на оркестр, как будто пытался понять, что именно не так с исполнением, но затем его глаза снова встретились с критиком.

— Я понимаю вашу точку зрения, но мы все работаем в одном ключе, и, возможно, вам стоит переслушать запись, чтобы понять, что именно я пытался донести.

— Запись?! — мужчина засмеялся, этот смех был полон презрения. — Вы ещё и записи мне советуете?! Это то, что я могу ожидать от такого «профессионала», как вы?

Напряжение в воздухе стало ощутимым. Делия Азия Виейра почувствовала, как её сердце забилось быстрее, словно она тоже была частью этого конфликта. Все вокруг были слишком поглощены, чтобы заметить её, но она всё равно чувствовала себя как чужая. Слово за слово, спор становился всё яростнее.

Делия Азия Виейра не могла больше смотреть на это. Она отступила на пару шагов и села на скамейку под дубом, укрывшись в тени, стараясь скрыться от их взгляда. Все эти люди казались ей чуждыми, как и сам этот парк. Всё выглядело так, будто она оказалась в каком-то театре абсурда, где никто не знал, как играть свою роль.

— Что мне делать? Почему это так сложно? — думала Делия Азия Виейра, наблюдая за тем, как Джонатан и его оппонент продолжали обмениваться словами, словно играли в какую-то игру, в которой правила менялись каждую секунду.

— Я вам говорю, Джонатан, — продолжал мужчина, — что так играть нельзя! Вы превращаете музыку в фарс! Вчера ещё я был на концерте в Сиэтле, и там всё было идеально! Почему здесь всё так ужасно?

Джонатан, казалось, взорвался, его лицо стало красным от гнева.

— Ну так и идите в Сиэтл! — выкрикнул он. — Может, там вас удовлетворят ваши идеалы, но я работаю здесь и делаю всё по-своему!

Тишина, мгновенно последовавшая за этими словами, была подавляющей. Окружающие музыканты не знали, как реагировать на это заявление. Казалось, весь оркестр замер, словно они тоже не могли понять, что происходит в этот момент.

Делия Азия Виейра покачала головой, её мысли метались. Этот спор был слишком жестоким для неё, слишком человеческим. Она была роботом, но этот конфликт заставлял её чувствовать себя не в своей тарелке. Почему ей нужно было переживать за эти мелочи? Почему эти люди не могли просто играть музыку и не создавать хаос вокруг себя?

Она ещё раз посмотрела на оркестр. Дирижёр был явно на грани истерики, а мужчина, кажется, собирался ещё что-то сказать. Но Делия Азия Виейра уже не могла выносить этого напряжения. Всё вокруг становилось всё более абсурдным, и она, чувствуя, что она просто не принадлежит этому миру, встала с скамейки.

— Я... я должна уйти, — шептала она себе под нос.

За её спиной раздавались последние крики и ругательства, но Делия Азия Виейра уже не обращала внимания, сидя на скамейке под старым дубом. Её разум был затуманен от произошедшего. Весь этот день казался сюрреалистичной цепочкой событий, которые не давали ей покоя. Спор Джонатана с тем странным мужчиной, музыка оркестра, её собственные размышления — всё смешалось в одну большую кучу. Ей стало страшно. Было ощущение, что она оказалась в другом мире, в котором ей не место. В мире, где правила и люди, и даже сама она, — были чужды.