Право на надежду (джен)

— Я забираю своего мальчика.

Лиза Кадди уже достаточно долго занимала пост начальника учебного госпиталя Принстон-Плейсборо и практически разучилась удивляться, однако это заявление посетителя заставило её приподнять бровь. Лицо Джона Арчибальда, сын которого два дня назад поступил в больницу, постоянно меняло эмоциональный окрас: от сомнения и отчаяния до непоколебимой решимости. Кадди всегда тонко чувствовала такие моменты и решила прибегнуть к своему дипломатическому дару, чтобы разубедить убитого горем отца. Стараясь говорить как можно дружелюбней она произнесла:

— Понимаю, как вам сейчас тяжело, мистер Арчибальд, но вам не кажется, что вы принимаете решение несколько поспешно…

— Нет, не кажется, — прервал её Джон, — Я не имею права медлить: у моего мальчика нету времени.

— И всё же, я считаю, что следует ещё раз всё хорошенько обдумать…

Джон немного повысил голос:

— Единственное, о чём я могу думать — это о том, что где-то за этими стенами умирает мой сын, а вы, доктора, ничем ему помочь не можете.

Он был прав: за всё время, что мальчик находился в больнице, состояние его только ухудшилось, но причину внезапной потери сознания выяснить пока не удалось. Эту задачку предстояло решить начальнику отдела диагностики и его команде, однако, сегодня они были ещё заняты подтверждением предположений Хауса по последнему делу и должны будут освободиться, в лучшем случае, не раньше завтрашнего дня.

— Понимаю ваше беспокойство, но уверяю вас, что вы напрасно волнуетесь…

— Напрасно волнуетесь? — Джон хлопнул ладонью по спинке кресла и немного подался вперёд, — Мой сын при смерти, а вы мне говорите — «напрасно волнуетесь»?

— Мы располагаем самым новейшим оборудованием, — твёрдым, статичным голосом заявила Кадди, стараясь не дать посетителю выйти из себя, — Новейшими системами анализа, передовым лабораторным комплексом и высококлассными специалистами…

— Но вы до сих пор не знаете, что с ним! — воскликнул Джон, резко вставая с кресла.

— Погодите, — торопливо проговорила Кадди, тоже поднявшись, — Джон, у меня тоже есть ребёнок — маленькая дочурка, и, видит Бог, я прекрасно понимаю ваши родительские чувства. Если бы с моей Рейчел случилось бы подобное… — сказав это она запнулась, но лишь на секунду, — Поверьте, у нас самая лучшая диагностическая группа в округе, которая обязательно выяснит, что с вашим мальчиком. Право ваше, конечно… Вы можете перевести своего сына в другую больницу, но уверяю вас: никто вам не поможет лучше, чем наши специалисты.

Джон выглядел несколько растерянным, по его виду было понятно, что он совсем запутался и ему очень непросто сейчас принять решение. Через некоторое время он тяжело вздохнул, и сказал:

— Простите меня, я просто хочу, чтобы мой мальчик выздоровел… — перед мысленным взором Джона предстал сын, лежащий без сознания на одной из коек реанимации, отчего его горло сжало судорогой, и ему стало трудно говорить. Немного успокоившись, Джон взглянул на Кадди и произнёс, — Майки останется в больнице…

После этого, он развернулся и покинул кабинет главврача. Кадди некоторое время смотрела на дверь, пытаясь справиться с нахлынувшими в связи со всем этим чувствами, после чего опустилась в кресло и подняла телефонную трубку, намереваясь вызвать Хауса. Она дала обещание отчаявшемуся отцу, и теперь во что бы то ни стало собиралась его выполнить.