Isbreen (Ледник) (гет)

Он крепко обнимал девушку, прижимая к себе. Он чувствовал её дрожь, вызванную пережитым потрясением. Она прижалась к нему, ища не просто тепла, а опоры в обрушившемся мире. Мужчина тоже был напуган, но не мог позволить страхом управлять им, ему нужно было оставаться сильным. И сейчас, в этом хаосе, где привычная реальность рассыпалась на части, они остались друг у друга. Это было всё, что имело значение.

Он ждал, пока дрожь в её теле немного утихнет, и смотрел на часы, было уже далеко за полдень. Свет солнца на фоне разрушений после схода ледника казался призрачным, оранжево-тревожным, предвещая скорый, прохладный вечер. Они не могли ждать, ночевать здесь, на открытой местности в горах было не лучшим вариантом.

— Мы сейчас немного подождём, и когда земля успокоится, будем искать дорогу. Нам нужно добраться до безопасного места, — сказал мужчина стараясь, чтобы его голос звучал уверенно ровно.

Девушка подняла голову. Её взгляд, устремлённый вдаль, на долину, наполнился глубоким, парализующим осознанием. Ландшафт был изуродован. С высоты их узкой тропы открывался вид на масштаб катастрофы.

Мужчина глубоко вдохнул мертвенный, ледяной воздух. Он ощутил едкий запах пыли и раздробленного камня, который въедался в легкие; взгляд скользил по изломанному ландшафту, по гигантской, замершей реке льда, которая перекроила их мир. Слова девушки, сказанные в звенящей тишине — о том, как их спас случайный поворот, — заставили что-то щёлкнуть внутри. Это была не просто удача; это был второй шанс. И они не могли позволить себе потратить его, оставаясь в бездействии.

Он сильнее сжал её холодную ладонь. Она всё ещё цеплялась за него, но он чувствовал, что нервная дрожь постепенно утихает, уступая место осознанию. Осознанию того, что они живы. Мужчина понимал, что его успокаивающие слова о том, что "всё будет хорошо", были лишь временным пластырем. Земля могла успокоиться, но опасность не исчезла. Они находились на краю катастрофы, и каждое мгновение промедления могло стоить им жизни. Если ледник сделал паузу, это не означало, что он остановился навсегда. Кроме того, их путь, их главная дорога, теперь была погребена. Они оказались в ловушке, посреди чужого, разрушенного мира.

"Мы сейчас немного подождём, и когда земля успокоится, будем искать дорогу. Нам нужно добраться до безопасного места," — его собственные слова прозвучали как отложенное обещание. Но ожидание было роскошью, которую они не могли себе позволить.

Он медленно отстранился, но не отпустил её руку. Он оглядел долину, пытаясь найти хоть один знакомый ориентир в этом хаосе серого и белого. Он заметил изгиб обломков, который мог указывать на старое русло реки, или что осталось от склона. Их нужно было найти воду, убежище, и самое главное — путь.

— Нам нельзя медлить, — его голос стал твёрже, в нём появилась спокойная резкость человека, который знает, что делать.

Сход ледника снёс всё: деревья, почву, надежды. Это было подобно реке хаотичная масса, застывшая в движении — обломки скал, валуны размером с автомобили, перемешанные с грязью и кусками вечного льда, которые сверкали на солнце стеклянным, безжизненным блеском. Над всем этим стоял запах сырой земли, серы и озона, словно сам воздух был разорван на части.

— У нас нет времени ждать. Земля успокоится или нет — это не в нашей власти. А вот двигаться — это наш единственный выбор.

Он повернулся к ней, его глаза теперь горели целеустремленностью. Он видел её страх, но знал, что бездействие породит его ещё больше. Им нужна была задача, цель, чтобы отвлечься от пережитого.

— Мы должны идти сейчас. Пока еще светло.

Он кивнул в сторону того, что раньше было горным перевалом — единственным возможным направлением, не покрытым толщей льда.

— Ты права, главная дорога скрыта под ледником. Но это не значит, что нет других путей. А сейчас нужно немного подняться чуть выше, чтобы проверить сеть? Ты готова? — Его вопрос был не просьбой, а констатацией факта. Он уже начал двигаться, осторожно, но решительно увлекая девушку за собой.

— Готова, — тихо ответила она, следуя за ним вверх по склону.

— Мы ведь хотели пойти по той, главной дороге, а теперь она полностью скрыта под ледником, — повторила она шепотом, обращаясь сама к себе

— Если бы ты не предложил свернуть на другую дорогу... Мы погибли бы.

Её слова эхом отдавались в звенящей тишине. Мужчина знал, что это не просто удача. Это было что-то большее, что-то необъяснимое. Но сейчас у него не было времени думать о провидении.

— Нам повезло, малышка, — быстро сказал он, отводя взгляд от изломанного пейзажа, который казался ему кошмарной картиной, нарисованной самим разрушением. — Нам нужно двигаться.

Он достал телефон. Экран был цел, но антенна показывала полное отсутствие сигнала. "Нет сети" горело белым приговором.

— Связь, — сказал он, нахмурившись. Внутри всё напряглось от мысли об вынужденной изоляции.

— Скорее всего, вышки в долине уничтожены. Если там остались люди, они не смогут вызвать помощь. И нас тоже никто не ищет… пока.

Девушка испуганно посмотрела на него.

— Может, нам стоит ждать спасателей здесь?

— Вряд-ли, подумай. Ледник сошёл на главный туристический маршрут. Сейчас вся помощь будет брошена туда. А наша тропа? Её почти не знали, она не на карте. Связи пока нет. Нам нужна вода, еда и тепло.

— Нам нельзя оставаться здесь, нужно идти и искать связь. Попробуем спуститься, но не вниз, к этой ледяной реке. Эта масса может двинуться снова. Нам нужно держаться этого хребта, цепляясь за неразрушенные участки, и найти обходной путь.

Время от времени земля под их ногами ещё дышала и мелко дрожала, словно сердцебиение умирающего гиганта. Каждый шаг был сознательным преодолением и проверкой. Тропа, которая вела по гребню, теперь была прерывиста и ненадёжна. В некоторых местах оползень подрезал край, оставляя под ногами зыбкую смесь из гравия и глины. Им приходилось двигаться медленно, затаив дыхание. Впереди, в метрах десяти, путь был завален огромной, свежеотколовшейся глыбой, которая лежала, подобно злобному, спящему зверю, преграждая проход.

Девушка шла, чуть согнувшись, словно ожидая удара. Её тело было напряжено, как тетива. Её страх был физическим, он звенел в её ушах, заглушая звуки их шагов. Каждый раз, когда камешек срывался с тропы, её сердце сжималось в ледяной комок.

"Мы не выберемся отсюда"— эта мысль стучала у неё в висках, делая дыхание поверхностным и частым.

Мужчина держал её за руку, чувствуя ледяную хватку её пальцев. Он постоянно оглядывался, сканируя склоны на предмет новых сдвигов. Его собственная тревога переросла в холодную, сосредоточенную решимость. Он не мог позволить себе панику. Он превратил свои эмоции в чистую, животную необходимость двигаться.

— Держись, — произнёс он, глядя на её бледное лицо, и его голос был резким, как команда.

— Сейчас будет сложный участок, а дальше уже легче. Смотри только под ноги, не смотри вниз. Шаг за шагом, солнце. Только один шаг за раз.

Он всё так же крепко держал её за руку, и они пошли, делая очередной шаг в новый, мёртвый и чужой мир, где они могли полагаться только друг на друга.

Спуск в горах всегда занимал много времени даже в нормальных условиях, требуя внимательности и сил. Но сейчас ситуация была куда хуже. После схода ледника склон превратился в опасную ловушку. Под ногами была скользкая, каменистая осыпь, перемежающаяся участками сырой грязи и неустойчивыми валунами, которые могли в любой момент сорваться вниз.

Он шел первым, осторожно выбирая каждый шаг, проверяя опору, и лишь затем давал сигнал ей. Она следовала за ним, крепко держась за его руку, полностью доверяя его чутью. Каждый метр пути давался с трудом, требуя концентрации и предельной осторожности, чтобы не оступиться на предательском рельефе.

Когда они, наконец, ступили на относительно ровную поверхность дна нетронутой ледником долины, багровые отсветы заката уже тускнели, уступая место густой синеве. Они остановились, тяжело дыша.

Опасный участок остался позади, но впереди была ночь, и им нужно было срочно искать укрытие.

Солнце, бывшее единственным утешением, теперь драматично исчезало. Небо на западе превратилось в избитый багровый синяк, и это зрелище немедленно изменило атмосферу.

Температура резко упала, словно кто-то выключил огромный обогреватель. Горный ветер, до этого резкий, теперь стал колючим и злым. Он пробирался под их легкие куртки, вытягивая остатки тепла из костей. От тенистых склонов потянуло мёртвенным запахом промерзших скал и сдвинутой земли. Видимость резко падала. Тропа, которую они с трудом различали при дневном свете, теперь становилась лишь черной лентой, ведущей в никуда. Холод был не просто неприятным; он был опасным, угрожая замедлить их мышление и движения.

— Я… я замерзла, — прошептала девушка, и в ее голосе снова появился первобытный, неукротимый страх перед стихией.

Ее паника грозила стать заразной. Он знал, что страх — их главный враг прямо сейчас.

— Ещё немного, малышка, — прошептал он ей на ухо, прикрывая ее капюшоном от пронизывающего ветра.

— Мы не будем останавливаться. Мы найдем что-нибудь. Я обещаю.

Долина окутывалась ранними сумерками; тени удлинялись, и цвета становились приглушенными. Они молчали, давая сердцу и легким успокоиться, и усталость накатывала с каждой секундой, туманя взгляд.

В этой тишине и наступающем полумраке внимание было рассеянным.

Вдруг мужчина замер, резко выпрямившись. Он прищурился, всматриваясь в сгущающуюся синеву.

-Смотри, смотри, -произнёс н, указывая куда-то вдаль.

— Посмотри сюда. Ты тоже это видишь?

Девушка, все еще сосредоточенная на своем сбитом дыхании, подняла голову, но сначала увидела только темноту и смутные очертания деревьев.

-Что? Я... нет, — устало ответила она.

-Погоди, всмотрись,- его голос был тихим, но в нем проскользнула внезапная острота.

-Прямо... там. Чуть левее вон того крупного камня. Кажется, я вижу дом. Или... мне кажется?

Девушка послушно заставила себя сфокусироваться, протерев глаза. Усталость делала зрение обманчивым, и сначала это было похоже на игру света и тени. Но затем, среди наступающих сумерек, она заметила его: слабый, прямоугольный контур, который совсем не походил на естественный элемент пейзажа.

-Нет, — выдохнула она, прижимая от волнения руку к груди.

— Не кажется. Это... похоже на крышу. Это дом!

Это было невозможно. В этом разрушенном, мертвенно-холодном мире не должно было быть ничего живого.

— Дом, — повторил мужчина, и его голос был хриплым от внезапного облегчения, смешанного с недоверием.

— Это... это пост смотрителей парка. Небольшая база для обхода маршрутов. И приют для туристов Он цел. Там по идее должен быть ключ!

Там может быть рация, еда. И, самое главное, тепло. Обычно там есть минимаотный запас всего необходимого, а туристический сезон ещё не окончен, значит, мы точно найдём там что-то из еды и согреемся.

Его решимость вернулась, но теперь она была подкреплена реальной целью. Он сжал руку своей спутницы:

— Мы почти на месте.