Адмиралы Хвоста Феи (джен)

— Без утреннего кофе я никуда не пойду.

— Акаину, сейчас 6 утра, имей совесть! — буркнул Гилдартс.

— Поверь, лучше дать ему выпить кофе. Иначе нам всем придётся играть в игру "Пол — это лава" — в буквальном смысле, — ответил сонно Аокиджи.

— Какого вы, ребята, так рано встаёте каждое утро?

— Когда твой наставник ещё и твой начальник с "кулаком любви", лучше вставать на работу вовремя.

— Но нам на аттестацию молодёжи только к обеду на остров надо. А вы нас уже подняли.

— А это к Макарову вопросы: он записал нас в список магов S-класса для аттестации молодёжи.

— Уууу-у. Ранние пташки. От собаки ожидаемо. Вот твой кофе, не бурчи. — Борсалино, бодрый с утра пораньше, нёс три кружки кофе, лениво оглядывая сонные лица трёх мужчин.

— А что, покрепче нету?

— Есть. Но пить в присутствии Акаину — плохая идея.

— Ясно. Я, пожалуй, схожу ещё на одно длинное задание, — хмуро ответил Гилдартс, не любивший строгий военный устав.

— Да ладно тебе, всё не так плохо. Гораздо хуже было, когда Акаину заболел. Представь себе чихающего лавой человека! — подразнил Кидзару друга.

— Даже представлять страшно.

— Да ладно вам. Гораздо хуже представить того же Белоуса с простудой, с его фруктом Гура Гура но Ми, — тихо добавил Аокиджи, которого услышали только адмиралы и передёрнулись.

— А, вы кого-то боитесь? — тут же заметил их реакцию Гилдартс.

— Скажем так, мастер Макаров кое-кого нам напоминает. И это нас нервирует, — Аокиджи был лаконичен, когда же Борсалино не упустил возможность подколоть товарища.

— Да, Акаину не любит о нём вспоминать. Небось, рёбра всё ещё ноют.

На него зло зыркнул лавовый адмирал, мысленно обещая ударить, если тема не сменится.

...

Гильдия приходит в восторг от объявления о ежегодном испытании для магов S-класса. Макаров, стоя перед всеми членами своей гильдии, называет место проведения: остров Тенрю — священная земля Хвоста Феи — и имена восьми участников. Их не огорчает известие, что только один из этих восьми станет магом S-класса.

Выбор пары, и через неделю участники отправляются в порт Хайджен и садятся на корабль. Убийц драконов успело укачать, пока адмиралы счастливо оглядывали корабль и водную гладь. Началось испытание, за которым строго наблюдали маги S-класса.

Нацу и Хэппи, выбравшие путь Е, встретили Гилдартса. Нацу показывает все приёмы морского пехотинца и личные атаки своего наставника. Акаину, взбешённый назойливой тупостью ребёнка, взялся того тренировать, чтобы выбить из него это. По итогам чего лава стала частью огненного убийцы драконов, и поле боя покрылось лавой и огнём. Это не помогло Нацу победить Гилдартса, но вызвало у того неподдельное уважение к успехам парня.

Тем временем Джувия и Лисанна встречают Аокиджи, а Эльфман и Эвергрин встречают Борсалино. Обе команды проигрывают. Аокиджи, разморозивший девушек, предлагает им горячий чай и печенье. Борсалино после своей победы возвращается к прочтению эротических журналов и кулинарной книги, обдумывая, какие из блюд ему больше хочется попробовать первыми. Остальным командам повезло больше, и маги S-класса на их пути не встретились.

Нацу проигрывает Гилдартсу в бою, но тот пропускает парня, когда Нацу учится принимать поражение и страх. Страх, который так ненавидит Акаину, но о проявлении которого Нацу рассказал Борсалино, о встрече лавовой собаки с Белоусом.

Пока некоторые члены гильдии Хвоста Феи встречали Зерефа, трое адмиралов наблюдали гигантского Макарова, который нападал на корабль Гильдии Сердца Гримуара. Но наблюдение за боем долго не продлилось: Макаров, получив удар, уменьшился до своего обычного размера. Борсалино, взлетев в воздух, наблюдал за поражением мастера их гильдии. И, вернувшись к своим напарникам, сообщил об итоге боя.

Поражение привело к сражению двух гильдий. Нацу сражался против Занкроу, который расхвастался своим чёрным пламенем убийцы богов, но, получив лавовым кулаком с языками пламени в торс, отлетел. На другом поле боя Эльфман и Эвергрин сражаются с Растирозом и призванным им монстром. Несмотря на все их усилия дать отпор, это бесполезно, и они проигрывают. После этого Растироз раскрывает истинную причину своего прибытия на остров — заполучить Зерефа и привести цивилизацию в Великий мир магии, где не владеющие магией не смогут выжить. Два мага протестуют против его идеалов, однако их побеждают взрывом. И когда Растироз уже хотел пойти дальше, услышал ленивый насмешливый голос. Борсалино, наконец дочитавший журнал, с интересом наблюдал за двумя магами, которые за сегодня были повержены уже второй раз. И его насмешливая улыбка не оставляла сомнений, что адмирал всё видел и слышал. Завязался новый бой. Тем временем Нацу находит Зерефа, а затем и Ультиру, с которыми он сражается. К нему через некоторое время невольно присоединяется и Люси с новым противником. В это же время Грей преследует подозрительных личностей, не замечая, что и за ним самим незаметно следуют. Поэтому, когда Ультир замечает Грея и спокойно разговаривает с ним, пытаясь убедить в своих словах, она встречает лишь неверие и злость из-за плана Ультир использовать Зерефа. Тогда девушка показывает, что всё это было волей Ура, во что Грей верит и теряет волю к сопротивлению. В этот момент он слышит спокойный голос своего нового наставника, даже в каком-то роде заменившего ему отца. Адмирал Аокиджи рассказывает о том, что у каждого свой путь. И у ученика он может не совпадать с путём его наставника, и они даже могут столкнуться в битве как враги, что когда-то случилось лично с ним. Поэтому Кудзан предлагает выбор между уважением к прошлому наставника и гильдии, ставшей семьей, становясь рядом с молодым ледяным магом.

В этот момент Канна находит могилу Мавис и видит, что та ярко сияет. Прикоснувшись раз, она почувствовала боль и начала разговор о своей цели и причине нахождения здесь. Но во время разговора понимает, что ненароком предала своих друзей, и умоляет Мавис дать ей силу. После чего получает силу и бежит на помощь друзьям. По пути она встречает Нацу, а затем появляется и Гилдартс. Тем временем на всём острове продолжаются бои.

Бой Нацу и Аида трое адмиралов пропустили. Кидзару, заметив молнию, лишь чмокнул губами, направляясь следом. Борсалино наблюдал, как на мастера враждебной гильдии напал Лаксус, но позже передал это право Нацу вместе со своей молнией.

Итогом боя стала победа фей, которые кричали и смеялись. Световой адмирал тоже был за них рад. Даже не возражал, когда Аид скрылся с места своего поражения, направившись к кораблю «Сердце Гримуара».

Сам же Макаров объявляет членам гильдии, что он собирается приостановить испытание S-класса и покинуть остров. Это вызвало недовольство у кандидатов, и начались споры. Приход Аокиджи и Акаину из-за этого остался незамеченным. Посмотрев в сторону, Кудзан заметил разговор Каны и Гилдартса с последующими объятиями.

— Значит, она всё же рассказала.

— Мммм-м, — Кидзару посмотрел в ту же сторону, куда смотрел и его друг. Пока Акаину фыркнул и отошёл подальше от всеобщего шума.

Но веселье гильдии утихло, феи начали чувствовать зловещее присутствие возле себя. Вскоре до их слуха донёсся громкий рёв дракона — Чёрного дракона Апокалипсиса, Акнологии. Когда дракон приближался, Макаров приказал всем отойти, используя магию и увеличиваясь в размерах, пытаясь так сдержать дракона, уже понимая, что всё честно. Члены гильдии разбегались, пока Макаров продолжал сражаться со зверем.

Дракон сбил его с ног, нанося ранения. Внезапно маги Хвоста Феи во главе с Нацу начали сражаться с драконом, в то время как Лаксус помогал своему дедушке. Но Макаров понимал, что если они не убегут, то все погибнут. Дракон с лёгкостью отражал атаки магов, и Гилдартс мог лишь сдерживать дракона, хоть с каждой минутой и сдавал позиции. Поражение было неминуемо.

Дракон быстро взмыл в небо, вздыхая пламенем. В попытке защитить себя и свою священную землю все берутся за руки, и в этот момент дракон наносит удар, уничтожая остров и, по-видимому, испаряя всех. Когда атака прекращается, Зереф ожидает, что всё кончено, и острова больше нет. Но к его удивлению остров был на месте, и феи продолжали стоять, держась за руки и образуя круг. Но чуть поодаль обособленно стояло трое мужчин, подняв руки вверх.

— Напоминает ста-арые времена-а.

— Почему всё мне напоминает о том случае с Белоусом? — рявкнул взбешенный Акаину.

— Главное, чтобы тебе снова не прилетело по рёбрам, — успокаивающе сказал Аокиджи, в конце выбешивая Акаину.

— Я прибью эту ящерицу и сбрею Макарову усы!

Взревел Акаину, направляя в сторону дракона шквал лавовых кулаков, в полёте ставших похожими на метеоры. Аокиджи, понимая, что Акнология не отступит, также вступил в бой, направляя ледяных фазанов и создавая ледяной барьер, защищая соратников. Кидзару, оказавшись за спиной дракона, атаковал сотнями световых лучей, пронзая плоть насквозь и отвлекая внимание дракона на себя. Это позволило Сакадзуки создать лавового пса огромных размеров, который сжал челюсти на лапе дракона. Кудзан, подпрыгнув в воздух, растянул ледяные сосульки в стороны, устраивая ледяной период, зацепивший и другую лапу Акнологии. Поняв замысел адмиралов, Гилдартс велел всем членам гильдии атаковать дракона с разных сторон, отвлекая внимание и целясь в глаза. Три адмирала мощными атаками не давали дракону сконцентрироваться и снова извергнуть разрушительное пламя, всё больше и больше приклоняя противника к земле. Лавовые кулаки, пущенные метеоритным дождём, били по броне дракона, пока Сакадзуки не отправил столб лавы в лицо дракона. Тот отвернулся, пряча глаза, и упустил момент, когда Борсалино (Кидзару), схватив ледяного адмирала, оказался с ним над головой дракона. Отпустив товарища и приблизившись к Акаину, он сказал:

— Ледниковый период! — Аокиджи заморозил Акнологию не хуже ледяного гроба Ура, по создаваемой ледяной горке спускаясь обратно.

— Кидзару! Гилдартс! Бейте! — крикнул ледяной адмирал, видя, как Кидзару, обратившись в поток света, хватает магов.

Оказавшись над драконом, который уже пробил лёд и оглядывался по сторонам, двое магов ударили в морду дракона. Тот, потеряв ориентацию, свалился на лёд, образованный ледяной магией. Канна использовала силу, полученную на могиле основательницы. Все члены гильдии начали с усиленной силой кидать заклинания в противника. Но дракон, окончательно разозлившись и перестав сдерживаться, плюнул пламенем в сторону острова. Три адмирала, снова выставив руки, сдержали атаку.

— Вот когда вызов Шичибукаев не был бы лишним-м, — заметил Борсалино.

— Аокиджи, барьер! — скомандовал Акаину, создавая барьер из лавы. Поняв замысел, Кудзан присоединился, комбинируя ледяной барьер с одной стороны и лавовый с другой, мешая дракону двигаться. Когда же обе стихии соприкоснулись, произошёл мощный взрыв пара, оглушивший Акнологию и отбросивший фей в стороны мощным ударом.

Не задействованный в этой связке Кудзан оказался вновь над головой короля драконов, повторяя свою атаку с множеством ледяных игл, как пули, летящих в большое тело дракона. На этот раз он взаимодействовал с Борсалино, создавая повсюду ледяные пики, преломляя свет Борсалино и позволяя менять траекторию как его атакам, так и самому адмиралу, уворачиваясь от хвоста и крыльев дракона. Яркие световые лучи ослепили чёрного дракона, позволяя Акаину и Гилдартсу нанести совместную атаку. Лавовый пёс вцепился в шею дракона, опаляя морду и защищая глаза. Гилдартс же из всех сил придавливал того к земле, не давая взлететь. Понимая, что если дракон поднимется в воздух, третий рёв дракона адмиралы не отразят, Борсалино произнёс:

— Пинок со скоростью света. — Серьёзно произнёс мужчина в солнцезащитных очках, со всей силы ударив ногой в морду дракона.

— Впервые вижу его серьёзным, — удивился Гилдартс.

— Он редко бывает таким, только когда по-настоящему почувствует возможное поражение.

Устало проговорил Кудзан. Тот, как и Акаину, был вымотан, как, впрочем, и многие из фей. Лишь Лаксус и Макаров ещё были на ногах.

— Победа? — Мастер Хвоста Феи неверяще смотрел на бездыханное тело дракона Апокалипсиса. Рядом стоял Лаксус, поддерживая старика и Кану, потерявшую сознание.

— Если не женишся на ней, я тебя прибью! — тут же среагировал Гилдартс на эту картину.

— Я требую отпуск! — буркнул Акаину, раздражённо создавая вокруг себя лавовые потоки, которыми, как волнами, накрывал тело дракона.

— Дракон всё ещё жив, — кивнул Кудзан на действия друга.

— Главное, чтобы не надолго-о, — Борсалино был в своём репертуаре, растягивая слова и складывая губы уточкой. Лишь испарина на лбу и напряжённо бегающие за стёклами очков глаза выдавали, насколько тяжело ему дался этот бой.

— Мы все трое требуем отпуск, — подвёл итог Аокиджи.