Сказание о Готфриде Сорне (джен)

Почтенный учитель мой, мудрый Пирогор, прочтя всё, написанное моим неуклюжим пером, пенял мне за то, что дал я волю воображению своему, дополняя им скупые строки старинных хроник. Каюсь, иной раз я и в самом деле грешил против тех сведений, что донесли до нас руны древних рукописей. Но что делать, когда пред внутренним взором моим встают, как живые, мудрый король Коборн, отважный Готфрид Сорн, ветреная, одержимая неведомыми духами Ния и добрый отец её?

— Лиудольф, — сказал мне наставник, — согласись, ведь никто не может знать, какие на самом деле были ковры в том месте, где Готфрида посетило видение. И кто мог слышать, что в точности сказал барон Зигбург дочери, когда она дала согласие стать супругой Сорна на столь суровых условиях? Сего нет ни в одной летописи, и даже сказки о том молчат...

Что мог ответить я на справедливые упрёки мудрого учителя своего? Лишь пообещать, что впредь буду стараться придерживаться буквы хроник и общепризнанных известий о том давнем времени, когда жил герой сей безыскусной повести.

Однако если вновь посетят меня видения, в коих дух мой перенесётся в минувшее и откроет мне то, чего не сохранили летописи и сказания, и если вновь поддамся я сему наваждению, да простит меня Иннос!